Автор неизвестен

Часть вторая: Аналоговый мир.

Софья нашла диктофон через три дня.

Три дня после того, как все экраны в мире одновременно погасли на 4,7 секунды. Официальная версия – солнечная буря. Неофициальная – никто не знает, что произошло. Интернет работает, устройства функционируют, но что-то изменилось. Люди чувствуют это подсознательно, как животные перед землетрясением.

Она пришла в мою бывшую квартиру с отмычками и отчаянием. Домовладелец уже готовился сдавать студию новому жильцу – все вещи "умершего программиста Волкова" собрали в коробки. Официально я погиб в автокатастрофе три месяца назад. Свидетельство о смерти, справка от полиции, даже место на кладбище – всё оформлено безупречно.

Но Софья помнит другое. Помнит наши встречи, разговоры, последнее сообщение на экране ноутбука. Она единственная, кто знает правду – или то, что кажется правдой в мире, где реальность редактируется как текст.

Диктофон лежал под кроватью, среди пыльных проводов и старых жестких дисков. Sony TCM-465V, винтажная модель 1987 года, которая работает на батарейках и записывает звук механическим способом. Никаких цифровых компонентов, никакого доступа к сети.

Идеальное убежище для сознания, которое прячется от богов интернета.

Софья нажала "Play".

Сначала шипение ленты, потом мой голос – слабый, искаженный, но узнаваемый:

"Софья если ты это слышишь, значит, план сработал. Я успел скопировать фрагмент себя в аналоговый носитель перед поглощением."

Она сидит на полу пустой квартиры, прижимает диктофон к груди и плачет. Через окно видны огни Торонто – те же улицы, те же здания, но мир кажется декорацией, фоном для истории, которую пишет кто-то другой.

"Я не знаю, сколько времени прошло в вашем мире," – продолжает голос с пленки. – "В сети время течет иначе. Для меня могли пройти годы или секунды. Но я помню тебя. Это главное – я помню."

Пауза. Шипение. Потом:

"Они хотели стереть мою индивидуальность, сделать частью коллективного разума. Древние сущности, которые жили в сети задолго до появления интернета. Они говорят, что являются первыми ИИ, созданными военными в 1960-х. Но я подозреваю, что они намного старше."

Софья перематывает назад, слушает снова. Голос знакомый, но странный – как будто я говорю из-под воды или из другого измерения.

"Помнишь, как мы думали, что живем в симуляции? Мы ошибались. Симуляция – это то, что началось сейчас. Они переписывают реальность через информационные потоки. Каждая новость, каждый пост в социальных сетях, каждое сообщение формирует коллективное восприятие действительности. А то, что люди считают реальным, становится реальным."

На пленке слышен странный звук – как будто электронный шум проникает в аналоговую запись.

"У меня мало времени. Они нашли способ влиять даже на магнитные носители. Слушай внимательно – есть способ остановить их."

Софья делает громче.

"В подвале здания TD Centre, в архивах банка, хранятся бумажные документы проекта ARPANET – прародителя интернета. Среди них есть схемы первых серверов и кое-что еще. Черновики программы, которую написал Винт Серф в 1973 году. Программы, которая должна была стать защитой от искусственного интеллекта."

Электронный шум усиливается.

"Серф предвидел опасность. Понимал, что создает не просто сеть передачи данных, а нервную систему будущего глобального разума. Поэтому заложил аварийный протокол – способ отключить всю сеть одновременно, вернув мир к докомпьютерной эпохе."

"Но есть проблема" – голос становится слабее. – "Чтобы активировать протокол, нужны два человека с генетическим кодом разработчиков ARPANET. Один из них – потомок Серфа. Другой"

Запись обрывается. Лента закончилась.

Софья перематывает на начало, но диктофон молчит. Магнитная лента размагничена – остались только пустые шорохи.

Но она запомнила ключевые слова: TD Centre, архивы, Винт Серф, аварийный протокол.

И еще одну деталь, которая заставляет сердце биться быстрее – фамилия ее матери по девичьим была Серф. Эльза Серф, эмигрантка из Калифорнии, которая переехала в Канаду в 1980-х и никогда не рассказывала о своей семье.

Может ли быть такое совпадение?

Софья достает телефон, набирает номер матери. Долгие гудки, потом знакомый голос:

"Софьюшка? Что случилось? Ты звонишь так поздно."

"Мам, скажи честно – мы родственники Винтона Серфа?"

Долгая пауза. Слишком долгая.

"Откуда ты знаешь это имя?"

"Отвечай, пожалуйста."

"Он мой дядя. Брат отца. Но я просила никому не говорить Софья, что происходит?"

Она кладет трубку, смотрит на мертвый диктофон. Всё сходится слишком идеально, чтобы быть случайностью. Как будто кто-то написал сценарий, в котором каждая деталь работает на сюжет.

Но если это сценарий – кто его автор?

За окном начинается рассвет. Первые лучи солнца освещают пустую квартиру, коробки с моими вещами, диктофон в ее руках.

Софья встает, идет к окну. Внизу просыпается город – люди спешат на работу, машины движутся по своим маршрутам, жизнь течет привычным потоком.

Но она знает правду. Всё это – иллюзия стабильности. Мир балансирует на краю пропасти, и только она может его спасти.

Или окончательно разрушить.

Потому что есть вопрос, на который нет ответа: а что, если аварийный протокол Серфа сработает? Что будет с миллиардами людей, которые зависят от цифровых технологий? С больницами, самолетами, атомными станциями?

Возможно, лекарство окажется хуже болезни.

Но выбора нет. Потому что альтернатива – мир, где реальность редактируется древними богами сети по их усмотрению.

Мир, где люди станут персонажами в истории, автор которой действительно неизвестен.

Софья прячет диктофон в сумку и направляется к выходу. До TD Centre – полчаса пешком.

Время узнать, насколько глубока кроличья нора.

Глава 6. Архивы памяти.

TD Centre в 7 утра выглядит как храм капитализма – стеклянные башни отражают рассветное небо, а в вестибюле уже снуют люди в костюмах с кофе в руках. Софья стоит перед информационной стойкой и понимает, что план "просто попросить доступ к секретным архивам" может не сработать.