Развод. Первые шаги

Нионилла Ржевская

Развод. Первые шаги

Глава 1

Марианна

Интересно, почему стены в больницах красят в светлые тона?

Меня всегда это раздражало, а за последние три года я вообще стала ненавидеть белый цвет.

Могли бы хоть в этом реабилитационном центре сделать стены яркими, жёлтыми, например. Я прям представляю золотистые стены, местами жёлтые разводы, как будто солнце проникло в этот глухой коридор и наполняет его светом.

Поворачиваю направо, проходя мимо каждой двери, моё сердце замирает. Ведь там, за этой деревянной преградой живёт чья-то боль, страдания, море пролитых слёз.

Останавливаюсь перед одной из дверей и прикрываю глаза.

А здесь живёт моя боль и радость, мои мечты, которые рушатся каждый день, когда я вижу, полные грусти и безнадёжности глаза сына. Знали бы вы, как это невыносимо, моё сердце просто разрывается от боли, а осознание того, что я не могу ему помочь, сводит с ума.

Вдох…выдох…вдох…выдох…

Дышу глубоко, восстанавливаю свои силы, они мне сейчас нужны как никогда.

Нацепляю на своё лицо, самую счастливую улыбку и толкаю дверь.

– Привет, сынок. Как твои дела?

Макар сидит у окна, из него открывается потрясающий вид на внутренний дворик реабилитационного центра. Там очень красиво, большие цветники, а вокруг них ровные, широкие дорожки, как раз такие, чтобы инвалидное кресло могло проехать без проблем. Вокруг небольшого фонтана имеются скамейки, где можно отдохнуть и полюбоваться, как птицы облепляют чашу, а, почувствовав любое постороннее движение, взлетают. Каждый раз, когда приезжаю, мы там гуляем, и сегодняшний день не станет исключением.

– Погода просто восхитительная, сейчас я расставлю гостинцы и пойдём гулять.

Сообщаю сыну, но радости на его лице совсем не вижу, он вообще никак не отреагировал на мой визит, даже голову не повернул. Я стараюсь не концентрировать на этом внимание, знаю, как моему мальчику тяжело.

– А знаешь, я здесь подумала, может, после реабилитации махнём в горы? Помнишь, ты хотел на Эльбрус посмотреть? Что скажешь? Поедем?

Только теперь Макар поворачивает голову, оторвав свой взгляд от окна, фокусирует его на мне, но радости в его глазах нет, наоборот, в них блестят слёзы.

– Мам, ну не говори глупости. Куда я поеду? Это теперь лишь мечта, и она, увы, неосуществимая.

Сын рукавом стирает слёзы и снова отворачивается.

– Макар, сынок, посмотри на меня.

Я бы и сама сейчас заплакала, но ради него не могу, я должна быть сильной.

– Ну? Ты же мой сильный мальчик, давай, посмотри.

Подхожу ближе, сажусь на корточки и, как только сын поворачивает голову, обхватываю его лицо ладонями.

– Всё осуществимо, поверь, все твои мечты сбудутся. Ты будешь ходить, сынок. Нужно верить и продолжать бороться, нельзя опускать руки. Ты же сильный. Я знаю, ты справишься. После операции прошло только два месяца, реабилитация должна помочь.

– А если нет? Мам, я так и не чувствую ног. Совсем ничего. Понимаешь?

Понимаю, родной, и мне от этого также больно.

– Врачи говорили, что должно пройти время, нужно выполнять все предписания, и всё обязательно получится. А сейчас хватит раскисать, пора на прогулку.

Целую Макара в щёку и встаю на ноги, убираю любимые блюда, которые готовила специально для сына в небольшой холодильник.

– Поехали.

Киваю на дверь, сын против, чтобы я его катила, коляска у него с электроприводом и он с ней легко управляется. Мы с Андреем специально выбирали такую, чтобы можно было сложить её и убрать в багажник, в собранном виде она не больше чемодана.

Добравшись до лифта, мы с сыном спускаемся на первый этаж, там пересекаем холл и через заднюю дверь попадаем в тот самый дворик. Погода сегодня и правда великолепная, солнце ярко светит и напоминает, что совсем скоро наступит долгожданное лето. У Алисы начнутся каникулы и, возможно, у Андрея получится взять небольшой отпуск, тогда мы сможем поехать в горы всей семьёй. Макару будет полезно сменить обстановку.

Прогулка у нас была не сильно долгая, у сына настроение так и не поднялось, он был задумчив и не обращал ни на что внимание. Вернувшись в палату, я хотела разогреть для него еду, но Макар отказался, сказал, что хочет спать, и быстро выпроводил меня из палаты.

Уйти и, не поговорив с лечащим врачом, я просто не могла, поэтому сразу же, как попрощалась с сыном, направилась в его кабинет.

– Здравствуйте, Пётр Васильевич.

Как только я вошла в кабинет, седовласый врач сразу же поднялся и пошёл ко мне навстречу.

– Марианна Григорьевна, как же я рад вас видеть. Как ваши дела?

Этот мужчина мне совсем не нравится, и сколько бы я ни просила мужа сменить центр, он только отмахивается, уверяя, что с нашим сыном работают только лучшие специалисты.

– Всё нормально, Пётр Васильевич. Как ваши?

– У меня всё прекрасно, я как раз хотел звонить вашему мужу и поблагодарить его за помощь, новое оборудование, уже доставили. Теперь мы вашего сына на ноги поставим, бегать будет.

Он это каждый раз обещает, а по истечении месяца, начинает петь по-другому.

– Есть прогресс? Макар сказал, что до сих пор ничего не чувствует.

Мужчина хмурит свой морщинистый лоб, прибавляя себе возраста, отходит обратно к столу и садится на удобное кресло, кстати, тоже подарок моего мужа.

– Пока рано о чём-то говорить, после последней операции прошло совсем мало времени, сейчас мы тестируем новую программу реабилитации, через три-четыре недели будет эффект.

– Это точно? В прошлый раз, перед самой операцией вы утверждали, что через месяц мой сын уже встанет на ноги. И что я вижу сейчас? У него до сих пор нет никакой чувствительности.

Врач ещё больше хмурится, я вижу, как его глаза начинают бегать, пока он пытается сформулировать новый обман. Я ещё в прошлый раз пыталась донести до супруга, что этот хитрожопый Пётр Васильевич, только вытягивает деньги из нашей семьи: ремонт, новое оборудование, бассейн, который установили в построенном здании на территории центра по приказу мужа. Но разве Никитин может признать свою ошибку? Нет. Он будет стоять на своём и отмахиваться.

– Вы поймите, здесь всё индивидуально, кому-то сразу чувствительность возвращается, а кому-то нужно больше времени. Макар делает успехи, после массажей и нашей терапии, он встанет на ноги.

– Ясно.

Нет, теперь я точно не отступлю и как только вернусь домой, сразу же поговорю с мужем и буду настаивать, чтобы сына перевели в клинику, где работает Покровский. Я читала отзывы по его методике лечения и хочу, чтобы нашим сыном занялся именно этот доктор. Да, там очередь большая и даже за деньги никого не подвинут, но пусть Никитин сам решит эту проблему, встретится лично с этим Покровским и договорится.

– До свидания, Марианна Григорьевна.

Не отвечаю, вылетаю из кабинета и быстро иду на выход из центра. Оказавшись на парковке, сажусь в машину и, нажимая на педаль газа, срываюсь с места.

Вот прямо сейчас поеду домой и поговорю с Андреем, помню, он говорил, что в офис сегодня не поедет.

До жилого комплекса, где расположена наша шикарная квартира, доезжаю довольно быстро, не теряя ни минуты, иду в подъезд.

Сама не знаю почему, но дверь в квартиру, открываю очень тихо, прикрываю, стараясь, чтобы замок не щёлкнул слишком громко и, как только ступаю в прихожую, слышу восторженный голос дочери.

– Ева! Ты сейчас серьёзно? Ты правда возьмёшь меня с собой?

Глава 2

Марианна

Ева?

Среди знакомых и подруг дочери, кто мог прийти к нам в гости, я никого с таким именем не знаю, но то, что я его неоднократно слышала, полностью уверена. Пытаюсь вспомнить где, но ничего не выходит. А в это время в гостиной продолжается разговор, и я вся превращаюсь в слух. Что-то внутри царапает, я чувствую, то, что я услышу, изменит мою жизнь раз и навсегда.

– Конечно, дорогая Алиса, уверена, ты будешь в восторге, тебе понравится Милан. У меня там запланировано несколько встреч, и я буду присутствовать на показе мод, мы с тобой разорим все магазины. Боюсь, твой папа будет потом сильно ругаться.

В гостиной раздаётся счастливый смех дочери, а потом я слышу третий голос и слова, которые он произносит, оставляют кровавые следы на моём любящем сердце.

– Любимая, я разве могу ругаться на своих девочек? Моя задача – сделать вас счастливыми.

Любимая? Это слово точно было обращено не к Алисе, а значит, в моей гостиной, прямо сейчас сидит любовница моего мужа.

– Я практически счастлива, Андрей, только одно омрачает это счастье, и ты прекрасно знаешь, что я имею в виду.

С замиранием сердца жду, что скажет мой муж.

– Скоро всё решится, я поговорю с ней в самое ближайшее время.

Я не хочу туда идти, мне и так всё понятно, но и ждать, пока мой любимый муж решит рассказать мне о своей измене не могу, поэтому, сжав кулаки, я делаю несколько мучительных шагов и вхожу в гостиную.

Только вот моего вторжения никто не заметил, и я смогла полностью оценить открывшуюся мне картину семейной идиллии.

Моя дочь Алиса сидит на моём любимом диване, забравшись на него с ногами, она полностью поглощена перепиской в мессенджере, скорее всего, делится с подругами тем, что скоро будет присутствовать на самом настоящем показе мод.

Она у меня девочка с характером всегда такой была, с самого рождения. Дочь украла мой покой и сон, но я всегда её любила. Алиса моя дочь, моя принцесса, ангел, который наполнил мою жизнь смыслом. Сейчас ей почти шестнадцать, и переходный возраст у нас очень сильно затянулся, я никогда не ругала её, не наказывала, старалась с ней разговаривать. Видимо, ошиблась, нужно было по-другому воспитывать, возможно, тогда она бы не сидела рядом с отцом, который так трепетно обнимает блондинку вдвое моложе себя.

Они полностью поглощены друг другом и совершенно не замечают моего появления.

Андрей что-то шепчет блондинке на ухо, а она смеётся, запрокинув голову, а потом мой муж целует её в шею, застонав, отворачивается, и этот момент встречается с моим взглядом, наполненным болью и разочарованием.

– Мара?

Он как будто до сих пор не верит, что я всё видела, смотрит на меня, как на привидение, а следом за ним и остальные присутствующие обращают на меня внимание.

Дочь, наконец-то, отрывается от своего смартфона и бросает на меня взгляд, полный насмешки.

Хочется спросить её, за что, она так со мной? Но я молчу. Мой язык, как будто онемел.

Ева же смотрит на меня с превосходством и толикой жалости. Меня аж передёргивает от этого взгляда, и я наконец-то прихожу в себя, запираю свою боль на десять замков, как делаю это ежедневно.

Я сильная. Я со всем справлюсь.

– Здравствуйте. Надеюсь, не помешала?

Что ты так смотришь милый? Хочешь увидеть, насколько меня ранило то, что ты приволок в наш дом свою любовницу? Нет, я не дам тебе такого удовольствия.

– Ты сегодня рано…

Сбивчиво говорит мой муж и поднимается с дивана, я же приподнимая одну бровь и жду продолжение, но оно не следует.

– И это всё, что ты мне скажешь милый?

Супруг отводит взгляд всего на несколько минут, а потом снова смотрит на меня с сожалением.

– Нам нужно поговорить, Мара.

Да я и так знаю, что ты скажешь дорогой, но ты прав, нам нужно поговорить.

– При всех? Может, для начала представишь мне свою гостью?

Андрей морщится, а потом обращается к блондинке.

– Ева, тебе нужно уйти, я позвоню вечером.

Она кивает и поднимается, демонстративно, как будто я вообще пустое место, тянется своими губами и оставляет на щеке моего мужа след помады.

– Буду ждать, любимый.

Нарочно слишком громко произносит, чтобы я точно всё расслышала и, не пряча улыбки победительницы, проходит мимо меня.

Всё это время, до тех самых пор, пока за моей спиной не хлопает дверь, я, не отрываясь, смотрю в глаза своего мужа, пытаюсь найти ответы на свои вопросы, но ничего не вижу. Но и это не беда, я скоро всё услышу, нужно только остаться вдвоём, этот разговор не для лишних ушей.

Перевожу взгляд на дочь, она уже отложила телефон в сторону и с нетерпением ждёт продолжения.

– Алиса, иди в свою комнату, я поговорю с тобой позже.

Девчонка фыркает и демонстративно откидывается на спинку и складывает руку на груди.

– Никуда я не пойду. Хватит мной командовать.

Ох, девочка моя избалованная, вот сейчас не нужно меня злить.

– Ты меня плохо слышишь? Я. Сказала. Иди. В. Комнату.

Произношу каждое слово, делая паузу, а затем слышу ласковый голос Андрея.

– Доченька, нам нужно с твоей мамой поговорить, иди в комнату, а лучше прогуляйся, можешь купить себе что-нибудь, возьми мою карточку.

Козёл, ты, Никитин!

Всё внутри кипит, хочется кричать и бить посуду, но я этого не делаю, из последних сил держу себя в руках.

– Она лучше тебя, я рада, что отец наконец-то это понял.

Проходя мимо меня, дочь, говорит страшные слова и меня срывает. Возможно, я потом буду жалеть о содеянном, но сейчас меня срывает, и я впервые поднимаю руку на собственную дочь.

В тишине гостиной звон пощёчины, которую я отвесила невоспитанному подростку, звучит слишком громко.

– Мара! Ты что творишь?

Муж в одно мгновение оказывается рядом с дочерью, что-то ей говорит, но я ничего не слышу, лишь вижу полные слёз глаза дочери и как она прижимает свою ладонь к покрасневшей от моей пощёчины щеке. Я уже жалею о своём поступке, мне не хотелось никогда причинять боль своим детям. Я люблю каждого больше жизни.

Потеряв последние силы, я делаю несколько шагов, мои ноги дрожат, и я опускаюсь на тот самый диван, где совсем недавно сидел мой муж со своей любовницей и моей дочерью. Закрываю лицо руками и больше не сдерживаю слёзы, выплёскиваю всю свою боль.

Сейчас я оплакивала свою любовь к мужчине, который не задумываясь о моих чувствах, просто вонзил мне нож в самое сердце. Он просто убил меня, привёл свою девку в наш дом, и скорее всего, это было не впервые, слишком уверенно она чувствовала себя здесь.

Интересно, спал он с ней тоже здесь? В нашей спальне?

Нет, нет, нет, только не это, пожалуйста.

– Мара!

Голос мужа врывается в мои мысли.

– Ты вообще в своём уме? Как ты могла ударить дочь? Я тебя совсем не узнаю́!

Эти слова хуже пощёчины. Он ещё смеет обвинять меня? После всего, что сам натворил!

– Это ты виноват, дорогой. Скажи. Как давно ты мне изменяешь?

Глава 3

Марианна

– Это уже не важно.

Андрей отошёл от дивана и отвернувшись продолжил.

– Ева не просто моя любовница…

Муж подошёл к окну, а я вцепилась посильнее в подлокотник дивана, ожидая продолжение.

– Она моя любимая женщина. Я хочу развестись с тобой, Марианна.

Слёзы, которые до сих пор текли по моим щекам, после такого заявления сразу пересохли. Мне хотелось кричать, спросить у своего мужа: «Если она твоя любимая женщина, то кем же была я целых восемнадцать лет?», но слова застряли в горле.

Любимая женщина…

Ева любимая…

Любимая…

Эти слова звучали в голове на повторе, сводя меня с ума. Я бы, может, и молила любимого мужа, чтобы он не поступал так со мной, но гордость, о которой всегда твердила бабушка, вышла вперёд и расправила плечи. Я никогда не смогу простить Андрею измену, поэтому развод станет лучшим решением.

– После всего, что я увидела сегодня, теперь тоже хочу развестись с тобой, Андрей.

Спокойным голосом произнесла я, – сейчас не время страдать, потом выплакаю все слёзы.

Андрей повернулся и удивлённо посмотрел на меня, и я не могла не заметить, что в его взгляде промелькнуло облегчение. Неужели думал, что я буду противиться? Умолять не бросать? Нет уж, пусть катится к своей блондинке.

– Хорошо, я сегодня же созвонюсь с юристами и скажу им готовить документы на развод.

Я лишь прикрыла глаза и обхватила свои плечи руками, в доме да и на улице было довольно тепло, но меня морозило, и этот холод шёл изнутри, от него теперь не избавиться.

– Делить нам с тобой нечего, брачный контракт – это подтверждение. Но я положу тебе на счёт сумму, которая поможет тебе продержаться какое-то время, ну пока ты не устроишься на работу.

Я вот вроде всё прекрасно слышала, но смысл слов доходил до меня с опозданием, а когда наконец-то поняла, что имел в виду Андрей. Распахнула свои карие глаза и не мигая смотрела на любимого супруга.

– Ты собираешься оставить меня без денег?

Да, в молодости, перед тем как выйти замуж за Никитина, мне пришлось подписать брачный контракт, это моя свекровь настояла. Она меня не любила, всегда попрекала тем, что моя семья была без денег. Нет, мы не голодали, у бабушки, которая меня воспитывала после смерти отца и матери, была своя квартира, она всю свою жизнь, до самой пенсии работала в школе учителем истории, и нам двоим этих денег было вполне достаточно. Мне нужен был Андрей, а не его деньги, поэтому, как только мне предложили подписать документы, я сразу же согласилась, ведь считала это лишь формальностью, а спустя восемнадцать лет брака и вовсе забыла об этой мелочи.

А зря. Муж не только решил выкинуть меня из дома, но и оставить без средств к существованию.

– Я же сказал, что дам денег.

Это звучало, как издевательство.

– Андрей, мы прожили восемнадцать лет, у нас двое детей, и ты мне сейчас говоришь, что я должна уйти с копейками, которые ты мне пожертвуешь? А на что я детей растить буду?

Жильё у меня, конечно, имелось, бабушка завещала мне ту самую квартиру, в которой мы с ней вместе жили до моего замужества, только места там совсем мало с жильём Андрея не сравнить.

– Марианна, Алиса останется со мной, уверен, после того, как ты подняла на неё руку, дочка даже разговаривать с тобой не станет, не то что жить.

Я ждала, что Андрей скажет о сыне, но он молчал, и мне пришлось спросить само́й.

– А как же Макар? Ему нужно лечение. Я вообще собиралась поговорить с тобой о его реабилитации, мне не нравится врач, он ничего не делает, только деньги тянет. Ты обещал договориться с Покровским. Когда ты вообще собираешься это сделать?

С Алисой я, конечно, тоже поговорю, но Андрей прав не факт, что она согласится переехать в старую квартиру, но это я позже решу, сейчас нужно разобраться, с вопросами посерьёзней.

Андрей несколько минут молчал, а когда начал говорить, я не могла поверить, что передо мной стоит тот, кого я любила много лет.

– Во-первых, я уже говорил тебе, что у этого докторишки расписано всё на год вперёд и пробиться просто невозможно, а во-вторых…

Андрей замолчал, сжал пальцами переносицу и покачал головой, потом продолжил.

– Покровский не берётся за безнадёжные случаи. Марианна, пора уже признать, что мы сделали всё, что могли, Макар никогда не встанет на ноги.

Эти слова били намного больнее, чем его измена. Как Андрей вообще мог так говорить? Неужели потерял надежду? Нет, это просто невозможно.

– Ты сам себя слышишь? Наш сын встанет! Даже думать не смей по-другому! Врачи дают положительные прогнозы, нужно лишь найти нормального реабилитолога, у Покровского своя методика уверена, он сделает всё как нужно, и Макар будет ходить.

Сама не знаю, почему я так верила в этого врача, может, отзывов начиталась? Да и какая вообще разница, главное – верить и не опускать руки.

– Да, ты посмотри наконец-то правде в глаза! Врачи уже давно опустили руки! Я просил всех молчать, не говорить правду. Думаешь, какого хрена я плачу Петру столько денег, да, чтобы он поддерживал твои иллюзии, но теперь всё, хватит, эта реабилитация последняя, больше я не собираюсь платить за то, что никогда не осуществится. Пусть Макар привыкает к новым реалиям. Такие, как он, тоже живут, получают профессию и работают.

Я не верила, что все эти годы жила с таким чудовищем, которое от собственного сына готов отказаться, перестать бороться.

– Ты ошибаешься. Наш сын встанет на ноги!

Пока ещё, – муж устало вздохнул.

– Тебя невозможно переубедить, ну, если тебе хочется и дальше продолжать гробить свою жизнь, то я не собираюсь тебя переубеждать, продолжай хоронить себя и дальше, но я больше не хочу. Ни на какие реабилитации больше денег не дам, хочешь лечить Макара, зарабатывай самостоятельно.

Наверное, это было даже хорошо, что я увидела настоящее лицо своего супруга, а то так бы и продолжала жить в иллюзиях.

– Проживу и вылечу, не переживай, но и от алиментов тебе не отвертеться, дорогой, и вообще, я сама найму адвоката. Пусть на твой бизнес я и не им никаких прав, но за восемнадцать лет брака у нас много чего появилось, да даже эта квартира, нам придётся разделить всё, что мы нажили!

Андрей ухмыльнулся.

– Делай как знаешь, Марианна, я хотел по-хорошему разойтись.

Я открыла уже рот, чтобы сказать мужу ещё пару ласковых, но Андрей заговорил снова.

– Мара, я сейчас уйду, раз мы решили развестись, то ты должна покинуть квартиру и прежде чем, ты начнёшь возмущаться, скажу сразу, она оформлена на мою сестру, в принципе, как и вся недвижимость, что у меня имеется.

Вот же сволочь, он всё предусмотрел, и я уверена, здесь не обошлось без науськиваний Ольги, младшей сестры Андрея, она меня так же, как и свекровь, терпеть не могла меня всю жизнь. Ох, как она будет рада, когда узнает, что мы разводимся.

– Если хочешь, нанимай кого угодно, но это всё равно не поможет. Надеюсь, трёх дней, чтобы собрать вещи и покинуть квартиру, будет достаточно, к этому времени все документы на развод будут готовы.

И прежде чем я успела что-то ещё сказать, Андрей просто развернулся и вышел из квартиры.

Встав, я подошла к окну, стояла и смотрела во двор, видела, как муж вышел из подъезда, сел в свою машину и уехал.

Наверное, только сейчас пришло настоящее понимание, что сегодня моя жизнь кардинально изменилась. Той Марианны, которая всегда была за спиной мужчины, больше не будет. Теперь я одна, и мне нужно начать всё заново.

Глава 4

Марианна

Моей выдержки хватило ненадолго, минут пятнадцать я ещё смотрела в пустоту, туда, где скрылась машина моего мужа, а потом слёзы вновь покатились по щекам.

Я вспоминала тот самый день, когда мы с Андреем познакомились.

В тот летний день я торопилась домой. Бабушка себя плохо чувствовала. Врач, которого мы вызвали на дом, выписал целый список лекарств и, купив всё, что требовалось, я бежала домой. Мне нужно было пройти немного, перейти дорогу и через дворы было всего минут пять ходьбы.

Приблизившись к нерегулируемому пешеходному переходу, я бегло посмотрела по сторонам, но, наверное, из-за того, что слишком торопилась, была не слишком внимательна и не заметила, что одна из машин поворачивала, как раз в мою сторону. Начав переходить дорогу, краем глаза уловила приближение машины и вместо того, чтобы ускориться, наоборот, встала посреди дороги как вкопанная. Если бы не хорошая реакция водителя, то неизвестно, что произошло бы со мной, машина затормозила, лишь слегка задев меня. Не удержавшись на ногах, я больно ударилась пятой точкой об асфальт и содрала кожу на локте.

Моё сердце билось быстро, а шум в ушах мешал расслышать слова парня, выскочившего из машины.

Я лишь сидела на асфальте и хлопала ресницами, смотрела, как красивый парень склонился надо мной, что-то спросил, нахмурился, потом ещё что-то сказал. В моей голове в тот момент была лишь одна мысль: «какой же он красивый».

Это была любовь с первого взгляда.

– Девушка, с вами всё в порядке? Встать сможете? Давайте я отвезу вас в больницу.

Наконец-то, спустя пару минут я смогла услышать голос этого красавчика, и он был самой желанной музыкой для моих ушей.

– Нет, не нужно, со мной всё хорошо, я тороплюсь.

Вспомнив, куда я шла, быстро встала на ноги и совершила ошибку, ногу пронзило сильной болью, и я, охнув, осела обратно на асфальт.

– Что? Где болит?

– Нога…

Сквозь зубы процедила, прижимая ладонь к лодыжке.

Парень понял всё без слов, подхватил на руки и, усадив в машину, повёз в ближайшую больницу. Я пыталась отказаться, просила отвезти домой, объясняла, что у меня бабушка болеет, но молодой человек ничего не слышал.

– Как только вас осмотрят и окажут первую помощь, обещаю отвезти, куда скажете.

Мне больше ничего не оставалось, как послушаться и надеяться, что с ногой у меня нет ничего серьёзного. Растяжение и вывих – такой был диагноз. В принципе ничего серьёзного, но я всё равно расстроилась. Бабушке нужна была помощь, а я теперь сама должна лежать и беречь ногу.

– Расстроилась?

Спросил молодой человек, как только врач вышел из смотровой.