Криминальные истории. Последний звонок

Завтра начнется новое дело, но память о Викторе Гурмане и уроки этого расследования останутся с командой ЦКР навсегда. В мире криминалистики нет идеальных убийств – есть только неразгаданные пока загадки.

Последний ужин Виктора Гурмана стал последней главой в жизни талантливого ресторатора и первой страницей справедливого возмездия для его убийцы. Закон восторжествовал, но цена этой победы оказалась слишком высокой – человеческая жизнь.

Глава 5: Счет закрыт

Через два месяца после ареста Сергея Лазарева в городском суде начался процесс по делу об убийстве Виктора Гурмана. Майор Анна Зимина и вся команда ЦКР были вызваны в качестве свидетелей обвинения для дачи показаний о ходе расследования и представленных доказательствах.

Судья Валентина Петровна Крылова, опытная женщина лет шестидесяти, вела процесс строго и методично. В зале присутствовали родственники жертвы, представители прессы и коллеги погибшего ресторатора. Сергей Лазарев сидел на скамье подсудимых рядом со своим адвокатом, выглядя подавленным и постаревшим за время следствия.

– Господин Лазарев, вы признаете себя виновным в убийстве Виктора Александровича Гурмана? – спросил судья.

– Да, признаю, – тихо ответил подсудимый.

– Расскажите суду, как вы совершили это преступление.

Лазарев поднялся с места и начал свой рассказ. Голос его дрожал, но он методично излагал все детали убийства, которые уже признал на следствии.

– Я планировал это преступление в течение месяца, – сказал он. – Месть Гурману стала для меня навязчивой идеей. Он систематически разрушал мой бизнес, переманивая лучших сотрудников.

– Но это не дает права убивать человека, – заметил судья.

– Понимаю. Сейчас я понимаю, что был неправ. Но тогда мне казалось, что другого выхода нет.

Прокурор Михаил Сергеевич Волков представил суду все доказательства, собранные командой ЦКР. Экспертизы, записи камер наблюдения, показания свидетелей – всё указывало на вину Лазарева.

– Подсудимый действовал преднамеренно и хладнокровно, – заявил прокурор. – Он использовал своего брата, обманув его относительно истинных целей. Втянул в преступление невинного человека, Владимира Звездина. Тщательно спланировал убийство и попытался скрыться за границу.

Анна Зимина была первым свидетелем со стороны обвинения. Она подробно рассказала о ходе расследования и ключевых уликах.

– Это было одно из самых сложных дел в моей практике, – признала она. – Преступник продумал план до мелочей, но не учел, что любое убийство оставляет след.

– Что именно помогло вам выйти на след Лазарева? – спросил прокурор.

– Комплекс улик: цианид из лаборатории МГУ, французский ароматизатор, поддельные документы для брата, снотворное в коньяке. Каждая деталь по отдельности могла быть случайностью, но вместе они указывали на конкретного человека.

Павел Воронов представил результаты всех экспертиз.

– Химический анализ показал точное совпадение цианида из организма жертвы с веществом, пропавшим из лаборатории МГУ, – доложил он суду. – Также мы обнаружили следы редкого французского ароматизатора, который использовался для маскировки вкуса яда.

– Насколько редкий этот ароматизатор? – уточнил защитник.

– В Москве его продают только в трех магазинах. Лазарев покупал его неделю до убийства.

Елена Сергеева рассказала о результатах вскрытия.

– Смерть наступила от острого отравления цианидом калия, – сообщила она. – Доза была рассчитана на быструю смерть. Преступник хорошо знал действие яда.

– Жертва мучилась? – спросил судья.

– К сожалению, да. Цианид вызывает болезненную смерть. Снотворное в коньяке лишь немного замедлило реакцию жертвы.

Ключевым свидетелем стал Николай Лазарев, младший брат убийцы. Молодой человек был сильно подавлен тем, что невольно стал орудием преступления.

– Я не знал, что брат планирует убийство, – со слезами говорил он. – Думал, мы просто хотим испортить дегустацию конкуренту.

– Но вы украли цианид из лаборатории, – напомнил прокурор.

– Сергей сказал, что это для уничтожения крыс на складе. Я поверил.

– А работа в ресторане под чужим именем?

– Брат велел изучить конкурентов изнутри. Сказал, что так делают все бизнесмены.

Судья назначил Николаю Лазареву условный срок как соучастнику без злого умысла. Молодой человек искренне раскаивался в содеянном и обязался возместить ущерб семье погибшего.

Владимир Звездин также выступал в качестве свидетеля. Он подтвердил, что передал Лазареву бутылку дорогого коньяка, не зная о планах отравления.

– Я хотел помириться с Гурманом, – объяснил он. – Попросил Лазарева передать подарок в знак примирения.

– Почему не передали лично? – спросил защитник.

– У нас были натянутые отношения. Думал, через посредника будет лучше.

Звездину назначили крупный штраф за недонесение о преступлении, но от уголовной ответственности освободили.

Особенно тяжело проходили показания вдовы Виктора Гурмана. Татьяна Владимировна с трудом сдерживала слезы, рассказывая о муже.

– Виктор был талантливым человеком, – говорила она. – Да, он был жестким бизнесменом, но не заслуживал такой смерти.

– Знали ли вы о конфликтах мужа с конкурентами? – спросил прокурор.

– Знала. Но думала, что это обычная деловая конкуренция. Не представляла, что кто-то может решиться на убийство.

– Получал ли муж угрозы?

– Да, анонимные письма. Но он не придавал им значения. Говорил, что это работа конкурентов на нервы.

Адвокат Лазарева пытался добиться снисхождения для подзащитного.

– Мой клиент действовал в состоянии аффекта, – заявил он. – Гурман довел его до отчаяния своими методами ведения бизнеса.

– Месяц планирования не похож на аффект, – возразил прокурор. – Это хладнокровное, преднамеренное убийство.

– Но подсудимый признался в содеянном и раскаивается.

– Раскаяние не отменяет тяжести преступления.

В своем последнем слове Сергей Лазарев попросил прощения у семьи жертвы.

– Я понимаю, что мои слова не вернут Виктора к жизни, – сказал он. – Но хочу сказать, что искренне раскаиваюсь в содеянном. Месть завладела мной и привела к трагедии.

– Почему вы выбрали именно такой способ убийства? – спросил судья.

– Хотел, чтобы это выглядело как несчастный случай. Пищевое отравление в ресторане – не редкость.

– Но вы использовали цианид, который легко обнаружить.

– Думал, что французский ароматизатор замаскирует яд. Переоценил свои возможности.

– О чем думаете сейчас?

– О том, что разрушил жизнь не только Гурмана, но и свою, и брата. Один момент ярости привел к трагедии для многих людей.

Суд удалился на совещание на два часа. Когда судья вернулась, в зале установилась полная тишина.

– Суд приходит к выводу о виновности подсудимого Сергея Андреевича Лазарева в совершении убийства при отягчающих обстоятельствах, – объявила она. – Преступление совершено с особой жестокостью, с использованием ядовитых веществ, с целью скрыть другое преступление.

– Приговор суда: виновен. Наказание – двадцать лет лишения свободы в колонии строгого режима с возмещением морального ущерба семье потерпевшего в размере пяти миллионов рублей.

Лазарев принял приговор спокойно, лишь тяжело вздохнул. Его адвокат объявил об апелляции, но шансов на смягчение наказания было немного.

После оглашения приговора команда ЦКР собралась в своем управлении для подведения итогов дела.

– Справедливость восторжествовала, – сказала Анна коллегам. – Убийца получил заслуженное наказание.

– А что стало с рестораном Лазарева? – спросил Дмитрий.

– Закрылся. Сотрудники разошлись по другим заведениям. Никто не хочет работать в ресторане убийцы.

– А "Золотая ложка"?

– Работает, но популярность упала. Многие боятся идти в заведение, где произошло отравление.

Павел изучал отчеты экспертиз.

– Интересный случай с точки зрения криминалистики, – отметил он. – Преступник использовал научные знания для убийства.

– Но не учел, что у нас тоже есть научные знания, – улыбнулась Елена.

– И современные технологии расследования, – добавил Игорь.

Через месяц после суда Анна получила письмо от Сергея Лазарева из колонии.

"Уважаемая Анна Сергеевна! Пишу Вам из места лишения свободы. Хочу поблагодарить Вас и Вашу команду за профессиональную работу. Вы восстановили справедливость и показали, что любое преступление будет раскрыто. Я заслужил наказание и готов его отбывать. Надеюсь, что мой случай станет уроком для других – месть никогда не приводит к добру. С уважением, С. Лазарев."

Анна показала письмо коллегам.

– Хотя бы понял свою ошибку, – сказал Дмитрий.

– Поздно. Жизнь человека уже не вернуть, – вздохнула Елена.

– Но его раскаяние искреннее, – заметила Анна. – Возможно, это поможет ему исправиться.

Николай Лазарев после суда кардинально изменил свою жизнь. Он уволился из лаборатории и устроился работать в благотворительную организацию, помогающую семьям заключенных.

– Хочу загладить свою вину, – объяснил он Анне во время встречи. – Не могу простить себе, что стал орудием убийства.

– Вы тоже были жертвой обстоятельств, – успокоила его Анна.

– Но я должен был догадаться, что брат планирует что-то серьезное. Слишком доверял ему.

– Извлекайте уроки и живите дальше. Ваша жизнь не должна остановиться из-за ошибок прошлого.

Владимир Звездин продал свою сеть ресторанов и уехал к родственникам в провинцию. Шумный бизнес ему опостылел после случившегося.

– Понял, что деньги не стоят человеческой жизни, – сказал он журналистам. – Хочу заниматься чем-то более спокойным.

Вдова Виктора Гурмана Татьяна решила продолжить дело мужа, но изменить подходы к ведению бизнеса.

– Виктор был талантливым, но жестким человеком, – признавалась она. – Я хочу сохранить его наследие, но без излишней агрессивности.

Она создала фонд поддержки молодых поваров и стипендиальную программу для студентов кулинарных училищ.

– Пусть память о муже послужит развитию ресторанного дела, а не разрушению, – сказала она на открытии фонда.

Шеф-повар Марина Деревянко после трагедии долго не могла работать. Ее мучило чувство вины за то, что она не смогла предотвратить отравление.

– Я готовила то блюдо, в которое добавили яд, – плакала она. – Не могу забыть лицо Виктора в момент смерти.

Коллеги и психологи помогли ей справиться с травмой. Через полгода она вернулась к работе, но стала намного осторожнее и внимательнее к деталям.

Команда ЦКР получила благодарность от руководства за раскрытие сложного дела.

– Это была отличная работа, – сказал генерал-майор Петров на торжественном собрании. – Вы показали высокий профессионализм и раскрыли преступление, которое могло остаться нераскрытым.

– Мы делали свою работу, – скромно ответила Анна.

– Но делали ее на отлично. Такие дела показывают важность научного подхода к расследованию преступлений.

Каждый член команды получил премию и занесение в личное дело положительного отзыва.

– Готовы к новым вызовам? – спросил генерал.

– Всегда готовы, – ответила Анна за всех.

Дело "Рецепт идеального убийства" вошло в учебные пособия для криминалистов как пример комплексного расследования с использованием современных научных методов.

– Это классический случай, когда преступник переоценил свои возможности, – объяснял Павел студентам на лекции. – Он думал, что научные знания помогут ему совершить идеальное убийство.

– А что его подвело? – спросил один из студентов.

– Самоуверенность и незнание современных методов экспертизы. Он не учел, что у нас есть технологии для обнаружения любых ядов и связывания улик.

– Есть ли идеальные убийства?

– Нет. Любое преступление оставляет след. Задача криминалистов – найти этот след и проследить цепочку до преступника.

Через год после суда Анна встретилась с журналистом, который писал книгу о громких криминальных делах.

– Что вы вынесли из этого расследования? – спросил он.

– Урок о том, что месть разрушает не только жертву, но и самого мстителя, – ответила она. – Лазарев мог решить конфликт цивилизованными способами, но выбрал путь насилия.

– А техническая сторона?

– Дело показало важность комплексного подхода. Одна улика могла быть случайностью, но совокупность доказательств дала нам полную картину.

– Боялись ли вы, что не раскроете дело?

– Сомнения были. Преступник хорошо подготовился. Но профессионализм команды и современные технологии позволили найти истину.

– Что бы вы сказали потенциальным преступникам?

– Что любое преступление будет раскрыто. Вопрос только во времени. Лучше решать конфликты мирным путем, чем разрушать свою жизнь.

В архиве ЦКР дело "Рецепт идеального убийства" заняло почетное место среди образцов профессионального расследования. Команда Анны Зиминой доказала, что нет не раскрываемых преступлений – есть только недостаточно изученные.

Ресторанный мир Москвы медленно приходил в себя после шока. Конкуренция никуда не исчезла, но стала более цивилизованной. Никто не хотел повторить судьбу Сергея Лазарева.

Рецепт идеального убийства оказался несовершенным. Как и любое преступление, он содержал ошибки, которые привели преступника к разоблачению и заслуженному наказанию.

Счет был закрыт. Справедливость восторжествовала. Команда ЦКР была готова к новым вызовам в борьбе с преступностью. Впереди ждали новые дела, новые загадки и новые победы науки над злом.

История Виктора Гурмана закончилась трагически, но его смерть не была напрасной. Она послужила уроком о том, что месть никогда не приводит к добру, а любое преступление неизбежно будет раскрыто.

Зеркала не лгут.

Глава 1: Разбитое отражение

Вторник, семь утра. Салон красоты "Отражение" на Тверской улице встретил новый день разбитыми витринами и мигающими огнями полицейских машин. Майор Анна Зимина из Центра криминалистических расследований получила вызов в половине седьмого и уже через двадцать минут была на месте преступления.

Салон располагался на первом этаже старинного особняка и славился среди московской элиты как место, где можно было не только привести себя в порядок, но и обсудить самые деликатные вопросы в атмосфере полной конфиденциальности. Теперь же желтая полицейская лента перегораживала вход, а любопытные прохожие собирались на тротуаре, пытаясь разглядеть что-то через окна.

– Анна Сергеевна, труп в главном зале, – доложил дежурный следователь Михаил Петров, подходя к прибывшей команде ЦКР. – Владелица салона Марина Зеркалова, тридцать восемь лет. Обнаружена уборщицей в половине седьмого утра.

– Причина смерти? – сразу перешла к делу Анна, натягивая перчатки.

– Предварительно – удар тупым предметом по голове. Судмедэксперт уже на месте.

К команде подошли остальные специалисты ЦКР: эксперт-криминалист Павел Воронов с чемоданчиком инструментов, оперативник Дмитрий Круглов с блокнотом для записи показаний свидетелей, и технический специалист Игорь Семенов с фотоаппаратом и измерительными приборами.

– Место происшествия законсервировано? – уточнила Анна.

– Да, никого не пускали, кроме судмедэксперта. Уборщица ждет в соседнем кафе, под присмотром патрульного.

Команда вошла в салон. Внутреннее убранство поражало роскошью: мраморные полы, хрустальные люстры, кожаные кресла и повсюду зеркала – большие, маленькие, в золоченых рамах, во всю стену. Салон был разделен на несколько зон: маникюрный зал, парикмахерская, косметический кабинет и VIP-комната для особых клиентов.

В центральном зале, рядом с одним из кресел для стрижки, лежало тело Марины Зеркаловой. Женщина была одета в элегантный деловой костюм, волосы аккуратно уложены, макияж безупречен. Если бы не темное пятно крови на затылке и неестественная поза, можно было бы подумать, что она просто отдыхает.

Судмедэксперт Елена Сергеева уже работала с телом, делая предварительные замеры и записи.

– Что можете сказать? – спросила Анна.

– Смерть наступила вчера вечером, между восемью и десятью часами, – ответила Елена, не отрываясь от работы. – Удар нанесен сзади, тупым тяжелым предметом. Судя по характеру повреждений, это мог быть молоток, гантель или что-то подобное.

– Следы борьбы?

– Не вижу. Жертва не ожидала нападения. Под ногтями нет посторонних тканей, одежда не повреждена.

Павел Воронов начал детальный осмотр места происшествия. Его внимание сразу привлекла странная деталь – на полу валялись осколки разбитого зеркала, но все остальные зеркала в салоне остались целыми.

– Игорь, зафиксируй осколки, – попросил он техника. – И сфотографируй расположение тела со всех ракурсов.

– Уже делаю, – ответил Семенов, щелкая затвором фотоаппарата.

Дмитрий Круглов изучал помещение с точки зрения возможных путей проникновения и отступления злоумышленника.

– Входная дверь не взломана, – сообщил он. – Замок цел, следов насилия нет. Черный ход тоже заперт изнутри.

– Значит, убийца либо имел ключи, либо жертва сама его впустила, – заключила Анна.

– Есть еще окна, но они на втором этаже, – добавил Дмитрий. – Хотя… вот это интересно.

Он подошел к окну, выходящему во двор. Рама была слегка приоткрыта, а на подоконнике виднелись царапины.

– Возможно, убийца вышел через окно, – предположил он.

Павел продолжал изучать осколки зеркала. Что-то его беспокоило в их расположении.

– Анна Сергеевна, посмотрите сюда, – позвал он руководителя. – Эти осколки лежат странно.

– В каком смысле?

– Если зеркало упало со стены и разбилось, осколки должны разлететься по определенной траектории. А здесь они лежат слишком кучно, будто кто-то их специально собрал.

– Орудие убийства?

– Возможно. Но тогда это должно было быть тяжелое зеркало в массивной раме.

Анна оглядела стены салона. Все зеркала висели на своих местах, ни одного пустого крюка или светлого пятна на обоях.

– Значит, разбитое зеркало принес убийца?

– Или жертва разбила его сама перед смертью, – предположил Павел.

В этот момент в салон вошел участковый Сергей Волков с пожилой женщиной в рабочем халате.

– Это Галина Ивановна Морозова, уборщица, которая нашла тело, – представил он.

Женщина была явно в шоке, руки дрожали, глаза красные от слез.

– Галина Ивановна, расскажите, как вы обнаружили Марину Александровну, – мягко попросила Анна.

– Я пришла на работу в половине седьмого, как всегда, – дрожащим голосом начала уборщица. – У меня есть ключи, я убираю салон каждое утро перед открытием. Зашла и сразу увидела… увидела Маринушку на полу.

– Вы что-нибудь трогали, перемещали?

– Нет, что вы! Сразу поняла, что она мертвая, и вызвала полицию.

– А вчера вечером салон работал в обычном режиме?

– Да, до восьми часов. Марина Александровна всегда последней уходила, проверяла все и закрывала.

– Кто еще имеет ключи от салона?

– Только она и я. Ну и охранная фирма, но у них отдельные ключи от сигнализации.

– Сигнализация вчера сработала?

– Не знаю, я не охранник.

Игорь Семенов проверил систему безопасности салона.

– Анна Сергеевна, сигнализация была отключена, – доложил он. – Датчики движения не зафиксировали никого после восьми вечера.

– Значит, убийца знал код?

– Либо жертва сама отключила систему.

Елена Сергеева завершила предварительный осмотр тела.

– Могу дать еще несколько деталей, – сказала она. – На руках жертвы есть небольшие порезы, возможно, от осколков зеркала. Это говорит о том, что она была жива, когда зеркало разбилось.

– То есть сначала разбили зеркало, а потом ударили по голове?

– Похоже на то. Или она сама разбила зеркало, пытаясь защититься.

Павел нашел еще одну странность.

– Посмотрите на это зеркало, – сказал он, указывая на большое зеркало в золоченой раме на стене. – Оно висит под странным углом.

Анна подошла ближе. Действительно, зеркало было слегка наклонено, хотя крепления казались надежными.

– Может, во время борьбы задели?

– Возможно. Но смотрите…

Павел аккуратно поправил зеркало, и тут же стало ясно, что что-то не так. Отражение в зеркале было каким-то неправильным, искаженным.

– Игорь, дай лупу, – попросил эксперт.

Изучив поверхность зеркала, Павел сделал неожиданное открытие.

– Анна Сергеевна, это не обычное зеркало, – объявил он. – Это одностороннее стекло.

– Что? – удивилась Анна.

– Полупрозрачное зеркало, стекло Гезелла. С одной стороны оно работает как зеркало, а с другой – как окно. Используется для скрытого наблюдения.

Команда переглянулась. Если одно зеркало в салоне было поддельным, то что с остальными?

– Проверим все зеркала, – решила Анна.

Следующий час команда ЦКР потратила на детальное изучение всех зеркальных поверхностей в салоне. Результат оказался ошеломляющим – все зеркала без исключения были заменены на односторонние стекла.

– Кто-то шпионил за клиентами салона, – заключил Дмитрий.

– Но зачем? – задумалась Анна. – И кто мог установить такую систему наблюдения?

– Для этого нужны серьезные технические знания и немалые деньги, – сказал Игорь. – Односторонние зеркала стоят в десятки раз дороже обычных.

– А главное – нужен доступ к помещению для монтажа, – добавил Павел. – Заменить все зеркала незаметно невозможно.

Анна велела Дмитрию опросить сотрудников салона, а Игорю – изучить документы об аренде помещения и возможных ремонтных работах. Сама она решила лично осмотреть соседние помещения.

– А что, если наблюдательный пункт находится в соседнем здании? – предположила она.

Выйдя на улицу, команда изучила расположение салона. С одной стороны примыкало кафе, с другой – офис туристической фирмы, сзади – жилой дом. Все здания были достаточно близко, чтобы через окна видеть, что происходит в салоне.

В кафе работала молодая официантка Света, которая хорошо знала Марину Зеркалову.

– Марина Александровна часто к нам заходила на кофе, – рассказала девушка. – Очень приятная женщина, всегда вежливая.

– А вчера вечером вы ее видели?

– Да, около половины восьмого зашла, как обычно. Взяла американо на вынос.

– Была одна?

– Да. Хотя… теперь вспоминаю, перед этим к салону подходил какой-то мужчина. Я видела через окно.

– Опишите его.

– Среднего роста, в темном пальто. Лица не разглядела, но он долго стоял у витрины, будто высматривал что-то.

– В котором часу это было?

– Часов в семь, может, чуть позже.

Дмитрий записал показания официантки и отправился опрашивать других свидетелей. А Анна с Павлом решили осмотреть офис турфирмы.

Директор турфирмы "Глобус-тур" Олег Викторович Крылов, мужчина лет сорока пяти, встретил их настороженно.

– Да, я слышал о трагедии в салоне, – сказал он. – Ужасное дело. Но мы с этим салоном никак не связаны.

– А ремонт в вашем офисе недавно был? – спросил Павел.

– Ремонт? Нет, мы здесь уже три года, ничего не меняли.

– А окна выходят на салон красоты?

– Некоторые, да. А что?

– Можно посмотреть?

Крылов неохотно провел их по офису. Действительно, из двух окон открывался отличный вид на салон, особенно на VIP-кабинет.

– Вы знали Марину Зеркалову лично? – спросила Анна.

– В лицо, конечно. Соседи же. Но близко не общались.

– А ваши сотрудники?

– Тоже вряд ли. У нас чисто мужской коллектив, в салоны красоты не ходим.

Покинув турфирму, Анна почувствовала, что Крылов что-то скрывает. Его поведение было слишком напряженным для человека, которого просто опрашивают как свидетеля.

– Павел, что думаешь? – спросила она.

– Подозрительно, – согласился эксперт. – Надо проверить его алиби на вчерашний вечер.

Тем временем Игорь изучал документацию салона. Оказалось, что полгода назад здесь действительно проводился ремонт – "обновление интерьера", как значилось в документах.

– Работы выполняла фирма "Премиум-дизайн", – доложил он Анне. – Судя по счетам, потратили на ремонт около двух миллионов рублей.

– Много для простого обновления интерьера, – заметила Анна.

– Особенно интересна статья расходов "зеркальные поверхности" – восемьсот тысяч рублей.

– За такие деньги можно купить пятьдесят обычных зеркал. А здесь их всего двадцать.

– Значит, зеркала действительно не простые.

Елена Сергеева завершила осмотр тела и приготовилась к транспортировке в морг.

– Анна, есть еще одна деталь, – сказала она. – В кармане жертвы нашла записку.

– Какую?

– "Знаю все твои секреты. Встретимся в салоне в восемь вечера. Приди одна."

– Подчерк?