Поцелуй Кобры

Шеф снова хмыкнул.

– Ладно, отмаз засчитан. Но, Ира, это последний косяк, который я тебе прощаю. Ещё один – и подыщу себе новую помощницу.

2.

– Черт!

Пролетевшая мимо машина окатила меня водой из лужи, а я даже не могла показать вслед средний палец.

– Козел! – крикнуть получилось тоже не очень громко, тяжело, когда держишь плечом трубку, а в руках несешь пакеты с покупками.

– Что? Что у тебя там случилось? – встревоженно спросила Катька на другом конце.

– Да ерунда… Кать, ты поняла, что я тебе говорю?

– Да-да, твой шеф очень на тебя зол. Винюсь и каюсь. Но скажи, ему понравилось то, что я показала в камеру?

– Не обратила внимания. Все мои мысли, знаешь ли, были заняты угрозой увольнения.

Кое-как открыв подъездную дверь, я вошла и попыталась изобразить кивок старичку-консьержу. В телефоне что-то пикнуло.

– Кать, ты тут? – спросила, чтобы убедиться, что не нажала случайно сброс.

Краем глаза заметила, что из лифта выходят трое мужчин, и побежала, крича на ходу:

– Пожалуйста, придержите дверь!

Но моя просьба осталась незамеченной. Последний вышедший мужчина не задержался ни на секунду, и дверь лифта закрылась, едва я к ней подбежала.

– Зараза, – пыхтела я, пытаясь высвободить хотя бы один палец, чтобы нажать кнопку.

– Ира! – позвала меня Катя в трубке.

– Погоди, мне лифт надо вызвать, а у меня руки заняты.

– Носом тычь!

Я сначала хмыкнула, расценив её совет как шутку, а потом решила, что не так уж он нелеп. Воровато оглянулась на консьержа и, убедившись, что он на меня не смотрит, опустила голову и ткнула носом в кнопку.

– Ура, – возвестила я Катьку о победе и юркнула в открывшуюся дверь.

В лифте наконец смогла расслабиться. Поставила пакеты на пол и уже пальцем нажала на кнопку одиннадцатого этажа.

– Кстати, помнится, на прогулке ты собиралась рассказать мне про своего нового ухажера, а вчера что-то ни словом не обмолвилась. Разбежались, что ли?

– Да ну его. Сказала ему, что хочу стать звездным стилистом, а он посмеялся. Посмотрю, какое лицо у него будет, когда он увидит меня по телеку.

– А что, тебя собираются показывать?

– Возможно, даже быстрее, чем ты думаешь. У меня уже есть кое-какие связи.

– Связи? – хмыкнула я. – Что ещё за связи? Познакомилась с какой-то знаменитостью?

В трубке повисла тишина, и я уже подумала, что в лифте не ловит связь, но Катька вдруг промычала и как-то нехотя ответила:

– Ну, там… сложно всё объяснить. Потом как-нибудь. Давай лучше о Барсове.

– Да что о нем говорить… Спасибо, не уволил, конечно, но обещанные выходные отменил. Про премию я пока не заикаюсь. Может, пронесет. Вот накупила продуктов, сделаю его любимые фаршированные перцы с грибным соусом. Задабривать буду.

– Ну, а про твой новый цвет волос что сказал?

Я вздохнула. У Катьки даже тени вины в голосе не промелькнуло, а ведь всё это из-за неё.

– Сказал, что лучше предыдущего красного.

– Я же говорила!

Двери лифта открылись, и я, подхватив пакеты, вышла на площадку.

– Ты сегодня на ужин надень то платье с глубоким декольте, а волосы распусти. Он точно не устоит, – советовала Катька.

Я подошла к двери, пристроила пакеты у стенки и отрыла в сумочке ключи.

– Ну и зачем мне это? Шашни с начальством ничем хорошим обычно не заканчиваются, – сказала я и, всунув ключ в скважину, попыталась провернуть его. Не получилось.

– Или заканчиваются свадьбой, – возразила Катька. – Знаешь, сколько звезд женилось на своих помощниках?

Но мне стало не до неё. Тронув ручку двери, я убедилась в своих подозрениях: не заперто.

– Я идиотка, – ругнулась прямо в трубку.

– Ну зачем так сразу? Просто эта мысль не приходила тебе в голову. Поэтому у тебя есть я.

– Да я не о том. Представляешь, я забыла закрыть дверь, – пропыхтела, затаскивая пакеты в квартиру.

– Я думала, ты ничего не забываешь.

Нахмурилась. А ведь Катька права. На меня это совсем непохоже.

– Ну, видимо, и на старуху бывает… – пробормотала я и уже громче добавила: – Алиса, свет в прихожей!

Умная система отреагировала сразу. Но едва зажегся свет, как я вылупила глаза. Дверцы большого шкафа-купе были открыты, и часть одежды из него в беспорядке валялась на полу. Все до единой коробки с обувью раскиданы, и даже зонты и перчатки лежали в разных углах.

– Охренеть, – выдохнула я и бросилась в ближайшую комнату.

Там всё оказалось ещё хуже. Перевернутой была даже мебель. Не обращая внимания на вопросы Катьки в телефоне, я побежала по коридору, заглядывая в другие комнаты, поднялась на второй этаж… Хуже всего выглядела спальня Барсова. И если вытащенные и брошенные на пол ящики из комода меня уже не удивили, то разворошенная постель со вспоротыми подушками и матрацем заставила отказаться от мысли, что это обычное ограбление. Какой вор будет искать деньги в кровати, даже если представить, вопреки здравому смыслу, что хозяин дома держит много налички не в банке, а в квартире?

– Ира! Ты, в конце концов, скажешь, что у тебя там происходит? – вырвал меня из раздумий Катькин голос.

– Я тебе потом перезвоню.

Сбросив её, я тут же набрала номер шефа. Короткие гудки. Как же не вовремя! И что делать? Вызвать полицию?

Я вскинула голову и посмотрела в угол, где стояла камера. Оборванные провода. А сама камера обнаружилась на полу. Наскоро её проверив, убедилась, что флешки в ней нет. Похоже, тот, кто устроил погром в квартире, унёс её с собой. Что же здесь искали?

Наворачивая круги по комнате, снова набрала Барсова и услышала короткие гудки. Сколько же можно болтать по телефону?! А может… Я остановилась как вкопанная. Может, с ним что-то случилось? На секунду перехватило дыхание, но я заставила себя сделать вдох. Спокойно. Всё со Славой в порядке, я бы почувствовала. Черт! Я ему не жена, не возлюбленная, почему я должна что-то почувствовать? И какой ещё Слава?

– Ира, он для тебя Вячеслав Андреевич, – сказала самой себе вслух. – Твоя работа. И только.

А раз работа, значит, надо действовать. Если Барсов не отвечает на звонки, тогда поеду к нему на работу.

Ожидание такси заняло ровно столько времени, чтобы покидать в холодильник купленные продукты. Похоже, ужин сегодня откладывается.

3.

Офис Барсова располагался на двадцать седьмом этаже крутого делового комплекса, и пока я поднималась к нему на лифте, словила с десяток различных взглядов – от пренебрежительных на мои джинсы и кроссовки от утянутых в деловые костюмы молодых карьеристок до равнодушных у клиентов всевозможных организаций, расположенных под крышей высотного здания. Один мужчина мне даже подмигнул и улыбнулся щербатым ртом. Судя по спецодежде и типичной внешности Джамшута, он трудился разнорабочим. Вышла я из лифта с облегчением.

В приемной восседала секретарша Барсова – смертельно красивая блондинка. Примерно такая же, как все личные помощницы больших начальников любого крупного города. Клацая по клавишам компьютера трехсантиметровыми ногтями, она подняла на меня вопросительный взгляд из-под наращённых ресниц.

– Добрый день. Мне к Вячеславу Андреевичу.

– Вы не по записи, – заявила она.

– Он меня примет. Я его помощница…

Скепсис в её взгляде заставил добавить:

– …по хозяйству.

– Домработница, что ли? – усмехнулась она и с сочувствием спросила: – Стиральная машинка сломалась?

– Посудомоечная, – сцепив зубы, проговорила я.

– Ну, это совсем другое дело, – заявила секретутка и, нажав кнопку селектора, сказала: – Вячеслав Андреевич, к вам домра… ваша помощница по хозяйству.

– Ира? – прозвучал удивленный голос Барсова. – Пусть войдет.

Секретутка взглянула на меня и вытянула указательный палец в сторону двери. Ясно, провожать меня никто не собирается. Но я не гордая. Уже взявшись за ручку двери, я обернулась и сказала:

– Кстати, вы пропустили букву «р» в слове «планерка».

Секретарша нахмурилась и перевела взгляд на экран монитора, а я вошла в кабинет. Барсов сидел в деловом костюме, но расслабленной позе за столом, дизайн которого идеально вписывался в его любимый стиль хай-тек.

– Этот ребенок не мой, – выпалил шеф, едва увидел меня.

– Что? – не поняла.

Барсов развел руками.

– Ну, я не знаю, что ещё такого могло произойти, что ты не решилась сообщить мне по телефону.

– Я звонила вам дважды.

Барсов внимательно посмотрел на меня и чуть подобрался.

– Так, чувствую, что тебе не до шуток.

– Вам тоже. Вячеслав Андреевич, сегодня утром кто-то залез в вашу квартиру и что-то там искал. Когда я вернулась из магазина, дверь была взломана, а внутри всё перевернуто вверх дном.

Шеф мгновенно изменился. От его легкомысленного вида не осталось и следа. Он вскочил из-за стола, быстро подошел к двери и выглянул в приемную.

– Рита, ко мне никого не пускай, я занят.

– Ясно, – послышался не слишком довольный голос в уже захлопывающуюся дверь.

Барсов закрыл её за замок и вернулся за стол.

– Что-нибудь унесли из квартиры? – спросил он, придвигая к себе раскрытый ноутбук.

– Кажется, флешку из камеры в вашей спальне.

– Ты уверена?

– Камера была выдрана и лежала на полу. Я посмотрела и флешки не нашла.

– А камера над входной дверью? – спросил Барсов, быстро стуча по клавишам ноутбука.

– А что, над входной дверью есть камера? – искренне удивилась я.

Барсов бросил на меня быстрый взгляд и снова уставился в ноутбук.

– Во сколько ты ушла в магазин?

– Примерно… – протянула я, припоминая, – в половине десятого.

Спустя минуту шеф сказал:

– Вот они.

Я обошла стол и встала у него за плечом, глядя на экран ноутбука. На нем трое мужчин в черных балаклавах, натянутых на лицо, возились у двери квартиры Барсова. Впрочем, недолго – пара минут, и они входят, прикрывая её за собой.

– Вот видите, как неудобно жить на этаже одним, без соседей. Кто-нибудь обязательно бы заметил, – сказала я.

Барсов не ответил, судя по лицу, мыслями он был далеко.

– Вячеслав Андреевич, получается, что к камере над дверью у вас есть удаленный доступ, а к камере, что стояла в спальне – нет? Почему?

Шеф раскрыл рот с таким видом, что рассчитывать на более осмысленный ответ, чем: «потому, что кончается на у», мне не стоило. Но даже этого я услышать не успела, потому что в селекторе послышался напряженный голос секретарши:

– Вячеслав Андреевич, к вам посетители.

– Я же сказал, что занят.

– Д-да, но они настаивают. Говорят, что по очень важному вопросу.

– Пусть подождут десять минут. Я сейчас освобожусь, – сказал Барсов и отключил связь.

Он пробежал пальцами по кнопкам клавиатуры ноутбука, и на экране появилась картинка приемной сверху. Значит, и здесь у шефа стоят камеры. Помимо секретарши, в приемной находились трое мужчин.

– Ой, это те самые, – удивленно проговорила я, глядя на знакомые фигуры.

– Кто? – не понял шеф.

– Я видела их сегодня утром, когда входила в подъезд дома. Они вышли из лифта и даже не придержали мне дверь.

– И одежда на них точно такая же, как у тех, кто взламывал квартиру.

Я ахнула.

– Вы думаете, что они не нашли то, что искали, и пришли сюда за вами? – спросила, глядя, как Барсов стремительно подходит к шкафу и открывает дверцу.

– Я говорил тебе, что ты умнее многих женщин, что у меня были? – вопросом на вопрос ответил шеф, раздвигая костюмы и вытаскивая что-то со дна шкафа.

– Может быть, потому, что обычно вы смотрите у женщин не на ум?.. А что вы собираетесь делать?

– Ты когда-нибудь прыгала с парашютом?

– Чего? – не поняла я.

– Обещаю, тебе понравится, – сказал Барсов, расстёгивая молнию большой сумки.

– Да я не собираюсь… Стойте, это что, парашют? – спрашиваю, глядя, как он натягивает на плечи лямки.

– Милая, парашют только один, поэтому прыгать будем в связке.

– А откуда вы хотите прыгать? – расширила глаза, проследив за его взглядом. – Э-э, нет-нет. Даже не думайте.

– Не бойся, я делал это десятки раз.

– Делали что? Прыгали с двадцать седьмого этажа?

Селектор снова ожил, и голос секретарши возвестил:

– Вячеслав Андреевич, посетители напоминают, что десять минут прошло.

– Ещё немного. Я почти закончил, – сказал шеф.

А я громко простонала: «О, да-а-а…»

Барсов округлил глаза и беззвучно, одними губами, спросил:

– Это что ещё такое?

Я развела руками и также беззвучно сказала:

– А на что похоже? Я вам помогаю!

– Нет, стойте! Я же сказала нельзя! – услышали мы голос Риты. – Вячеслав Андреевич, они собираются войти.

– Быстрее, – прошипел Барсов, открывая большое окно.

– Не пойду, – сквозь зубы прошептала я.

Ручка двери задергалась, а в селекторе голос Риты перешел на крик:

– Что вы делаете?! Прекратите!

По двери с силой ударили, и я поняла, что бьют ногами.

– Я вызываю охрану!

Удар повторился, и дверь, хоть и выглядела крепкой, заходила ходуном. Стало очевидно, что долго при таких мощных пинках она не продержится.

– Да не стой же столбом! – не выдержал Барсов и, схватив меня за руку, поволок к окну.

– Нет, мы разобьемся!

Я вцепилась в подоконник, на который он успел запрыгнуть.

– Просто положись на меня. Хочешь, закрой глаза, – предложил он, протягивая мне руку.

– Боже, нет!

– Залезай! – скомандовал Барсов.

Его слова тонули в шуме ударов по двери и криках секретарши.

Дрожащими руками я уцепилась за раму. Легкий ветерок дунул в лицо свежестью.

– Не смогу, – отчаянно повторила я, мотая головой.

– Сможешь. Вот увидишь, потом будешь просить ещё.

– Никогда! – выпалила я, взбираясь на подоконник. – Мамочка, прости меня, пожалуйста, за всё. Я даже не успела написать завещание, но всё остается тебе и моему корги.

– У тебя есть корги? – спросил Барсов, прижимая к себе спиной и защелкивая на мне ремни.

– Это я у него была. Но через минуту не будет, – простонала. – И он будет приходить на мою могилу и скулить.

– На счет три.

– Почему на счет три? Он же не цирковая собака.

– Прыгаем на счет три!

– Я не…

– Раз.

– …могу…

– Два.

Звук слетающей с петли двери слился с визгом Риты и командой шефа за ухом:

– Три!

Я зажмурилась и шагнула с подоконника, поддерживаемая под грудью рукой Барсова.

Несколько секунд свободного полета, а потом резкий рывок вверх. Я открыла глаза и поняла, что мы уже не падаем, а плавно снижаемся. Повернула голову насколько смогла. Волосы вылезли из пучка и лезли в глаза, но я разглядела возвышающийся над нами купол парашюта.

– Приготовься, скоро земля! – крикнул мне в ухо Барсов.

Земля, а вернее, твердый асфальт, действительно приближался. И тут раздались громкие хлопки.

– Что это?! – со страхом крикнула я.

– Они стреляют!

Послышался ещё один хлопок и тут же свист где-то над нами.

– Дьявол! В парашют!

Асфальт стал приближаться быстрее.

– Сгруппируйся! Посадка будет жесткой!

– Мы разобьемся, – простонала я.

На землю мы упали и прокатились кубарем несколько метров. Нас укрыло куполом.

– Ириша, ты как?

– У меня переломаны все кости, – страдальчески проговорила я, барахтаясь под парашютом.

– У тебя не могут быть переломаны кости. Ты лежишь на мне.

– Вы жесткий, – пожаловалась я, чувствуя, как Барсов отстегивает на мне ремни.

– Вставай, у нас мало времени.

– Что? Это ещё не всё?! – с ужасом спросила я, наконец откидывая купол парашюта.

– Думаешь, они отпустят нас просто так?

– Не знаю. Я вообще не понимаю, что происходит!

– Ни о чем не думай. Просто делай то, что я говорю.

Я попыталась было возмутиться, но Барсов схватил меня за руку и потащил за собой.

– Моя машина на стоянке, надо убираться!

Ровные ряды машин стояли буквально в пятидесяти метрах от того места, где мы приземлились.

– Как удачно стоянка находится под вашими окнами, – заметила я на бегу.

– Удача – это правильное планирование. Садись вперед и пристегнись, – скомандовал Барсов, едва мы подбежали к его черному «Ягуару».

Но я замерла, глядя на то, как из-за угла выбегают трое мужчин, тех самых, что мы наблюдали на камере.

– Они уже тут! – взвизгнула я и буквально упала на сиденье, когда Барсов дернул меня за руку с водительского места.

– Держись, – велел он, выкручивая руль.

– Секундочку, я пристегнусь, – сказала я дрожащим голосом.

Но Барсов резко выехал из ряда задним ходом, развернулся и вдавил газ в пол так, что я едва не саданула затылком сиденье.

– Осторожнее!

– Сказал же, держись!

– Я про них! – указала пальцем на фигуры прямо на пути следования.

Но Барсов даже не попытался их объехать и даже скорости не сбросил. Преследователи едва успели разбежаться в разные стороны.

– Мамочки! – взвизгнула я. – Вы совсем с ума сошли?! А если бы кто-то из них не успел отпрыгнуть?

– Ты лучше за нас переживай.

– О-о, нет! У них машина!

– А ты думала, они сюда на метро приехали? – сказал Барсов, выворачивая на улицу на полном ходу.

Меня кидало из стороны в сторону, несмотря на то что я успела-таки пристегнуться.

– Вы… не… могли бы… помедленнее…

– Если не хочешь оказаться у них в руках, то терпи.

– Это всё из-за неё, да? Из-за Илоны? Неприятности начались после того, как вы с ней перепихнулись.

– Ревнуешь? – улыбнулся Барсов, и мне осталось только удивляться тому, как он умудряется уходить от погони и шутить одновременно.

– Ну конечно! Я чуть не убилась, спускаясь с высотки на парашюте, в нас стреляли, а теперь ещё и гонятся, но всё дело в том, что я ревную, – съязвила. – Признайтесь, что вы сделали Илоне, что она хочет вашей смерти?

– Ладно, раз мы теперь в одной лодке… Я кое-что у неё украл.

– Что? – не поняла я.

Раздался хлопок, и я обернулась на звук. В заднее стекло автомобиля увидела, что из левого окна преследующей нас машины высунулся мужчина с пистолетом в руке. Снова раздался хлопок, и на нашем стекле появилась паутинка трещин.

– Они стреляют!

– Слышу, – невозмутимо ответил Барсов, резко бросая «Ягуар» вправо. Рядом взвизгнул подрезанный «Опель». – Не волнуйся, машина бронированная.

– Поэтому вы виляете из стороны в сторону?

– Ну, если они попадут по колесам, нам придется туго.

Раздалось ещё несколько хлопков почти подряд, и уже большая часть заднего стекла была в паутинках. Выстрелы смешивались с гудками и визгом тормозов машин, мимо которых мы проносились. Барсов гнал на красный, наплевав на все правила.

– Мы разобьемся! – взвыла я. – Надо помолиться… Точно! Так, – я закрыла глаза и забормотала: – Иже еси на небеси… Черт! Как же там… иже еси… еси…

– А вот это уже плохо, – отвлек меня голос Барсова.

– Что плохо? – тут же открыла глаза.

– У них пистолет-пулемет. С таким даже наш «зверь» долго не продержится, – бросил шеф и, резко перестроившись, оказался за «газелькой», на несколько секунд скрывшей нас от преследователей.

– Господи, внемли! Я не помню ни одной молитвы, но я клянусь выучить их все, если мы останемся в живых!

– Ира, открой бардачок.

– Мне некогда! Я спасаю наши жизни!

Барсов издал неидентифицируемый звук и, вцепившись в руль одной рукой, наклонился и второй – ударом открыл бардачок.

– Возьми! – приказал шеф, возвращаясь к вождению.

– Это что, пистолет?! – с ужасом в голосе спросила я.

– Автомат было бы лучше, но есть только это.

– И что вы хотите, чтобы я с ним сделала?

– Ну не знаю! Выброси в окно, может, их машина об него споткнется и съедет с дороги!

Я уставилась на Барсова и неуверенно спросила:

– А что, такое возможно?

– Ира, б…! – его мат потонул в гудках машин, когда Барсов резко повернул направо, пересекая двойную сплошную.

– А-а-а! – завопила, валясь на его плечо.

Пистолет выехал из бардачка, рискуя свалиться на пол. Я схватила его.

– Там ещё есть магазин. Вставь его в пистолет.

– Вы издеваетесь?! Может, ещё и пострелять предложите?

– Умничка. К тебе возвращается сообразительность.

Я открыла рот, но увидела, как мы свернули к какому-то двору и несемся прямо на шлагбаум.

– Осторо…

Машина с треском проломила шлагбаум и понеслась дальше, провожаемая ошалелым взглядом какой-то бабуси.

– Понаделают во дворах шлагбаумы… – недовольно сказал Барсов. – Ты вставила магазин?

– Вячеслав Алексеевич, остановите машину, я выйду, – сказала со всей серьезностью.

Барсов бросил на меня короткий взгляд.

– Ну, правда. Я прыгну в какой-нибудь подъезд, подожду немного, а потом поеду домой на троллейбусе.

– Если ты выйдешь из машины, то дальше поедешь уже только на скорой.

– Но они же больше не стреляют, – возразила я.

– Только потому, что я петляю как заяц! – начал терять терпение Барсов и, словно специально, резко бросил машину в левый переулок.

– Ой… – я снова выровнялась на сиденье. – Вячеслав Андреевич, я быстро бегаю. Я даже в школьных олимпиадах первые места занимала.

Что-то скрипнуло. То ли машина, то ли зубы шефа.

– Останавливаться не буду. Если хочешь, выпрыгивай на ходу.

И по его лицу я поняла, что он не шутит.

– Учтите, если мы останемся в живых, то я не только уволюсь, но и потребую с вас компенсацию.

Полезла в бардачок и вытащила магазин.

– Вставь магазин в ствол. Отстегни ремень, так будет удобнее, и приготовься.

– К чему? – подозрительно спросила я, вставляя магазин, однако, не спеша отстегиваться.

– Скоро выедем на трассу. На этом участке машин мало, поэтому сможем ехать быстрее.

– Ещё быстрее?!

– Когда я скажу, опустишь стекло, – продолжал Барсов, оставив без внимания мой возглас. – Твоя задача – не дать стрелку высунуть носа.

– Я же стрелять не умею!

– Дьявол! – Барсов проскочил на перекрестке между двумя встречными потоками машин. – Почему ты не сказала об этом раньше?

Я аж задохнулась.

– А вы не догадывались?!

– Ну, ты же видела, как это делают в фильмах!

Я молча протянула пистолет Барсову.

Он выдохнул, взглянул в зеркало и приказал:

– Держи руль.

– Я не умею водить ма…

– Просто держи руль!

Я потянулась и вцепилась в руль двумя руками, как только он убрал с него ладони. Барсов быстро отстегнул ремень.

Послышалась очередь выстрелов, но я повернула руль и машина резко вильнула, так что Барсов едва не впечатался в стекло левой щекой.

– Простите, я испугалась! – прошептала я, глядя на шефа полными ужаса глазами.

– Ты нас спасла, но теперь старайся держать руль прямо, – сказал Барсов и опустил стекло.

В салон ворвался шум улицы и поток ветра.

– Осторожнее! Я могу подержать вас за ремень!

– Только руль! – рыкнул Барсов и, высунувшись в окно чуть ли не до пояса, несколько раз выстрелил, держа пистолет левой рукой.

Уши заложило, и я сглотнула, чтобы вернуть слух. Перед лицом маячила пятая точка Барсова. С этого ракурса я её ещё не видела и задержала взгляд. Точка оказалась весьма аппетитной. Жаль только, что она в брюках.

– Ира!

– А? Что? Да-да? – я поспешно подняла голову, глядя на шефа снизу вверх.

– В подлокотнике ещё пара магазинов. Вытащи и подай один мне.

– Я же руль держу!

– Быстрее!

– Зубами, что ли, открывать, – проворчала я, но, изловчившись, смогла одной рукой рулить, другой – открыть подлокотник и нащупать магазины.

– Ира, я пустой!

– Держите! – я всунула в протянутую руку один из магазинов.

Пара секунд – и снова зазвучали выстрелы.

– Дьявол! – выругался Барсов, плюхаясь на сиденье и буквально всовывая мне пистолет. – Они догоняют.

Не успел он договорить, как мощный удар сотряс машину, и только ремень уберег меня от того, чтобы поцеловать панель приборов. Витиеватое ругательство Барсова слилось с шумом в голове. Он увел машину влево, избегая повторного столкновения. Меня болтало, как известную субстанцию в проруби.

– Я не переживу этот день, – простонала, вцепившись в ручку над дверью и пытаясь хоть как-то держать равновесие.

– Они обгоняют нас справа. Ира, где пистолет?

– Он упал после удара.

– Найди его. Тебе придется стрелять.

– Я отказы…

– Либо мы их, либо они нас! Выбирай.

Решив, что я потом скажу Барсову всё, что о нем думаю, я нагнулась и нашарила на коврике пистолет.

– Опусти стекло и стреляй по моей команде, – сказал Барсов, ведя машину и почти не спуская глаз с правого зеркала.

– Слушайте, я же вам не каскад…

– Давай!

Замолчав на полуслове, я нажала на кнопку и опустила стекло. Ветер бросил в меня пыль дороги и гарь выхлопных труб. Заправив разлетающиеся волосы за ухо, отстегнулась и высунулась в окно. Черный внедорожник отставал от нас лишь на полметра. Я вытянула руку с пистолетом и несколько раз выстрелила.