Дух-помощник

NeRa NeRa

Дух-помощник

Глава 1 Дух-помощник

1974 год. СССР. Маленький посёлок на юге Урала – Горный. Место, где встречались разные судьбы. Здесь жили и потомки раскулаченных, и бывшие пленные, старающиеся затеряться подальше от людского глаза. Кто-то приехал по распределению, кто-то – по зову сердца, а кто-то – просто искал угол, где не спросят «кто ты и откуда». Посёлок был как живая рана страны: с примирёнными, молчаливыми людьми, живущими рядом, порой в тесноте, но чаще – в сочувствии.

Здесь встречались русские, татары, латыши, башкиры, украинцы. Люди с тяжёлыми биографиями, но с добрым взглядом и привычкой помогать. Улицы кривые, дома деревянные, печки чадят по утрам, а воздух наполнен запахом дыма и земли.

Радмира, тридцатилетняя женщина с двумя детьми на руках, не ожидала, что в её жизнь ворвётся такая буря. Красивая, с каштановыми волосами, ослепительно белой кожей и точёной, почти девичьей фигурой – выглядела моложе своих лет, но за плечами был целый ворох жизненных испытаний. Одинокая, сильная, но уставшая – она просто хотела немного счастья.

И вот однажды появился он – Марат, двадцатилетний парень, стройный, уверенный. Чёрные, смоляные волосы, синие, яркие глаза, будто небо в самый чистый летний день. Его взгляд был прямым и немного дерзким. Работал на лесоучастке шофёром, быстро влился в посёлок, нравился женщинам. Но именно Радмира стала для него чем-то большим – или так ей казалось.

Он был, как вихрь, как ожившая мечта. И она, вопреки здравому смыслу, позволила себе поверить в чудо, позволила себе забыться.

Но чуда не случилось.

Когда Радмира узнала о беременности, Марат лишь пожал плечами: – Ты же взрослая, сама разберёшься.

Родилась девочка – с голубыми глазами и тёмными волосами, как у него. Радмира подала в суд. Но судья лищь развёл руками: – Если мужчина не признаёт ребёнка – что я могу сделать?

ДНК-тестов не было, всё держалось на слове. А его слова не было.

Три месяца Радмира металась между яростью и отчаянием. Смотрела на дочку – Асию— и не знала, что делать. А потом ночью, закутав малышку в тёплое одеяло, вышла из дома. Ночь была ясная, на небе мерцали звёзды. Положила ребёнка у ворот дома родителей Марата. Постояла, сжала губы, постучала в калитку – и исчезла в темноте.

Асия постепенно просыпалась. Знакомый тёплый запах мамы куда-то исчез, вместо него появились странные чуждые ей ароматы – её крошечное сердечко быстро забилось в ответ на внезапную тревогу – она заплакала.

Холодный ветер гулял по пустынной улице, в доме загорелся свет, но дверь так и не открылась. Никто не вышел.

Девочка плакала всё громче и громче.

И тогда он появился. Бестелесный, как дымка, дух, пролетавший мимо, замер. Он услышал детский плач и склонился. В его незримом сердце что-то дрогнуло. – Если ты никому не нужна… то я буду твоим защитником, – прошептал он, касаясь её щёчки холодным дыханием.

В этот момент вышла бабушка Марфа – соседка. Женщина, заставшая революцию, гражданскую и Великую Отечественную. Потеряла мужа, сына, но не ожесточилась. Она пошла на плач и ахнула – увидев девочку:

– Голубушка ты моя,– шептала она, поднимая. – Кто ж так с дитём поступает? – и понесла в дом.

Бабушка подогрела козьего молока, налила в бутылочку и покормила малышку. Уставшая Асия быстро уснула.

Тем временем в доме Марата наконец засуетились. Отец вызвал милицию, мать кричала, что это «позор», но когда приехали участковые, на пороге появилась Радмира.

– Я заберу её, – сказала она тихо, но так твёрдо, что даже милиционеры отступили. – Больше такого не повторится.

Марфа не хотела отдавать малышку, старая женщина вдруг вспомнила, как когда-то качала своего сынишку…Как давно это было..

– Счастья своего не цените – укоризненно произнесла она, передавая крошечное чудо матери. Асия снова оказалась в маминых руках. А Марфа ещё долго смотрела им вслед, думая о чём то …

А дух – он остался. Лесной, рождённый из шороха листвы, дыхания мха и памяти гор. Он был здесь давно, без имени и цели – до тех пор, пока не услышал детский плач. С той ночи он стал её хранителем. Незримый, но чуткий, он следил, оберегал, отводил беду.

Лёгкий ветер, тень на стене, тишина в нужный момент – всё это был он. Лесной дух, навсегда связанный с судьбой девочки.

И хотя никто его не видел, Асия чувствовала: рядом с ней всегда кто-то есть.

Тихий, сильный – он дал себе слово: никто больше не обидит эту девочку. А что будет дальше – покажет время…

Глава 2 СЧАСТЬЕ В ЛАДОШКАХ

Счастье в ладошках В избе было тепло и светло, словно сама печь дышала добротой и спокойствием. Огонь внутри потрескивал, отбрасывая на стены пляшущие отблески, и они казались живыми – то вытягивались в длинные силуэты, то складывались в причудливые узоры. Снаружи, за стенами, завывал зимний ветер, но сюда его не пускали: здесь всё было защищено, согрето, наполнено домашним уютом.

Мама держала меня на ладони – большой, тёплой, сильной, и я, крошечная, доверчиво сидела на её руке. Смеялась, пытаясь схватить пальчиками её косынку, и заглядывала прямо в её глаза. Она смотрела на меня так, будто в них был весь её мир.

Мама тихо напевала. Её голос лился мягко, переливался между русскими и татарскими словами, как вода в ручье между камушками. Я не понимала смысла, но чувствовала в этом напеве ласку и защиту. Казалось, песня держит меня на руках вместе с мамой, качает, оберегает.

В печи потрескивали поленья, пахло свежим хлебом и дымком, а возле стены в корзинке пищали цыплята, спрятавшиеся под крылом матери-курицы. Мама подняла крышку, и один смелый жёлтый комочек выскочил наружу. – Смотри, Асия, – сказала мама, – они тоже любят тепло.

Я протянула к нему ладошки, и мама рассмеялась, прижимая меня к груди. В этот миг мир был прост и ясен: огонь, мамино пение, и её надёжная рука.

Но вдруг мама замерла. Долго смотрела мне в глаза, словно впервые увидела их по-новому.

– Асия… твои глазки… – прошептала она.

Один был зелёный, глубокий, как лесная трава летом. Второй – карий, тёмный и тёплый, как свежая земля после дождя. А по краям обоих ещё оставался голубой ободок – память о тех небесных глазах, какими они были прежде .

Мама долго молчала, потом вздохнула и поцеловала меня в лоб.

– Прости меня, доченька… – сказала она еле слышно.

И в этот момент по полу мягко ступил чёрный кот. Тот самый, что появился в нашем доме после той ночи. Он был важный, с блестящей шерстью и жёлтыми глазами, в которых будто горели угольки. Обошёл нас кругом, словно сторож. Вдруг шерсть на его загривке встала дыбом, он выгнул спину и зашипел.

Мама нахмурилась:

– Опять шалишь? Цыц!

Она бросила в него тряпкой, но кот не отреагировал. Его глаза были прикованы к самому тёмному углу избы. Хвост подёргивался, когти царапали половицы .

А там, в углу, действительно что-то было. Тень от огня вдруг потянулась, вытянулась в рост человека и замерла. Воздух стал гуще и как будто плотнее.

Кот завыл низко и зло, но тень не приближалась. Она просто стояла и смотрела – на меня, а не на маму.

И вдруг произошло странное. На полу зашевелилось нечто маленькое: живая мышь, теплая, шустрая, с блестящими глазками, выскочила прямо перед котом. Тот моментально переключился. Инстинкт пересилил страх: он бросился за добычей, забыв о том, кто скрывался в углу.

Дух чуть улыбнулся. Он не хотел ссориться. Наоборот – ему хотелось подружиться с этим усатым сторожем, чтобы тот не встречал его с такой яростью. Вот и подарил коту добычу – живую мышь, чтобы отвлечь и умилостивить.

Кот схватил её и гордо утащил к печке, играя, как маленький. Мама опять вздохнула:

– Всё ему мерещится, дурню…

Она ничего не заметила. Но я видела, как тень в углу чуть качнулась, словно кивая мне. Я почувствовала лёгкий холодок на щеке, как от невидимого прикосновения.

И тогда я поняла – я не одна.

Я никогда не буду одна