(не)настоящая семья

Себе я купила, чем перекусить. Прекрасно и на лавочке поем. А вот если дочка проснется, пока коляску носить будем, тогда точно голодной останусь.

– Тогда мы поехали. Звони, если что.

Посмотрел на меня пристально, внимательно. Будто ожидая, что скажу еще что-то.

– Хорошо. Спасибо.

Снова поблагодарила и постаралась выдавить хоть что-то похожее на улыбку.

– Агат, ты же помнишь, что я всегда считал, что он не заслуживает тебя?

Вот зачем он сейчас об этом??? Не готова я еще и по этому поводу в памяти ковыряться. Но да, я, разумеется, помню. Эту информацию Стас донес до меня удивительно неподходящим способом. Незабываемым, можно сказать.

– Не понимаю, о чем ты, – не слишком убедительно изобразила провал в памяти.

Не слишком удачное время он выбрал для такого разговора. Да и девушка уже нетерпеливо круги наматывает вокруг машины. Интересно, она Стаса заслуживает? А он ее? Наверное, нет, если вместо того, чтобы проводить время с этой красоткой, он тратит его на меня. На жалкую дуру и неудачницу.

Когда Стас и его спутница уехали, я устало присела на лавочку. Давясь слезами, кое-как съела булочку и запила кефиром. Как же муторно на душе. И страшно. Дальше-то что? Как ребенка растить одна буду? Заказы могу хоть сейчас начать брать на дом, но где оборудование профессиональное достать? Машинка нужна, оверлок. Все мои принадлежности для шитья у Алки остались. Но привезти не проблема, а вот где денег взять, чтобы домашнее ателье организовать?

Подумала-подумала, и решила начать предпринимать шаги в этом направлении. Сначала подруге позвоню, посоветуюсь. Может, найдется по знакомым кто-то с заначкой. Я же отдам, обязательно. Пока Стас деньги дает, буду только на погашение долга работать. По поводу заказов и не сомневаюсь даже – контакты всех моих клиентов с работы есть. Возможно, так поступать не очень красиво, но других вариантов у меня попросту нет. Декретные крошечные – я и проработала мало и оформлена была кое-как.

Когда Кристина проснулась, мы пошли домой. Дочка требовательно пищала, сообщая, что голодна и хочет сухой подгузник. К счастью, коляска в лифт влезла, и мы вернулись в квартиру без всяких приключений. Переодела малышку, уложила в кроватку и отправилась в ванную. Нужно помыть грудь и собраться с силами. Как же не хочется кормить, но нужно. Не могу же я попросту взять и сдаться. Как я буду за наше общее будущее бороться, если готова спасовать перед проблемой грудного вскармливания?

Пятнадцать минут страданий и я под вопли Кристи бегом на кухню – готовить бутылочку. Надо было заранее приготовить смесь, но дочь просто заливалась плачем в кроватке. Получив вожделенную соску, Кристина блаженно умолкла. Прикрыла глазки и давай причмокивать. Наевшись, посмотрела на меня еще разок своими чудесными голубыми глазками и уснула. Пока материнство не кажется таким уж утомительным, но я, конечно, уже прочитала на тематических форумах, что так будет недолго. Максимум три-четыре месяца, потом кроху придется еще и развлекать чем-то.

Убедившись, что дочка крепко уснула, взялась за телефон. И тут в моем прекрасном плане возникла заминка. Поняла, что просто не могу позвонить Алле. Слезы буквально душат, как подумаю обо всем том, что придется ей рассказать. Она наверняка уже догадалась, что Даня не просто так перестал на связь выходить. Но знать наверняка она не может. И сказать надо, если собираюсь просить о помощи. Но ком в горле мешал даже дышать, не то что говорить.

Ушла в ванную, прикрыла дверь плотно, включала воду. Но по заказу я плакать не умею. Как только прекратила думать, что скажу подруге, так и отпустило. А телефон все еще в руке. Открыла мессенджер, посмотрела на фотографию Дани в профиле. И что чувствую, не поняла. Какое-то ледяное спокойствие. Прекрасно отдаю себе отчет, что все кончено. И не склеить никогда. Этот человек меня предал. Бросил собственную дочь. И даже не нашел в себе смелости сообщить об этом. Не могу взять и перестать его любить прямо в эту минуту, но это уже не прежние чувства. А какая-то любовь-ненависть. Разъедающая, всепоглощающая. Нет у Кристины папы, а у меня любимого. Только злость. На саму себя в первую очередь. Верила все это время, на слово верила. Никаких доказательств чувств не требовала – ни красивых жестов, ни финансовой поддержки, не помощи в решении проблем. Ничего. Даже на знакомстве с родными стала настаивать, когда уже живот был виден под любой одеждой.

Решительно открываю чат. И трясущимися пальцами набираю сообщение. «Пусть тебе и все равно. Просто знай. Моя дочь родилась здоровой. На тебя совсем не похожа. Назвала Кристиной, как и планировала». Отправляю и тут же выключаю телефон. Не хочу знать, прочитает или нет. И ответа мне не нужно.

6

Стас

Свозил Диану пообедать в благодарность за помощь. Она явно рассчитывала на продолжение, но я отклонил ее предложение. Сослался на занятость и усталость. На самом деле просто не захотел врать, что мне сейчас это интересно. Ни хрена мне не интересно, кроме того, когда Агата придет в себя. Потому что пока она в удручающем состоянии. И я просто орать готов, сжав кулаки, но не на кого. Даня благополучно сбежал от проблем, и вряд ли он даже ответит на мой звонок. Я и номера его нового не знаю. Чисто теоретически можно спросить у родителей, но они поймут, зачем мне. Наверняка откажут. Мол, я детиночку от учебы отвлекать стану, всякой ерундой голову умную забивать. Ну конечно, младенец – сущая ерунда. И женщина его родившая и вдруг ставшая ненужной тоже.

Не успел доехать до дома, как именно Данин старый смартфон запиликал. Без особого интереса полез в бардачок – у брата толпа друзей, знакомых, девок. Мало ли кто его потерял. А увидев сообщение от Агатки поначалу дар речи потерял. Открыл, прочитал. Перечитал еще пару раз. Ну зачем??? Зачем она написала ему?

Хорошо, что стоял на светофоре, смог спокойно немного побиться лбом об руль. И выматериться как следует. Она все поняла, да?! Что он бросил их?! Правда-правда??? Идиотка! На хрена пишет ему?! Чтобы что?! Еще раз послал, но уже словесно?! А мен-то что с этим делать? Включить игнор, заблочить ее или начать переписываться от имени брата? Вот же влез на свою голову…

Я был так зол, что дома первым делом забросил телефон брата в дальний угол. Прям от порога. Полетел он хорошо, приземлился где-то у лоджии. Хоть бы разбился совсем, чтобы еще об этом голова не болела. Умылся, засунув голову под холодный кран. Легче стало ненамного. В холодильнике нашел бутылку пива, открыл и глотнул дважды. Да, Агата, ему все равно! Так зачем пишешь тогда?! Думаешь, Дане не все равно, как назвали, ребенка, от которого он отказался? Или он там переживает, здорового или больного тебе одной растить? А по поводу того, что дочь на него не похожа, точно заплачет! Черт! Агате нужно срочно повзрослеть, а она продолжает ковырять свежую рану. Как так можно себя не любить? Не дорожить своим спокойствием?

Поднял телефон и завалился на диван. Гаджет, к сожалению, совершенно не пострадал. Быстро поправил настройки – чтобы Агата не увидела, что сообщение прочитано. Если телефон сломан и не включается, то так и должно быть. Не буду ничего отвечать или блокировать. Пусть все будет без движения, чтобы она поняла, наконец, что бесполезно пытаться с ним связаться. И привыкнет жить с этой непоставленной точкой. Потому что я уж точно не обязан объясняться с ней за брата. И делать этого не стану.

Не заметил, как осушил бутылку пива. В голову после этого полезли совсем уж невероятные мысли. А что если предложить Агате замуж? А что? Ей мужчина рядом нужен, Кристине – отец. А я – самая подходящая кандидатура, подумаешь, что дядя. Родной же, а не совсем посторонний человек. Зарегистрируемся, на малышку все документы оформим. Вещи ко мне перевезем. Правда, жениться я в ближайшие лет десять как-то не планировал. А родные и вовсе проклянут, наследства лишат и дорогу в отчий дом забыть велят… О, стихи. И чего меня так с одного пива развезло?

Сам не заметил, как уснул. А когда проснулся, была уже ночь. Голова ужасно трещала, во рту пересохло. И вообще в целом мерзкое такое послевкусие. Не от пива, а от жизни. Опять задумался, что и Даня – подлец, и я прошляпил ситуацию, и родители наши разочаровали по полной. И вроде бы ничего мне объяснять и принимать решения, какие мне нравятся, они не должны, но мерзко же вышло. Зачем было тянуть до последнего? Почему не завершили эту ситуацию сразу? Братец бы давно уехал, а Агата смогла принять взвешенное решение – нужен ей ребенок без отца или нет? Хотя… Мне сложно представить, что она решилась бы на аборт. Так что единственная выгода – это отплакала бы давно. А если бы ее переживания на ребенке отразились? Вот и неизвестно, как оно лучше. Лучше детей не делать тем, с кем просто играешься.

Встал, сходил умылся. Потом сделал себе поесть. А все-таки, может, жениться? Вот почему я такой замечательный и состоятельный сам себе бутерброды ночью делаю? Из нежных женских рук всегда приятней же. И даже что себе не это ответить, не знаю. Никогда не было желания приводить сюда кого-то. Встречался на нейтральной территории. И жестко пресекал все разговоры о борщах, теплых тапках, общей собаке и прочей подобной мути.

Поев, закинул посуду в раковину – завтра помою. Или из агентства помощницу по хозяйству вызову. Потом, когда бардак станет заметен невооруженным взглядом. Обычно я редко дома появляюсь, а в темноте пыль не очень видна. Поэтому и хозяйственные усилия минимальные. Даже с наемным персоналом. Но сейчас-то я решил взять паузу, отдохнуть на собственном диване. От работы, от постоянной гонки за чем-то, от разочарований. А еще мне нужен план. Четкий и понятный. С Агатой понятно все, она родила только что. Но я-то в состоянии соображать. Рано или поздно она начнет задавать вопросы, уже начала. И мне нужно будет что-то отвечать. И игнорировать как смски не получится. А у меня при одной мысли об этом язык к небу присыхает. Ну не могу я прямым текстом сказать ей все. И вроде слабаком никогда не был, а тут прямо трушу. Что если она не справится без надежды на возвращение Дани? Сделает с собой что-нибудь? С дочкой? Да просто-напросто депрессию пролечить не такое элементарное дело. В общем, боюсь стать причиной чего-нибудь нехорошего. Поэтому и предпочитаю язык за зубами держать.

Нашел телефон брата под журнальным столом. К счастью, новых сообщений не было. Интересно, спят уже? Поздно, наверное, звонить. А стоило бы поинтересоваться, как они там. Внезапно громко завибрировал мой собственный смартфон. Вздрогнул от неожиданности и взял его с диванной подушки. Номер неизвестный. Ответил, мало ли что.

– Привет, брателло, – услышал голос Даниила.

Ненавижу, когда он так манерно растягивает слова в попытке казаться веселым. Ежу понятно, что звонит он мне не про Лондонские туманы рассказать.

– Привет. Сам как? – ответил довольно сухо.

– Я нормально. В уютном пабе сижу. Выпивка, закуска, девочки, все такое.

Ага, понятно. Учиться он поехал. Ни одной книги наверняка еще не открыл. Хотя его уровень знаний… Да нет у него никаких знаний – родители платят, его терпят. Везде. На сей раз только сумма сильно выросла.

Настроение и так паршивое, а тут еще этот неожиданный звонок. Что ему нужно? Надумал спасибо сказать за мое неумное решение влезть в его жизнь?

– Чего хотел-то? Похвастаться? Мимо. Пабов и тут хватает, – прозвучало откровенно грубо, но мне плевать.

– Я в курсе, но ты же наверняка не в одном из них, – хохотнул братец.

– Угадал. Я вообще-то работаю. Поэтому вынужден отдыхать, а не отжигать.

– Ну не прибедняйся. И соблаговоли младшего братишку поблагодарить.

– За что? – абсолютно искренне изумился.

Он же шутит, да? Невероятно неудачно, но что еще это может быть?

– Ну как за что? За регулярный, разнообразный секс, за борщ и принесенную в зубах газету. Женская благодарность вполне себе осязаемая, Стасик. Агатка, кстати, отлично готовит. Поэтому если еще не закормила тебя домашним, гони ее на кухню…

– Ты о чем вообще? – оборвал его на полуслове. – Ты с алкоголя на кое-что потяжелее перешел? Помнишь, условие отца? Рассказать ему, какой ты несвязный бред несешь?

– Успокойся, – снисходительно осадим меня младший. – Никакого бреда. Просто ты до сих пор ее не трахнул, да? Ну тут я даже не знаю, что сказать… Ты всегда такой дебил или только с ней? На хрена ты тогда это все затеял?

– Что именно я затеял? – начал нешуточно злиться. – Организовал твоему ребенку минимально необходимые условия проживания и выживания? Встретил Агату из роддома? Трачу деньги на их питание? О чем конкретно речь, Дань?

– О том, что ты идиот, – злобно фыркнул младший, а мне так захотелось врезать ему в этот момент.

– Повтори это еще раз, и я найду способ достать тебя и в Лондоне, обещаю.

– Хорошо-хорошо, не надо. Я просто немного сбит с толку, я надеялся, что наш разговор будет складываться иначе. Но так даже проще.

– Что проще? – рыкнул в трубку.

– Просто перестань давать ей деньги. Высели из квартиры. Не думаю, что ее надолго хватит. Пусть сдаст ребенка в детдом.

– Ты в своем уме?

– Вполне. Ты же понимаешь, что ребенок будет представлять проблему до тех пор, пока она не откажется от него? Не нужны мне суды по установлению отцовства и алиментам. А ты весь такой правильный только оттягиваешь логичный финал. Я-то думал, вы уже изо всех сил новые отношения строите, а если нет, то гони ее. Помыкается пару месяцев, и все закончится.

– И с чего я должен сделать так, как ты сказал? – едва сдержался, чтобы не послать его матом немедленно.

– С того что в противном случае я найду способ донести до Агаты все твои грязные мыслишки. Как считаешь, она сильно обрадуется озабоченному помощнику рядом?

Понятно. Я знал, что он не пошутил тогда, что записал наш разговор. Вот и аукнулось. А не надо было напиваться и откровенничать с младшим козлом.

– Не знаю, обрадуется она или нет, но точно сможет самостоятельно решить, что ее больше беспокоит – озабоченный помощник или отсутствие денег на пропитание. Если сама захочет съехать и отказаться от моей помощи, обещаю следом не бежать и денег не давать.

В общем-то, я уверен, что Агата ничего не забыла. Некрасивая тогда ситуация вышла. И понимает все прекрасно, не маленькая. Поэтому чего мне бояться? Ну получит подтверждение своих догадок. Если бы прямо спросила, я бы отрицать не стал. Незачем.

– Нет, Стас, ты не понял! – Даня, похоже, до глубины души возмутился по поводу моей несообразительности.

– Все я понял, – огрызнулся. – Что ты сволочь еще похуже, чем изначально показалось. Делай, что хочешь, я Агату не выгоню. И племяннице жизни в детдоме не желаю.

– Ты, правда, совсем того? Очевидно же, что девочку смогут удочерить нормальные родители!

– Нормальная мать у Кристины уже есть. А с папашей не повезло, да. Но Агата молодая, красивая. Найдет кого-нибудь получше тебя.

– На себя намекаешь, старичок? – презрительно фыркнул этот гаденыш.

– Пошел ты, Даня, – послал его беззлобно, но от всей души.

Десять лет – не такая уж огромная разница. И если Агата и воротит нос, то точно не из-за моего возраста. Вообще не уверен, что она знает, сколько мне лет.

7

Агата

Про телефон вспомнила только к вечеру следующего дня. Включила, поставила на зарядку. Мало ли что, а я без связи. Минут через двадцать пришло сообщение. Я вздрогнула от неожиданности – в голову сразу полезли мысли, что ответ от Дани. Но я как раз укладывала Кристинку, и, разумеется, отвлечься не смогла. Когда она уснула минут через двадцать, я, наконец-то, смогла добраться до своего старенького смартфона.

Номер отправителя оказался неизвестным, а само сообщение очень странным. «От доброжелателя. Хочешь узнать, кто и почему тебе помогает?» И ссылка на аудиофайл. Поначалу решила, что это спам какой-то, но любопытство подтачивало. Посмотрела в интернете, что за сайт. Ничего страшного не обнаружила. Решилась послушать.

Голоса узнала сразу. Даня и его старший брат. Оба в хорошем подпитии. По контексту я даже догадалась, когда именно это было записано. После той неудачно завершившейся вечеринки Даня куда-то увел Стаса. Потом вернулся один и сказал, что они поговорили, и конфликт исчерпан. Стоило, наверное, тогда возмутиться и заявить, что закончиться это недоразумение может только извинениями передо мной. Но в тот момент я была так измотана очередной проблемой с семьей любимого и прилично напугана поведением Стаса, поэтому просто попросила отвезти меня домой.

И вот теперь я сижу и отупело слушаю, пошлые признания Вольского-старшего в свой      адрес. И недоумеваю, зачем Дане было записывать этот пьяный неприличный бред.

– Братишка, тебе же она не нужна, – в голосе Стаса слышатся умоляющие нотки. – Оставь ее. Агата невероятная… Нежная, чувственная, потрясающая. Я бы зацеловал ее всю…

– Ну-ну, Казанова, остынь, – смеется Даня. – Зацеловать уже не получилось. Моя девочка с характером, да.

– Ты не понимаешь, Дань. Ты и вещей таких не знаешь, которые я хочу с ней сделать. Ты никогда не станешь опытней меня. Со мной ей будет так хорошо…

– Ой, прекрати, – младший явно издевается над подвыпившим братом. – Все влюбленные девки одинаковы. Это когда не любят, надо изгаляться. Включать фантазию, обхаживать, задаривать. А мне и так дают.

– В этом и проблема. Ты не ценишь своих побед, – прозвучало несколько высокопарно и нравоучительно. – И никогда не сможешь дать Агате почувствовать, что такое быть женщиной. В полном смысле этого слова…

– А ты, значит, сможешь, – заржал Даня. – А поделись парочкой своих секретов в сексе. Вдруг я, и правда, так не умею.

Он явно спровоцировал Стаса. Но много ли усилий нужно, когда человек пьян и очень плохо контролирует себя? Старший брат поделился, да еще как. Вот только сделал он это не гипотетически и отвлеченно. Он красочно живописал, представляя меня. Следующие семь минут. Я выслушала все. Потому что очень хотела услышать еще раз голос Дани. Думала, вдруг он еще что-то важное скажет. Как-то ответит на то, что я ему не нужна. Но нет, только невероятно неприличные вещи. Понятия не имею, в курсе ли таких любовных ухищрений Даня, но я для себя много нового открыла. Щеки горели, не переставая. А когда Стас в очередной раз называл мое имя, просто хотелось провалиться сквозь землю. Хорошо, что тогда он почти сразу уехал, и мы больше не виделись. Но теперь-то как ему в глаза смотреть?!

Когда запись закончилась, некоторое время я просто сидела. Оглушенная и униженная. Как? Почему мой парень позволил это? Сам вытянул из брата все эти грязные откровения, еще и записал. И если это не он прислал, значит, файл попал к третьим лицам. Отвратительно. Нажала на повтор. Послушала еще раз самое начало и выключила. Даже телефон брезгливо отодвинула.

Встала, включила чайник, тоскливо посмотрела в окно. Обо всем этом я догадывалась – Стас прекрасно дал понять в тот вечер, как ко мне относится. Шокирована я поступком Дани, но в свете того, что он попросту исчез, это выглядит сущей мелочью. Если бы я тогда могла предположить… Но я понятия не имела, что он обсуждает с кем-то нашу интимную жизнь. Или может вот так запросто выслушивать чужие сексуальные планы на меня. Теперь, наверное, я и не удивлена, что осталась матерью-одиночкой. На таких не женятся, и не хотят от них детей. Но почему же он до последнего делал вид, что любит меня? Или это я обманывалась с радостью? Кто его знает – действительно ничего не требовала, не просила, не ждала. Но ведь мог честно сказать, что ребенок в его планы не входит? Я бы за беременность как-то сжилась с этой мыслью, не стала бы рвать отношения с родителями, не уволилась бы с работы. Ну хоть какие-то шаги предприняла бы для своего дальнейшего выживания с малышом. Даня, получается, лишил меня малейшего шанса сориентироваться. Намеренно? Или по глупости? Или просто потому, что неважна? Не подумал обо мне, о том, как я буду, и все?

Попыталась попить чай с молоком, но впихивала в себя по глотку без особого желания. Я и так все делаю на автомате, только ради дочери. Если бы не периодический писк Кристинки так бы и лежала на диване, поджав под себя ноги и глядя в одну точку. Нет ни аппетита, ни сна. Понимаю головой, что долго так не протяну, но поделать с собой ничего не могу. Внутри какой-то вакуум нереальной величины – словно Даня, уходя, забрал часть меня с собой. Ту мою половину, что надеялась, рассчитывала, ждала. Мечтала о нормальной семье с любимым мужчиной, о лапочке-дочке. И о прочих родных, уютных мелочах – тихих ужинах, прогулках с коляской перед сном, милых взаимных сюрпризах. В общем, о всякой чуши, которая не имеет никакого отношения к реальной жизни.

А если совсем серьезно, с ужасом я осознаю все четче, что мои чувства превращаются в банальные потребности. Пусть бы Даня решил уехать, но не бросил бы нас совсем – помогал бы на первых порах деньгами, с оформлением документов и многим другим, что сложно сделать с младенцем на руках. А что не любит больше… Подумала бы об этом, когда на работу бы вышла. А так – он попросту бросил меня на милость брата. Зная, как тот ко мне относится. Мерзко и противно.

Смахнула навернувшиеся слезы, глотнула еще раз остывший чай и тут же насторожилась. Из коридора явно донесся звук поворачивания ключа в замке. Схватила первое, что под руку попало – кухонное полотенце, и быстрей в прихожую. Мало ли у кого еще могут быть ключи от квартиры, которую сдают?

Увидев Стаса, я сначала выдохнула и спрятала полотенце за спину. Я в следующую секунду залилась удушающим румянцем. Вмиг в памяти всплыло все, что услышала совсем недавно. Я остановилась, оглушенная, с ужасом глядя на Вольского.

– Привет, – он тоже как-то разглядел меня в темноте коридора. – Агата, почему телефон выключен?

Прозвучало раздраженно и зло.

– Сел, – соврала. – А я не заметила.

– Замечай, пожалуйста. Я чуть с ума не сошел, через весь город ехал.

– У нас все хорошо, – постаралась уверить его.

И ожидала, что убедившись в этом, он сразу уйдет. Но нет, разулся. Прошел в кухню. Взял мой смартфон со стола и покрутил в руках.

– Старьё. Не удивлюсь, если он отключился вовсе не из-за слабого заряда. Куплю тебе новый.

– Не нужно, – тут же возразила, не спеша заходить вслед за Стасом на кухню. – Он хорошо работает.

– Я вижу, – почти прорычал и нажал на одну из кнопок.

Аудиофайл, поставленный до этого на паузу, тут же начал воспроизводиться. Я чуть в обморок не грохнулась от ужаса поначалу, а потом на каких-то неимоверных душевных силах бросилась к Вольскому. Выхватила у него телефон и мучительно долго пыталась выключить запись. Разумеется, он успел услышать достаточно. А я так неуклюже обращалась со смартфоном, что выронила его. Упал телефон крайне неудачно – сначала ударился о столешницу, а потом об угол табуретки. До пола долетел отдельно от экрана, который весь был в трещинах.

– Ну вот, – вздохнул Стас и присел. – Теперь точно куплю новый. А пока схожу в машину за запасным, не стоит ночью оставаться без связи.

Тут я была с ним полностью согласна – а если у Кристи животик заболит? Или трубу прорвет? Мало ли может быть ситуаций, когда просто необходимо позвонить?

Вольский собрал все осколки, положил на стол и вышел, не посмотрев на меня. Я без сил опустилась на табуретку. Понимала, что и поговорить придется рано или поздно, и решение свое озвучить… Но никак не думала, что это случится прямо сегодня. Или сделаем вид, что ничего не произошло?

Дожидаться в кухне его не стала, спряталась в спальне. Я бы и заперлась с удовольствием, если бы здесь защелка была. Но вернувшись, он сам меня позвал. И вручил не новый, но очень дорогой и подозрительно знакомый телефон.

– Вот, попользуйся пока этим. Завтра куплю что-то для тебя и привезу.

– Это же… Это Данин.

– Да, – выдержал мой растерянный взгляд. – Я же сказал, что его старый неисправен. Он оставил его дома.

– Нет, ты не так сказал, – захотелось расплакаться. – Ты сказал, что он починит его, и мы снова сможем…

Фразу я не закончила, так душили слезы. Он наврал мне, чтобы не делать больно. Чтобы не рушить окончательно мои иллюзии, не выбивать почву из-под ног. Теперь это все неважно, конечно, раз уж я сама догадалась, что Даня бросил.

– Агат, присядь, – взял меня за плечо, но я резко вырвалась.

И посмотрела на него с такой ненавистью, будто бы это именно Стас – причина всех моих бед.

– Я не трогаю, не буду, – приподнял руки, чтобы я их видела. – Но нам явно есть что обсудить. Давай сделаем это сейчас. Не хочу, чтобы ты придумала какую-то ерунду, поверила в нее и натворила глупостей.

– Никогда не трогай меня, – прошипела зло и сделала шаг назад. – И это я не буду. Никогда не буду спать с тобой. Слышишь?! Ни по доброй воле, ни уж тем более за деньги!

– Я сожалею, что ты это услышала. Правда, – Стас шагнул ко мне, все так же держа руки поднятыми. – Это отвратительно. Я не знал, что Даня записывает. И я был пьян, в тот вечер я был очень пьян. Кстати, с тех пор я практически не употребляю. И клянусь, у меня и в мыслях не было заставлять тебя или покупать. Прекрасно помню, как ты врезала мне в тот вечер. Я понятливый, тут и слов дополнительных не нужно было. Я просто прошу тебя подумать. Агат, ну правда, разве я совсем ни на что не гожусь? В отцы Кристине, например? Я же не посторонний человек, а ее родной дядя. Буду любить как родную дочку, заботиться. Разумеется, прямо сейчас речь ни о чем таком не идет. Тебе надо восстановиться, успокоиться. Но как ты видишь свою дальнейшую жизнь? Как будешь справляться со всем одна? И сможешь ли скоро довериться новому мужчине? Или что? В монастырь? Из-за моего брата-идиота?