Отцы подруг для булочки

– Ульяна… – поднимает на меня огромные янтарные глаза.

Красивая. Рот тут же наполняется слюной.

– Всеволод Борисович, – растягиваюсь в улыбке, не желая отпускать нежную ладошку.

Да что со мной, блядь, такое? Я всегда выпроваживаю женщин после секса. Может, дело в том, что именно его у нас с Улей и не случилось?

Пытаюсь успокоиться. Она подруга моей дочери. У нас огромная разница в возрасте. Я просто не имею права думать о ней, как о женщине.

Но почему тогда по телу проходит волна дрожи от взгляда ее больших и таких невинных глаз?

– Тебе идет моя футболка, Ульяна, – произношу так, чтобы слышала только она.

Девчонка вздрагивает.

– Кстати, мы собираемся в «Санрайз», – подает голос дочь Ваньки, – пап, приглашения в ВИП зону достанешь?

Мы с другом переглядываемся.

– Зачем вам туда? – хмурится Иван. – Посидели бы дома. Тут бухать безопаснее.

– Потому что мы хотим, чтобы Уля расслабилась и снова почувствовала себя желанной! Мы же не будем ни с кем ничего делать, – встревает моя Ирка.

Стискиваю зубы. От одной мысли, что это сладкое тело будет вытанцовывать в самом элитном и порочном клубе столицы, мне хочется посадить Ульяну дома. И дочку заодно.

Но я знаю, что моя Ира ответственная и умная девушка. Она не станет ложиться под мужика в клубе. Насчет Ули я не уверен… вернее, не так.

Ее сердце разбито, и она может на эмоциях поверить какому-нибудь мажору. Этого я допустить не могу.

– Ладно. Но в одиннадцать дома, – отрезаю, затем иду к кофеварке.

Прохожу мимо Ульяны, вдыхаю ее нежный сладкий аромат.

– Ну, пап! Там в десять только все самое интересное начинается! – канючит Ира.

– Иначе никуда не поедете! – прикрикиваю. – Вы три молодые девушки. Одни будете в этом чертовом клубе.

– Я попрошу Степана проследить, – хмыкает Ванька, – не волнуйся. Тем более там ВИП зона отдельно. Выделят им охранника, и ни один мажор не подкатит.

– ЭЙ! – Катя надувает губы.

При этом Ульяна сидит, опустив глазки на свои колени. Такая вся хорошая девочка. Которая еще ночью вжимала лицо Ивана в свою промежность и требовала лизать активнее.

Бляяядь…

– В двенадцать! – торгуется Ира, сверкает глазами. – Уле нужно развеяться! А мужское восхищение прекрасно поднимает самооценку!

– Ладно. Но ни минутой позже. И проследите, чтобы Ульяна добралась до общежития без проблем. А лучше пусть переночует здесь.

– Хорошо, папуль! Ну, мы пошли! – девочки загружают посуду в мойку, хватают Ульяну и утаскивают ее с кухни.

– Изменил, значит? – рычит Иван, делая себе кофе. – Какой мудак изменит такой девочке?

– Тупой мажор, – хмыкаю, – наверняка. У мужиков в таком возрасте напрочь отсутствуют мозги. Они хуем думают, и лучших девочек портят. А потом удивляются, почему вокруг одни стервы.

– Вокруг нас так точно, – смеется Арцев, – ну что, мы сегодня вечером идем в клуб?

– Ты о чем? – хмурюсь.

– Допустишь, чтобы к нашей ночной нимфе клеились всякие чуханы? – прищуривается, достает сигарету. – Я вот не допущу. Позвоню Степке, он нам организует ВИП рядом с девчонками.

– Она подруга наших дочерей, Вань, – взываю к его здравому смыслу.

Или к своему?

Как-то он тихо шепчет, этот здравый смысл. Куда громче кричит желание обладать Ульяной.

– И что? Ей двадцать. Она совершеннолетняя и сама вправе решать, с кем трахаться.

– А нам почти сорок.

– И что? Зато вот тут, – он пальцем показывает на свой пах, – все в рабочем состоянии. Такой, как Уля, нужны взрослые состоявшиеся мужики, а не молокососы типа ее бывшего. Кстати, я бы взглянул на него…

Хмыкаю.

В голове идет смертельное сражение. Понимание, что мы значительно старше, и наша связь с Ульяной может быть расценена обществом и, что куда важнее, нашими дочерьми, как порочная и неправильная, сражается с сильным желанием завершить начатое этой ночью…

Да, я безумно хочу трахнуть эту сдобную булочку. Сексуальную, горячую. Меня повело от одного ее аромата. Хочу оказаться внутри нее. Ощутить членом мокрую узость, скользить вдоль тугих стеночек, слушать стоны и ловить их губами.

Вздыхаю.

– Ладно… звони своему другу…

Глава 6

Ульяна

– Слишком откровенное, – сомневаюсь, глядя на себя в зеркало примерочной, – и бока видно…

Оттягиваю кожу на талии.

Я ужасно смущена тем, что случилось. И рада, что отцы моих подруг не стали раскрывать девчонкам события этой ночи. Надеюсь, удастся это все замять и жить дальше.

– Оно шикарно, Уля! Смотри, как село! – щебечут девочки, по очереди заглядывая в примерочную. – Ну идеально! Ножки у тебя шикарные, я даже завидую!

– Ладно тебе, Ирин, – смущаюсь, – вы с Катей как модели…

– Ну вот на нас всякие ушлепки и клюют…, а ты шикарная! – с восторгом произносит Катя. – Тебе просто нужен мужчина постарше.

Выпучиваю глаза на подругу.

– Что? – пожимает плечами Ира. – У папы друзья есть, закачаешься. Я, правда, их не интересую совсем…, а вот ты точно во вкусе крутых бизнесменов постарше. И с эрекцией у них все хорошо…

Это я уже поняла…

– А ты-то откуда про эрекцию знаешь? – округляет глаза Катя.

– Ну… – Ира краснеет, и мы понимаем, что у подруги есть порочные секретики, – было дело… я была пьяная, а мужчина оказался заинтересованным…

– Ты хотела сказать непорядочным? – хмурится Катя. – Как можно спать с тем, кто годится тебе в отцы? Да, наши ровесники те еще, но всегда есть контингент лет двадцати пяти – тридцати.

Поджимаю губы.

– Ой, ну тебя! – отмахивается Ирка. – Знаешь, тот сорокалетний отжарил меня так, как ни один бывший! Ноги свести пару дней не могла.

– И что же случилось? Почему ты еще не замужем за ним? – Катя складывает руки на груди. – О, господи… Ира… он женат?!

– Нет! Женатые для меня табу, – хмыкает она, – просто… мне хотелось секса и огня, а ему серьезных отношений. К тому же, после той ночи он решил, что я принадлежу ему и стал сталкерить. Это жутко.

– Ну вот видишь…

– Так может Уле хочется таких отношений? Ульяна, ты готова выйти замуж за взрослого мужчину?

Хлопаю глазами, открываю рот. Затем закрываю. Я точно не успеваю за стремительными умозаключениями моих подружек.

– Не думала об этом. У меня родители строгие. Они не позволят мне выйти замуж до получения диплома.

– Это да…

– К тому же, мы едем в клуб не за тем, чтобы клеить взрослых мужчин, ведь так?

– Так. Но это исключительно для поднятия твоей самооценки, – Ира откуда-то достает еще кипу платьев, – вот! Примеряй!

– Они дорогие, – рассматриваю ценники, – у меня зарплаты не хватит даже на половину рукава…

– Забей, папка платит. Он перед отъездом подозвал меня и вручил вот это, – она крутит перед моим лицом черной матовой карточкой, – так что мы можем ни в чем себе не отказывать.

В общем, ближе к обеду мы все-таки возвращаемся в особняк Горских. Я безумно нервничаю, но зря, как оказывается. Иван и Всеволод уехали по делам, о чем нам сухо сообщает Роберт.

– Отлично! Тогда гоу готовиться к тусовке!

Хорошо, что я написала родителям. Мама обещала мне строгий выговор, но отпустила на эти выходные к Ирине. Так что можно повеселиться от души.

Правда меня не отпускают разные мысли. И все они крутятся вокруг отцов моих подруг. Как ни гоню их, возвращаются, словно бумеранги.

Мы с девчонками долго готовимся к тусовке. Я выбираю черное короткое платье с шикарным декольте. Блестящее, с пайетками. Ира останавливается на ярко-красном длинном наряде с вырезом вдоль бедра до самой… кхм…

Катя выбирает изумрудное клубное платье с закрытым верхом.

В клуб приезжаем к восьми вечера. Два громилы-охранника в черных футболках проводят нас через вход для ВИП персон. Внутри уже вовсю гремит музыка.

Мы проходим по коридору вдоль танцпола, поднимаемся на второй этаж.

Нас ждет мужчина лет сорока в обтягивающей черной рубашке. Темные волосы ниспадают на лоб.

Он очень привлекательный.

– Привет, девушки, – подмигивает, – Катя.

– Здравствуй, Степа, – девушка вдруг краснеет.

Очень интересно.

– Мне Иван позвонил, попросил обеспечить вам шикарный вечер, – он пропускает нас в тускло освещенную кабинку.

– Вау! – Ира хлопает в ладоши.

– Ничего себе! – вырывается у меня, когда я вижу просторную комнату с мягкими красными диванчиками.

По центру стол с закусками, вином и бокалами.

– Степан, а вы молодец, – Ира проходится по нему хитрым заинтересованным взглядом.

– Благодарю, – ухмыляется мужчина, – отдыхайте.

– Не составите нам компанию? – не унимается подруга.

– Если только немного позже, – он пристально смотрит на Ирину, а она и рада.

Расправляет плечи, выпячивает грудь. Ох, Ирка! Мне бы ее уверенность!

– Будем ждать, – она подходит и проводит пальцами по груди мужчины.

Степан усмехается и уходит.

– Хорош… – облизывается Ира, – Катюх, ты не говорила, что у Ивана Руслановича такой горячий друг.

– Ира! – рычит Арцева. – Прекрати!

– Он тебе тоже нравится? – прищуривается Горская.

– Нет, с чего ты взяла? Просто он друг моего папы! Это совершенно аморально!

Под ложечкой начинает противно сосать. То есть, по мнению Кати, я сделала что-то аморальное? Низкое? Порочное?

Настроение портится. Я беру сумочку.

– Мне нужно в уборную…

Бегу в сторону туалета, давлю слезы. Боже! Чувствую себя такой грязной! Если Катя узнает, что я почти переспала с ее отцом, точно пошлет меня куда подальше.

Погруженная в свои мысли, не замечаю, как дверь соседней кабинки распахивается.

– Привет, нимфа, – хриплый голос парализует, и спустя миг я оказываюсь в плену крепких рук Ивана, – мы заждались, детка…

– Иван Русланович?! Отпустите!

– Нет.

– ЧТО ВЫ ДЕЛАЕТЕ?! – взвизгиваю, когда мужчина поднимает меня и взваливает на плечо.

– Как что? – рычит он, а затем ошарашивает ответом.

Глава 7

Иван

– Я забираю свое, киска, – рычу, затем звонко шлепаю Улю по сладкой заднице.

Эта пышная попка отлично ложится в мою ладонь.

– Отпустите! – строго требует, не понимая, что еще сильнее распаляет во мне желание.

– Нет, – жестко говорю.

– Я тут с Ирой и Катей! – ее взгляд становится умоляющим и я ловлю себя на мысли, что не не против, чтобы она так смотрела, когда будет мне отсасывать.

– Сейчас ты к ним вернешься. На время, – жестко говорит Сева, – а пока иди сюда.

Он сидит, раскинув руки на спинке диванчика. Затем пальцем подзывает Ульяну. Она стоит, поджимает пухлые губки. А я наслаждаюсь тем, как черное блестящее платье облегает сладкую фигурку.

Желание опуститься на колени, сдвинуть трусики в сторону и впиться в горячую киску становится навязчивым и вытесняет из головы все мысли.

– Я не буду! – объявляет наша нимфа, – слышите? Это все неправильно!

– Мы хотим друг друга, детка… что тут неправильного? – растекаюсь в порочной улыбке.

– Все! Вы старше… и… – она захлебывается в возмущении.

Но я вижу в глубине ее янтарных глаз кое-что другое. Неверие. Она сама сомневается в том, что говорит.

– И? – взгляд Горского становится жестким, он стискивает руки в кулаки.

Друг подается вперед, затем опирается локтями на колени. Таранит Ульяну взглядом. Она боится.

– Сева, погоди, – пытаюсь остановить его, пока окончательно не спугнул нашу птичку, – я сам…

Резко дергаю Улю на себя, она вскрикивает. Тыкаюсь в густые волосы носом, шумно вдыхаю.

– Вы отцы моих подруг… я не могу так с ними поступить, – шепчет Ульяна, явно рассчитывая, что во мне взыграет отцовский стыд.

Но ничего нигде не играет, кроме крови, стремительно скапливающейся в члене.

– Думаешь нас этим напугать? – ухмыляюсь, беру ее ладошку и накрываю ей свой пах, – чувствуешь, как набух, ммм?

– Прекратите… – во все глаза смотрит на меня, но ладошку не убирает.

– Не прекращу, – касаюсь ее щеки рукой.

Горячая кожа обжигает ладонь. Уля невероятно сексуальная. Огромные глаза, каштановые волосы водопадом ниспадают на плечи. А это платье! Ух, блядь! Гляжу на буквально выпрыгивающую из декольте грудь…

– Хочу потискать твоих девочек, – наступаю.

– Мне нужно идти, – она резко разворачивается, хватается за ручку двери.

– Стоп! – рычу, наваливаюсь и прижимаю малышку к стене, – давай так… один оргазм и ты пока вернешься к девочкам. А потом мы тебя найдем…

– Что…

Но я уже ничего не слышу. Задираю ее короткую юбчонку, сминаю пышные булочки. Член вот-вот разорвет джинсы. Уля попискивает.

– Ты же сама хочешь… хочешь же?

– Это неважно, – бормочет, при это выставляет попку для моих ласк, – я не могу…

– Важно, детка… – шепчу ей на ушко, кайфую от реакции.

Уля очень сексуальна. Даже не сама не понимает, насколько. От каждого моего касания ее тело трепещет, извивается. Девушка прикрывает глаза, кусает губки. Смущается.

– Развернись, – приказываю, она подчиняется.

– Вот видишь, – провожу подушечками пальцев по ее красивому личику, – а ты боялась…

Молчит, во все глаза таращится на меня. Я приникаю губами к ее шейке. Ароматная такая…

– Ах! – тот самый стон, от которого я взрываюсь.

– Сожрать тебя хочу, – хриплю, затем медленно опускаюсь на колени перед Ульяной, – раздвинь ножки.

Сева откидывается на диванчике, поправляет член в штанах. Но не вмешивается. Наблюдает. Хех…

– Не надо… – девочка облизывает губки, сжимает пышные бедра.

– Давай, детка… у тебя же мало времени, – ухмыляюсь.

Она робко расставляет ножки. Вижу черное кружево трусиков. Сглатываю. Хочу, не могу больше! Сдохну сейчас!

Резко стягиваю трусы с девчонки, зарываюсь носом в ее гладкие складки.

– Сука… – рычу прямо в киску.

Солью сейчас, как прыщавый подросток, от одного ее вкуса…

Никогда в жизни так не реагировал. Я не животное. Но рядом с Ульяной становлюсь таковым.

– На него смотри! – слышу командный голос Севы, – как он тебя ласкает… нравится?

– Д… да, – она стонет, затем покорно опускает взгляд.

Ее киска вся возбуждена. Клитор набух и торчит между губками. Медленно веду языком, собираю свежую влагу. Вкусная девочка. Хочу на член ее насадить прямо так.

Ножку приподнять и…

– АААХ! – она вскрикивает, шумно втягивает носом воздух.

И кончает. Попискивая, содрогаясь. Орошая мой язык своей сладостью.

– Какая же ты… – растираю влагу по складочкам, – чувствительная малышка.

Встаю, выпрямляюсь. Мы с Ульяной оба опускаем взгляд. Она облизывает губки, увидев мой стояк. Ну а что? Она мокренькая, я готов…

– Может, – улыбаюсь, – задержишься? Сева тебя еще не попробовал.

– НЕТ! – выпаливает, натягивает трусики, поправляет платье и убегает.

Я ее не держу. Она так сладко кончила… закрываю глаза и стону.

– Пусть пока потусуется с девчонками, – плюхаюсь рядом с Севой, – а потом мы ее на танцполе выловим. Никуда не убежит наша нимфа.

– Мы ходим по грани, дружище, – Всеволод разливает вискарь, – она подруга наших дочек. И Уля не хочет потерять эту дружбу.

Мы залпом осушаем бокалы, затем закусываем. Мне не хочется, чтобы с моих губ исчез аромат киски Ульяны. Я подсел на нее. И на киску, и на саму Улю.

– Может, оно и так, – кручу в руках пустой бокал, – но я просто не смогу. Уже не отпущу…

Глава 8

Ульяна

Вся взмыленная, влетаю в туалет. Ноги побаливают от высоченных каблуков. А тело все ноет и пульсирует, требуя больше этих запретных мужчин. Что они творят?

Иван…

От того, как он сладко целовал меня между ног, я вся вспыхиваю.

Брр! Ополаскиваю шею. Еще раз поправляю платье. Это не должно повториться!

– Уля! – в туалет заходит Ира, – ты где была? Мы тебя заждались! Ты чего?

Она прищуривается. Блин, надеюсь, не заметит…

– Ты упала? – выдает.

– Нет, просто мне не по себе, – криво улыбаюсь, бросаю бумажное полотенце в мусорное ведро, – пойдем?

– Тебе не кажется, что Катька что-то от нас скрывает? – Ира подкрашивает ярко-красные губы.

– В смысле?

– Ну ее реакция на Степана. Она меня осудила, – хмыкает подруга, – хотя сама покраснела от одного его взгляда. Даже не знаю, что думать.