Человек в авиаторах: Истории. Новый день

– Он умер? – Медленно и с опаской произнес гость, боясь спугнуть собеседника.

– Его убили… – В тусклом свете человек в авиаторах заметил тоненькую полоску, стремящуюся вниз пол лицу от глаза собеседника. Одинокая слеза скатывалась по щеке мужчины. – Он хотел пом-мочь, он говорил им-м, что это неправильно, что они не должны так-к поступать… Но они убили его… А м-меня не тронули, потом-му, что я делал к-как-к он учил… Я начал говорить слова и м-меня испугались… Они испугались этих слов… Почем-му ОН не начал их говорить? Почему…

Мужчина поджал колени к груди обхватил руками и уткнулся в них лицом. Его потряхивало. Глухо зазвучал плачь и всхлипы. Человек в авиаторах подполз к хозяину пещеры, дотронулся до его плеча. Мужчина поднял голову и увидел, как незнакомец протягивает ему его страницы.

– А учитель говорил, где он нашел эту… Книгу?

– Нет. Но он говорил, что есть большая к-книга неба. – Он аккуратно взял страницы и прижал к себе.

– Ты бы хотел, чтобы она у тебя оказалась? – Мужчина молча кивнул.

– Тогда тебе надо сжечь эту. – Голос человека в авиаторах был спокойным и ласковым насколько он мог себе это позволить. Его рука легла на голову хозяина пещеры. Тот смотрел на него непонимающим взглядом. От услышанного глаза его словно остекленели, он весь затрясся.

– Нет… нет… нет…

– Ты ведь хочешь, чтобы твой учитель не зря отдал свою жизнь и его дело не пропало?

– Нет… нет, нет, нет… – мужчина мотал головой. В голосе звучало отчаяние и страх.

– Тогда сожги эти страницы и иди, рассказывай то, что рассказал тебе он. – Голос человека в авиаторах стал холодным, требовательным.

Голова мужчины остановилась, его заплаканные глаза уставились на незваного гостя, который разрушил его уютный мир. Сердце колотилось, внутри все сжалось. Голова снова наклонилась вправо, глаза округлились и стали стеклянными, его рука метнулась к ножу.

Что-то стукнуло в живот, непонятное чувство наполнило тело. Глаза снова стали обычными, Олег посмотрел непонимающе вниз, затем с испуганным взглядом поднял голову и в отражениях очков, он увидел, как из его открытого рта, потекла тонкая темная струйка. Затем он опять уставился вниз на рукоятку ножа, торчащую из его тела. Глаза расширились от ужаса, по нему ударила волна боли. Снова взгляд взлетел на лицо гостя и только сейчас к нему пришло осознание случившегося. Его кулак сжимала ладонь человека в авиаторах. Что-то простонав, хозяин пещеры судорожно схватил незнакомца за плащ, но рука разжалась от новой волны боли. Мужчина откинулся назад, боясь пошевелиться. Стоны заполнили пещеру.

– Дурак… – Человек в авиаторах подполз к несчастному, резко вырвал из его тела нож. Стоны превратились в оглушающий крик. Грубая, грязная ладонь закрыла рот, лезвие с силой вошло в грудную клетку ломая кости. Через несколько минут в пещере было слышно лишь потрескивание огня.

Буря прекратилась. С неба лениво падали отставшие от своих подруг сонные снежинки. Привычно серые небеса грязной наволочкой накрыли снежные просторы пустоши. Вход в пещеру, где пережидали эту бурю двое, был наполовину завален снегом. От него вдаль уходила цепь одиноких следов, пропадающая в белом мареве ледяного, бескрайнего поля. В одном из тупиков пещеры, где было все еще тепло и нагретый камень всё еще пытался из последних сил согреть пустоту, лежал мужчина в лохмотьях, накрытый грязным шерстяным одеялом, поверх которого, на груди, лежала небольшая пухлая книжка с крестом на черной обложке.

Две жизни

Ржавые колеса тележки из супермаркета со скрипом и дребезжанием катились по разбитому дождями шоссе. Мелкие камни и ямки затрудняли движение, не говоря уже о редких автомобилях и больших провалах в земле. Осень уже вступила в свои права и начала лить свои едкие, холодные слезы по угасшей в мире жизни. Двое под выцветшими полиэтиленовыми пленками толкали тележку то и дело останавливаясь и делая передышки. Они шли не один месяц, движимые только им одним известной целью, оставив позади былую жизнь. Впереди их ждала опасная неизвестность.

– Держи крепче, милая – сказал мужчина. В голосе его были слышны старость и усталость.

– Уху – ответила женщина и сделала нужное усилие.

– Смотри, там впереди кажется перевернутый грузовик, сможем укрыться от дождя.

Дотолкав тележку, они начали быстро обустраивать ночлег. Подобную работу они проделывали далеко не первый раз, каждый знал, что нужно делать и как. Вскоре дождь барабанил по навесу из заштопанного брезента с самодельной подкладкой из матовой пленки. Ветер то и дело пытался прорываться через заграждение, но всякий раз терпел неудачу. Внутри было темно, но относительно сухо.

– Я, конечно, всегда знал, что у этих моделей большие кузова, но не настолько. – В голосе мужчины прозвучало наигранное удивление.

– Ага, а мне до сих пор говоришь, что я похожа на Портман.

– Я уверен, если бы она выжила, то была бы один в один как ты. Мне даже пришлось бы каждую из вас целовать, чтобы узнать кто есть кто, – с ноткой мечтаний сказал мужчина.

– Да ну тебя – женщина легко стукнула своего спутника ладонью по груди и захихикала.

– А знаешь, пока есть силы на шутки, не все так плохо.

– Лучше открой банку. – Женщина передала консервы мужчине и старую открывашку с налетом ржавчины.

– Так тут ж ничего не видно, как я тебе открою?! – возмутился мужчина.

– Не нуди. – в голосе женщины было раздражение.

В середине ночи дождь кончился. Когда день разогнался над верхушками редких деревьев стоянка внутри кузова грузовика уже пустовала. Кроме приоткрытой двери кабины и небольших борозд от тележки ничто не говорило о том, что здесь кто-то был.

Они шли и шли, сотни тысяч шагов, километр за километром. В основном молчали, копили темы для остановок. Когда отдыхали, вспоминали прошлую жизнь и то какой будет новая. У них была мечта. Даже в таком мертвом и неприветливом мире у человека должна быть мечта. Особенно ценно, когда одна мечта объединяет двоих, а может и больше людей. И вот за такой мечтой ускользали из-под подошв километры пути.

Дни были похожи один на другой. Изредка, когда они набредали на деревню или город, становилось более интересно… и опасно. Проверив местность, престарелый мужчина словно мальчишка старался излазать каждый угол и каждую щель в поисках еды или полезных вещей. В последний раз ему улыбнулась удача и он нашел несколько пачек лапши быстрого приготовления, упавших в разлом в полу одного из зданий. В остальном же дорога была их рутиной.

– Что ты будешь делать, когда мы найдем то место? – Внезапно спросил мужчина, когда они преодолевали очередной полуразрушенный мост.

– Буду выращивать цветы. – Безжизненная пустыня сменилась два дня назад такими же безжизненными деревьями, рядом с которыми изредка встречался, робкий, неприметный молодняк с желтыми листьями и такой же желтеющей травой. В моменты, когда они замечали такое, мужчина каждый раз говорил: «Видишь, еще не все потеряно»

– А если там не будет цветов, или там будет слишком холодно?

– Буду… выращивать… дома… – с натугой ответила Дарья Борису, переталкивая тележку через очередной вздувшийся кусок асфальта.

Пройдя лес они вышли к небольшому двуполостному мосту. Подойдя к его краю, они увидели внизу, в метрах пяти, как небольшая речка пыталась сдвинуть три проржавевших микроавтобуса. Стекла были опаленными, мутными. Мужчина полез в тележку, рука женщины легла на его плечо. Он обернулся и увидел, как она с горечью мотает головой. Посмотрев на увесистый моток веревки в руке, мужчина с грустью в глазах положил ее обратно и принялся дальше толкать тележку. Пройдя через мост, они устремились дальше вглубь леса.

Начинало вечереть. Хоть дождя и не было осенний холод пробивал насквозь. К концу для было трудно разогнуть пальцы, сжимавшие ручку тележки. Ноги ныли, но упорно продолжали двигаться. Иногда казалось, что один из них спит на ходу, но это была упертая сосредоточенность.

Найдя небольшой валежник разбили лагерь. Ветки, напитавшись вчерашним дождем не горели, пытались тлеть. Но к наступлению полной темноты им удалось развести огонь и немного отогреться. Было принято решение, что мужчина будет караулить эту ночь, а следующим днем, они попробуют найти укрытие получше и хорошо отдохнут вдвоем.

– Знаешь, а ведь я мог стать актером, – заговорил мужчина, открывая консервы с фасолью, – выступал бы в театрах, играл в кино.

– Да, а я могла стать президентом Конго, – ворчливо отозвалась она, доставая потертые мельхиоровые ложки, почерневшие от времени.

– Я бы играл, наверное, злодеев, мне они всегда нравились больше главных героев, – продолжал он, словно не замечая едкого комментария своей жены. – Знаешь, у меня вот была отличная память. В пять лет я уже знал наизусть отрывок из Ромео и Джульетты.

– Когда у нас была свадьба? – Внезапно спросила женщина, уставившись на него испытывающим взглядом.

– Кажется… Первого сентября.

– Ха! Это был Август! – Выкрикнула она, возвращаясь к своей порции фасоли.

– Сентябрь это был! Я точно помню!

– Август, старая твоя голова! На кой черт мне нужна была бы свадьба в сентябре? Ополоумел? – Ее сварливый тон всегда задевал в нем те чувства, которые заставляли подойти к ней и крепко крепко обнять, до такой степени, что у нее начинали хрустеть кости. И в этот раз он бросил ложку на землю, быстрым шагом подошел к ней сзади и обнял, но со всей нежностью, гладя ее по голове, запуская дрожащие пальцы в ее седые волосы. – Ложку теперь мыть…

– «Ну извини», —тихо сказал он стараясь обнять целиком и никогда не отпускать.

– Знаешь… – Шепотом заговорила она. В ее голосе была вся та непоколебимая уверенность, на которую она была способна каждый раз, когда его встречали трудности. – Ты бы стал самым лучшим актером…

Ночь прошла тревожно, казалось, что кто-то рыщет поодаль от их стоянки. Ветер тревожными порывами налетал на огонь пытаясь его потушить. Скрип мертвых деревьев не добавлял спокойствия. Воображение рисовало страшные картины. Ветки, словно почуяв спасение от такой жизни, сгорали в огне словно мотыльки. Мужчине приходилось изредка ходить и искать неподалеку еще хворост. В такие моменты он с ужасом думал о том, что его или ее кто-то может похитить. Но каждый раз, когда он возвращался к уже потухающему костру и видел спящую ее, его сердце успокаивалось.

Под утро, когда глаза уже почти слиплись, мужчина по привычке начал выкручивать себе кожу на руке чтобы не уснуть. Он услышал легкий всхрап и сказал:

– Знаешь, мы вместе уже 30 лет, и я все также нахожу забавным как ты просыпаешься.

– По крайней мере, я не реву как медведь, когда потягиваюсь. – Из-под отсыревшего одеяла, сделанного из разных лоскутов, донесся хрипловатый голос. – Ты как?

– Пойдет, – коротко ответил он и начал собираться.

Они не знали какой сейчас год, какой день. Ориентировались по солнцу. Часы не считали. Просто толкали вперед себя, свою жизнь, свою мечту. Иногда у них заходил разговор о том, как это всё может кончится. Что один из них умрет ночью или в яме, заразится болезнью или их настигнут каннибалы и тогда наступало молчанье. Долгое молчанье. Ни один из них не хотел идти вперед без другого. И тогда, когда молчать было невмоготу от этих тяжелых мыслей, один из них подшучивал над вторым и они продолжали идти вперед.

Прошло еще несколько дней. Двое шли по шоссе мимо машин с вечными пассажирами. Было видно, как большинство из них были открыты и двое сразу понимали, что всё что можно было найти уже давно кто-то забрал. Иной раз рядом с открытой дверью валялись кости, что не делало чести предыдущему мародеру. Но в такое время о высоких материях мало кто задумывался, а вернее почти никто. Мир диктовал свои жестокие безнравственные правила.

Вдалеке показалось несколько зданий, а указатель говорил, что до ближайшего городка всего нечего. Но идти в него мужчина и женщина не захотели. Запасы у них еще оставались, а поход в город всегда соседствовал с риском встретить либо дикое животное, либо человека и кто из них хуже – всегда было неизвестно.

Так они и шли, пока мужчина не заметил впереди фигуру. Он остановился, прищурился в попытке разглядеть человека и насколько он может быть опасен.

– Нам не спрятаться.

– Чего? – Пропыхтела женщина, сосредоточенная на том, чтобы вытолкать колесо тележки из очередной ямы.

– Там впереди кто-то идет. – Женщина наконец отвлеклась от своего занятия и посмотрела туда, куда указывал мужчина. Она попыталась вглядеться.

– Он нас уже заметил. Нет смысла прятаться.

Они начали копаться в тележке. Через короткое время, у них уже были в руках небольшая ржавая лопатка и старый, ржавый наган. Фигура приближалась. Вскоре они смогли его рассмотреть. К ним шел человек в плаще, рот у него был обмотан выцветшим, серым платком арафаткой, на голове была шляпа с круглыми, чуть подогнутыми боками, на глазах были очки с зеркальным напылением. Он шел не спеша, на плече свисала матерчатая котомка, веревки которой он держал рукой. Подойдя к путникам на расстояние в метров двадцать, он остановился.

– Добрый день. – Поприветствовал незнакомец путников хриплым гортанным голосом.

– Это еще не известно добрый он или нет, – с явным неудовольствием сказал мужчина. – Кто вы такой?

– Человек.

– И всё?

– Да, просто человек.

– Модные у тебя очки, у меня такие же были когда-то.

– Хочешь подарю?

– Нет, стар я уже для них, глаза в них ничего не увидят. Вот если бы были обычные и подошли бы, тогда отказываться не стал бы.

– Ну, такое можно найти только в городах и то не факт.

– Ноги нашей там не будет.

– Отчего так?

– Много неприятных личностей.

– Это даа… – Протянул человек в авиаторах, – согласен. Это действительно иногда становится проблемой. – Немного помолчав он добавил, – куда путь держите?

– Тебе то что?

– Так, просто поддерживаю беседу.

– Знаем мы такие беседы. – Мужчина напрягся, наводя ствол нагана на человека в авиаторах.

– Тише… тише… – Человек поднял руки вверх, его голос опустился на полтона, фразы стали слегка растянутыми, – Я правда не собираюсь вам вредить. У меня всё есть, видите? – Он покачал торбой так чтобы мужчина и женщина видели. – Просто поболтал с вами, только и всего. Если вам не нравится, я могу пойти дальше.

– Хорошо. Мы не хотим делать тебе или кому другому больно или причинять вред, или убивать кого или… – Женщина его одернула за свободную руку и с укоризной посмотрела на него. – Да, в общем, иди давай.

– Ладно, тогда я пошел. Хорошего пути.

Человек в плаще и авиаторах прошел мимо них в десяти шагах. В нем и его голосе не ощущались страх, нервозность, злость или что-либо еще. Он просто прошел мимо и скрылся за машинами. Мужчина и женщина выдохнули, посмотрели друг на друга, убрали оружие и по привычке решили оставить обсуждение ситуации до остановки на отдых.

Телега почти не слушалась. В каше из асфальтной крошки и воды она то застревала, то из-за луж попадала в крупные ямы и ее приходилось вытаскивать. В такие моменты шум разносился по округе словно звук разбившейся вазы в пустой комнате. Кое как вытащив свое добро из очередной ямы по ушам путников ударил скрежет железа об асфальт. Правого колесика не было. Удрученно вздохнув, мужчина полез рукой в лужу. Пошерудив в ней пару минут, ему удалось найти колесико. Починив телегу пара, продолжила путь.

В конце дня они выбрали себе место для очередного привала между двух перевернутых машин в кювете шоссе рядом с лесополосой.

– Знаешь, я всё-таки не скучаю по старой жизни, – сказал мужчина, грея руки у костра дожидаясь свою опаленную железную чашку с кипящей водой.

– Совсем из ума выжил… – буркнула женщина себе под нос.

– А знаешь, почему? Не было там чего-то настоящего. – Он задумчиво поднял голову к небу, где через пелену дождевых облаков пытались пробиться звезды.

– Действительно, лучше толкать эту проклятую телегу каждый день по несколько километров, сбивая ноги в мозоли, спать под дождем в холоде и постоянно искать пищу, чтобы с голоду не умереть. Куда уж еще настоящее. – Сварливо протараторила женщина.

– Не поверишь, но да. Смотри. Когда мы жили тогда, у нас был хороший дом, полно еды, тепло, уют комфорт…

– Да ну хватит, а?! Чего соль на раны бросаешь? – Взмолилась женщина со стоном невидимой боли.

– Не, подожди. Так вот. Когда ты так живешь, то постепенно начинаешь сходить с ума.

– Да, я вижу, одного такого сошедшего… – Мужчина осуждающе посмотрел на свою спутницу.

– Я к тому, что все начинает казаться нереальным. У тебя появляется ощущение, что ты словно заперт в каком-то фильме или игре и чтобы почувствовать себя настоящим, тебе приходится делать что то необычное для себя. А здесь… А здесь всё необычное, все настоящее. Ты меня понимаешь?

– Я понимаю одно, жаль сейчас с собой нет таблеток от головы, я бы тебе дала парочку. – Женщина выпила свою воду поставила кружку рядом и отвернувшись легла засыпать.

Костер трещал, своими оранжевыми руками разбрасывая во все стороны тепло. Мужчина сидел и смотрел как языки пламени соревнуются между собой, толкая друг друга, сбивая, пытаясь залезть всё выше и выше, чтобы озарить мир своим ярким светом. Мысли копошились в голове и тут он услышал тихий голос.

– Понимаю я тебя, сама об этом всём думаю постоянно. – Она замолчала, а мужчина улыбнулся с грустью и лег рядом.

Следующий день напоминал все предыдущие. В их жизни мало что менялось. Благо сегодня природа была на их стороне. Облака за ночь поспешили перебраться в другую часть мира, а на радость старикам показалось синее небо и солнце. Мужчина жизнерадостно без умолку делился впечатлениями, говорил как здорово, что они в такую погоду идут вдвоем по дороге. Изредка он посматривал на свою жену ожидая очередной колкости, но даже она сегодня чувствовала себя хорошо и настроение было таким же. Может от того, что наконец то хмурость сменилась солнцем, а может просто выспалась за последние тяжелые дни.

Они затолкали тележку на холм. Остановились отдышаться, подъем хоть и был пологим, но старость уже не давала его пройти легко. Впереди увидели автозаправку. Мужчина посмотрел уставшим взглядом на жену и спросил.

– Рискнем?

– Давай, – смело ответила она.

– Эй, а ты точно моя жена?

– Ты чего?

– Да ты как-то слишком бодро и быстро согласилась. Прямо как тогда, когда я делал тебе предложение на теплоходе.

– Еще бы я тогда быстро не согласилась. Три года меня мучил ожиданием и хождением вокруг да около.

– Ну, мужчина, как охотник, должен поймать свою добычу так, чтобы она от него не убежала! – гордо заявил старик.

– Давай, иди уже, охотник, а то добыча тебя сейчас уйдет без тебя.

На заправке было несколько машин, все они были впечатаны в стены здания магазина. Аппаратура, шланги и стекла здания валялись где попало, большая часть в стороне. Тележка с дрожащим звуком катилась по мелким ямкам проеденными осадками. Внутри магазина было всё верх дном. По всей видимости когда-то ударная волна опрокинула не только машины, но и всё внутри. Вывески и рекламы выцвели, на них еле улавливался старый текст и изображения. На одном из них всё еще можно было увидеть улыбающуюся женщину и текст «Заправь машину и себя в нашем кафе». На самом здании можно было увидеть буквы, часть из которых были повалены.

– Шоссе, – проговорил мужчина, – а ведь у меня была их накопительная карта.

– Отлично, может тогда со скидкой тележку заправишь, толкать не придется.

– А ты сегодня в прекрасном настроении.

– «Еще бы», —сказала женщина, делая очередное усилие чтобы вытолкать телегу из очередной выбоины.

– Ладно, давай бросим ее пока здесь и пойдем осмотримся.

– Наган не забудь.

Начали с машин. На удивление они были не тронуты. Но чтобы их открыть, пришлось попотеть. Двери были вжаты, замки заклинило. Кое как получилось выбыть потрескавшиеся окна. В салоне одной было трое скелетов, вонь была невыносимая. Как только мужчина было сунулся внутрь и вдохнул, его сразу же вырвало, и он отбежал в сторону отдышаться. Приняли решение сначала открыть и проветрить машины, а пока ждут – осмотрят магазин. Надежда, что и здание не тронули мародеры оставалось.

Внутри всё ваялось как попало. Большая часть продуктов пропала. На кухне стояла невыносимая вонь от сырости и плесени. Туда не пошли. Помимо разбросанных пачек чипсов, банок газировки, бутылок с испортившейся водой, очками, освежителями и прочими человеческими радостями старой жизни они нашли топор, саперную лопатку и несколько сеток с дровами. Всё это добро они сложили к себе в тележку.