Звёздные Войны. Истории. Прошлому суждено умереть.

К чему столько невинных жертв? Может, они были безумцами?

Правительство скажет, что виноваты штурмовики, хотя именно военные нанесли первый удар по гражданским.

Это было начало и конец. Это было настоящее вторжение Первого ордена.

Круг полиции и национальных гвардейцев разорвался, и протестующие ринулись в открывшуюся брешь с плакатами и барабанами.

Полуночный марш. Собравшиеся не знали, против чего протестуют.

Против всеобщего призыва в «Дедал»? Нежелания Верховного лидера вести переговоры с правительством Западного побережья? Против ужаса, расползающегося по планете, как загрязнение по Джеанозису?

Вокруг собрались в основном молодые люди.

Подростков не было. Большая часть университетов и колледжей страны закрылась из-за отсутствия финансирования. Если бы средства были, колледжи стали бы одним из таких мест.

Роксана позволила протестующим обогнать её, слегка отставая, чтобы никто не услышал треск коммуникатора. Подождав, пока площадь опустеет, она не отрывала взгляда от молодого парня в дредах.

Он махал руками, призывая всех идти вперёд.

Её прибило к потоку людей, хлынувшему на пустынную авеню.

Толчки со всех сторон…

С кронштейна свисала кривая вывеска «Счастливчик», хотя было ясно, что счастливчики сюда не заходят. Бар находился на углу, напротив круглосуточного магазина с кофе, освещённый тусклым светом уличного банкомата. У входа не было вышибал. Внутри стоял пустой табурет у двери, а у стены – бильярдный стол. Из музыкального автомата в углу доносилось бодрое кантри. Бар выглядел как в плохих фильмах, где два брата ссорятся из-за красотки или полиция накрывает банду наркоторговцев. В баре было жарко и многолюдно. Крошечное помещение было выкрашено в тёмно-красный цвет, освещённое единственной лампочкой в треснувшем плафоне над зеркалом. Музыка сменилась новой песней – дурацкой балладой в древнем стиле.

Роксана пробилась через очередь из трёх женщин, несмотря на их возмущённые возгласы и гневные взгляды. Она вернулась в зал, где заметила группу женщин-солдат.

У них был автозагар и блузки с глубоким вырезом. От одной из женщин исходил сладкий аромат, напоминающий кондитерскую фабрику.

– Привет, – произнёс офицер с тёмными волосами, протиснувшись к стойке между Роксаной и женщиной с кондитерским запахом.

– Привет, – ответила Роксана, отодвигаясь от него подальше.

– Там есть крючки, если нужно, – сказал офицер, указывая на пару серебряных крючков под столешницей.

Роксана посмотрела на него и заметила его куртку на коленях. Она ответила:

– Всё в порядке. Мне просто холодно.

Офицер засмеялся:

– Вот это да.

Роксана огляделась, ожидая увидеть группу поддержки, но никого не было.

– Можно угостить тебя чем-нибудь? – спросил парень.

– Конечно. Виски с колой, со льдом, – ответила Роксана с таким видом, будто это было её любимое сочетание.

На самом деле ей хотелось напиться.

Парень улыбнулся и кивнул, его волосы упали ему на глаза. Он повернулся к стойке и сделал заказ.

Бармен смешал напиток.

Парень достал из кармана двадцатку, передал её бармену и повернулся к Роксане, протягивая стакан:

– Прошу.

Роксана обхватила запотевшее стекло и сказала:

– Спасибо.

Парень наблюдал, как она поднесла стакан к губам.

Затем он ухмыльнулся и сказал:

– Тебе ведь ещё нет тридцати.

– Да, – ответила Роксана с раздражённым вздохом. – Для тебя это проблема?

– К несчастью для тебя, это большая проблема, – тихо сказал парень, доставая блестящий пистолет.

Он осторожно взял её за запястье и стащил с табурета, без единого слова повёл её сквозь равнодушную толпу к выходу, распахнув дверь ногой. Они оказались на холодной городской улице, где их ждал жёлтый автобус.

Роксана огляделась и заметила бегущего к ней мальчика.

На его лице читалась тревога:

– Скорей! Беги! Они пришли! – прокричал он, пробегая мимо.

Роксана почувствовала страх и непонимание.

О чём говорил этот мальчик?

Она не успела ответить, как увидела штурмовиков, бегущих к ней. Люди вокруг тянули к ней руки, скандировали и кричали.

***

База «Старкиллер»

Кайло Рен тяжело вздохнул, прогоняя кошмарные воспоминания. В голове крутились мысли.

«Ну, бывает же такое».

Бой, камера, побег.

Слова Императора, парализовавшие его.

Как это произошло?

Но память не желала выдавать подробности.

Кайло поднялся с ледяной кровати и вышел из маленькой комнаты. Интерьер говорил сам за себя: он был дома, в своём новом ледяном убежище, далеко от людей.

На стенах не было следов пуль, выбитая дверь на балкон стояла на месте. Операционная база «Старкиллер», созданная Первым орденом, была оснащена новым смертоносным оружием, способным вернуть власть военной организации. Оно аккумулировало энергию звезды и преобразовывало её в мощный луч, способный уничтожить целые звёздные системы одним выстрелом. Именно это оружие было использовано для разрушения хоснианской системы, включая Сенат и флот Новой Республики.

В «зале» Рен огляделся и с облегчением убедился, что всё в порядке.

Что теперь делать?

Тишина, одиночество и скука окутали его.

Постояв немного, Рен вышел на балкон.

С высоты открывался потрясающий вид на звёздное небо и безлунную ночь. Всё вокруг, насколько хватало глаз, было окутано туманом. Он беспокойно клубился, ветер играл с ним, отрывая клочья, которые медленно растворялись в воздухе. В тумане возникали и исчезали одинокие утёсы.

Кайло залюбовался этим зрелищем. Не хотелось уходить, и он начал создавать ледяное кресло. Потратив немало времени, он подтащил его к перилам, сел и положил голову на руки. Время пролетело незаметно, и он задремал.

***

Киджими

Несколько выездов с планеты оказались заблокированы ржавым железом, кусками ограды и брошенными машинами. Возможно, национальная гвардия хотела отрезать бунтующие районы от внешнего мира. Или же жители сами возводили баррикады, чтобы защитить свои дома от мародёров и непрошенных гостей. Сегодня из-за серых облаков и плотного тумана станция выглядела странно и немного пугающе. Разбитые фасады зданий впечатляли своей заброшенностью. На улице стояли маленькие коричневые, серые и белые домики. Повсюду валялись брошенные машины. На тротуарах, на проезжей части, на крышах. У некоторых на заднем стекле были оранжевые таблички «Продаётся». Все машины покрывал коричневый слой полусгнившей листвы. Вокруг возвышались груды старой рухляди и картонные коробки. Школа, когда-то яркая и радостная, лежала на земле, выкрашенная в чёрный цвет. Её сломанная опора служила насестом для стаи птиц. Пернатые внимательно следили за каждым движением. Вход с правой стороны здания был разрушен. На противоположной стене красовалась разноцветная мозаика с лицами и светилами, но её почти не было видно из-за жёлтой ленты. Полиция пыталась оцепить опасные зоны. Шланги и наконечники валялись на бетонном полу. О бензине не могло быть и речи. На противоположной стороне улицы тянулась линия обветшалых домов с чёрными пустыми окнами. Это была не роскошная вилла, а простая многоэтажка с ухоженным палисадником и двором, утопающим в снегу. На улице уже стемнело, но сад был чист и облагорожен. Здесь даже цвели крошечные фиолетовые цветы. У крыльца стоял новый гриль для барбекю, и в воздухе витал запах жареного мяса.

Итак, где же он находился?

Эдов чувствовал себя измотанным, осмотрелся вокруг.

Перед ним простиралось бескрайнее поле, а на горизонте виднелись несколько домов.

Он узнал это место.

Вон там стоял дом. Под ним находилась прачечная. Флуоресцентные лампы освещали бледно-голубой бетонный пол. Цветочный аромат едва перебивал запах несвежего тела. Стиральным машинам было, не меньше пятнадцати, лет, и они скорее портили одежду, чем стирали её. Но ни пыли, ни паутины нигде не было. Бассейн был большим. В комнате с тусклым освещением стоял ринг и груши разных размеров. Воздух был пропитан запахом пота и агрессии, как всегда, когда на пятьдесят мужчин приходилась одна женщина. Бассейн с морской водой на дне был выложен чёрными и жёлтыми плитками в форме скорпиона. С одной стороны глубина была четыре метра, с другой – девять.

Внутри станции царил хаос, будто здесь побывали дикие животные. На полу виднелись грязные следы лап всех форм и размеров, создававшие причудливый узор. Полки с едой были покрыты коричневыми и красными пятнами. В воздухе витал запах скисшего молока, хотя холодильники, хоть и с перебоями, продолжали работать. Алкоголь и газировка почти исчезли, но всё ещё оставались в большом количестве. На некоторых полках лежала нетронутая еда. Цены были заоблачными, словно продукты ценили на вес золота. Некоторые полки опустели полностью, а рядом валялись вскрытые упаковки.

Стеклянные двери базы были разбиты, и осколки покрывали пол на десятки шагов. Здесь, где раньше покупателей встречали люди с листовками, теперь можно было увидеть десятки следов, расходившихся веером от входа. Следы были разными: от острых зигзагов мужских ботинок до плавных изгибов детских туфелек. Они отпечатались в пыли, как печенье, вырезанное из свежего теста. Кто-то соорудил баррикаду из корзинок и тележек у входа, надеясь защититься от непрошеных гостей. Казалось, что с той стороны в здание пытался проникнуть кто-то огромный. Полки были пусты, а те, что ещё стояли, покосились, образуя неровные ряды железных гигантов. Они гнулись под несуществующей тяжестью. Вещи, которые недавно казались неотъемлемой частью жизни, теперь были забыты и никому не нужны. На полках стояла компьютерная техника, мигали лампочки. Похоже, оборудование не вызвало интереса у тех, кто очистил другие отделы. На кулере валялись пустые упаковки, а сверху лежал маленький беспроводной радиоприёмник и светодиодный фонарик. Краска стекала с чёрных неровных букв…

Внезапно в его голове возник дерзкий план.

Эдов уже находился на территории Первого ордена, но никто об этом не знал. Он мог отправиться в другое место.

***

Корусант

– Девушки, успокойтесь, – раздался голос.

По залу раздались похлопывания в ладоши, и гам женщин утих. Мужчины уже вели девушек.

Из-за стены появилась рыжеволосая девушка с карими глазами, которую двое солдат вели под руки, еле сдерживая.

– Отпустите меня! Вы не смеете! Оставьте меня! – кричала Роксана, как будто её резали.

– Что это за крики, сэр? – спросил солдат у директора стрип-клуба, стоявшего рядом.

– Крифф. Не знаю, сэр, но я накажу эту негодницу, когда узнаю, кто это, – ответил директор.

– Отпустите меня! Нет! Не трогайте меня! – продолжала кричать Роксана.

4 глава

18 лет назад

«Дедал»

– Ты раньше работала в детской больнице, Селена?

Сестра Гейл, покачивая бедрами, шла по длинному коридору. Селена следовала за ней, улыбаясь.

– Нет, – ответила она.

Однако Селена Ниима прошла достаточно практики в больницах, чтобы звуки медицинских аппаратов и запахи лекарств мгновенно вернули её в прошлое – к смерти матери.

– Слышала, твои рекомендации просто великолепны. Ты как магнит для детей, – пошутила Гейл, когда они повернули за угол и направились к игровой комнате. Её экскурсия по больнице подходила к концу.

Селена закатила глаза.

Это было не из-за медсестры.

На этой неделе ей предложили стать волонтёром в программе «Жизнь ребёнка». Днём по субботам она должна была играть с детьми. Но она отмахнулась от этих мыслей, зная, чего хочет.

Вежливо кивнув сестре, она сказала:

– Думаю, они тоже для меня как магнит.

Гейл остановилась у двери и обернулась.

Её взгляд был печальным.

– Будь осторожна с привязанностями, милая, – тихо сказала она.

Они вошли в игровую комнату.

Она была яркой и красочной.

Там уже находились несколько детей и волонтёров.

Как только Селена услышала их смех, её плечи расслабились. Она всегда стремилась помогать людям. С детства она первая бежала к учителю за пластырем или вставала между спорящими, чтобы помирить их. Она бы работала где угодно, лишь бы быть рядом с детьми.

В маленьких детях было что-то особенное. Их смех, скромные объятия, честность.

Они тянулись к ней, когда им было страшно или больно. Селена знала, что хочет помочь им всем.

– Селена, это Диана. Она няня Кайдо и сегодня следит за комнатой, – сказала Гейл, представляя приземистую женщину средних лет с короткими кудрявыми волосами и добрыми глазами.

Диана подмигнула Селене и провела её по игровой комнате, она объяснила, что будет делать, затем показала на двух детей, сидящих бок о бок.

Они играли с конструктором «Лего». Дети были одного возраста и выглядели одинаково. Но мальчик справа, Кайдо, был более худым и лысым.

У девочки слева были короткие каштановые волосы.

– Сегодня ты занимаешься с ними. Кайдо, это Селена. Роксана, это Селена, – сказала Гейл.

Роксана широко улыбнулась, показывая отсутствующие передние зубы. Она сразу же напомнила Селене дочку доктора.

– Нет, я Роксана, – ответила она.

– Кайдо лысый. Его так легко запомнить. Но скоро и я стану лысой. Тогда ты попадёшь, Селена, – сказала Роксана, пожав плечами.

– Роксана? – уточнила Диана, выгнув бровь.

– Извините, мисс Диана, – ответила Роксана, смущённо опустив глаза и переключив внимание на машинку рядом с ней.

Но Селена заметила едва уловимую улыбку, когда Роксана отвернулась.

Она была уверена, что бесёнком в этой паре была именно девочка.

– Хорошо. Сначала я поговорю с мисс Дианой, ладно? – сказала Селена.

Они кивнули и вернулись к игре.

Селена сделала пару шагов назад и произнесла, понизив голос:

– Рак?

– Лейкемия, – ответила Диана.

– У обоих? Какие шансы, что такое возможно?

– Я знаю, – сказала Диана, покачав головой и вздохнув.

Селена сглотнула, почувствовав комок в горле, она не знала, как продолжить разговор:

– Насколько всё плохо?

Диана сложила руки на груди и посмотрела на мальчика, затем она поправилась, погладила Селену по руке и сказала:

– Пока ты здесь, тебе предстоит многое увидеть, Селена. Постарайся не принимать всё близко к сердцу. Сосредоточься на том, что происходит здесь и сейчас. Остальное оставь медицине и молитвам.

Это была правда.

Эти маленькие дети, возможно, никогда не поцелуют свою любовь, не станут гонщиками, не узнают, что оборотней не существует. Они могли пропустить всё то, что могла предложить жизнь.

Потому что по какой-то жестокой причине дети не были бессмертны.

– Ты, как моя няня, всегда сжимаешь губы, когда я говорю о смерти, – заметила Роксана, скрепляя детали конструктора.

Как тяжело должно быть этой бедной женщине, наблюдая, как не одного, а обоих детей накачивают химией, и, не зная, будет ли этого достаточно.

Четыре часа пролетели быстро, когда медсестра Гейл заглянула и сказала, что пора возвращаться в комнату.

Селена вышла в коридор, где стояла женщина с русыми волосами, собранными в неаккуратный хвостик:

– Здравствуйте. Я Конни, няня Рокси и Кайдо. Не думала, что видела их такими счастливыми за много недель. Спасибо вам.

Селена протянула руку.

У Конни была грубая и сильная ладонь. На женщине была униформа няни.

Селена подумала, что Конни только что с работы.

Вероятно, ей приходилось много работать, чтобы оплатить медицинские счета, поэтому её кожа выглядела сухой. Конни могла предложить ей только грустную, изнурённую улыбку.

Она увидела сжатые губы Конни, которая через стекло погрузилась в свои мысли.

– Эти дети такие красивые, – сказала Конни.

– Для меня они всё ещё малыши. Прошу прощения, – прошептала она.

Селена наблюдала, как Конни моргнула и попыталась убрать блеск в глазах, она вошла в комнату, сменив напряжённое выражение лица на широкую улыбку.

– Итак, как прошёл первый день? – спросила медсестра, стоящая позади Селены.

– Отлично, – пробормотала Селена, наблюдая за детьми, которые схватились за руки няни.

Конни была миниатюрной, но умудрялась обнять их обоих, крепко прижимая.

Даже когда Роксана начинала вырываться, то Конни не ослабляла хватку, она ещё мгновение держалась за девочку, словно не хотела отпускать.

Селена задумалась.

Появлялось ли у неё такое чувство от каждого объятия, будто оно было последним?

Что, если однажды она придёт, а одного из них не будет? Сколько ещё раз ей придётся смотреть, как родители цепляются за детей? Сколько раз ей придётся заключать с ними сделки, которые могут сорваться?

Теперь к этой вероятности добавились детские лица и голоса.

Глава 5

Наши дни

База «Старкиллер»

– Дорогу! Верховный лидер Кайло Рен! – громко объявил Армитаж.

В тронный зал вошел мужчина средних лет в роскошной черной одежде. У него были темные карие глаза и кудрявые волосы, которые не были черными. Кайло Рен выглядел бледным и уверенным в себе. У него было угловатое лицо, нескладная фигура, высокий рост и широкие пропорции. Его длинные и тонкие руки и ноги контрастировали с большим носом и полными губами. На голове Кайло носил металлическую маску с орнаментальными узорами.

Кайло спокойно сел на трон, отбросил плащ, чтобы не мешал, и махнул рукой, призывая всех поднять головы.

Все начали читать молитву.

– Именем силы, я открываю сегодняшний совет, – сказал Рен.

– Верховный лидер Рен, разрешите доложить, – обратился к нему один из военачальников.

– Говорите, генерал Хакс, – коротко ответил Кайло.

Армитаж Хакс был безжалостным офицером Первого ордена и приверженцем идеалов Галактической империи. У него были рыжие волосы, зеленые глаза и бледная кожа. Его любимым напитком был горький тариновый чай.

– Так как вы недавно взошли на трон, у вас еще не было возможности познакомиться с сопротивлением. Ваши верные воины хотят узнать нового правителя поближе, – сказал Хакс.

– Конечно, я думал об этом, генерал Хакс. Сообщите моим воинам, что я посещу их послезавтра, – ответил Кайло.

– Как прикажете, повелитель, – склонил голову Хакс.

– Командир, удалось ли подавить все восстания в округе Крейт? – спросил Рен у другого офицера.

– Да, повелитель. Виновники наказаны, остальные получили урок. Удалось обратить всех неверных в нашу религию в этом округе, – ответил командир.

– Отлично. Есть еще вопросы или дела? – спросил Рен.

– Нет, верховный лидер, – ответили военачальники и офицеры.

– Хорошо, тогда можете идти, – сказал Рен, и все поклонились, ожидая, пока он уйдёт. Затем они начали расходиться.

***

Корусант

Клуб "Корусант" славился ароматами спелых персиков, ягод и лилий, с нотами ванили и мускуса. Интерьер в чёрно-алых тонах с золотыми акцентами выглядел бы вычурно в другом месте, но здесь всё было в меру. Полы украшали роскошные ковры, стены – в тёплом оттенке тёмно-пурпурного. Декор не перегружал пространство, не отвлекал от атмосферы. Низкий потолок входной зоны сменялся просторным залом.

Клуб находился на полпути между станциями и был популярным местом для мужчин и женщин, возвращавшихся после работы в пригородные районы. По отзывам, здесь играла отличная музыка, выступали самые красивые танцовщики и танцовщицы. Это объяснялось тем, что в радиусе нескольких километров располагались четыре университета, полные трудолюбивых студентов, которые искали хорошо оплачиваемую работу. Шеф-повар тоже был первоклассным.

С потолка свисала лампа с приглушённым мерцающим светом, напоминающим горящие свечи. По пятницам и субботам танцовщики исполняли только два номера, в то время как девушки выступали постоянно.

Основная сцена, где исполняли главный номер, находилась в центре. Три небольшие площадки, на которых сейчас танцевали две девушки, располагались по залу.

Офицер резко остановился и уставился на сцену.

Армитаж Хакс проследил за его взглядом.

– Чёрт, – пробормотал офицер, глядя на девушку с рыжими волосами и идеальной белой кожей, которая выступала в красном бикини.

Её упругая грудь выделялась на фоне живота. Она держалась за шест одной рукой, покачивала бёдрами и отбрасывала волосы назад второй рукой.

– Крифф! – воскликнул один из посетителей, восхищаясь её телом, и бросил несколько монет.

Его спутница, грузная женщина, наклонилась, собрала монеты со сцены и сунула их себе в карман.

– Старый дурак, все деньги спустишь на этих куртизанок, – сказала она. – Они пируют, а мы потом голодные сидим. Нечего нам мозги пудрить.

– Мадам, я заработала эти деньги, прошу вас, верните их. Не прошу ваших денег, верните только то, что заработала, – вежливо попросила девушка, прекратив танцевать.

Музыка стихла.

Женщина брезгливо посмотрела на девушку, огляделась, сунула в карман больше монет, чем дал ей муж, а остальное бросила в девушку.

Монеты рассыпались по полу.

– Зачем же вы так с ней? – спросил кто-то из посетителей, повернувшись на звук.

Перед ними стоял мужчина с дроидом на поводке.

Женщина удивилась и отпрянула назад. В её голове билась одна мысль: бежать, пока не поздно.

– Первый орден… – пробормотала она.

Толпа расступилась так же быстро, как и эта женщина с мужем.

Тот, кто подстрекал её, поспешил уйти, пытаясь утащить с собой приятеля.

Раздались пошлые выкрики и свист.

На краю стола сидела стриптизёрша в коротком красном топе и синей мини-юбке. Лоскуты ткани едва прикрывали её бёдра.

Мужчина с пепельными волосами с причёской в форме ёжика в цилиндре сжал край её юбки и с усмешкой толкнул её. Девушка легла на спину, её тело изящно изогнулось.

Густые рыжие волосы рассыпались по монетам и фишкам, лежащим на столе:

– Кто хочет выиграть меня сегодня? – спросила она глубоким, соблазнительным голосом, скользя руками по талии, затянутой в топ с рюшами. – Поверьте, мальчики, я продержусь дольше, чем любой горшок с золотом.

– А если будет ничья? – спросил парень с пепельными волосами и маской.

Его одежда и цилиндр говорили о том, что он зажиточный торговец или делец.

– Тогда ночь станет ещё интереснее, – ответила она, проведя рукой по животу и скользнув ниже, между ног.

Стриптизёрши на столе больше не было.

Она сидела на коленях у парня, который рассматривал свои карты, а его рука находилась там, где недавно была её собственная.

Парень поднялся из-за стола, повернулся к девушке и протянул ей руку. Она с улыбкой кивнула и вложила ладонь в его.

Юбка натянулась вокруг её бёдер.

Он повёл её к двум дверям, доступным для гостей.

Одна вела на выход, другая – в смежные помещения. Правая дверь вела наружу, левая – к лестнице наверх, в уединённые комнаты, где, по слухам, происходили разные вещи.

Парень выбрал левую дверь и спросил её.

Она ответила «да».

Чем бы они ни занимались наверху, это было по обоюдному согласию, независимо от того, продлится ли это пару часов или всю жизнь.

***

Киджими

Эдов захлебнулся, оказавшись в болотной воде, которая внезапно его окружила. Сердце бешено колотилось, он отчаянно пытался вынырнуть, но из-за темноты ничего не было видно. Эдов сопротивлялся, но вдруг что-то схватило его за ногу и потянуло вниз. Он думал, что вниз, но барахтался, чувствуя, что тонет. В отчаянии он пообещал отдать всё, что угодно, и, кажется, истина хотела его жизни. Силы покидали его, сопротивление ослабевало, и вдруг Эдов почувствовал, что его вытаскивают из воды.

Последнее, что он увидел, было что-то чёрное в маске, а потом потерял сознание.

Во сне Эдов снова был в своём теле и разговаривал со знакомой. Его тело было истощено, но глаза светились жизнью. Он хотел обнять младшего брата и знакомую, но не мог издать ни звука, только смотрел.