Сидония. Смоляное заклинание. Часть 1

Часть 4. Мужская ответственность

Софрониус сильно горевал, узнав, что Камилл Кабр отошел в мир теней. Он чувствовал себя виноватым в его гибели и, оставив все дела, поспешил к Ирэн и детям. Ведь теперь он должен был стать их кормильцем и защитником.

К его удивлению, Ирэн встретила его очень холодно и произнесла только одну фразу:

– Той февральской ночью мы породили Скорпиона в янтаре.

Софрониус долго смотрел на неё, любимую женщину, которая долгие годы принадлежала другому, делила с ним ложе и рожала ему детей. Сейчас Ирэн обвиняла их дочь в смерти человека, которого она считала своим отцом.

– Но Гита ведь родилась в конце октября между Весами и Скорпионом, и она не может быть Скорпионом в янтаре.

– Почему? – возразила Ирэн с такой яростью, что её возлюбленный отпрянул от неё.

Он привык видеть её забитой, безвольной и страдающей от постоянных беременностей. Теперь она выглядела по-другому: её наряд и прическа не пристали безутешной вдове, которая осталась с несколькими детьми на руках. В голосе Ирэн слышался металлический лязг, лай собак и звон мечей. От неё веяло пронизывающим холодом, а в глазах плавал ночной мрак.

– Все наши, вернее мои дети, рожденные от тебя, были зачаты в феврале и рождены между Весами и Скорпионом.

– А почему ты уточняешь, что это только твои дети? – возмутился Софрониус.

– Потому что ты не занимался их воспитанием. Камилл воспитывал их, как собственных детей. И если бы не талант Гиты в Смоляном заклинании, мой бедный муж никогда бы не догадался, кто ее настоящий отец.

– Я помню древнее пророчество, что род Кабров постигнет большая беда от Скорпиона в янтаре, того, кто рожден в Огненный год.

– Но у нас в роду никого не было, рожденных в Огненный год.

– А ты?

– Я сирота и не знаю точной даты своего рождения.

– Да? – усмехнулась Ирэн. – Может ты родился в Огненный год, и от тебя наша дочь унаследовала способности к Смоляному заклинанию. Камилл пришел в ярость, когда узнал об этом, но только мне известно, как он горевал, когда ему пришлось заточить Гиту в башню.

– Ирэн, а почему ты ничего не хочешь рассказать о себе? Ведь в год твоего рождения случился пожар, от которого сгорел Заповедный лес. Последняя из дриад в этом лесу прокляла тебя и все твое потомство. Отсюда все твои беды.

– Мои беды начались тогда, Софрониус, когда я разделила с тобой ложе.

– Я не помню, чтобы ты сильно сопротивлялась. Да и сейчас ты готова броситься в мои объятья, стоит мне поманить тебя пальцем.

– О любви, мы поговорим с тобой потом. Как отец ты должен мне сказать, что мне делать с Гитой? Она столько лет провела одна взаперти и совсем отвыкла от общения. Она отказывается разговаривать с братьями и со мной.

– Гита поедет со мной. Система воспитания в семейке Кабров дала сбой. Вспомни, как Камилл поступил с Алонсой: он едва не погубил девочку с живым воображением. В чем была вина Гиты? Только в том, что она искуснее в Смоляном заклинании, чем родная дочь Кабра.

– Но ты не спросил нашу дочь, хочет она поехать с тобой или нет?

– Гита сама попросила забрать ее из дома, где даже родная мать не смогла ее защитить.

Отъезд Гиты

Гита радовалась предстоящему отъезд из мрачного замка Кабров, но вынуждена была скрывать эмоции от окружающих. Её радость злила Ирэн, которая ревновала дочку к Софрониусу, а тот испытывал напряжение от общения с дочкой. У него было от разных женщин много детей, но он никогда не занимался их воспитанием. Софрониусу очень трудно было общаться с Гитой, потому что она была уже взрослой девушкой, которая стояла на пороге совершеннолетия. У неё был горький опыт жизни в одиночестве в башне и она рассуждала слишком здраво для своего возраста, была замкнутая и серьёзная. Она редко улыбалась, чем смущала Софрониуса, который в глубине души боялся, не повредилась ли она в уме.

Гита же не понимала, почему её настоящий отец избегает вести с ней долгие беседы, а ограничивается только кратким обменом приветствия и разговорами о погоде.

Девушка попыталась поговорить об этом с матерью, но Ирэн ответила:

Я сама не знаю, как общаться с Софрониусом, особенно после смерти Камилла. Гита, твой отец всегда был немногословным. И поверь мне, что он сам порой не знает, что происходит у него в голове. Софрониус впервые общается так долго с кем-то из своих детей. Вы ещё хорошо беседуете с ним.

Он хочет, чтобы я поехала с ним. Я готова отправиться с моим отцом, куда угодно, но я его так мало знаю.

–Софрониус – замечательный человек, ты это поймёшь, когда вы больше узнаете друг друга. Отправляйся с ним в путь и ничего не бойся. Я всегда буду знать, что с тобой происходит.

Гита хотела задать вопрос, откуда и как Ирэн получит сведения об их путешествии, но во время остановилась.

Ведь ей было известно, что до замужества её мать превосходила в чародействе Камилла Кабра. Ирэн была искусна в лечебной магии с помощью камней и трав, но всё пришлось забыть после вступления в брак. Камилл полностью подавил её волю, присвоив себе её магические силы.

Став вдовой, Ирэн возродила в себе целительские способности. Все, что Камилл отнял у неё, теперь обнаружило себя во всей полноте. Поэтому она так торопила отъезд Гиты. Ирэн необходимо было разобраться в себе, прежде чем соединиться с возлюбленным.