Возвращение Париса

Виктория Горнина

Возвращение Париса

1. Энона в порту

Время неистовых штормов подошло к концу. Немедленно повеяло весной. Торговые суда, как прежде, в большом количестве устремились в троянский порт. В трактире, что расположен у причалов порта, значительно прибавилось народа. И днем, и ночью от посетителей не было отбоя. Энона сбивалась с ног, не успевала нарезать салаты и разносить по столикам заказы, еще и повар приболел. Хозяин грозно требовал – быстрей, быстрей давайте. И персонал старался все успеть. Каждый вечер Энона буквально валилась с ног и сразу засыпала, лишь стоило прилечь. Кориф, слава богу, рос спокойным мальчиком, другие официантки иной раз помогали ей с ребенком, однако Энона вымоталась очень сильно. Уже полгода безо всяких выходных она работает в этом трактире. Так быстро пролетело время. Она и оглянуться не успела. А похудела как – одни глаза остались. И все-таки, Энона была прелестна. Все та же черная копна волос, большие черные глаза, и пышный бюст, а ножки… ножки – всем на зависть. Ей просто нужно выспаться, прийти в себя от суматошной жизни. Но, разве сможет Энона отдохнуть? А жить тогда на что? Эноне нужно заработать не только на себя. У нее маленький ребенок. А здесь, в трактире у причалов всегда полно работы. Потому Энона крутится, как белка в колесе. Только подала клиентам закуски и кувшин вина, как через миг опять кричит хозяин:

– Энона, ставь на огонь котел. И быстро на салаты.

Впрочем, остальному персоналу спокойно отработать тоже не удастся. Пусть даже не мечтают.

– Девочки, поторопитесь, – шумит хозяин поварам – Народу будет много.

Он выглянул в окно – еще один корабль швартуется к верфям Ферекла. А присмотрелся повнимательней – батюшки, да это же судно царской эскадры. Ну теперь держитесь. Сейчас начнется – торжественная встреча, приветствия и музыка, вдобавок огромная толпа. А сразу после куда они пойдут? Все эта куча голодного народа? Понятно, что в трактир. Куда ж еще?

***

На судне суетились, готовились к разгрузке, устанавливали сходни. По ним на причал сбежал какой-то человек и устремился к зданию портового начальства. Оттуда в город помчался уже всадник.

– Отец организует нашу встречу, дорогая – уверенно сказал Парис Елене. – Нужно немного подождать.

Она крутилась в неглиже у маленького зеркала. Парис по-хозяйски приобнял ее, сжал в ладонях обе шикарных грудки, после чего усадил Елену на свои коленки, проник в изысканные прелести, не забывая твердить при этом нежные слова, и любовался красивым задом, как только тот приподнимался с его колен. Какая женщина. И вся моя. Насытиться такой желанной красотою невозможно. Полгода путешествия прошли под знаком их любви. Все звезды им внимали. А сколько сладостных моментов в тиши ночей – им нет числа, не будет и конца. Нежная страсть лишь ярче и бескрайней. Где только не были они. Кипр и Египет, а недавно – финикийский порт Сидон. Впрочем, что вспоминать – поморщился Парис. Действительно, грабеж в Сидоне лучше поскорей забыть. Он вновь коснулся нежных прелестей подруги, вновь насадил поглубже свою Елену. Вся моя. Все тело, как у той богини. А сладость льется сахарным потоком. Парис теперь усвоил точно – есть счастье на земле.

– Парис… Похоже, я беременна, Парис…

– Прекрасно, дорогая.

Он трогает ее животик. Чудо, а не кожа. Будто нежнейший мягкий шелк. Под ней скрывается сосуд, что наполнял Парис прошедшие полгода до самых до краев. Теперь там зреет плод их любви.

– Еще не видно. – воркует женщина – Пока что рано.

Таким известием Парис доволен. Самая прекрасная из женщин родит ему ребенка. И это только первый их малыш. А дальше будет множество детей. Приятные утехи с такой обворожительной подругой Парису не наскучат никогда. Напротив, аппетит только растет.

– Иди сюда – Парис относит Елену на койку небольшой каюты. Кое-как пристраивается рядом. Ничего – еще совсем немного, и в Трое к удобствам пары будет огромная кровать. Однако сейчас, сию минуту, Парис не в силах утерпеть. Он может бесконечно любоваться шикарным телом своей Елены. И не только любоваться. Через миг Елена уже млеет от удовольствия, и тает, словно воск под сладким натиском его движений. Парис неспешно проникает в нежные глубины, хозяйничает, сладко замирает и снова продвигается поглубже. Елена верещит от удовольствия, стараясь удержать момент блаженства. Теперь Елена точно знает – есть счастье на земле. Еще часок они милуются друг с другом.

– Пора вставать. Сейчас отец приедет. – с большим трудом отрывается Парис от своего занятия.

Пока она принаряжается в каюте, Парис вышел на палубу и обратился к своим людям:

– Про Сидон ни слова. Я сам скажу отцу.

Его отлично поняли. Ночной разбой у финикийцев, конечно, удался, но вспоминать об этом команде не хотелось.

2. Крах ожиданий

Весть о приезде Париса-Александра разнеслась по городу практически мгновенно. Пока в порту относительно спокойно, но Троя вся уже гудит – Вернулся из похода наш Парис. В самом дворце такая же картина.

– Мой Александр, сыночек мой приехал – рада Гекуба. Суетится и собирается скорей его встречать.

Не прошло и часа, как в порт Трои направилась внушительная делегация. Сам царь Приам, его жена, советники Приама и трое сыновей. Под благовидным предлогом от встречи уклонился Гектор – мол, дел полно, и именно сейчас. Тогда Приам взял с собой Деифоба, Троила и Гелена. Народ сбежался быстро. К Скейским воротам Трои, что вели к порту, подошла уже огромная толпа.

***

У трапа появилась удобная коляска и пара лошадей. Все ждали появления Париса.

– Ого, народу сколько.

Хозяин трактира вновь выглянул в окно. А там народ скандировал – Парис, Парис.

– Похоже, сам Парис приехал – сообщил хозяин своим служащим – Вино скорее разливайте по кувшинам. Готовьтесь. Да поживее.

– Парис? – подняла голову Энона от салатов. Овощи покатились по столу. И задрожали руки. Он приехал. Приехал наконец-то. Как долго пришлось ей ждать…

Она метнулась прочь из кухни, поднялась за ребенком на второй этаж, после чего с Корифом на руках побежала к судну, что застыло напротив окон портовой забегаловки. Вслед ей летело:

– Энона, ты куда? Энона…

Она не слышала. Ей больше ничего не нужно. Главное – ее Парис приехал. Он здесь. Сейчас Энона протиснется к нему через толпу. Сейчас все будет, все вернется, все сбудется – любовь, и жизнь, и счастье. Прямо сейчас. Энона пробиралась среди множества людей, и оказалась в первом ряду встречающих. Впереди лишь только царь и остальная знать.

– Парис, Парис – галдят вокруг.

Так много глаз устремлены на сходни. Пока они пусты. Все ждут. С минуту на минуту появится Парис. Энона прижала к себе крепче малыша. Она вся красная, ее сердечко отчаянно стучит, и слезы на глазах. Она не будет плакать, нет. Энона постаралась улыбнуться. Пусть он увидит ее такой. Веселой и счастливой.

Время томительно стоит на месте. Ну что за мука – так тянутся последние мгновения большого ожидания Эноны. Наконец-то на сходнях судна появился ее Парис. Весь раздетый как всегда. Шелковая красная туника, крупный медальон украшает грудь, кожа сандалий мягко облегает ногу, а щедро окольцованные пальцы рассыпают многочисленные блики, лишь только Парис взмахнул рукой. Народ зашелся в приветственном порыве.

– Парис, Парис.

Энона смотрела во все глаза. Едва не прослезилась. Какой замечательный у нее Парис. Каким он стал красавцем. Она готова была бросится к нему, обнять, расцеловать при всем народе, но тут на сходнях появилась женщина. Парис сразу повернулся к ней и протянул ей руку. Нежная ладошка утонула в мужской руке, и пара направилась вниз по трапу. Все ахнули и сразу дружно смолкли. Красавица. Невероятно. Белокурая. Лицом как ангел. Тончайшие черты и трепетная грудь. Изящны ручки, безупречны формы, божественная ножка проступает сквозь шелк ее наряда. Совершенство. Елена подняла глаза и улыбнулась людям. Немедленно народ возликовал, приветствуя изысканную пару.

– Ура, ура Парису.

Энона застыла как была – с открытым ртом. А как он смотрит на нее. И ловит каждый жест своей подруги. Заметно сразу – для Париса весь мир замкнулся на этой женщине. Все остальные перестали существовать. Он глаз с нее не сводит. На Энону он никогда так не смотрел, увы.

Мерзавка. Околдовала моего Париса. И было б чем. Обычная смазливая блондинка. И почему все так восхищены? Уродина. Чувырла. Страшилище. И толстая какая. А он…, смотри-ка, он не может оторваться от этой гадины. За что мне это? Я так ждала, я так надеялась, а ты… Энона молчала и глотала слезы. Обида жгла ее сердечко, и так стонала от острой боли ее душа – Энона едва держалась на ногах. Казалось, будто рухнул мир, и вслед за ним исчезло все на свете. Все кончено.

Наконец, Энона перестала стоять столбом, очнулась и стала выбираться из толпы.

Едва она переступила порог трактира, как тут же налетел хозяин, и стал ругаться на нее:

– Куда ты убежала? Тут дел невпроворот. Иди работай.

Действительно, народ – не протолкнуться. Компания веселых молодых людей паслась у винной стойки, закуски все разобраны, салатов нет, столы все заняты, гора грязной посуды и невообразимый шум.

– Я ухожу – ответила Энона и стала подниматься на второй этаж.

– Погоди… а как… Энона… – оторопел хозяин заведения.

Она не отвечала. Молча вещи собрала. Перекинула мешок через плечо, взяла ребенка на руки:

– Идем, Кориф.

Здесь больше делать нечего.

Энона медленно брела, особо не разбирая где идет – дорожки порта, лужи, или прямо по песку.

Как жаль. И как обидно. Столько надежд и сколько ожиданий. Все напрасно. Прав Агелай. Пастухи и пастушки царевичу Трои не ровня. Здесь – дворцы сильных мира сего, у нас же все просто. И люди простые, и судьбы.

– Мы не нужны ему, Кориф – всхлипнула Энона. – Совсем не нужны. Он прекрасно без нас обойдется.

Перед глазами сразу возник образ подруги Париса – белокурая изящная красотка. Нет, страшилище белокурое. Курва. Он слепой. Он глупец. Он обманщик.

Она остановилась и стала искать в складках одежды свой перстень. Это подарок Париса. Перед походом он ей обещал… дал, как залог их великой любви. Где же… А, вот… нашла. Энона держала в руках красивый перстень с камнем изумительной огранки. Блеск рассыпался вокруг множеством разноцветных бликов. Глаза Эноны теперь смотрели с ненавистью на роскошный перстень, не оправдавший ее надежд. Все оказалось ложью. И счастье, и любовь, и свадьба – абсолютно все.

В следующий момент Энона размахнулась, всего лишь миг – и перстень исчез далеко в песке. После чего она вновь подхватила малыша, и зашагала прочь.

Энона вернулась на Иду к Агелаю.

3. Деифоб, Троил, Гелен

Сразу после великолепной встречи в порту Деифоб с Троилом гарцевали вслед за коляской Париса и Елены. Обочины дороги все заняты троянцами. Простой народ восторженно кричит – Парис, наш царевич Парис, и каждый норовит забросить цветы ему в коляску. В ногах у пары уже гора цветов. Парис беспрестанно машет рукой людям, сам счастлив, что его так радостно встречают, он то и дело привстает в коляске, довольный и веселый. Парис целует руки своей Елены всем на показ – пусть видят, пусть восторгаются его прекрасной спутницей. Та тоже довольно улыбается. Такая встреча. Люди все ликуют. А красота Елены вообще свела с ума народ. Отец Париса вроде по доброму приветствовал ее, а мать похоже, вообще души не чает в своем Парисе-Александре, готова все прихоти его исполнить, и рада видеть вместе с ним такую женщину. Жену – уверена Елена. Во-первых, она беременна, а во вторых, ей здесь нравится. Они богато тут живут похоже. Не то, что в нищей зачумленной Спарте. А разодел ее Парис – такие ткани она в глаза не видела. Туника розового шелка вся сияет. Мягка, приятна к телу, а вышивка какая – с ума сойти. И золотом завалил свою Елену Парис – бесподобны серьги, кольца, браслеты на руках и на ногах, колье лежит на шейке у Елены и золотые нити в волосах. И все блестит, как будто в сказке. Здесь можно жить и даже нужно жить.

***

Деифоб гарцует следом, прямо за экипажем Париса. И очень хорошо, что ни Елена, ни Парис не видят, какие взгляды тот на них бросает. Красота белокурой женщины свела его с ума. Деифоб так поражен – все простенькие мысли кулачного бойца куда-то сразу подевались. Сейчас он видит только ее спину и волосы, но этого хватает. Как хороша. Как хочется оголить эту спину, закопаться в душистых волосах, а дальше… Деифоб еще в порту, при сходе с корабля прекрасно разглядел и грудь, и ножки, оценил задницу, представил, как пользует такое тело его брат. Вот он счастливчик. Страсть вспыхнула немедленно. Обладать прекрасной незнакомкой захотелось Деифобу – интересно, в качестве кого ее привез Парис? Но, в любом случае, он шанса не упустит. Как только отвлечется старший брат, Деифоб зажмет красотку в укромном уголке, и силой возьмет то, что этому пастуху достается, похоже, каждый день по доброй воле. Ишь, сам крутится зад у этой писаной красотки. Прямо ходит ходуном. А это верный знак особой страстности. Какая женщина. Елена как раз привстала вслед за Парисом, и помахала рукой встречающим. Легкий ветерок задрал ее тунику, и Деифоб затрясся от вожделения – вид сзади шокировал его. Он выпучил глаза и руку протянул. Лошадь под ним брыкнулась. Деифоб осадил ее, постарался взять себя в руки. Ничего, я обязательно отведаю эту девицу. Придет мой час. Так Деифоб мечтает весь путь до самого дворца.

***

С ним рядом едет молоденький Троил. Он, между прочим, писаный красавчик. Недаром ходят сплетни, будто отец Троила сам Аполлон. Кто знает, быть может, это и в самом деле верно. Во всяком случае, лицо юноши так и дышит благородством, приятные черты и темный волос живописно обрамляет его лик, глаза Троила выразительные, голубые и очень преданно, с великой нежностью взирают только на его любовь, его Крессиду, дочь троянского жреца. Он всю дорогу думает – вот если бы Крессида точно так же проехалась бы с ним, как старший брат с Еленой. Троил точно так же мог приобнять свою Крессиду и целовать ей руку на глазах у всех. Как это было бы чудесно. Ах, если бы Крессида согласилась хотя бы прогуляться с ним по Трое. Пускай пешком. Но нет. Девушка совсем не ценит паренька. Быть может, в честь возвращения Париса объявят праздник? Тогда дядюшка Пандар ее отпустит, и Троил весь вечер будет танцевать с Крессидой. Хотя уверенности в этом у Троила нет. То все мечты, мечты…