Нет места магам

– Просто хочется иногда послушать, как мыслят инквизиторы, – с любопытством ответил Кастор. – Знаете, допросы устраивают только магам. Вы все пытаетесь нас подловить, разоблачить. А что у вас в головах? Лишь злобный настрой или хоть что-то человеческое тоже есть? Мир пытается показать, что он цивилизованный. У нас процветает наука, технологии. Но при этом до сих пор существуют казни. Как-то в голове это не укладывается.

– Первый постулат гласит: все благо, что естественно. Развитие науки и познание вещей – это естественный процесс развития человечества. Но магия – противоестественно. Следовательно, ее нужно контролировать и искоренять, если она наносит вред.

Кастор, продолжая пристально смотреть Ивене в глаза, с вызовом произнес:

– А если она приносит пользу? Эту мысль почему-то никто не хочет допускать.

Неожиданно Ивена поймала себя на том, что уже невольно допустила ее. Главное, не показывать это магу. Ни в коем случае нельзя соглашаться с ним. Этому учили еще в академии инквизиции. Ивена должна следовать правилам.

– В любом случае, существуют законы, и магам они известны, – напомнила она. – Поэтому маги сами обрекают себя на смерть, рискуя.

– Даже если они пытаются предотвратить смерть другого?

Не успела Ивена вникнуть в суть вопроса и придумать достойный ответ, как зазвонил рабочий телефон.

– Диспетчерская, – услышала она в трубке. – Поступил вызов с улицы Мира, вас отправляют на место, чтобы зафиксировать происшествие.

Можно было сослаться на то, что у Ивены еще не закончен допрос мага, и передать вызов другому инквизитору, но она решила не делать этого. С Линдманом захотелось скорее закончить, а то длительные разговоры с ним затуманивают разум.

– Поняла. Сейчас отправлюсь.

Ивена положила трубку и взглянула на Кастора.

– Возникло срочное дело, но мне хотелось бы еще кое-что у вас узнать. Скажите, господин Линдман, вы предпринимаете какие-либо попытки активно повлиять на мышление людей, показывая, будто магия – это не плохо? Прошу дать честный ответ.

Маг бесшумно посмеялся.

– Я тоже слежу за новостями и предполагал, что вы меня попытаетесь обвинить, зная, в какой сфере я работаю. Давайте я сразу сокращу наш разговор и скажу, что к взломам сайтов никаким образом не причастен.

– А о группировке «Серые ветра» вам что-нибудь известно? – Ивена смотрела очень внимательно, пытаясь поймать каждую эмоцию на лице Кастора.

– То же, что известно и вам, – ровным тоном ответил он. – Знаю лишь о ее существовании, но лично ни с кем оттуда не знаком, если вдруг вы и это предполагаете. И нет, я к ним не обращался.

Ивене показалось, что маг не врет. В какой-то мере это успокоило, хоть и никак не приблизило к новой информации.

– Хорошо, я вас поняла. На сегодня допрос закончен. Думаю, мы и так уделили друг другу достаточно времени. Следующую встречу предлагаю назначить на понедельник в это же время. Вас устроит?

Кастор задумался, анализируя что-то в голове.

– А если у меня возникнут дела?

– Все мы люди, и в жизни бывают разные обстоятельства, – спокойно говорила Ивена. – Хорошо, что благодаря науке у нас с вами есть средства коммуникации, поэтому в случае чего вы можете сообщить мне об этом. Мой номер вам известен. Главное, будьте всегда на связи.

Кивнув, Кастор встал и отправился на выход. Проводив его, Ивена собралась и побежала на парковку, где ее уже ожидал Морис. Ехать нужно было в центр, и откуда-то в разгар дня возникли пробки. Морис, как обычно, пританцовывал под музыку.

– Ты, конечно, крута, что мага поймала. Все об этом говорят. Я в шоке, – одобрительно воскликнул он.

– Ты мой шок не видел. – Ивена махнула рукой.

– И как этот маг? Слишком опасен?

Ивена вдруг задумалась. Она повидала многих магов, и некоторые действительно представляли из себя угрозу, но не все. И точно не Линдман. Вспомнился вопрос, заданный им перед звонком от диспетчера. Что имел в виду маг? Что, спасая девочку, предотвратил ее смерть? Но ведь не факт, что ее бы убили. Кастор всячески намекает, что магия может быть направлена во благо. Но разве магия и благо – совместимые вещи? Ведь постулаты гласят обратное, а все опирается именно на них. Все благо, что естественно. Магия к этому не имеет никакого отношения.

Однако Ивена вновь решила себе не врать. Даже есть бы Джидит не убили, ей уже причинили вред, а могли причинить еще больше, и от этой мысли становилось тошно. Ивена поняла, что не испытывает злости по отношению к магу, она испытывает ее к нападавшему мужчине. Именно его хотелось наказать больше всего. К счастью, этим занимались другие службы.

Но не будь рядом Линдмана, что произошло бы? Об этом даже думать не хотелось. Как бы ни было тяжело признать, а маг оказался рядом очень вовремя.

– Эй, ты уснула? – голос Мориса вывел Ивену из задумчивости.

– Нет, – тихо ответила она.

Если Морис подумал, что это был ответ на его последний вопрос, то он ошибался. Ивена ответила на предыдущий.

– Ты какая-то странная сегодня, – констатировал Морис, проворачивая руль. – Что, такой тяжелый допрос был?

– Знаешь, да. Действительно тяжелый.

Она не стала пояснять, почему. Не признаваться же, что допрос посеял в ее голове зерна сомнений, которых быть ни в коем случае не должно.

– Понимаю. Этот маг поди еще и оправдывался, что ничего плохого не хотел. Все они, грешники, любят из себя невинных строить.

«Но он и правда не хотел плохого» – пронеслось в голове Ивены. Однако озвучивать эту мысль она не стала, Морис не поймет и не одобрит.

Ивену вдруг одолела злость. Почему какой-то маг, внезапно ворвавшийся в ее жизнь, заставляет сомневаться в устойчивых вещах? Такого быть не должно. Ивена верна своему делу и не может отрицать его правильность.

– Грешная магия, – выругалась она.

Морис понимающе кивнул.

– Тебе надо почаще отвлекаться. Вот пока едем, расскажу кое-что интересненькое. Я сегодня утром с пацанами на парковке стоял, и такое услышал… – он принялся делиться сплетнями, на которых Ивена не сосредотачивала внимание, а просто пропускала мимо ушей.

Они приехали к назначенному месту. Вызов вновь поступил не с квартиры, а с улицы, но в этот раз маг был на месте. И им оказалась молодая девушка, года на четыре младше Ивены. Она стояла рядом с пожилой женщиной, которая сокрушенно что-то бубнила себе под нос.

Ивена принялась допрашивать обеих о том, кто отправил вызов и что произошло. Оказалось, что пожаловалась именно женщина. Она спокойно шла по дороге, но в нее врезался велосипедист. Женщина упала и почувствовала сильную боль в руке. Велосипедист уехал, не остановившись, но подбежала девушка по имени Вия. Она помогла женщине подняться и поняла, что у той сломана рука. Вия решила незаметно срастить кость, помогая облегчить боль, но женщина смекнула, что происходит магическое воздействие.

– Я сразу оттолкнула эту мерзавку! – яростно воскликнула пострадавшая. – Нет, чтобы помочь скорую вызвать, так она начала грешить на мне, осквернять мое тело! Мне такого не надо! Это вам молодым еще жить и жить, а мне скоро помирать, и я уже ни от каких грехов отмыться не смогу. Ох, горе, горе…

– Но я же правда хотела помочь… В этом же ничего плохого… – бормотала Вия. В ее глазах появились отблески накативших слез.

«Да откуда ж вы такие беретесь?» – проскользнул вопрос в мыслях Ивены.

Девушку доставили в отделение. Пока ехали, Ивена вновь пребывала в задумчивости. Снова маг пытался кого-то спасти, но пострадавшая даже не поблагодарила за облегчение боли. Она и о велосипедисте не спрашивала, хотя именно он был виноват больше. Вся злость, вся ненависть были направлены на девушку, которая покорно ехала в машине.

– Что за дичь творится? – бесшумно, лишь одними губами проговорила Ивена.

Оказалось, что Вия уже была в реестре, но как безопасный маг. Она проходила обучение в Центре контроля пять лет назад, и вот попалась на использовании магии вновь. Только этот раз вынуждал перенести ее уже в реестр опасных магов.

На сердце у Ивены стало как-то тягостно. Неправильное это название – опасные маги. Кастор, Вия. Да, они согрешили, но сделали это из благих побуждений. Они рискнули собой во имя помощи другим, абсолютно чужим людям. Ивене этот факт никак не давал покоя. Да разве может такое быть? Разве это нормально?

– Зачем же ты так открыто действовала? Что ж вам, таким благородным магам, неймется? – отчаянно спросила Ивена, не сдержавшись. – Ведь очевидно, что женщина бы распознала магию.

– Я надеялась, что она не заметит, – призналась Вия. – Или что сделает вид, будто ничего не поняла. Пожилые люди часто добрые и ценят помощь, но…

Она затихла, будто в ее горле встал ком от обиды.

– Пожилые также обычно самые верующие, – пометила Ивена. – Конечно, она бы не промолчала.

– Но они же видели целую жизнь. Неужели даже за столько лет человек не может понять, что маги способны помогать?

После этих слов в глазах Вии промелькнул испуг, все-таки рядом с инквизитором за речью нужно тщательно следить. Но Ивена ответила понимающим взглядом, ведь и сама задавалась таким же вопросом.

– Люди не главные в этом мире. Не мы установили такие правила, – сказала Ивена привычную фразу, но именно сейчас уловила, как же искусственно и бредово она звучит.

В выходной Ивена в одиночку отправилась в храм, чтобы помолиться. В душе будто поселилась какая-то чернота, которую срочно требовалось уничтожить. Ивена все делала правильно, продолжала выполнять долг, но беспокоило то, что ее мысли относительно доброты магов могут показаться грешными. Нельзя думать о магах, нельзя оправдывать их.

Ивена попросила прощения за свои сомнения, за недопустимые размышления. Извинялась искренне, как только могла. Она надеялась, что после посещения храма станет легче. Гора, созданная наваждениями, рухнет с плеч, и жизнь продолжится. Все будет как раньше. Все встанет на свои места.

Но этого не произошло. Легче совсем не стало. Наоборот, посетило чувство еще большей неправильности, словно именно сейчас Ивена делает что-то не то.

Глава 5. Сбой в программе

В понедельник Ивена ждала Линдмана на допрос. Стрелки часов уже приближались к двум, но его все не было. Не явился он и через пятнадцать минут. Ивена все это время пыталась дозвониться до мага, но его телефон был недоступен. Это стало напрягать и раздражать, и она уже усомнилась в порядочности и благих намерениях мага.

Пришлось вызвать Мориса и отправиться прямиком к Линдману домой. Негодование Ивены росло с каждой секундой, и она представляла, как сейчас выскажет все этому человеку. Но открывать дверь он не спешил. Ивена постучалась еще сильнее, и наконец-то раздался щелчок.

Не ожидая приглашения, Ивена влетела в коридор. В глазах Кастора четко отразились недоумение и удивление, а после – небольшой испуг. Ивена быстро оглядела мага. На нем была обычная растянутая футболка с логотипом известной музыкальной группы и домашние штаны, словно он никуда не собирался идти.

– Господин Линдман, мне бы очень хотелось узнать, почему вы не соизволили явиться на допрос в назначенный час? – раздраженно выпалила Ивена. Сохранять спокойствие стало тяжело. – Почему я вынуждена тратить свое время, дергать водителя и ехать за вами домой? Вы вообще знаете, что такое ответственность? Вешаете мне лапшу на уши про то, какой вы хороший, но даже не можете выполнить элементарное обязательство!

– Я же отправил вам сообщение. – Кастор озадаченно потер голову рукой, глядя на Ивену.

– Никаких сообщений от вас не поступало, так что не нужно так нагло врать. Думаете, что я глупая и поведусь на столь нелепые отговорки?

Разговор прервал внезапный грохот. Оба обернулись в сторону гостиной, из которой виновато выглянула маленькая девочка, которой на вид было около четырех лет. Увидев Ивену, она выпучила большие глаза, изумленно ахнула и медленно подобралась к Кастору. Спрятавшись за его ногами, она потянула за штанину, как бы прося, чтобы он присел. Кастор так и сделал.

– Тея, побудь пока в гостиной, поиграй. Хорошо? – он произнес это таким ласковым тоном, что Ивена приподняла брови от неожиданности. Гнев начал потихоньку стихать, уступая место нежданной неловкости.

Игнорируя просьбу мага, девочка продолжила стоять и с опаской смотреть на Ивену.

– Тебя что, эта тетя заберет? – еле слышно спросила Тея, указывая на нее маленьким пальчиком.

Глаза Теи мгновенно наполнились слезами, задергались нижняя губа и подбородок. Кастор и Ивена переглянулись, после чего он бережно прижал девочку к себе, но та все еще не отводила напуганного взгляда от незваного гостя.

– Не заберет, не волнуйся, моя маленькая. – Кастор погладил ее по голове и вдруг спохватился. – Кстати, ты случайно не трогала мой телефон?

Тея медленно и неуверенно покивала головой, подтверждая.

– А куда ты его дела? – насторожился Кастор.

Отстранившись, девочка побежала в комнату и из завала игрушек достала телефон. Подойдя к Кастору, она виновато протянула его. Оказалось, что он был выключен.

– Тея, ну я же просил тебя его не трогать. – Кастор включил телефон и проверил сообщения. Там, очевидно, было пусто. Он раздосадовано обратился к Ивене: – Похоже, она его случайно удалила из диалога. Простите, не углядел. Ребенок…

Он посмотрел на девочку, и та начала беззвучно плакать. Кастор вновь обнял ее.

– Зачем ты лазила в нем?

– Я хотела поиграть, – Тея всхлипнула.

– Твоя мама для чего столько игрушек здесь оставила? Чтобы ты в них играла, а не в мой телефон, – причитал Кастор, но делал это очень спокойно, не повышая голоса, чтобы не пугать еще больше. – А то ты потыкаешь чего-нибудь, а мне потом разбираться. Больше не трогай, хорошо?

Она опять покачала головой, утыкаясь Кастору в плечо и крепко обнимая за шею.

– Скажи этой тетеньке, чтобы она ушла, – дрожащим шепотом произнесла девочка, но Ивена услышала. – Я не хочу, чтобы тебя забрали. Я боюсь.

– Куколка, я же сказал, меня не заберут. – Он успокаивающе погладил ее по спинке. – Мы сейчас поговорим, и она уйдет, а я продолжу с тобой играть. Договорились? Иди пока что на кухню, можешь достать из коробки сразу две конфетки. И не плачь. Я скоро приду.

Тея схватила лежащего рядом плюшевого слона, вновь со страхом в заплаканных глазах глянула на Ивену и быстро умчалась на кухню.

У Ивены ком в горле встал. Она привычно старалась держать лицо, но стало ужасно неприятно, что маленькая девочка так ее восприняла, испугалась, словно Ивена – монстр. Она пожалела, что дала волю эмоциям и громко возмущалась, когда только пришла. Должно быть, ребенок это услышал. Теперь Ивене не хотелось смотреть в глаза Кастору.

– Еще раз прошу прощения за это недоразумение, – серьезно произнес он, и в голосе слышалось сожаление. – Не думал, что у Теи получится случайно удалить сообщение. Видимо, я не закрыл наш диалог, а как только отвлекся, она взяла телефон и начала баловаться с ним.

До этого Кастор был при Ивене достаточно уверенным и сдержанным, но теперь пребывал в смятении, от чего казался уязвимым. «Надевает иногда маску. Так же, как и я порой. А на деле самый обычный, живой человек» – подумала Ивена.

– Это ваша дочь? – поинтересовалась она, глядя в сторону кухни.

– Племянница. Моя сестра хирург, работает по сменам, а свою дочь часто оставляет мне, так как я работаю удаленно и могу уделять ей время. Сегодня она не планировала отдавать мне Тею, но ее срочно вызвали, поэтому пришлось отменить нашу с вами встречу. Но вышло вот так. – Кастор растерянно всплеснул руками.

– Полагаю, девочка знает о том, что вы маг, раз так испугалась?

– Знает. От близких людей я не скрываю этого… Больше не скрываю. Предвещаю ваш дальнейший вопрос. Относятся ко мне нормально. Моя семья видит во мне человека, а не грешного мага, каким видите вы.

Кастор произнес это с долей укора, и Ивена все-таки посмотрела на него. Он говорил про всех инквизиторов, но ей казалось, что только о ней. Знал бы, что именно он поселил в ее голову неподобающие периодические мысли о том, что маги могут быть нормальными.

– Вы так сказали, будто сами считаете, что маги – это не люди.

– Так считаете вы. Разве нет?

В серых глазах мелькнул вызов, будто Кастор ждал определенного ответа. Но вместе с этим в них была какая-то надежда услышать что-то иное. Не то, что обычно говорят инквизиторы. Однако Ивена не могла себе такого позволить, поэтому проигнорировала вопрос.

– Значит, ваша семья вас принимает… – протянула она. – А другие люди? Коллеги, друзья, бывшая жена, возлюбленная?

Кастор лукаво улыбнулся.

– Как хитро вы соскользнули к теме о моей личной жизни.

– Я выполняю свои обязанности, задавая вам все необходимые вопросы, – невозмутимо ответила Ивена. – Поверьте, если бы не работа, ваша личная жизнь меня бы совершенно не интересовала.

Облокотившись на стену, Кастор прикусил губу, исподлобья глянул на Ивену и низко произнес:

– А если не поверю?

Теперь уязвимой почувствовала себя Ивена. Она решила и на этот вопрос не отвечать. Слишком много маг о себе возомнил, раз уже не первый раз пытается ее спровоцировать.

– Вы ушли от ответа на мой вопрос, – холодно указала она.

– Вы с моими вопросами поступаете точно так же и подаете мне тем самым дурной пример, – парировал Кастор.

– Я не обязана отвечать на ваши вопросы, а вы на мои обязаны.

Маг расслабленно пожал плечами, как бы соглашаясь.

– С коллегами об этом я не говорил и не считаю нужным. Нас связывают чисто рабочие отношения. Друзей у меня не очень много, но те, что есть, ничего против не имеют, раз продолжают называться моими друзьями. По поводу бывшей жены… – Он нахмурился, отводя взгляд. – Ей это не нравилось, но не думаю, что этот вопрос сейчас актуален. Она в моей жизни больше не участвует. А на данный момент ни в каких отношениях я не состою.

Почему-то от последней фразы Ивена почувствовала облегчение, но тут же мысленно поругала себя за это. Какая ей разница, что он один? Что с того? Линдман точно не тот, на кого стоит глаз положить.

– Вы довольны? – поинтересовался он.

– Мне плевать, в отношениях вы или нет, – не успев подумать, сказала Ивена.

– Вообще-то я имел в виду, довольны ли вы тем, что я ответил на все ваши вопросы, – подловил Кастор, и его губы растянулись в хитрой улыбке.

У Ивены внутри все вспыхнуло. Как она могла попасться на такой ерунде? От раздражения и злости на себя она стиснула зубы, но после напустила на себя привычное равнодушие.

– Знаете, господин Линдман, мне надоело стоять и общаться в вашем коридоре. Явно не лучшие условия для нашей беседы.

– Ах да, беседа. Как вы любите это слово, – вновь усмехнулся Кастор, продолжая пребывать в игривом настроении. Испытывать вину он явно перестал. – Согласен, в коридоре не очень удобно. Неужели все-таки намекаете на то, чтобы перебраться на кухню, и на чай с печеньками? Вы в прошлый раз так и не предложили, когда мы беседовали, – на последнем слове он сделал особый акцент, – а я могу предложить.

Как бы Кастор ни пытался разрядить обстановку, Ивене становилось только хуже. Будто опять какой-то груз лег на душу. Маг ведет себя так, будто она просто обычная девушка, которая пришла к нему в гости. Или он делает это специально, как бы издеваясь? Разве может маг проявлять дружелюбие к инквизитору и заигрывать? Наверняка только ради собственного самоутверждения.

– На данный момент лучше предложите это своей племяннице.

Именно в эту минуту Тея осторожно выглянула из кухни, глядя на двух взрослых. Ивене вспомнилось, как бережно Кастор обращался с ней, как она испугалась. Вновь стало неловко и возникло чувство, что она здесь лишняя.

– Считайте, что на сегодня разговор закончен, – подытожила Ивена, – но впредь попрошу быть ответственнее, следить за ребенком и за телефоном. До встречи, господин Линдман.

– До свидания, госпожа Ноттен.

Она быстро вышла. Настроение сделалось самым паршивым. Спешным шагом Ивена вернулась к машине, открыла дверь, села и резко ее захлопнула. Морис, который в это время мирно курил сигарету, вздрогнул и уставился на коллегу.

– А где маг? – поинтересовался он, выпуская дым.

– Нянькой заделался. Заводи уже машину и двигаем обратно. – Ивена дергано пристегнулась.

– Не понял. – Морис продолжал смотреть недоуменно. – Нянькой? Ты его с собой не потащила, что ли?

Ивена повернула голову к Морису и бросила раздраженный взгляд.

– А ты видишь его здесь? Нет? Значит, не потащила. А сил невидимости вроде как не существует, по крайней мере, не обнаружены еще. Так что перестань спрашивать меня о глупостях. И так время потратили, еще и болтаем без толку. И хватит уже курить, надоело! Вся твоим дымом провоняю!

Никогда ранее Ивена не разговаривала с Морисом подобным грубым тоном. Она часто могла поворчать, но это не воспринималось серьезно, и Морис любил по этому поводу шутить, пытаясь поднять настроение себе и Ивене.

– Да ладно, чего взъелась-то, ворчунья? – Морис выставил руки перед собой, после чего завел машину. – У тебя месячные начались, что ли? Конфетку съешь, может, успокоишься. Хоть сразу всю пачку, а то еще кусаться и драться начнешь.

В этот раз Ивена не посмеялась, но и ничего не ответила, лишь попыталась усмирить свой пыл. Ехали они молча. Морис не стал дальше беспокоить Ивену, а включил свою любимую музыку.

Ивена сама толком не понимала, что ее так сильно вывело из себя, и она начала в голове это анализировать. Больше всего злили не заигрывания Линдмана, не то, что он не смог прийти на допрос, а то, что Ивена уловила искру симпатии к нему. Ей понравилось, как он общался с ребенком, понравились его честность, открытость и какая-то простота, и эти непрошеные чувства грызли изнутри. Она знала, что обязана быть еще жестче, не должна сочувствовать магу, и уж тем более не должна позволять ему разговаривать с ней подобным образом. Знала и корила себя за то, что не может. Общение с Кастором что-то всколыхнуло в душе, и это переворачивало привычное представление о магах.

Маги порой умеют хорошо манипулировать, пытаясь вызвать жалость или вину у самих инквизиторов. И у Ивены эта вина все больше росла. Только вот действительно ли дело в манипуляции? Или маг в чем-то прав? В голове эхом раздавались его слова о том, что магия может быть направлена во благо, может кого-то спасти. Вероятно, некоторые люди допускают такое, но никто не говорит в открытую. Так не принято. Так думать грешно.

Но Ивена думала. А еще снова вспомнила слова начальника о том, что было бы неплохо казнить этого мага, вспомнила маленькую девочку, ее испуганные глаза. «Тебя что, эта тетя заберет?». А если бы она забрала? Если бы его приговорили к казни, как бы кроха это пережила?

Закрыв глаза, Ивена начала глубоко дышать, пытаясь утихомирить свои эмоции. Не зря их учили, что не стоит инквизиторам проникать на личную территорию мага и общаться с ним там, это может вызвать неподобающие чувства по отношению к нему и привязанность.

– Может, это было специально подстроено? – произнесла Ивена себе под нос.

– Ты о чем? – спросил Морис, делая музыку чуть тише.

Ивена задумалась, стоит ли говорить, но все-таки решилась. Может, это прогонит ее наваждение? Может, Морис приведет ее мысли в порядок?

– Да я об этом Линдмане. Он сказал, что отправлял сообщение, будто не сможет прийти на допрос из-за своей племянницы. Ему ее сестра привезла. У меня никакого сообщения не было, и он сказал, что это девочка его случайно стерла из диалога, а телефон выключила. Девочка еще так на меня смотрела, словно я враг народа, потому что дядьку ее хочу забрать.

Ивене вновь стало обидно и горько, что ее так восприняли, но она продолжила:

– И я же поверила в это. А сейчас думаю: может, это специально? Вдруг он… Ну… Подговорил девочку, чтобы попытаться меня растрогать и вызвать чувство вины, манипулировал, чтобы и на допрос не идти?

– Да по-любому так и есть, – уверенно воскликнул Морис, словно это вполне очевидный факт. – Или ты вдруг возомнила, что маги честные? Да был бы он такой, то заявился бы давно к нам, а он мало того, что скрывался, так еще и с места преступления сбежал. Ты из-за него так загрузилась?

– Не люблю, когда меня заставляют в чем-то сомневаться.

– Так ты и не сомневайся, тут даже думать не о чем. Очевидно, он просто издевается над тобой. Захотел выставить себя героем, а после попытался сделать так, чтобы ты прониклась к нему сочувствием. Чистой воды манипуляция. Так что на следующем допросе я бы на твоем месте в такой угол его загнал, чтобы он даже слово «магия» произносить боялся.

Ивена посмотрела на Мориса. Простой, хороший, веселый парень, готовый всегда прийти на помощь, поддержать, поднять настроение. Может ли он быть неправ в данной ситуации? Ответ в голове прозвучал сам. Может. Задумывался ли он когда-нибудь хоть на секунду о том, что магия может приносить пользу? Вряд ли. А что бы сказал, если бы ему когда-то маг помог? Тоже бы считал, что это из плохих побуждений? Ивена боялась озвучивать свои дальнейшие мысли, углубляя тему. Достаточно того, что она уже невольно продемонстрировала свою слабость, а этого быть не должно.