Тайна адмиральской банки

– Надо же – «банка Рубинова»! Он даже не подразумевал, что на карте имеется отметка с его фамилией.

– Удивлен? Это потому, что не изучаешь заранее район плавания. Вблизи Балтийска, уверен, знаешь все вдоль и поперек. А тут, в Финском заливе, еще много для тебя неизвестного. Перед тем, как выйдешь в море, требуется изучить всю карту, особенно обратить внимание на навигационные опасности. Иначе запросто сядешь на мель.

Со справедливыми словами командира невозможно было не согласиться, что Женька и сделал. Но сам он уже был воодушевлен и озадачен идеей выяснить все подробности появления на карте этой таинственной банки с его фамилией.

8.Ботаник Сева

Если тебе должны родители, значит ты – ребенок. Если тебе должно государство – ты пенсионер. Если тебе должен весь мир – ты украинец. А если ты во всем виноват, значит ты – русский.

Этот нелицеприятный постулат Сева Ефимов усвоил сызмальства. В конце девяностых, когда его семью выгоняли из Казахстана, он услышал: «Езжай своя страна!». Вирус национализма, искусно подброшенный в бывшие союзные республики некогда великой страны, быстро распространился среди коренного населения.

Обидно вспоминать, но гнали те, с кем его родители прожили бок о бок долгие годы, дружили и помогали друг другу.

Ефимовы уехали. Продали за бесценок четырехкомнатную квартиру в областном городе, что хватило на двушку в российском «Мухосранске» с населением примерно 50 тысяч человек.

Как оказалось позже, те, кто был вынужден уезжать через год, оказались еще в более печальных условиях. Бедные люди либо продавали квартиры по стоимости стиральной машины, либо просто бросали все нажитое годами и уносили ноги.

Родина приняла переселенцев безразлично. В новом городе отец семейства, в прошлом – главный инженер предприятия с огромным опытом работы, устроился сантехником в ЖКХ, а мама, педагог по образованию, на полставки в детский сад-ясли. Других вакансий в небольшом городке не было.

Севу определили в девятый класс школы, что находилась поблизости. И хотя учился он хорошо, был одним из лучших не только в классе, но и во всей школе, одноклассники его невзлюбили, сразу дали прозвище Ботаник и всячески насмехались. Особенно «старался» задеть и обидеть Севу Лёша Бражников, или как его все называли, Брага. Он был не совсем нормальным по развитию, но относился к разряду неприкасаемых. Об этом все знали и боялись, старались лишний раз не переходить ему дорогу. Причина была проста. Старший брат Браги, такой же хулиганистый подросток, закончил эту школу два года назад. Пока он учился, то держал всех учащихся в страхе. Сейчас же у младшего Бражникова были крутые друзья из параллельного класса, что давало ему возможность продолжать издеваться над другими учениками школы. Особенно Брага невзлюбил Севу. Он издевался над своим одноклассником весь девятый класс. В новом учебном году Брага продолжил свои издевательства, но уже в более изощрённой форме. Он избивал Севу, портил ему вещи, писал обидные слова фломастером на его рубашке или в его тетрадях. Сева молча терпел, понимая, что если скажет хоть слово против или попробует сопротивляться, будет ещё хуже. Да и помощи было ждать неоткуда, ведь все в классе боялись Брагу.

Однажды, когда на глазах у всего класса, хулиган решил в очередной раз наградить Севу подзатыльников и уже занес для этого руку, Ефимов с ненавистью резко взглянул в глаза обидчику и тот, словно получил разряд мощного шокера, сперва застыл в неестественной позе, а затем и вовсе грохнулся между партами.

Сева не мог объяснить, почему так произошло, но ему показалось, что все это неслучайно. С тех пор Сева стал замечать, что если его обидели или обошлись несправедливо, то через какое-то время этот человек спотыкается и падает, ломает что-либо или на него нежданно-негаданно сваливаются иные неприятности. Обидчик очень быстро получил по заслугам. Причём это не зависело от желания самого Севы. Негодяй получал ответ намного хуже того, что он сделал или пытался предпринять против Севы.

Парень стал искать ответ на эти вопросы в специальной литературе и понял: похоже, он обладает экстрасенсорными способностями. Если неосознанные желания материализуются из воздуха, то внутренняя психическая энергия человека настроена на прием энергии из космоса.

Что делать с этими способностями Сева не знал и решил окончательно убедиться в этом при поступлении на исторический факультет Санкт-Петербургского государственного университета. Он качественно подготовился к вступительным экзаменам, потому как успешно учился в школе, а одну тему, связанную с реформами Петра Первого, изучил досконально. Сева был уверен, что на экзаменах ему попадется именно она. Он даже видел вещий сон. Так оно и случилось. После этого Ефимов не сомневался: он обладает какими-то сверхъестественными способностями, которые могут ему пригодиться в дальнейшей жизни.

***

Учеба в СПбГУ полностью захватила Севу. Доступ к обширной информации и возможность консультироваться по интересующему вопросу с лучшими преподавателями северной столицы, создавали благоприятные условия для саморазвития и совершенствования. Уже на первом курсе он вступил в научное общество студентов (НОС) и стал собирать материал для будущей диссертации. Совершенно случайно открылся еще один дар Ефимова.

На одном из семинаров Севе было поручено выступить с фиксированным докладом о роли царицы Клеопатры в античной истории. Вечером в общежитии накануне занятия, уже засыпая, он думал об этом и ему приснился яркий сон. Он как-бы перенесся в Древний Египет тех времен и увидел наяву саму известную царицу. Оказалось, что Клеопатра, якобы сразившая римского императора Цезаря и его сподвижника Марка Антония своей неземной красотой, на самом деле была маленькой, некрасивой, неряшливой дамой, к тому же нуждавшейся в помощи хорошего дантиста. Впрочем, со времен Клеопатры стандарты женской красоты сильно изменились, и возможно, в первом веке до нашей эры царица египетская действительно была близка к эталону. К тому же, возможно, именно благодаря своему уму она смогла соблазнить императора Цезаря и довести до помешательства его сподвижника – Марка Антония, который, женившись на царице, щедро раздавал ей и их общим детям земли в римских владениях. Потерпев поражение в борьбе за власть в Римской империи со своим братом Октавианом – будущим императором Августом, Марк Антоний покончил жизнь самоубийством. Он был смелым солдатом, но не привыкшим к женскому вниманию, поэтому быстро попал под влияние Клеопатры. На Октавиана Августа, победителя Марка Антония, известного своими многочисленными амурными похождениями, чары Клеопатры не возымели действия. В итоге ей пришлось самой лишить себя жизни, так как Октавиан велел приковать ее к своей триумфальной колеснице и возвращаться так в Рим.

Когда Сева высказал все это на семинаре, то первыми возмутились девчонки их группы. Для них образ роковой женщины-легенды, последней правительницы египетского эллинистического царства и умело манипулировавшей мужчинами, был связан с кинокрасавицами Вивьен Ли, Софи Лорен и Элизабет Тэйлор, которые играли роль Клеопатры в кино.

Возникший было спор, разрешил преподаватель. Он сообщил, что в Британском музее Лондона недавно прошла выставка, на которой были выставлены сразу 11 статуй Клеопатры. Эти скульптуры – своеобразное открытие в мире археологии. Раньше специалисты полагали, что скульптуры изображают других цариц. Теперь же ученые получили свидетельства того, что эти ничем не примечательные толстые женщины ростом не более 150 см с суровыми чертами лица и есть Клеопатра в различные годы жизни.

– Красота Клеопатры – это, скорее всего, миф, и возможно, самый бессмысленный, – высказал мнение преподаватель. – Реальная внешность Клеопатры – это облик ученой женщины, каковой она была, ведь известно, что кроме греческого царица владела латинским, ивритом, арамейским и египетским языками. Для женщины того времени это была огромная редкость.

В другой раз, действуя по прежней схеме и насмотревшись накануне во сне об казни аутодафе (акт веры) Сева докладывал о жизни и гибели Джордано Бруно. В полной тишине заговорческим голосом Сева вещал.

– 17 февраля 1600 года на небольшую римскую площадь Кампо деи Фиори вывели полностью обнаженного человека. На его лицо было надето что-то вроде деревянного намордника – «тюрьмы для языка» из-за произнесенных им злодейских слов. Это был философ Джордано Бруно, арестованный 23 мая 1592 года. А вели его к устроенному на площади костру, чтобы сжечь из-за обвинений в ереси.

Бруно считал, что «Земля вращается вокруг Солнца, а не наоборот. Вселенная бесконечна и не имеет ни центра, ни края», – рассказывал Сева. – Считается, что именно за это ученого и сожгли на костре как богохульника и еретика, сделав его мучеником. Однако это неправда: Бруно не был ученым-астрономом, а на суде обсуждали не Вселенную, а отрицание им божественности Христа. Целых восемь лет под следствием его пытались заставить отречься от своих взглядов и покаяться, но мыслитель был непреклонен. На последнем суде, где ему вынесли приговор, он сказал: «Вероятно, вы с бо́льшим страхом выносите мне приговор, чем я его выслушиваю».

– Вы так все подробно рассказываете, словно сами побывали в тех временах, – похвалил Севу преподаватель, выставляя ему отличную оценку.

Ефимов ничего ему не ответил, а лишь улыбнулся. О своих видениях он никому не рассказывал. Единственная, кому он решился поведать об этом, была однокурсница Лена Деева. Эта девушка ему сразу же понравилась и он был безмерно рад, когда однажды она подошла к нему после занятий и протянула руку.

– Привет. Давай знакомиться. Меня зовут Алена. Как ты это делаешь? Когда рассказываешь, у меня создается впечатление, что ты сам все это видел! – пошутила девушка.

Сева не мог лгать человеку, который ему нравился. Можно сказать, кого он полюбил с первого взгляда. Не мог и выпалил все свои секреты.

Девушка внимательно его выслушала, улыбнулась и, как показалось Севе, не поверила. Позже они неоднократно встречались и разговаривали. Однажды даже вместе сходили в кино. Сева набрался смелости и как-то признался девушке в своих чувствах.

– Сева, ты замечательный человек, я счастлива называть тебя своим другом, – в ответ призналась девушка. – Возможно, ты самый лучший друг на свете, но не более того. Ты уж извини…

9.Зачем ты так поступила, мама?

Качественно отработав первый этап ходовых испытаний и обнаружив целый «букет» промышленных недоработок и замечаний, новый корабль решено было вновь поставить к заводской стенке, дабы все это устранить. Это вполне нормальная и традиционная процедура, потому как в мире не существует корабля, который был бы принят в состав действующего флота едва сойдя со стапелей завода.

Образовавшееся свободное от выходов в море окно решено было заполнить краткими поездками к семьям офицеров и мичманов. Первыми на побывку отправились семейные. После их возвращения настала очередь холостяков.

Женька решил на несколько дней слетать к матери в родной город, где не был года три с половиной. Во-первых, он давно не видел родного человека. Во-вторых, возможно, она сможет что-либо подсказать по поводу обнаруженной на навигационной карте их фамилии.

Сидя в удобном кресле «Боинга-737» и предвкушая встречу с самым родным человеком, Евгений стал вспоминать свои юные годы…

…Он жил-не тужил с мамой. Она его очень любила и берегла от всех невзгод. Отца не было Он погиб во время аварии на одной из атомных подводных субмарин и Женька его совсем не помнил. Мама так и не вышла замуж, хотя была в те годы молодой и красивой.

До шести лет Женька верил, что нашелся в большой белокочанной капусте. По другой маминой версии – добрый аист случайно уронил сверток с ним прямо в её заботливые руки.

Женька долго верил в Деда Мороза. Он всегда исполнял все его пожелания. Один раз он заказал ему настоящий спасательный жилет. Хотелось узнать будет ли он держать на воде самого Женьку, если сигануть с моста в реку, что протекала через весь город. Но Дед Мороз задержался в пути и, видимо, забыл об спасательном жилете.

Мама сказала.

– Вот тебе, сынок, от Деда Мороза спортивный костюм. Не обижайся. Наверное, Дедушка Мороз что-то напутал.

Женька ужасно рассердился. Как можно перепутать спасательный жилет со спортивным костюмом?

Словом, маме очень хотелось, чтобы он подольше оставался в сказочном мире.

…Когда Женька первый раз влюбился и привел любимую девушку познакомиться, мама, улыбнулась, сказала:

– Милая девушка, ты хочешь нянчиться с мужем, как с малым дитем? Тогда, Женечка для тебя.

Девушка посмеялась и серьезно восприняла предупреждение потенциальной свекрови…

Мама молча прощала ему все, и в первую очередь – проявления невнимательности по отношению к себе. Женька до сих пор помнит случай, когда он обидел маму….

… Когда у Женьки впервые появился смартфон, он целыми днями не выпускал из рук полюбившийся гаджет. Как-то он сидел в кухне и что-то высматривал в Интернете. Мама у раковины мыла посуду и что-то рассказывала. Женька слушал вполуха и был занят своим делом. Затем шум льющейся воды внезапно прекратился и мама сказала.

– Когда я уйду – ты и не заметишь за своим смартфоном. Да?

– Да, – рассеянно кивнул Женька, не отрываясь от экрана.

И только тогда, когда мама громыхнула вымытым стаканом о стол и расплакалась, он понял свою черствость и оплошность, вернувшись в реальность.

Он обнял маму и принялся извиняться. Она поджала губы, но не отстранялась. Мама на него никогда долго не обижалась.

***

Такси везло Евгения по знакомым, мало изменившимся улочкам родного города. Деревья по-прежнему распластали ветви, пытаясь поймать солнечный луч. Дома прятали за подновленными фасадами дворы с разбитым асфальтом и ухоженными клумбами. Разве что бабушки у подъездов, с умилением трепавшие маленького Женьку за щеки, сменились подростками в наушниках и с электрическими самокатами.

Дверь маминого подъезда оказалась новой – тяжелой, современной. Видеофон мигал тревожно-красным. Евгений замер в тени подъездного козырька, загипнотизированный этим миганием. «Приехал, не предупредил, а вдруг она не обрадуется? Даже скорее всего – не обрадуется».

Огонек сменился на зеленый, дверь открылась, выпуская шумную стайку пацанов. Последний придержал дверь, разглядывая Евгения:

– Заходить будете?

– Значит, сюрпризом, – махнул он рукой и шагнул внутрь.

Лифт двигался плавно, но очень быстро. Или так просто казалось? Дверь распахнулась, Женька шагнул на лестничную площадку и решительно, не оставляя себе времени на лишние мысли, нажал кнопку звонка. Сердце зачастило, как в детстве, когда мама приезжала домой после долгих командировок или очередных путешествий по миру.

Дверь открыла молодая женщина в спущенном с одного плеча домашнем платье, руки ее были перепачканы мукой, а глаза смотрели удивленно.

Евгений нахмурился, заглянул ей за спину – на табличку с номером квартиры. Нет, не ошибся. Да и не мог?

– Вы кто такая?

Вопрос вышел грубоватым, девушка отпрянула. Из-за ее ног выглянул хмурый лощеный кот, принюхался и зашипел недобро, показав клыки. Хозяйка шикнула на него и, ободренная поддержкой питомца, вернула вопрос:

– Это вы – кто?

– Я тут живу. То есть, мама живет…

– Вы ошиблись, наверное. Наверное, она тут раньше жила? Мы квартиру года два назад купили.

– Вы с котом? – улыбнулся Евгений.

– Мы с мужем, – не поддержала шутки женщина.

Евгений снова наморщил лоб:

– Не может быть. Мама не говорила ничего…

– Хотите, документы покажу? Подождите тут, – она, прикрывая дверь, шагнула назад.

– Нет-нет, не надо документов… Я верю.

Женька прошел мимо лифта к лестнице, достал смарт, подал голосовую команду. Спускался под монотонные гудки – днем мама отвечала редко: то встречи у нее, то выставки, то спа-процедуры.

На площадке второго этажа, бурча и охая, возилась с замком двери грузная фигура женщины.

Евгений притормозил, вгляделся, нашел знакомое в изменившихся от времени чертах и даже обрадовался:

– Тетя Таня!

От неожиданности женщина вздрогнула, оторвалась от своего занятия и, прижав к груди руку, стала всматриваться в лицо окликнувшего.

– Не признаю что-то. Видеть плохо стала, а очки-то дома…

– Здравствуйте, тетя Таня. Я Женя… Ну, сын Галины Ивановны из шестьдесят девятой квартиры. Вы меня все конфетами подкармливали…

– А-а-а… Какой же ты теперь Женька? Ты теперь Евгений. Так возмужал! – она слабо хлопнула его по плечу, – а это вот у меня и до сих пор есть… Хочешь?

Тетя Таня пошарила в кармане и протянула в морщинистой руке лимонную карамельку. Он улыбнулся тепло и чуть смущенно, принимая неожиданный сувенир из детства.

– А ты чего здесь, Евгений?

– Так я к маме. Представляете, даже не сказала, что квартиру продала. Вы не знаете, куда она переехала?

Соседка посмотрела с укором, покачала головой:

– Знаю, конечно.

***

Евгений медленно шел по вымощенной плиткой аллее вдоль стены колумбария Кальварийского кладбища. Солнце бликовало на глянцевых черных плитках с именами и датами, слепило глаза. Каждый шаг сопровождался засевшим в голове словом. «Бред, бред, бред…»

Второй ряд снизу, пятая ячейка. Черно-белое мамино лицо. Женьку бросило в жар. Он провел пальцем по цифрам на плите.

– Да что за ерунда-то? Два года назад…

Рядом остановился рослый мужик с метлой в руке и по-простецки спросил:

– Матушка? Похож, ага… Тоже из этих?

– Из каких? – не понял Евгений.

Дворник ткнул черенком метлы в нижний угол ячейки. На плите, за букетиком искусственных цветов, был выбит QR-код.

– Из новых этих, вечных… Цифровых, вроде…

Дворник зашагал прочь, с раздражающим шуршанием волоча за собой метлу.

Евгений достал смарт и навел скан на квадратик кода.

Информацию про эксперименты с оцифровкой сознания и возможность «после ухода» общаться «как обычно» он переваривал, сидя на скамье напротив стены с прахом мамы. Принять ее смерть было и вовсе непостижимо. Да и как, когда вот она – звонит по видеосвязи.

Женька принял звонок и потребовал без приветствия:

– Кто ты?

– Мне пришло уведомление, – мягко и чуть виновато ответила она, – что ты посетил мой прах.

– Серьезно? – повысил голос Евгений. – Уведомление тебе пришло? Зато мне не приходило, что пора его посещать!

– Ну, прости, Женюша, – мама развела руками. – Как-то не нашла повода сказать. Не хотела тебя расстраивать. Ты меня здоровую редко видел, зачем было видеть больную? А так я вроде и не умирала – все ведь как обычно…

– Как обычно – это живая мать! Живая! А ты что? Обманка!

– Но сынок, ты ведь до сегодняшнего дня даже не догадывался…

Евгений не стал дослушивать, нажал отбой, а потом и вовсе выключил смарт. Глаза стали мокрыми.

«Зачем ты так поступила? Зачем!» – повторял и повторял он, широко и стремительно шагая к выходу.

Он шел по улице, не представляя куда идет. Он не плакал, хотя слезы предательски катились по щекам одна за другой.

– В том, что мама так поступила, виноват я! Был черствой, самовлюбленной и отвратительной скотиной! – вынес себе вердикт Женька.

Ноги принесли его в какое-то питейное заведение наподобие бара. Заказал водки и, не почувствовав крепости, выпил залпом. Вокруг гремела музыка, которая по замыслу должна настраивать посетителей на лирический лад.

Женька молча рассчитался и вышел. Да, ему требовалось напиться, но сделать это хотелось как-нибудь незаметно, не прилюдно. Поминки все-таки. Он купил в супермаркете бутылку и снял номер в гостинице.

Завалившись в кресло, одним движением свинтил крышку и попытался пить из горла. Водка бестолково цедилась сквозь пластиковый дозатор. Не сделав и пары глотков, Евгений фыркнул и грохнул бутылкой о столик.

– Зараза, тут хрен напьешься!

Он сунул руки в карманы. В правом зашелестело. Женька достал карамельку, развернул и отправил в рот.

Мама тоже их любила: кисленькие с жидкой сердцевиной. Тетя Таня угощала – он не ел один, складывал в старую сахарницу, дожидался маму и делился. Гора фантиков росла. Под их шелест мама тоже делилась – историями о сезонах дождей, заброшенных старых парках, королях и нищих. Потом она, конечно, опять куда-то отправлялась, но истории фантиками шуршали в его карманах. И ощущение ее близости оставалось еще надолго.

Убаюканный усталостью и воспоминаниями, Женька заснул прямо в кресле.

***

На следующий день, перед тем, как отправиться в аэропорт, он снова заехал на кладбище. У стены колумбария, где покоился прах мамы, он увидел тетю Таню.

– Ну, слава Богу, отыскала я тебя, – взволнованно объяснила женщина. – А то убежал и я не успела наказ матери исполнить. Вот, держи.

Принимая из рук соседки пакет, Женька недоуменно взглянул в глаза тети Тани.

– Это – деньги. Остались от продажи квартиры. Остальные пошли на оплату фирме, которая все это устроила. Договор на двадцать лет. Галина все предусмотрела…

– …Мама, ну вот скажи, мне обязательно сюда приходить? Ты же, вроде как, жива, – сметая мелкий мусор из ячейки, поинтересовался Женька, когда тетя Таня ушла и он остался один.

– Ну правда, мамуля, ты же не здесь, – он постучал по плитке, – А здесь, – Женька щелкнул по экрану смарта.

– Главное, чтобы я была вот здесь, – мама на экране похлопала ладонью по груди, – остальное – как хочешь. А ты еще не женился?

– Пока нет. Еще не нашел такую, как ты: преданную и красивую…

В этот момент яркий луч солнца, отразившийся от гладкой мраморной маминой дощечки, ослепил Женьку.

– Это мама подает сигнал. – подумал Женька. – Она меня слышит и без всяких современных технологий…

10.Каждая кастрюля найдет свою крышку

«Никогда не пренебрегайте тайным предчувствием, предостерегающим вас об изменениях в жизни, даже в тех случаях, когда вам кажется, что нет никакого основания придавать им веру», – именно так, или почти так, предупреждал главный герой приключенческого романа Даниэля Дефо «Робинзон Крузо».

Но в том-то и дело: никакого предчувствия в скорых изменениях в жизни у Евгения Рубинова не было и в помине.

Командировка, связанная с приемкой от промышленности нового корабля и ввода его в строй, завершалась, когда вдруг поступил приказ: рапорт Евгения удовлетворен и его переводят на Северный флот для службы на атомной подводной лодке с экзотическим названием «Приозерск». Оставался неиспользованным отпуск, который требовалось реализовать до перехода к новому месту службы. Рубинов решил провести его в Питере и постараться что-нибудь выяснить насчет обозначенной на карте банки с его фамилией.

Кроме того, хотелось просто немного отдохнуть и сменить обстановку.

Вечером первого дня отпуска ноги принесли его в бар-караоке, что оказался поблизости с отелем, где он снял номер. Евгений сел за стойку и заказал водки. Опрокинул стопку в себя, и ничего не почувствовал. Заказал еще одну. В это время какая-то тощая девица завыла в микрофон заунывную песню о несчастной любви.