Малышка для сводных

Рая Рок

Малышка для сводных

Глава 1.

– А они тут какого делают?! – давится шампанским моя подруга, когда видит, как в сад из дома выходят двое: Арсений и Максим, мои сводные братья. Два брюнета с медовыми глазами, похожие как близнецы, но с разницей на самом деле в полтора года. Широкоплечие, высокие. Красивые. Что и у меня иногда, как у художника, дух захватывает. И не только как у художника.

Я хихикаю над реакцией Ани, хоть и у самой сердце начинает колотиться в несколько раз быстрее. Взволнованно и радостно.

Вчера мы с ними немного повздорили из-за того, что я ездила с другом на мотогонки, даже покаталась с ним немного, и поделилась с братьями своими эмоциями, а они слишком бурно отреагировали. Ну, да, опасно. Но я же не одна там была, да и аккуратно. А сегодня их с утра не было дома, хоть они и обещали помочь мне с вечеринкой, и я целый день ходила сама не своя, думая, что всё между нами теперь настолько плохо, что они даже плюнули на вечеринку в честь дня моего рождения.

Аня переводит шокированный взгляд с меня на них, и я решаю открыть страшную тайну. Всё равно об этом скоро будут знать все в университете.

– Арсений и Максим мои сводные братья. Четыре года назад моя мама вышла замуж за их папу, ну и вот. Поэтому они здесь, – жму я плечами с улыбкой.

Конечно, я понимаю, что подруга совсем не ожидала увидеть здесь Их.

Арс и Макс старшекурсники в нашем университете, а ещё – одни из самых популярных парней. У их компании, где в общей сложности шесть друзей, «в простом народе» даже название есть: Фантастическая шестёрка. Я только когда стала первокурсницей месяц назад, узнала об их такой славе. И в принципе узнала много нового о своих сводных братьях. И не всё из этого оказалось приятным для меня. А в наших отношениях с ними часто стало присутствовать какое-то напряжение.

После своих кратких разъяснений перевожу взгляд на братьев и все неприятные мысли растворяются, а мои щёки наверняка становятся пунцовыми, потому что мы встречаемся с ними взглядом. Они одновременно внимательно оглядывают меня, а потом оба поднимают большие пальцы вверх, ободряюще-одобрительно улыбаясь.

Я очень переживала, что с этим платьем, сшитым на заказ маминой подругой в другом городе, может что-то случиться по пути сюда, или, что ещё хуже, оно где-то не подойдёт мне по размеру. Но это воздушное красивое творение доехало без приключений и село на мне идеально, и братья сейчас это тоже оценили.

Я прикусываю губу, сдерживая слишком широкую улыбку, и испытываю снова странное копошение в животе. Даже эмоциональные разорения Ани слышу не сразу.

– …мне не говорила?! О-фи-геть! Я уже месяц пытаюсь придумать, как завязать с кем-то из них разговор, – громко шепчет она, подхватывая меня под локоть. – А оказывается, моя лучшая подруга живёт с участниками ФШ в одном доме!

Хочется сказать, что дружим мы с ней всего недели три из тех пяти, что знакомы, и я просто ещё не успела поделиться такими подробностями своей жизни. Но говорю другое, хихикнув:

– Уже месяц придумываешь? Мы всего месяц только учимся!

– Так я с первого дня и начала мучиться, – смешно фыркает девушка, и я заливаюсь смехом.

Настроение за две минуты подскочило до небес. Родители организовали праздник, а сами на выходные уехали к своим друзьям загород, решив предоставить мне такую свободу в этом году. Ещё недавно я чувствовала себя совсем одиноко, хоть и дом полон персонала, а сад – гостей. А сейчас Арс с Максом приехали, и я сразу чувствую себя намного, намного лучше!

– Так познакомишь? – складывает ладони умоляюще Аня передо мной, выпячивая нижнюю губу. – Прямо сейчас?

Я киваю, ощущая небольшую растерянность. Мне уже приходилось представлять своих подруг братьям, ещё школьных, и те тоже смотрели на них так восхищённо. Но тогда я ещё не знала о том, что мои братья очень… любят женское внимание и очень охотно пользуются своей привлекательностью. Да и даже не думала на тему того, с кем они и как общаются за пределами дома. А сейчас думаю. И от одной мысли, что между ними и моей подругой что-то может быть, как и с теми девушками из университета, мне не по себе.

Нам с Аней приходится сделать лишь несколько шагов, потому что Максим и Арсений уже идут в нашу сторону. Мы встречаемся у небольшого бара, где работает бармен. И они оба сразу заключают меня в титановые объятия.

– Ещё раз с днём рождения, принцесса! – говорят они весело и почти одновременно, пока я испытываю целый калейдоскоп из эмоций. От радости до смущения, от волнения до лёгкой обиды. Да, два дня назад они уже поздравляли меня, и сегодня лишь празднование, но они заставили меня понервничать…

– Спасибо! – говорю счастливо, ощущая, как запредельно колотится сердце и горит в груди, когда отстраняюсь от них.

Максим продолжает приобнимать меня, поглаживая моё голое плечо большим пальцем, а Арс вкладывает в мою ладонь небольшую чёрную коробочку с золотым бантиком.

– Это тебе от нас, малышка.

– Что там? – округляю я глаза, встряхивая лёгкую коробочку. Смотрю на подругу, которая, кажется, взбудоражена не меньше меня. А потом снова на Арсения и Макса рядом.

– Открывай уже! – смеётся Максим.

Внутри оказывается ключ. От БМВ.

– Вы с ума сошли?! – пищу я, смотря на них с благодарностью и восхищением. Братья уже давно работают помимо учёбы, но я даже и не думала, что они могут делать от себя такие подарки без участия родителей. Права я уже получила, и не скажу, что не задумывалась о собственной машине, но поступок братьев всё равно поразил меня до глубины души.

Аня не выдерживает и представляется парням сама. И я бы провалилась под землю от стыда, если бы братья узнали, что я испытала облегчение, когда не заметила в их глазах интереса к девушке.

Они кидают дежурную фразу о приятном знакомстве, после чего тянут меня за пределы сада, к парковке.

Но только я успеваю дотронуться до белой, сверкающей на солнце машины, как ворота открываются и на территорию заходят двое из ФШ в сопровождении двух тоже знакомых мне девушек.

Всё моё настроение тут же падает рядом с этой машиной на асфальт, что я даже заглядывать в салон не хочу. Просто смотрю на то, как друзья братьев приближаются к нам с широкими улыбками, а девушки – с обольстительными. И если Женю и Артёма я даже рада видеть, то эти девушки вызывают во мне резко отрицательные эмоции. Но я не решаюсь спросить у Максима и Арсения, зачем они пригласили их.

– Здорова!

– Привет, Макс… Арс!

Парни жмут друг другу руки, а девушки оставляют на щеках братьев поцелуи и откровенно флиртуют.

Что вызывает не только мой внутренний шторм, но и закатывание глаз у Ани рядом со мной.

– Ну и стервы разодетые! Как в стриптиз-бар притащились! – шепчет зло подруга мне на ухо. И я сейчас целиком соглашаюсь с ней, хоть и не привыкла обсуждать и осуждать внешность людей от слова совсем.

Женя и Артём подходят ко мне, мы с ними дружески обнимаемся, после чего они вручают мне огромный букет пионов и большой розовый бумажный пакет.

– С днём рождения, красотка!

– Мы не знали, что тебе подарить, но Арс с Максом вроде сказали, что ты рисуешь.

– Спасибо… – благодарно улыбаюсь я парням и принимаю подарки.

В этот момент те две девушки кивают мне с натянутыми улыбками, которые явно говорят о том, что они сюда пришли не ради меня.

– С днём рождения, Ксюша.

Я благодарю и разворачиваюсь, делаю шаг в сторону сада вместе с Аней, но Максим меня окликает и быстро догоняет.

– Ксюш!.. А как же белая крошка? Неужели даже не посидишь за рулём?

Он широко мне улыбается, всё ещё находясь в том же хорошем настроении, как и Арсений в метре от нас. И я тоже натягиваю улыбку, мотая головой.

– Я позже, одна. Отнесу пока всё это. И спасибо вам ещё раз большое. Мне очень нравится машина.

– Вы подарили ей машину? – ошарашенно отзывается одна из девушек.

Но Максим не обращает на неё внимания, как и подошедший Арс.

– Всё хорошо? – тихо спрашивает он, удержав меня за локоть и повернув к себе лицом.

Я киваю почти уверенно.

– Да, всё хорошо.

Они оба хмурятся, смотря на меня, поэтому улыбаюсь снова. И отступаю на шаг.

– Я ещё успею насмотреться на машину, а вот гости заскучают без виновницы торжества, – тихо смеюсь, хотя понимаю, что, наверное, не стоило так говорить.

Братья больше ничего не спрашивают, но всё ещё поглядывают на меня нахмурено, пока мы все выходим с парковки. А мне просто хочется поскорее отойти подальше. Потому что неприятно находиться рядом с ними всеми.

И мы с Аней, которая тоже заметно сдувается из-за приезда тех девушек, через минуты две, наконец, отрываемся от компании.

А через десять минут приезжает мой друг Артур, с которым мы дружим ещё со школы, а сейчас он ещё и мой однокурсник. Очень весёлый парень, балагур, чем очень и симпатизирует мне как человек. Он снова много шутит, и я немного расслабляюсь, забывая о неприятных ощущениях.

Мы с друзьями танцуем, общаемся, участвуем в конкурсах, поглощаем вкусные закуски… Пока Макс и Арс только поглядывают на нас со стороны, а сами со своей «взрослой» компанией веселятся в отдалении у бара.

– Отойдём? У меня для тебя подарок, – в какой-то момент говорит Артур мне на ухо и тянет меня за собой за руку.

Я со смехом одной рукой приподнимаю пышный подол платья и чуть ли не бегу, пытаясь успеть за парнем.

– Сейчас. Я его в доме оставил!

– Даже интересно, что же там! – хихикаю, заходя в столовую через стеклянную дверь за другом.

Именно в холле темнее, чем в остальных комнатах или на улице. Поэтому когда мы туда заходим, глаза не сразу видят хорошо.

Но потом я могу рассмотреть высокую белую скульптуру. Артур скульптор в свободное время, и сделал её для меня. Меня.

– Это я?

– Ага! Нравится?

– Я… я даже не знаю, что сказать… – потому что теряю дар речи. Сколько же трудов он в неё вложил. Дотрагиваюсь до гипса и выдыхаю тихо: – Очень… она очень красивая, Артур. Спасибо! Такого дня меня ещё никто не делал…

Я поворачиваюсь к другу и тут же оказываюсь прижата к стене рядом. Он нависает надо мной и сжимает мою талию в корсете. Пока я не дышу и не двигаюсь от шока, он резко выдыхает через нос и опускаться к моей шее. Начинает очень влажно её целовать.

Наконец отмираю. И отталкиваю парня. Только он не поддаётся, продолжая что-то противное делать с моей шеей и сжимать мою талию.

Тогда в моё шокированное сознание вселяется жуткая и одновременно абсурдная мысль, что сейчас Артур поцелует меня в губы, меня вырвет, и моё красивое платье будет испорчено…

Глава 2.

– Хочу тебя, Ксюш… – хрипло говорит он в мою шею, приподняв меня за талию. – Ты так охрененно пахнешь… и очень красивая…

– Артур… перестань, – голос от шока стал сиплым. Я толкаю парня в грудь сильнее, и он, наконец, отстраняется с тяжёлым дыханием. – Зачем ты это сделал?.. Говоришь? Ты… ты…

Быстро-быстро моргаю, выставив ладони перед собой. Мы дружим с восьмого класса. А он… он…

– А ты не понимаешь? – хмурится он и сглатывает так, будто очень хочет пить.

Я быстро мотаю головой и, прижимаю одну ладонь к шее, туда, где мокро. Вытираю с себя слюну парня. Испытываю что-то очень похожее на отвращение. Хочется помыться.

– Нет, не понимаю… Артур, ты же мой друг, зачем ты?..

Несколько секунд мы просто смотрим друг на друга. Я всё ещё шокировано. Он – словно до него что-то доходит. А потом он отступает на шаг и кажется очень расстроенным.

– Артур…

– Да я просто уже не знаю, как к тебе подъехать! – тихо выкрикивает он, взмахнув руками, и я застываю от такого его тона. – Ты правда ничего не замечаешь, Ксюш? Думаешь, нахрена я везде за тобой таскаюсь? Картинки эти твои, выставки… дружеские посиделки… Потому что ты мне нравишься, и уже охренеть как давно.

– Но мы же друзья, поэтому… – растерянно произношу, всё ещё натирая шею ладонью. Артур это видит, и его взгляд мрачнеет ещё больше.

– Ты до сих пор говоришь про дружбу? Серьёзно? – Артур вздыхает и понижает голос. – Я думал, может, это ты так играешь в недотрогу, хочешь действий с моей стороны. А оказывается, ты всё ещё живёшь в стране розовых единорогов и не видишь дальше волшебной радуги? Пи**ец. Ещё раз с днём рождения, Ксюш, а я пошёл…

– Артур, – окликаю я его, когда парень уже делает шаг к выходу из дома, он оборачивается. – Ты вот так просто всё разрушил? Как же так?

Парень ничего не отвечает мне. Он ещё раз тяжело вздыхает и, опустив голову, выходит из дома. И из моей жизни.

А я ещё несколько секунд стою как оглушённая. Он был одним из моих самых близких друзей. Я очень многим делилась с ним, доверяла ему. А сейчас узнала, что он смотрел на меня не как на друга, а как на девушку, ради которой ему приходилось играть в дружбу.

Праздновать мне больше ничего не хочется. Мне хочется поговорить с братьями, найти успокоение в них, попросить совета, но и с ними отношения в последнее время не такие, как раньше. Тем более они заняты вещами намного интереснее.

Посмотрев мутным взглядом ещё раз на белую скульптуру, я бегу по лестнице на третий этаж. Забегаю в свою комнату-мастерскую, где обычно я творю и иногда ночую. В ней царит полумрак, и только закатное солнце заглядывает сюда через высоко расположенные фигурные окна. Со злостью вытягиваю из красивой причёски шпильки и откидываю в сторону одна за одной, из-за чего по плечам и спине рассыпаются светлые локоны.

Сажусь на обустроенное спальное место у одной из стен – круглый матрас, заваленный яркими подушками и мягкими игрушками, закрываю лицо ладонями и, уперевшись в колени, прикрытые фатой юбки, даю волю слезам.

Что Артур имел ввиду, когда говорил о единорогах и радуге? Что я ещё маленькая и такая наивная, раз верила в его дружбу и даже не думала, что друг хочет меня в другом плане? Да, наверное, это так. Ведь в моей голове нет многого из того, что есть, например, в той же Ане. Или моих бывших одноклассницах. Мальчики, мальчики, секс, алкоголь, гулянки…

Или не было до недавнего времени, ведь уже на протяжении месяца, с поступлением в университет, в голову часто лезут всякие мысли. Картинки. Даже стыдные фантазии. И мне это не нравится, смущает.

Тема с Артуром плавно отходит на второй план. Оголяются другие мысли. Мои братья и их друзья, с которыми они сейчас в саду развлекаются. Эти девушки…

Уже от этого перед глазами зудят неприятные воспоминания, связанные с изменениями в моём восприятии.

Как через неделю учёбы я зашла в медицинский кабинет, потому что у меня жутко разболелась голова. Но застала там почему-то не медсестру, а… Арса. С девушкой.

Так и застыла в полуоткрытых дверях, пока он целовал её губы, её шею, с треском ткани оттягивал кофточку и целовал её грудь, пока она гладила его снизу. И всё это они делали так, словно очень торопились куда-то и хотели друг друга съесть.

Моё сердце в тот момент колотилось так, как никогда. И щеки горели от видимого и всех этих звуков. Стонов, громкого дыхания. Не знаю, мне кажется, я очнулась только через несколько секунд. Пискляво извинилась зачем-то и быстро убежала.

Но Арс догнал меня. И сам казался расстроенным, что я это увидела. Непривычно много матерился при мне и находился на взводе. А мне было очень плохо, глаза слезились, что я списала на сильную головную боль.

Я тогда и сама не понимала, что со мной. Это было больше, чем просто ощущение неловкости и смущения.

Помимо этого, я ощущала какое-то дурацкое разочарование, злость, раздражение, горечь. Всё это смешалось в непонятную кашу, которую я смогла разобрать по крупицам постепенно только тогда, когда в машине Максима в бардачке увидела коробку презервативов. Или тогда, когда в университете всё чаще начала обращать внимание на то, какие девушки находятся рядом с братьями. Модельной внешности, очень раскрепощённые. И как они ведут себя с ними. Флиртуют, а некоторые обнимают или целуют. Всё это разъедало меня изнутри больше и больше с каждым разом.

Дома они для меня были другими. Заботливыми, участливыми, уже родными за четыре года, какими-то только моими. И пока я училась в школе, всё так и оставалось. Но с моим поступлением в университет они резко изменились. Возможно, я просто увидела другую их сторону, и стала воспринимать их иначе. Но иногда мне кажется, что и они сами стали относится ко мне как-то по-другому.

Непонимание себя и их мучает.

Вдруг в мастерской раздаётся стук в дверь. Я резко отрываю лицо от ладоней и колен, за пределами звучат голоса братьев.

– Ксюш, ты тут?

А в следующую секунду дверь открывается, впуская в комнату обоих братьев. Я быстро вытираю щёки от слёз, но они всё равно замечают красноту у меня в глазах и хмурятся.

– Ксюш? – окликает меня Макс.

– Это из-за этого додика… – цедит со злостью Арс, пока они оба приближаются.

Я ничего не отвечаю, потому что грустно мне не только из-за Артура, которого вчера из-за мотогонок они тоже так называли. Шмыгаю носом, пальцами убирая сырость под глазами так, чтобы не размазать макияж ещё больше, Макс садится напротив меня на корточки, а Арс садится рядом со мной на импровизированную кровать.

– Всё хорошо, – улыбаюсь я, всё ещё не в силах посмотреть кому-то из них в глаза. Хоть и очень хочется. Они стали такими близкими для меня, даже необходимыми, что, когда я чувствую себя счастливой или мне плохо как сейчас, я всегда в первую очередь думаю о них. Испытываю желание прижаться к ним и получить поддержку или разделить с ними свои чувства. Но сейчас как будто всё по-другому.

– Эй, – поддевает ласково мой подбородок Макс согнутым пальцем, заставляя посмотреть на него. – Малышка, в чём дело?

Арс приобнимает меня за плечи, всё его внимание тоже на мне, а его большой палец нежно поглаживает кожу на моём плече.

И всё во мне замирает на две секунды в этот момент. На голове Макса как обычно беспорядок, а глаза очень внимательные и глубокие, карие с золотистыми вкраплениями, которые всегда хочется рассматривать, особенно на свету. От него немного пахнет алкоголем и фруктовой жидкостью вейпа. А тепло и близость тела Арса покрывает моё тело сплошь приятными мурашками. Я ничего не могу сказать.

– Принцесса, – тихо говорит теперь Арсений, поворачивая мою голову к себе. С весёлой улыбкой разглядывает моё лицо. – Если ты сейчас же не улыбнёшься, то мне придётся применить самое страшное оружие – щекотку.

У меня не получается удержаться, и я тихо хихикаю.

А может, мне всё казалось, и на самом деле между нами ничего не изменилось?

Только почему всё внутри меня странно переворачивается от их близости и бархатных голосов?

– Я просто… – прикусываю губу на секунду, а потом выдыхаю тихо: – Взрослеть оказалось не так весело.

Братья тихо смеются, и в моей груди от этого приятно вибрирует.

Максим с нежностью обхватывает мою щёку ладонью и поглаживает её, тоже с улыбкой рассматривая моё лицо, наверняка ещё немного с красным носом и глазами.

– Маленькая наша, это всего лишь цифры. Ты можешь повзрослеть тогда, когда захочешь… – уголки его губ немного опускаются, брови немного хмурятся, когда он подцепляет прядку волос и гладит её. – Но я и сам всё ещё не могу поверить, что ты уже такая взрослая. Целых восемнадцать лет…

– В восемнадцать мы уже творили тако-ое… – смеётся Арс, прижимая меня к себе за плечо.

– А ты наша маленькая принцесса, и всегда ей останешься, – оглядывает Максим моё лицо снова очень внимательно, беря мои руки в свои большие ладони. Они у него в два раза больше моих ладошек. – И если что-то тебя беспокоит, то просто говори нам, окей? Мы всё решим.

Арс почему-то хмыкает, будто что-то вспомнив.

Да, они пытаются поднять мне настроение. И в их словах нет никаких скрытых смыслов, они не пытаются сделать что-то нарочно, но…

Ко всему тому, что я привыкла чувствовать к ним, примешивается что-то ещё. Отчего щёки сильно горят. Что смущает и даже немного пугает. И я не понимаю, почему это происходит и что мне с этим делать. Мне страшно, и единственное место, куда я могу с этим пойти, это они.

Я снова зависаю на лице Макса, пока в моём сознании перекручиваются желания, страхи, доводы разума, чувства. Он тоже смотрит на меня. Его тело и взгляд почему-то всё больше источают напряжения, брови опускаются всё ниже, а руки сильнее сжимают мои.

И я сама не замечаю, как медленно подаюсь вперёд. Тело кажется онемевшим, и одновременно я чувствую сильный жар в нём и своей голове. Не понимаю, что делаю, и одновременно отлично понимаю, чего именно хочу.

Моё взволнованное дыхание замирает, когда я невесомо прикасаюсь губами к горячим и сухим губам Макса. А он, наоборот, резко выдыхает воздух в мой рот. Он выглядит застигнутым врасплох, его брови хмурятся, а глаза само сосредоточение напряжения. Но когда я делаю медленное движение губами, несмелое, неуверенное, на пределе волнения, тогда взгляд Макса заволакивается другим. Желанием. Словно он давно хотел этого, но даже не разрешал себе подумать об этом. Но сейчас и речи не может быть о том, чтобы удержаться.