Борьба Чувств

Первым заговорил директор. Он поставил для меня стул, а сам сел напротив.

– Для кого-то может и доброе, но только вот не для нас с вами, Катя. Присядьте, пожалуйста.

Я послушно села, сложив руки на коленях и приготовилась внимательно слушать.

– Катя, кхм, даже не знаю, с чего начать, – он вдруг взял со стола газету с уже открытой статьей и посмотрел на нее, сильно морщась.

– Зато я знаю, – к нам вдруг подлетел мой наставник и угрожающе склонился надо мной, вызывая россыпь мурашек по всему телу. Он так тяжело дышал, глядя в мои испуганные, ничего непонимающие глаза, что мне показалось, что из его носа сейчас повалит дым, а сам он набросится на меня и разорвет на части, словно Тузик грелку.

– Погоди, Макс, успокойся, дай мне с ней поговорить, – директор остановил его, выставляя руку вперед.

После чего разгневанный мужчина надо мной нехотя отстранился и встал рядом, скрестив руки на груди и глядя исподлобья.

– Катя, скажи пожалуйста, ты встречалась в эти выходные с неким Петром Измайловым? Беседовала с ним о чем-нибудь? – и директор и его друг не сводили с меня настороженных глаз, внимательно изучая каждое мое движение и реакцию.

– Эм, да, конечно, мы же виделись в субботу, – я посмотрела на Макса, ища в нем поддержку, но увидела лишь презрение.

– Днем за обедом, да, я знаю. Вы виделись с ним после этого еще раз? – с нажимом переспросил директор.

Я заерзала на стуле, начиная открыто паниковать.

– Что-то случилось? Что происходит?

– Виделась или нет? – терпение моего напарника трещало по швам, он с силой вцепился в спинку моего стула так, что мне на секунду показалось, он его сейчас перевернет.

– Мы случайно пересеклись с ним у моего подъезда в тот же вечер, когда я пришла домой, – решила признаться я.

В какой-то момент Максим и вправду слегка опрокинул стул со мной назад, впиваясь в мое лицо яростными глазами, я испугалась и выставила руки вперед, переставая дышать.

– Ладно говоришь, да только вот я лично видел своими глазами, как ты зашла в свой подъезд и ни с кем перед ним не встречалась, – тихо прошипел Максим.

– Я решила пройтись перед сном и вышла, когда ты уже уехал. Может быть, вы уже скажете мне, что случилось? Я ничего не понимаю.

Максим отпустил мой стул и отошел к окну, а директор дал мне в руки газету.

– Читай, раз действительно не понимаешь, что происходит.

Я бегло пробежалось по статье, вырывая куски фраз из текста: тайная встреча, раскрыт секрет застройки центральной части музейной зоны, информация из достоверных рук, сеть гостиниц, данными поделилась сотрудница организации, которая ведет этот проект, пожаловалась на сложности в понимании со своим напарником, цитируем «некоторые проблемы в общении», готовность к дальнейшему сотрудничеству, «Спасибо вам, буду с нетерпением ждать нашей новой встречи».

Я непонимающе уставилась поверх бумаги, все шире раскрывая глаза.

– Это что? – мой голос осип и дрогнул.

– Ты нам скажи! – Максим встал передо мной, загораживая от директора, – Был разговор?

– Был, но совсем не об этом, и речи не было о работе и о проекте!

– Сложности в общении? – его низкий рык заставил мое сердце уйти куда-то в пятки.

– Максим, все было совсем не так, это выдернутые из контекста фразы, исковерканные и перевернутые! Поверь мне! – я с надеждой заглянула в его прищуренные глаза, желая увидеть в них отклик и понимание.

– С чего бы это мне тебе верить? Мы знакомы без года неделю. К тому же, ты сама призналась, что разговаривала с этим петухом.

– Он лип ко мне, как банный лист, не давая проходу, я ничего ему не говорила! И вообще, сразу пошла домой, как только он нарисовался!

– Свежо придание, да верится с трудом, – он скептически развел руки в стороны и вновь отошел к окну.

– Так, все, успокойтесь оба, – директор наклонился ко мне, внимательно заглядывая в глаза, – то, что ты говоришь, точно правда? Ты ничего ему не рассказывала?

– Так она тебе сейчас и скажет!

– Помолчи, Макс, остынь! Катя, это очень важно, скажи честно.

– Я ни о чем ни с кем не разговаривала. Да и с чего бы мне с ним вообще откровенничать? – я так перенервничала, что силы резко оставили меня и я говорила спокойно и даже уже немного безразлично, готовая принять свою судьбу.

– Так, – Антон Викторович обратился к своему другу и стоящему рядом Леониду Аркадьевичу, – то, что здесь понаписано, действительно никак и ничем не подкреплено – на понт берут. Блефуют, так ведь? – он принялся задумчиво ходить из стороны в сторону, – у меня есть очень хороший знакомый, приближенный к этим пронырливым Бибе и Бобе, думаю, он сможет нам помочь. Катя, дожидайтесь пожалуйста в кабинете, мы вас пригласим.

В сопровождении начальника службы безопасности я вернулась в кабинет. Ни о какой работе речи конечно уже и быть не могло. Очень долгое время я просидела в одной напряженной позе, пока не почувствовала онемение в конечностях. Как такое могло со мной произойти? Ведь я ничего и никогда не делала никому плохого. И вообще, старалась добросовестно работать изо всех своих сил. А вышло…то, что вышло.

Видимо, как не задалось с первого дня, мне ведь явно были здесь не рады, так и не надо было соваться. Значит – просто не мое. Поскорее бы уже уйти из этого места и не видеть больше никогда всех этих людей. Как же стыдно и неприятно! Выставили меня просто врагом народа! Хотя я ни в чем ни перед кем не виновата!

Время близилось к концу рабочего дня, когда из мыслей меня вырвала захлопнувшаяся дверь. Я вздрогнула и вскочила, испуганно поворачиваясь на звук. Ко мне вплотную подошел Максим Владимирович и, не сводя с меня пристального взгляда, включил аудиозапись на своем телефоне. На ней был весь наш разговор с Петром в субботний вечер. Дав мне прослушать все до конца, он отложил гаджет на стол, продолжая смотреть в упор.

– Зачем ты с ним вообще заговорила? Я же тебя предупредил, чтоб ты держала язык за зубами! – он проговорил это негромко и уже без явной злости в голосе.

– Но я ведь ничего такого ему и не сказала…, – тихо и в очередной раз попыталась я себя оправдать.

Он устало выдохнул и сел в свое кресло, оставляя меня стоять перед ним, вытянувшуюся по струнке, как нашкодившую школьницу. Мужчина молча смотрел на меня снизу вверх, не говоря ни слова, а я так устала, что просто не выдержала напряжения. Вытянув белый листок из принтера, я села на свое место и принялась писать дрожащими руками заявление на увольнение по собственному желанию.

Мне так сильно не хотелось показывать ему никаких своих эмоций, хотелось быть сдержанной и уйти по возможности достойно, но предательские слезы текли ручьями сами собой, мешая мне сосредоточиться.

Наконец с трудом закончив, я встала и положила бумагу на стол и хотела уже уйти, но вдруг почувствовала сильный захват руки на своем запястье. Максим дернул меня к себе, сажая на край стола перед собой. А я больше не могла себя сдерживать и разревелась навзрыд перед ним, как глупая дурочка.

– Простите меня, пожалуйста… я и вправду не хотела ничего плохого, просто…так вышло, – не было никаких сил смотреть мужчине в глаза, поэтому я выбрала точку на разрезе его рубашки, буравя взглядом открывающийся кусочек груди с порослью темных волосков.

– Глупая, куда ты собралась? – он встал и положил ладонь мне за заднюю часть шеи, принуждая заглянуть в его глаза, – все же выяснилось, теперь все хорошо, это ни к чему.

– Я так больше не могу, знаете, Максим Владимирович, вы наверное правы, мне здесь и правда не место. Это не мое, мне будет лучше уйти. Вы же сами этого хотели! – его глаза казались сейчас совсем темными, а черные зрачки гипнотизировали своей едва заметной пульсацией.

Теплая мужская ладонь аккуратно стерла слезы с моего лица, а вторая оставалась лежать на шее.

– Знаешь, Катя, мы с тобой знакомы всего неделю, а я уже сбился со счета, в который раз вижу твои слезы. Мне кажется, моя жена за всю нашу супружескую жизнь столько не рыдала, – он усмехнулся, оголяя ровный ряд белых зубов.

– Просто я плакса, – поделилась я совсем тихо, легонько пожимая плечами.

Мужчина стоял так близко, что я чувствовала тепло его тела, его дыхание на своем лице, чуть подрагивающие руки на шее и на щеке, а его терпкий запах смеси парфюма и его самого заполнял мои легкие, дурманя и кружа голову. Неожиданно я поняла, что его взгляд спустился ниже и сосредоточился на моих приоткрытых губах. Внутри что-то екнуло, защекотало и осело внизу живота, заставляя меня посмотреть на мужские губы в ответ. Он приблизился и наше частое дыхание смешалось, вызывая дрожь и трепет по всему телу.

Внезапная вибрация моего телефона в руках заставила нас быстро отшатнуться друг от друга. Максим тут же отошел, поправляя галстук и прочищая горло, а я разглядела на экране сообщение от мужа: «Ждем тебя на парковке, выходи, как освободишься».

– Тебя подвезти? – мой напарник скомкал и выкинул в мусорный бак заявление на увольнение, попутно одевая пиджак.

– Эм, нет, за мной муж приехал, – я растерянно уставилась на Максима, а он подошел ко мне ближе.

– Тогда, до завтра, коллега, – мужчина усмехнулся и протянул мне ладонь.

Я смущенно улыбнулась ему в ответ, закатывая глаза и несмело протягивая свою руку, тут же чувствуя на ней крепкое пожатие.

– До завтра.

Глава 6. Максим. Сон в летнюю ночь.

Максим.

Оторвавшись от монитора, я устало откинулся на спинку своего кресла, ловя взглядом девушку, старательно укладывающую папки с документами в высокий шкаф. Она приподнималась, нагибалась, вставала на цыпочки, позволяя мне насладиться зрелищем того, как изящно двигается ее соблазнительное тело. В какой-то момент бретелька от ее топа соскользнула вниз, оголяя белое плечико и я не смог больше сидеть и спокойно наблюдать вдали.

Подходя все ближе, я не отрывал глаз от ее груди с призывно торчащими крупными сосками, проступающими под тонкой гладкой тканью. Я поймал малышку в крепкие объятия, но она тут же затрепыхалась, краснея и пытаясь меня отстранить.

– Максим, что ты делаешь?

Ее голосок, произносящий мое имя сводит с ума. Хочу, чтоб она звала меня, нуждалась во мне, умоляла меня быть рядом.

– Тшш… нам будет хорошо вместе.

Катя затихла в моих руках и стыдливо уткнулась в грудь, кладя маленькие ладошки на мои широкие плечи. Она и сама это знает, я вижу по ее реакциям на меня, она тоже хочет.

Я подтолкнул ее к дивану. Сел, удобнее располагаясь, и принялся наблюдать за девушкой. Она стояла еще мгновение в нерешительности, но потом несмело начала путешествовать тоненькими пальчиками по своему стройному и аппетитному телу, вызывая во мне все новые и новые волны сладкого предвкушения. Возбуждение набирало обороты, как и член в штанах стремительно увеличивался в размерах и теперь неприятно и даже больно упирался в мешающую, сковывающую ткань.

Катя коснулась своих губ, прошлась по длинным волосам, рассыпая их по плечам, случайно задела горошинку соска, тут же вздрогнув всем телом и спустилась вниз, обхватывая ладонями бедра. Совсем осмелев, малышка задрала свою юбку до пояса, развернулась ко мне спиной и обольстительно вильнула бедрами.

Шумно вдохнув воздух, я поправил член, плотно обтянутый тканью брюк, и потянулся к моей красавице, призывая ее быть ближе. Она тут же шагнула ко мне, будто только и ждала, что я ее позову.

Катя перекинула ножку и оседлала меня верхом, садясь спиной к моему лицу и прогибаясь в пояснице, демонстрируя свою соблазнительную, сочную попку в трусиках с вишенками и тонкими телесными колготками поверх, обтягивающими ее тело, будто вторая кожа.

Пикантный вид так заворожил, что я почувствовал, как к члену вновь прилила кровь и он начал пульсировать. Она повернулась ко мне в пол оборота и кокетливо посмотрела, хлопая своими длинными ресницами, осторожно нащупывая маленькой ручкой молнию на моих брюках. Пальчики нырнули под ткань и она вытащила мой готовый к боевым действиям ствол. Не в силах сдерживаться, я рванул лямки топа, оголяя ее по пояс и сгребая руками разметавшиеся локоны.

Я нетерпеливо привстал, прижимаясь напряженным торсом к голой изящной спинке, вдыхая полной грудью сладкий манящий запах ее кожи, готовый немедленно овладеть моей красавицей.

Вздыбленный хер тут же уперся в ее аппетитную задницу, давая крошке в полной мере ощутить, как она на меня действует.

– Хочешь меня? – спросила, будто читая мои мысли, невинно раскрывая ротик.

О, да, моя рыжая зайка, еще как хочу, ты себе даже не представляешь на сколько. Стискиваю ее сильнее в объятьях и тянусь к таким близким и желанным мягким, пухлым губам. Она осторожно облизывает розовым язычком свои губки и так смотрит, что я понимаю – мое желание взаимно.

– Какая же ты сладкая сучка, – сдавленно шепчу в приоткрытые влажные створки, уже собираясь обхватить их и засосать, предвкушая ее вкус…

Катя возбуждающе ерзает на мне, вызывая приятный отклик во всем теле и протяжно стонет. Да, девочка, двигайся, я хочу чувствовать тебя, хочу, чтоб ты была со мной… Как же я не хочу отпускать тебя…

Я как наяву чувствовал тепло ее горячего тела, хоть и понимал, что это всего лишь сон. Как наяву чувствовал сладкий запах ее кожи, действующий на меня, как наркотик.

Проснувшись от своего же рыка, я резко распахнул глаза, садясь в кровати. Озираясь по сторонам спросонья, я пытался унять шумное дыхание.

Блять. Вот же заноза рыжая. Какого хера ты делаешь в моей голове?

Едва я пришел в себя, как дверь распахнулась и в мою комнату вошла жена с лейкой и распылителем, направляясь к окну с цветами, а я едва успел прикрыть от нее одеялом каменный стояк и хорошенько встряхнул головой, окончательно прогоняя все эти бредни из мыслей.

– Проснулся наконец. Видел сколько время? Еще чуть-чуть и ты опоздаешь на вашу пьянку-гулянку.

Нащупав на прикроватной тумбочке телефон, я взглянул на экран, протирая сонные глаза, и сморщился – мне действительно уже пора собираться.

В честь юбилейного дня рождения нашей компании было принято решение устроить корпоратив, чтоб хорошенько отметить это дело, сплотить коллектив, отметить заслуги ценных работников, да и просто снять стресс и расслабиться.

Собрав вещи в рюкзак, я нашел Иру в ее комнате, она продолжала возиться со своими цветами, коими была уставлена вся квартира.

Я уже даже не помню, когда мы с ней стали спать в разных кроватях, а потом окончательно разъехались по разным комнатам. Казалось, так было всегда, практически с первых месяцев нашей супружеской жизни. Жене было некомфортно, когда рядом во сне кто-то шевелится и, не дай Бог, если ее случайно заденут. Так как сон у нее очень чуткий и, если она вдруг проснется по какой-то причине, заснуть ей крайне сложно, практически невозможно.

И это касалось не толко меня, с дочерью она тоже никогда не спала, приучая ее с самого раннего детства к своей кровати. Когда Полина стала чуть старше и вдруг просыпалась по середине ночи от страшных кошмаров, она шла ко мне, зная, что мать будет ее ругать. Конечно же Ира любит и меня и дочку, просто она такая сама по себе, неконтактная, не любит проявлять свои эмоции и уж тем более свои слабости и чувства.

Мы познакомились с ней еще в университете. Буквально на первом свидании я понял, что она именно та, кто мне нужен. Такую спутницу жизни я видел для себя, она отвечала всем моим параметрам и идеально вписывалась в картину моей будущей успешной жизни в голове.

И я был доволен своим выбором, вскоре у нас родилась дочь, правда жена решила не сидеть в декрете, а нанять няню и выйти на работу. Она никогда не хотела быть простым секретарем или даже рядовым бухгалтером, для нее очень важно занимать хороший пост и иметь уважаемый статус.