Полная версия
Дмитрий Эстен
Радион. Часть 1. Начало
Радион.
Выражаю большую благодарность Ирине Юбе (Балан) за помощь в создании Эйры Яковой. Мы с ней вдвоем реально проживали жизнь наших героев.
Часть 1. Начало.
Предисловие.
Ночь.
Поднявшийся осенний ветерок, продолжал обдувать худощавого молодого человека в черных штанах и кожанке. Парень быстро шагал по совершенно пустынной и темной улице.
Остановившись, поправив ворот, он нервно застегнул куртку и продолжил свой путь, стараясь не смотреть по сторонам.
На вид ему было лет тридцать, коротко стриженый и с небольшой щетиной. Молодой человек быстро свернул на освященную и забытую богом свалку, с вывеской «Вулканизация», что колыхалась на заржавевшей цепи, и скрипела от ветра.
– Ну наконец-то! – послышался голос цыганки в расписном платье и с большими позолоченными сережками, которые слегка прикрывал ее темный, кудрявый волос.
Женщина, появилась из неоткуда и похлопала его по спине.
Он немного расстегнул куртку и буркнул, – Что тебе? – понимая, что по-другому ни как нельзя, иначе почувствует страх.
– Вот смотри! – начала она, – Видишь?! – и в ее руке появилась небольшая серо- черная колода.
– Это что? – спросил он и заметил кровь на пальце. «Где это я так умудрился порезаться?» Подумал молодой человек.
А цыганка продолжила, – Это… Это твои карты Радион! – и протянула колоду, – Выбери три красавки! – по-видимому так она называла их.
Юноша молча выполнил просьбу цыганки и взял несколько штук.
– Вот смотри! – повторила женщина, глянув на три совершенно пустых карты. – Скоро ты за них возьмёшься. Ведь ты работаешь с ними, и ты знаешь, что это такое. И запомни, у тебя есть дар, ты особый! Ты должен создать свое таро. На самом деле ты знаешь больше, чем ты думаешь!
–Полная херня! – раздражённо ответил Радион и выронив две пустышки порвал третью. – Из-за этого ты меня сюда позвала? Хрень какая-то! –и ушел.
– Скоро ты вернешься! – закричала женщина в след уходящему парню, – Очень скоро ты вернешься!
– Ага жди!
Открыв глаза и подтянувшись, Радион глянул на часы, но луч солнца, пробивающийся через неплотно задернутые светло зеленые шторы, ослепил парня, и разозлил. Он терпеть не мог солнца, мечтая о дождливых днях. Прищурившись, молодой человек еще раз глянул на часы и увидел, что уже пол одиннадцатого утра.
– Черт! Еще называется осень! – буркнул он и схватил трико.
Вспомнил сон и задумался над словами гадалки про таро. Но фраза. «На самом деле ты знаешь больше, чем ты думаешь.» его еще сильнее задела
– Карты…– растерянно пробормотал он, натягивая штаны, -Я умею гадать, но… Я работаю с ними… блин присниться всякая хрень, а потом грузит! – отмахнувшись, он заправил постель, – Да я и не художник! -продолжил свое размышление Радион и поспешил на кухню.
Ополоснул бокал и тарелку, на которой еще вчера лежали несколько заветренных бутербродов с колбасой, сыром и соленым огурцом, и убрал ее на полку.
– Но ведь это не реально, я же не художник! – все продолжал Радион, – А если я просто начну рисовать там костер горит… Это значит все супер, дела идут хорошо. Костер догорает – ваше дело изживает себя. Прикольно! А потухло – полный пипец. Не разожгли его- все в ваших руках. Ну хорошо это четыре карты. Ну ладно дамы, короли, рыцари – Это люди, пажи –помощь. А дальше? А воздух… Над этим надо подумать!
Звонок телефона оторвал его от размышления.
– Алле! – испугано ответил тот, понимая, что в ближайшее время у него возможно появится проблема.
– Ты сколько будешь страдать всякой херней? – послышался мужской слегка хрипловатый и возмущенный, голос редактора, на другом конце трубки, – Алло, Сорокин! Кому это интересно читать полную чушь, которую написал ты, про тот якобы мистический дом на отшибе горы, как ты там его назвал… Ну кому это интересно, но скрипнула пару раз половица, дом старый, на ладан дышит. Захлопнулась дверь… Что с тобой случилось, а Сорокин? Где твои волшебные статьи про бабушку Марусю, которая лечит … от дебилизма, где колдун Яроша, местный алкаш шарлатан, где? Вот это было интересно. А эту хренотень… Але, ты меня слышишь?
– Да да, Евгений Александрович, я вас слушаю!
– В общем ты, когда приедешь? Обещал в девять утра быть на рабочем месте.
– Через, минут… так, тридцать, наверно!
– Все, жду тебя. Не телефонный это разговор! – и мужчина отключил звонок.
– Да уж! Вот и началось тебе, утро!
Глава 1. Эйра.
Начало рабочего дня для Радиона выдалось весьма тяжелым. Евгений Александрович собирался уволить молодого человека по собственному желанию из-за совершенно глупой статьи, даже вытащил из-за стола чистый лист бумаги, ручку и протянул их Радиону, – Пиши по собственному… – но немного подумав, он отмахнулся. -Ладно, хрен с тобой, ступай, работай. Но с тебя к пятничному номеру статья и не о скрипучем доме, или какой-нибудь гадалке, а что-то более серьезное и мистическое!
– Хорошо! – тяжело вздохнув ответил тот и покинул маленький, но довольно уютный кабинет шефа.
В редакции за компьютером, он обнаружил необычный, красный рисунок с существом в виде девушки с очень длинной шеей и выпученными глазами.
В голове Радиона прошмыгнула мысль, о том, что история возможно похожа на фильм ужасов «Звонок», и он нажал на ссылку, в надежде что это и будет его очередная статья – спаситель.
«Какой ребенок, мог такое нарисовать?» Подумал молодой человек, пока интернет грузил ссылку.
Вскоре статья открылась, и Радион окунулся в чтение.
«В мире существуют слова, которые никогда не следует произносить вслух, особенно японское стихотворение “Ад Томино, где мальчик попадает в ад в поисках пропавшей сестры”.
История показалась ему интересной, но прочитав стих, рассказывающий о скучных приключениях ребенка, покинул страницу.
–Все не то, блин! – буркнул он и продолжил поиск чего-то более интересного.
Потом Радион заметил в углу экрана небольшую картинку со множеством светло- коричневых и желтых змей.
«Змеиный остров» прочитал он в слух название и нажал на ссылку.
– Вот туда бы я поехал! – восхитился Радион увидев несколько фотографий
атолла, усыпанного этими тварями. Он принялся внимательно разглядывать каждую картинку сорока трехкилометрового острова Кеймада –Гранди с его единственными жителями, опасными змеями – Ботропсами.
Радион представлял свое путешествия по зарослям, со множеством гремучих змей вокруг, что даже ступить казалось некуда. В дали виднелся белоснежный маяк.
Взяв одного из Ботропсов, он, слегка проведя пальцами по светло желтой спинке с треугольными пятнами, отпустил змею, и она не спеша скрылась в зарослях.
– Ты, что, тут делаешь, трудоголик хренов, телок высматриваешь? – послышался голос за его спиной худощавого парнишки, ровесника, в серой кофте и такого же цвета джинсах. Убрав полу пустую пачку Винстон в карман куртки, он принялся одевать ее.
– Да… -махнул рукой, Радион и быстро выключил компьютер, -Евгений Александрович блин, грузанул, хотел уволить. Даже ручку с листом протянул, чтобы я по собственному написал!
– Да это в его стиле, запугивает так!
– Слушай, Макс, а ты хотел бы побывать на змеином острове? – перебил его молодой человек.
– Не- а! Что я там потерял? Быть чьим-то ужином это не предел моих мечтаний!
– Да ладно тебе! Меня, итак, сегодня чуть не уволили?
– Не грузись, меня он каждый день увольняет, а потом дает шанс на исправление! – улыбнулся в ответ Макс.
– Ну ты, наверное, привык к этому? – и парень глянул на часы, -Нифига уже шесть… Ты сейчас, куда?
– Да не знаю еще! У друга днюха… Вот думаю идти или не идти?
– Что, когда бухать-то будем?
– А не знаю! Я еще не закончил!
– Ну ты даешь! – удивился Радион, – Ну ладно, давай! Удачи!
– Давай Радик!
– А, слушай, хотел у тебя спросить! – продолжил он, застигнув куртку.
– Валяй! – ответил Макс, остановившись у двери.
– Блин, о чем можно написать? Мне к послезавтра статью надо накатать?
И они вместе покинули комнату.
Оказавшись в пустом коридоре, Макс нажал на кнопку лифта и рассмеялся, – Не знаю! Шутник, я каждый день сталкиваюсь с этой проблемой! Про своих змей напиши, и про то, как они тебя съели на завтрак!
– По ходу мы сегодня последние?
– Нет, не последние, шеф еще здесь! Он как обычно, что-то там у себя мутит…, наверное, крутит с какой-нибудь блондиночкой?
– Ага! – поддержал его Радион и рассмеялся.
Дверь лифта открылась, и они молча спустились вниз.
На улице уже стемнело и горели фонари. Поднявшийся ветер стал разбрасывать сухие листья в разные стороны и пошел дождь.
– Блин! Тебе в какую сторону? – продолжил Радион, накинув капюшон на голову.
– Ты иди, я тут такси поймаю, наверное, поеду!
– Ладно, давай! – пробубнил тот.
Но молодой человек его уже не слышал. Выйдя на проезжую часть, он протянул руку.
Радион, еще немного понаблюдав за Максом, двинулся в сторону маленькой кафешки под названием «Кофе у Константина», что находилась буквально в нескольких метрах от его офиса, куда он часто ходил на обед иногда и с другом.
В этот раз ему жутко захотелось выпить чашечку капучино с сырным круассаном. А еще больше пугала мысль, что, придя домой нужно что-нибудь приготовить, а это значит пол вечера пропало.
Остановившаяся возле входа в кафе вишневая «Тойота Камри», слегка скрипнула, и появилась женщина лет сорока пяти в бежевом плаще и с коротко стриженными, слегка завивающими пепельного цвета волосами.
Вытащив картину, оформленную в багет и завернутую в целлофан, она поблагодарила водителя и захлопнув дверцу машины пошла в кафе, не обращая внимания на появившегося, молодого человека.
Столкнувшись перед самой дверью, они посмотрели друг на друга, – Ой, извините! – проговорили оба в один голос, и Радион пропустил ее.
Она, быстро оглядев полупустую кафешку с необычными картинами, увидела полную женщину с большой родинкой на лбу и махнула ей.
– Эйрочка, я тут! – радостно ответила та.
Эйра молча, поспешила к ней.
– Ой, как у вас дела, то, моя дорогая? – продолжила полная женщина, сделав пару глотков кофе, – Я не стала вам заказывать, подумала, остынет!
– Да, конечно, Ангелина Игоревна, я сама! Вот наконец-то смогла закончить вашу работу, немного тяжеловато далась, женщина видно тяжело умирала! – и поставив картину на стул, художница ринулась к барной стойке.
Радион, проходя мимо их столика, попытался разглядеть портрет, в надежде увидеть хоть часть рисунка, но удача в этот раз оказалась не на его стороне. Картина настолько была обернута целлофаном, что разобрать изображение казалось невозможно.
Ангелина Игоревна так и продолжала пить свой напиток, задумавшись, о чем –то.
Взяв кофе с молоком, Эйра вернулась за свой стол, и они продолжили о чем-то оживленно говорить.
«Интересная женщина. Надо бы с ней познакомиться?» Подумал Радион расположившись за соседним столиком от художницы. Он заказал капучино и пару круассанов с сыром.
Ему жутко хотелось подслушать их разговор и узнать по больше об этой художнице, рисующей портрет умершего человека и чувствующей смерть.
– Знаете, не хотели бы вы, побывать на завтрашней выставке «Вишневое варенье», там будет одна из моих работ? – продолжила Эйра.
– А где она будет-то, Эйрочка? Это же замечательно. Я так за вас рада!
– Да, тут, не далеко! В Эрмитаже, что на проспекте Ленина!
– А во сколько?
– Я там буду весь день!
Эта новость Радиона обрадовала, и он решил наведаться туда, чтобы познакомиться с художницей, и возможно даже взять у нее интервью для пятничного номера.
Дожевав круассан, он покинул кофе.
Глава 2. Вишневое варенье.
Сев за обеденный стол Радион сделал пару глотков горячего кофе с молоком, и глянул на окно, залитое солнцем.
– Солнце! – возмутился он и вспомнил о предстоящем походе в Эрмитаж на выставку «Вишневое варенье».
Мысль, что художница может отказаться от интервью и знакомства с ним пугала, так как это пока был единственный план по написанию статьи к пятничному номеру.
– Безвыходных ситуаций не бывает! – пробубнил он и взял сотовый. – Надо позвонить шефу!
– Алло! – послышался голос редактора.
– Евгений Александрович, здравствуйте. Это я, Радион!
– Здравствуй Радион! Слушаю тебя внимательно! –ответил тот откашлянувшись.
– Евгений Александрович я не смогу прийти в редакцию. Сегодня будет какая-то там супернавороченная выставка картин «Вишневое варенье», куда придет одна странная художница… Эйра, и я хочу взять у нее интервью!
– Эйра Якова, да, да, знаю такую! Знаю, знаю. Довольно странная особа…. Ну если удастся, то возьми. Хотя до тебя пробовали, но она категорично попросила не лезть в ее личное пространство. Так и сказала, «Не лезьте в мое личное пространство, там итак тесно!» – и рассмеялся.
– Ну, надеюсь, что получится. У меня есть план как это сделать!
– Ладно… Сможешь взять интервью, с меня премия. Только не за вопросы, ваши планы на будущее и не как у вас дела?! Нужно что-то сенсационное… В общем не мне тебя учить!
– Хорошо, хорошо!
– Напишешь премия. Не напишешь –нет премии! – и отключил разговор.
– Да уж! «Подбодрил!» —сказал Радион.
На часах уже было начало двенадцатого. Быстро переодевшись, парень вызвал такси, и покинул квартиру.
Картина с несколькими обедающими мужчинами, расположившимися на полянке в сосновом бору, привлекла Радиона. Молодой человек четко увидел, как они трапезничали и о чем-то оживленно спорили, совершенно не замечая его.
– Слышь, ты когда прекратишь халтурить! –послышался мужской голос.
Радиону показалась, что кто-то стоит за его спиной. Он тут же испуганно огляделся, но кроме худенькой старушенции в красном, вязаном платье больше никого не заметил.
«Странно.» Подумал молодой человек. Еще раз глянув на задумчивую бабульку возле натюрморта с аппетитными персиками, виноградом и яблоками, разложенными на столе.
–Ну уж это точно не она!
Следом было полотно, с молодой парочкой в намокшей одежде, они кружились в центре пустующей улицы во время ливня.
– Романтики! Счастливые и отчаянные! – и молодой человек улыбнулся.
Портрет какого-то мужчины лет сорока пяти, может даже и постарше с небольшими усами и в длинной рубахе «камис» на фоне дерева, и богомола, выглядывающего из-под большого, зеленого листа, сильно удивил Радиона.
– Интересно! Для чего здесь богомол? Какое отношение он имеет к портрету? – подумал молодой человек, и не заметил появившуюся художницу, которая сразу же подошла к нему.
– Что? – серьезно спросила женщина.
– Да нет, ничего! – растерялся Радион, взглянув на Эйру. Ведь буквально несколько минут назад, он внимательно оглядел помещение и никого, кроме той старушенции у натюрморта не заметил.
– Извините! – продолжила она, – Я вас наверно, сильно напугала?
– Да, нет, все нормально! «Эта ваша работа?» —спросил молодой человек.
– Да.
– Интересно, для чего на этом портрете изображен богомол?
– О-о-о! Это я показала сущность самого мужчины. Когда рисовала портрет, мне жутко захотелось нарисовать это насекомое. Оно как будто просилось в портрет!
– Могу ли я пригласить вас на чашечку кофе… – решил Радион попытать счастье.
В зале стали появляться мужчины, женщины, которые внимательно изучали картины, некоторые даже обсуждали их между собой.
Брюнетка, в серой блузке и джинсах, окликнула Эйру, – Женщина, не могли бы вы мне помочь? Я бы хотела приобрести эту чудную картину, сколько она стоит? – и показала на изображенных романтиков под дождем.
Художница, глянув на нее, ответила, – Это вам не ко мне!
– Вы тоже свою работу продаете? – продолжил Радион, подумав, что затея с кафе обломилась.
– Давайте, через… минут… двадцать, в кафе… «Белое и красное» оно тут рядом, через дорогу! – ответила она и ушла.
Еще раз глянув на работу Эйры, он достал сотовый, сделал несколько снимков картины и покинул Эрмитаж.
Перейдя дорогу, Радион увидел вывеску «Белое и красное» а по середине силуэт винной бутылки с двумя фужерами.
Оказавшись внутри просторной комнаты, похожей на винный погреб, молодой человек заказал капучино и задумался над вопросами для художницы.
В скором появилась Эйра. Увидев Радиона, она поспешила к нему.
– А я посмотрела, вас нету. Поняла, что вы тут уже! –поставила сумку на соседний стул, и села. – Мне кофе с молоком! – сказала она, мимо проходящей официантке.
– Может что–нибудь еще? – спросила девушка, – У нас есть замечательные пирожное?
– Нет, спасибо!
– Знаете я из «Мистики» … – Решил он не терять время.
– А я так и поняла, что вы из какой-то газетенки! – перебила его женщина, и тяжело вздохнула, – Ладно задавай свои вопросы! Но давай для начала хоть познакомимся… Эйра! – и протянула руку молодому человеку.
– Радион! – ответил тот, пожав ей пятерню.
Он расспрашивал художницу о всем, что приходило ему в голову, даже задал вопрос, о путешествии на змеиный остров, на что она ответила, – Если считать, что змея, в том же самом древнем Египте символизировала мудрость, то почему бы нет. Не отказалась бы. Притом поехала бы с удовольствием. Да, и какой адреналин.
– Спасибо за такое интересное интервью! Очень интересное и важное для меня! – поблагодарил Радион художницу.
– Не за что! – ответила та, продолжая наслаждаться кофе.
–Знаете, мне в последнее время… снится сон, что я должен сделать свои карты!
Женщина еще раз глянула на парня:
– А почему бы и нет! Это ведь очень интересно! Я бы с удовольствием, этим занялась! – ответила она, и посмотрела на часы.
–Забавно, я бы с большим удовольствием поработал с вами!
Эйра недолго думая достала из сумки красно – голубую визитку, со множеством разноцветных бабочек и протянула, – Надумаете рисовать, пишите, на этом номере у меня и whatsApp! Я вам помогу. Для меня это очень интересная работа! А сейчас я побежала!
– Да, конечно… я вас провожу. – ответил тот, обрадовавшись предложению художницы и убрал визитку в карман.
Они покинули кафе.
Глава 3. Сон.
Очутившись в холле, увешанном множеством картин в позолоченных рамках, Радион огляделся. Кругом пейзажи, портреты, натюрморты.
«Странное место.» Подумал молодой человек, остановившись возле изображенных мужчины и женщины в лохмотьях сажающих растенья в замерзшую землю. А на улице шел снег.
– Какая чушь! – буркнул он, – И чьих кистей этот бред?
– Это твои карты! – послышалось эхо, – Запомни они не просто в таких рамках… Знания, которые ты будешь получать, создавая их, собраны со всех уголков этого мира! Но теперь это твой мир!
«Чушь.» Подумал он.
– Люди разные бывают! Иногда они не понимают, что не всегда, то, что делают идет во благо, как и на этой картине. Поэтому и одежда у них такая!
Молодой человек ринулся дальше.
Картина с парнишкой, воюющим с огненной лавой в лесу, привлекла его. Он даже мысленно представил ее висящей на стене возле кровати.
– Как ты думаешь, сможет он остановит этот пожар? – задал вопрос голос, переходящий в эхо.
– Навряд ли!
– А зря! Ведь в этом мире возможно все… Чудеса, они вокруг вас!
–Не знаю! – пожал плечами Радион.
Далее была нарисована семья, мужчина, женщина, и их взрослые сын, дочь. Они стояли в лесу прижавшись к друг другу, и наблюдали за появившимся солнечными лучами, пробивающимися из-за густых деревьев.
– Сколько всего предстояло им пройти, чтобы добраться до этого места. Был бы я писателем, то написал бы целый роман, о них! – продолжил голос, – Они сделали это, и теперь их ждут большие перемены! Хорошие перемены!
Радион не спеша шагал по пустынному коридору изучая картины.
– А здесь мы видим глупого скульптора, у которого руки, растут из одного места! – тяжело вздохнув добавило эхо, – Он возомнил себя гением и испортил бюст королевы Франции, отколов кусочек ее прически! Жаль юнца, ему это просто так с рук не сойдет!
Прошмыгнув изображение с танцующим парнем и девушкой в костюмах Франции восемнадцатого века, Радион увидел жанровый портрет с королевой в желтом платье, которая протягивала свиток, а за ней стояла позолоченная карета и несколько Фрейлин в коричневом одеянии.
– О-о-о, это особая картина. Все не могу ей наглядеться. Нравится она мне! Видишь сама королева ценит тебя и доверяет свои тайны! А их заслужить надо! – все продолжал, и продолжал свой рассказ голос.
Идущие под ручку мужчина в черном костюме и белом парике, и женщина в розовом платье со множеством рюшек, наслаждались свежим воздухом, не замечая поднявшуюся волну над ними.
– А эти витают в своих иллюзиях, розовые очки мешают им увидеть правду. А последствия… Но та красавица в красном платье, что бежит по мраморным ступенькам, ты видишь ее?
Молодой человек заметил, как рамка одной из картин развалилась и на пол упал рисунок, с той самой девушкой, которая бежала по белоснежным, ступенькам как Золушка, сбросив плащ и все украшения с себя.
– Да! – ответил Радион.
– Вот это и будет твое первое задание! А зачем она это сделала… догадайся!
Будильник разбудил Радиона ровно в восемь, открыв глаза, молодой человек задумался над сном о путешествии по нескончаемой галерее, и над той самой картиной с убегающей девушкой.
– Видимо она от чего-то пытается отказаться! Но вот только от чего? Хотя не факт! Ведь Золушка боялась, что ее разоблачат, и у нее возникнут проблемы… М – да уж! – и тут Радион вспомнил о предстоящей работе, соскочил с кровати.
– Статью, надо как можно быстрее закончить и отправить в редакцию! И премия!
Открыл вчерашнее интервью с художницей на ноутбуке, «Красивая женщина имеет право на капризки», и принялся редактировать его.
Статья.
Дар к художеству у Эйры стал проявляться с раннего детства, когда она начала рисовать обгоревшими спичками у бабушки возле печки спрятавшись за шторину.
В четыре года пошла в садик, где в первые увидела множество разноцветных карандашей.
– Они для меня тогда были такой, довольно большой редкостью и ценностью. А чуть позже родной дядька, вернувшись из армии подарил мне первый в моей жизни набор цветных карандашей. Это была такая запоминающая картина детства.
Эйра обожает рисовать цветы, потому-что, как говорит она, – цветы самые живые. У них очень короткая и яркая жизнь. Всегда хочется запечатлеть, продлить, еще на мгновение. Когда рисуешь их в вазе или просто под окном, то чувствуешь запах, ощущаешь нежность лепестков, и когда вот это ощущение приходит, все получается.
Также ей нравятся пейзажи. – Когда я рисую пейзаж, то приходиться, больше доверять интуиции, чем тому, что вот прямо, реально видишь перед собой. Погружаясь в работу, начинаю чувствовать запахи травы, ветер касающийся волос, кожи, солнышко или дождь. Иногда настолько быстро меняется освящение, что приходится фотографировать, чтобы сохранить, какой-то особенный блик, яркость цветов или тень. Правда пейзажей у меня немного. Я очень прихотлива к ним, долго выбираю место. Бывают моменты, когда вот он интересный сюжет все рисую, а потом рву, и начинаю заново. Портреты не люблю, с ними все намного сложнее, но делаю.
Эйра считает, что каждый художник в какой-то степени медиум.
– Когда садишься за мольберт, у тебя на планшете холст, на котором вообще ничего нет. Перед началом работы, подключается воображение, и ты четко видишь портрет или картину до мельчайших деталей.
Когда же работаешь с человеком, даже если никогда его не видел только в воочию, то начиная работу, подключаешься настолько, что, понимаешь кто этот человек в душе. Сколько у него, камушков за пазухой, черных пятен, сделок с совестью. Способен ли он на подлость, на мерзость, манипуляцию, обман, преступление. Узнаешь о нем даже гораздо больше, чем люди говорят на исповеди, потому что сам начинаешь чувствовать, то, что чувствует этот человек. Очень тяжело работать с умершими. Я всего дважды рисовала людей, которых нет в живых, и оба случая были тяжелыми эмоционально, психически и физически. Ты начинаешь понимать, как уходил человек и насколько ему было тяжело. Самая легкая моя работа – мальчик с синдромом Дауна. Это была совершенно чистая душа.
Как-то я рисовала Мерилин Монро, правда ее не воспринимаешь, как живого человека, скорее, как символ. А это немного другой подход. Конечно, были такие моментики, пунктики, все-таки красивая женщина имеет право на маленькие капризки. У Монро была такая вот подростковая, навязчивая идея- желание восторженной любви. Прямо как у Ромео и Джульетты. Ей немножко не хватало трезвого взгляда на отношения с мужчинами.
