Позывной: Военкор

В этот момент зазвонил мой телефон. Незнакомый баритон представился:

– Глава Златоуста. Всё уже знаю. Муниципальная гостиница к вашим услугам. С ремонтом завтра разберёмся.

– Спасибо, – опешил я. – Но тут местные ребята помогают…

– Тогда дерзайте! – одобрительно хмыкнул мэр. – Златоустовцы своих не бросают. Если что – звоните!

– Златоуст – город-сказка! – рассмеялся я. – Обязательно опишу это в «Тюменском меридиане»!

Владимир высунулся из окна:

– Ну что, писатель, поехали? Гараж ждёт!

Ремонт КАМАЗа занял два с половиной часа. Пока Володя с Даней возились с транспортом, мы с Антоном курили на улице.

Антон рассказывал, как после срочной службы в спецназе подписал контракт. Как прошёл через тяжёлые бои, получил ранение и вернулся домой. И о том, что послезавтра снова уезжает в часть.

– Главное – не думать, – сказал он, затягиваясь. – Думать там нельзя. Действуешь – и всё!

Мы разместились в уютной гостинице, которую нам предоставил мэр города. Владимир, едва коснувшись головой подушки, моментально засопел. А я ворочался, не находя сна.

Родной город. Давно не был здесь. И вот вернулся – на разбитом КАМАЗе, с гуманитарной миссией. И встретил людей, готовых помочь просто так, по-человечески. Неужели для того, чтобы найти настоящих друзей, нужно обязательно попасть в переделку?

ТВОРЧЕСТВО И СТРЕСС

На выезде из Златоуста мы притормозили у магазина автозапчастей. Володя позвонил шефу и доложил о вчерашних приключениях.

– Денег Палыч велел не жалеть! – радостно сообщил Владимир, выходя из магазина с полными руками запчастей.

Мы закупились на три с половиной КАМАЗа, основательно опустошив банковскую карту начальника.

– По закону подлости, теперь поломок быть не должно, – заметил я.

Володя многозначительно посмотрел на меня – и я тут же постучал по деревянной коробке под сидением.

С самого начала пути я вёл путевые заметки. Фиксировал всё интересное, иногда сочинял стихи. После Златоуста меня настолько вдохновила эта история, что родилась небольшая поэма. Читал Володе под ритмичный гул двигателя:

Жил спокойно: дом, работа.

Не гнушался коньячком.

Нате! – Штурмовая рота, —

Отчеканил военком.

И добавил, мол, не фейки —

Настоящая война.

Не держал калаш с армейки?

Всё нормально, старшина!

Не беда, сынок, научим,

Форму новую пошьём.

Через месяц станешь лучшим!

Если месяц проживём.

Нынче враг лютует шибко,

Не жалеет пуль и сил.

Совершает гад ошибку,

Ту, что Гитлер совершил.

Нам что пекло, что морозы!

Тут, браток один формат:

Есть российские берёзы

Ещё Тополь есть и Град.

Подсобрал вещей комплектик,

Почеломкался с роднёй.

Дал вожатому билетик

И поехал за судьбой.

Пару суток на плацкарте,

Час пятнадцать на крыле.

Сантиметров пять на карте -

Километры по земле.

Добирался до заставы

На буханке по полям.

Вспышка слева, вспышка справа -

Приближаемся к нулям.

Глаз дрожит от канонады,

И гнездилищ боевых.

Вдоль военной автострады

Доезжаю до своих.

У блиндажного посёлка

Поприветствовал комбат:

– Обвыкайся, но не долго -

Тут тебе не детский сад!

Тут на нас идёт охота,

И умеет враг стрелять.

Ух! Опасная работа!

Но не вздумай погибать!

Отвечаю командиру,

Подрасширившись в плечах:

Дай хоть пушку, хоть рапиру -

Мне давно неведом страх.

В сердце жаркая стихия —

Не дешёвые понты.

Есть у нас с тобой Россия!

Извиняй, брат, что на ты.

По-мужски пожали руки.

Больше нечего сказать.

Будет завтра не до скуки.

Будем завтра воевать!

Ночь в землянке пролетела

Под солдатский мерный храп.

Утром новость подоспела:

Отбыл наш комбат в генштаб.

Срочно вызвали на базу -

Перед главным отвечать.

Нам, по высшему указу,

В бой велели не вступать.

Ни к добру! – шумят ребята.

Закипает батальон:

Знаем точно про комбата -

Он один на миллион!

Вдруг влетел в пыли дорожной

Наш пропавший командир:

Волос дыбом, взгляд тревожный,

На плече висит мундир.

Что случилось? Можешь вкратце?

Неужели всё, хана?

А комбат ответил: братцы,

Вот, и кончилась война!

Извинившись перед строем,

С непокрытой головой.

Не успев побыть Героем,

Я отправился домой.

Володя слушал, изредка кивая, а когда я закончил, сказал:

– Неплохо. Сам что ли написал?!

– Угу, – подтвердил я.

– Молоток! Хорошие слова. Дай бог, чтобы сбылось.

КАМАЗ продолжал своё путешествие, а я смотрел в окно и думал, сколько ещё таких историй впереди. И главное – успею ли я их все записать.

Прошло несколько часов, когда Володя начал беспокойно зевать и трясти головой, словно пытаясь стряхнуть навалившуюся усталость. Внезапно он свернул на обочину. Грузовик вздрогнул и замер.

– Что-то меня подрубает, – признался он, потирая глаза. – Боюсь заснуть за рулём. Порулишь часик-полтора?

Вот это поворот! Признаться, мне так комфортно было в роли пассажира. Но спорить не стал – в конце концов, изначально я вообще планировал ехать один.