Семья на время. Версия 2.0

Рина Фиори

Семья на время. Версия 2.0

Глава 1

– Ма-ма, я чу пать, – весело болтая ножками, лепечет по слогам моя дочурка.

По ней и не скажешь, что спать хочет, маленькая шкода.

– Малыш, маме нужно на работу, а ты поспишь в садике в обед, хорошо? – улыбаюсь, ставя перед дочуркой тарелку с кашей.

Вкладываю в маленькую ладошку ложечку, наблюдаю за тем, как Лилечка кушает. Она у меня умничка, всегда с аппетитом завтракает. Благодаря этому у меня есть несколько минут на сборы.

Можно успеть натянуть быстренько платье или уложить волосы. Можно, например, убрать со стола, нанести лёгкий макияж, но ничего из этого я сделать не успеваю, потому что начинает трезвонить телефон.

– Зинь-зинь, – комментирует Лиля, успевая и жевать, и болтать при этом.

Какая же она у меня лапочка. Смотрю на неё – и сердце радуется. Ни капли не жалею, что сделала выбор в её пользу и ушла от мужа.

– Ма-ма? – от грустных мыслей о прошлом отвлекает голос дочурки.

Лиля тычет пальчиком в сторону разрывающегося телефона. Я так и не удосужилась ответить на звонок.

– Алло, – снимаю трубку.

Звонят из детского сада.

– Что значит, закрывается на карантин? А… – даже договорить толком не успеваю, потому что на том конце линии звонок попросту обрывается.

Приплыли…

– И что нам теперь делать с тобой, солнышко моё? – подхожу к сидящей в стульчике для кормления дочурке и глажу её по светлым завиткам волос.

Я совсем недавно устроилась в один крупный бизнес-центр. Правда, не по специальности, к сожалению, пока меня взяли простым секретарём. Но у меня сейчас очень непростая финансовая ситуация – фирму, на которую работала ранее, закрыли, а плату за квартиру никто не отменял.

Мои родители живут за городом и не в восторге от того, что я ушла от бывшего и при этом сохранила ребёнка. Папе, в общем-то, плевать, дома у нас всегда мама рулила, и вот она как раз и подбивала меня сделать аборт.

Как итог, уже почти три года мы не общаемся.

Я одна. То есть, не одна, конечно, со своей малышкой. Моё маленькое солнышко, ради которого я на всё, что угодно готова.

Только бы видеть каждое утро её милую улыбку…

– Пойдёшь с мамой на работу? – грустно улыбаюсь.

Не представляю, как буду с ней вместе работать. Но выбора у меня нет.

Я что-нибудь придумаю. Обязательно.

Главное, сохранять спокойствие и уверенность, а там…

– Ма-ма, – лепечет дочурка, с восторгом демонстрируя мне перевёрнутую тарелку с кашей.

Белая жидкость растекается по столику, капает на пол.

– Лиля… – выдыхаю, скорее хватаясь за тряпку.

Выходим мы в итоге на двадцать минут позже, чем положено. Нам не надо по пути заезжать в садик – это плюс, но зато придётся ехать на следующей маршрутке, и это минус, ведь она приходит ровно в девять. Как раз в это время начинается мой рабочий день, и если вдруг я хоть на минутку опоздаю, могу схлопотать выговор.

А мне ведь ещё и Лилю куда-то пристроить надо…

Впрочем, на этот счёт у меня есть идея.

Без двух минут девять с дочуркой на руках я влетаю в двери бизнес-центра.

– Аня, привет, ты что?.. – ошеломлённо выдыхает Александра. Она здесь на ресепшене работает. – С ребёнком?

– Да, Саш, пришлось взять Лилю с собой. Представляешь, садик на карантин закрыли, – перехватываю малышку, слегка подкидывая и поудобнее усаживая на руках.

– А как… – разводит руками коллега.

Её чёрные глаза от удивления становятся ещё больше и, кажется, вот-вот выпрыгнут из орбит.

– Скажи, Любовь Сергеевна уже пришла? – спрашиваю взволнованно.

– Уборщица? – удивляется Саша ещё больше.

– Да. Я хочу попросить её за Лилей присмотреть, а сама в обед быстро всё вымою. К тому же, на этажах убираю поломоечные машины, вручную только подсобные помещения помыть надо будет.

– Она пришла, да, у себя в коморке, – кивает на коридор за поворотом, который ведёт в служебные помещения.

– Спасибо, побегу тогда, хорошего дня, – улыбаюсь и скорее несусь с дочкой на руках к нашей уборщице, пока меня никто из руководства не заметил.

Лиля с интересом оглядывается по сторонам, рассматривает специфические картины на стенах.

– Сейчас, моё солнышко, я познакомлю тебя с доброй бабушкой, – ставлю дочурку на пол и тихонько открываю тяжёлую металлическую дверь с табличкой «Служебное помещение».

– Ба-бу-кой? – заинтересованно переспрашивает малышка.

– Ой, а кто это у нас? – из соседней комнаты выходит Любовь Сергеевна. Поправляет очки на переносице и лёгким движением взбивает короткие рыжеватые волосы.

– Любовь Сергеевна, простите, но я к вам с огромной просьбой. Мне просто больше не к кому обратиться. Садик, в который ходит Лилечка, с сегодняшнего дня на карантине. Нашли там какую-то инфекцию и закрыли заведение полностью, а мне же работать надо, – развожу руками. – Давайте, я за вас полы вымою в обед, я шустро всё сделаю, я умею. А вы присмотрите за Лилей, рабочий день у нас в одно время с вами заканчивается, может, и не заметит никто, что я ребёнка привела, – стыдливо опускаю глаза. – А на завтра я что-нибудь придумаю.

– Да, Бог с тобой, деточка, конечно, присмотрю. Иди-ка сюда, крошка, знакомиться будем, – манит Лилю рукой и вынимает из кармана печенье в упаковке.

Знаю, что Любовь Сергеевна сама не ест что попало, конфеты вообще не употребляет, поэтому спокойно доверяю ей дочку.

Я хоть и недавно работаю в бизнес-центре, уже успела познакомиться с некоторыми сотрудниками, правда, в основном из низшего звена. К тому же, на прошлой неделе у Любови Сергеевны спина прихватывала, и я помогала ей с мытьём полов, так что мне не впервой, справлюсь.

– Я побегу тогда? – убеждаюсь, что Лиля вполне дружелюбно приняла женщину, чмокаю дочку напоследок и выбегаю за дверь.

Только бы мне не влетело за опоздание, только бы не влетело.

– Блин, хоть бы нас не закрыли, – слышу по пути обрывки разговора коллег, которые стоят возле туалета и ждут очередь.

Подслушивать нехорошо, но для меня новая работа очень важна. Я еле свела концы с концами, когда фирму, где я работала, закрыли. И переживать такое испытание снова желания нет.

Поэтому я притормаживаю и делаю вид, что тоже жду очередь.

– Да с чего нас должны закрыть? Глупости! – отмахивается от перепуганной коллеги специалист из отдела кадров. – Это между руководством их личные дела, кто кому долю продал и прочее, нас никак не касается. Тем более, никаких перестановок не намечается, просто генеральному деньги понадобились, и он продал часть своей доли. Но не самую большую, поэтому бразды правления по-прежнему останутся у Васильевича.

– Уверена? – вторая девушка, имени которой я пока ещё не успела узнать, показательно прикладывает ладонь к груди.

– Разумеется, – кивает в ответ женщина.

Дверь туалетной комнаты открывается, а я быстренько ретируюсь, пока меня не поймали за подслушиванием.

После услышанного сердце не на месте. Вот вроде и перестановок никаких не будет, но внутри такое предчувствие, будто что-то нехорошее грядёт.

В таком состоянии я кое-как дорабатываю до обеда.

После бегу в кафе, покупаю наиболее подходящую для Лили еду, потому что из дома попросту не успела ничего захватить, и бегу скорее в служебное помещение.

Оставляю обед для дочки и скорее несусь мыть полы. У меня меньше часа на ту работу, которую Любовь Сергеевна делает за полдня, но я справлюсь, у меня ведь нет другого выбора.

Со скоростью ракеты я вымываю все помещения, которые нуждаются в уборке. Остаётся одна небольшая комнатка под лестницей.

Желудок скручивается в болезненном спазме, напоминая мне о том, что я с утра только кофе выпила.

А пообедать уже не успею, это точно.

Мысленно успокаиваю себя тем, что вполне могу выпить чаю после на рабочем месте, если, конечно, Васильевич уедет куда-нибудь. При нём лучше столовую в приёмной не устраивать – влепит выговор и лишит премиальных.

– Неужели, – выдыхаю, домывая пол.

Теперь убрать инвентарь – и я свободна. То есть, могу вернуться к своим прямым обязанностям секретаря. А это совсем не сложно – сидеть возле кабинета босса и заниматься какими-то бумажками. К счастью, у шефа ещё и личная помощница есть, которая контактирует непосредственно с боссом, следует за ним тенью на встречи, а я занимаюсь лишь бумажной работой.

Снимаю с рук перчатки и откидываю со лба короткие пряди взмокших волос. Подхватываю ведро и швабру, толкаю дверь и от шока застываю неподвижной статуей.

Прямо напротив скрытой под лестницей комнаты стоит моя дочурка. А напротив неё, ко мне спиной, на корточках сидит какой-то мужик. Лилечка мило улыбается, но при этом умудряется хмурить свои тонкие светлые бровки. Пальчиками моя малышка придерживает край платьишка, но неожиданно замечает меня и громко и отчётливо восклицает:

– Ма-ма тям! – тычет в мою сторону тонким пальчиком.

Мужчина поднимается на ноги, разворачивается и впивается в меня пристальным взглядом холодных, как сталь, глаз.

Таких же, как у моей дочурки. Как у моей Лилечки…

Роберт. Это точно он и никто другой сейчас смотрит на меня. По его мужественному и некогда родному лицу бежит тень узнавания, а я хочу в этот миг раствориться и провалиться сквозь землю.

Потому что передо мной ни кто иной, как мой бывший муж. Отец Лили.

Причём, по документам, муж законный, ведь мы по-прежнему не в разводе…

Глава 2

Роберт

– Пойми ты, олух тридцатидвухлетний, что мне этот брак позарез нужен, – отец проводит ребром ладони по своей шее и смотрит на меня, выпучив глаза.

– Пап, – откидываюсь на спинку кресла и закидываю одну ногу поверх другой. – Если нужен – женись сам, в чём проблема?

Отталкиваюсь вальяжно и доезжаю практически до середины кабинета, потом возвращаюсь, перебирая ногами.

Предок злится. Кадык на его шее дёргается, правый глаз на лице – тоже.

– Ты в своём уме, щенок! – хрипит не своим голосом, нервно ослабляя узел галстука. – О матери подумал?

– О ней и думаю, а как же, – ухмыляюсь. – Официально ты с ней давно развёлся, чтобы не делиться потом совместно нажитым, и держишь рядом с собой непонятно зачем. Наверное, чтобы унижать всякий раз, когда выходишь в свет с очередной новой любовницей? – не в силах сдерживаться, ударяю кулаком по столу.

Отношения родителей – отдельная тема. Я с детства смотрел на отца и твердил себе, что таким, как он, не стану.

Буду верным, заботливым мужем.

И даже претворил свои планы в жизнь.

Правда, это не помешало моей жене уйти от меня.

– Не твоего ума дело! – огрызается в ответ на мой выпад. – Я не могу, я депутат, и о том, что не состою в официальном браке, известно только близким. Для остальных твоя мать – моя законная жена, и я не позволю никому поганить мою репутацию. А вот ты…

– А вот я, что? – подаюсь вперёд, в глазах – вызов. – Свободен? Нет, папочка, ты ошибаешься, я глубоко женат, забыл?

– И где твоя с позволения сказать жена? – тянет язвительно.

Кажется, ему всякий раз доставляет удовольствие тыкать меня носом в прошлое. Напоминать, что Аня бросила меня, давить на то, что я неудачник, даже как семьянин не смог состояться.

– Ну, чего ты молчишь? Надулся, как бирюк, – откровенно потешается. – Так и скажи: не знаю.

У него даже настроение поднялось. Ещё пять минут назад рвал и метал, а сейчас скалится довольно. Как же я его в такие моменты ненавижу.

Если бы не мать и не мой собственный бизнес, небольшая часть которого принадлежит отцу, я бы с родителем давно оборвал всякое общение.

– Если я найду жену, ты отстанешь от меня с этой дурацкой идеей о женитьбе? – спрашиваю, слегка приподняв правую бровь.

Искоса слежу за реакцией отца, жду, что скажет. Он всегда был азартным, и если я смогу нажать на нужные точки, то предок от меня отстанет.

– Давай так: если я не найду свою законную супругу, то так и быть, женюсь на той, что ты просишь, – обещаю легкомысленно.

Меня так достал этот бессмысленный разговор. К тому же, это шанс заставить отца отказаться от его безумной идеи.

– По рукам, – быстро соглашается Штерн старший.

Ну, я же говорил.

– Готовь свадебный костюм, сынок. Потому что свою бывшую ты вряд ли найдёшь, – усмехается.

– Ты что-то знаешь? – напрягаюсь.

Да, мы с Аней расстались не самым лучшим образом, а если прямо говорить – она меня тупо бросила, оборвав все связи. Я же в свою очередь не стал за ней бегать, потому что попросту посчитал это ниже своего достоинства.

Правда, ещё одна причина была, о которой я очень не хочу вспоминать…

– Я неверно выразился: даже если ты её и найдёшь, вряд ли сможешь вернуть. Такие девочки не наступают на одни и те же грабли дважды, – даже не скрывает своё ко мне отношение.

Я уже говорил, что ненавижу его?

Так вот это у нас взаимно.

Причины неизвестны, отец просто с детства меня не переваривает, но при этом сделал своим наследником и требует во всех его глупых идеях участвовать, каждый раз угрожая моему бизнесу навредить.

– Всё злишься, что Аня в своё время меня выбрала? – не упускаю возможности запустить ответную шпильку.

Предок всегда считал, что деньги всё решают. Что за подарки с ним любая будет, но моя Аня – не любая.

Какая у нас была огромная любовь…

И такое же тяжёлое расставание.

А ведь она так и не призналась мне, почему вдруг решила уйти. Думал, другого встретила, но эта версия не подтвердилась.

А потом я решил вырвать её с корнем из своего сердца. Мужикам не положено страдать из-за любви, гордость гораздо важнее всей этой чуши.

– Тебе пора, – цедит сквозь зубы отец и кивает на дверь.

Поднимаюсь с кресла, отталкиваю его, и несчастная мебель с грохотом врезается в противоположную стену.

Плевать.

Выхожу за дверь.

У меня сегодня есть дела куда важнее, чем трёп с родителем.

Покидаю здание и запрыгиваю в свой удобный автомобиль последней модели. Всего двадцать минут – и я на месте. У дверей бизнес-центра.

Да, это своего рода перестраховка. Я всегда знал о том, как ко мне отец относится, но как-то не парился по этому поводу. Однако с недавних пор пересмотрел свои взгляды и решил, что надо искать запасной аэродром.

В общем, пока предок был увлечён предвыборной кампанией, я купил себе небольшую долю в бизнесе одного давнего друга, которому срочно понадобились деньги.

– Добрый день, – меня приветливо встречает брюнетка на ресепшене, – вас проводить?

– Спасибо, я сам справлюсь, – бросаю в ответ и разворачиваюсь в сторону лифта, которым планирую воспользоваться, так как собираюсь подняться на самый последний этаж.

Однако здесь есть и лестница, ведущая на второй, а под ней…

Надо же, как так? Откуда ребёнок в этом огромном центре, ещё и один?

А точнее, одна.

Маленькая девочка стоит возле лестницы и с интересом крутит своей милой белобрысой головкой в разные стороны. Её не видно со стороны ресепшена, поэтому администратор никак не реагирует на ребёнка.

Малышка прижимается бочком к основаниям перилл, едва с ними не сливаясь. А при виде меня и вовсе с ловкостью юркой мышки отбегает чуть в сторону.

– Что за?.. – хочется выругаться, но я проглатываю грубые слова, потому что напротив меня ребёнок.

Следую за ней, чтобы спросить, чья она, и немедленно отвести к родителям. Последним, кстати, не помешает взбучку устроить за это, что ребёнка проворонили.

– Ты чья? – всматриваюсь в милое личико, на котором в обрамлении пушистых длинных ресничек расположены огромные светло-серые глаза.

Забавно. У меня такой же необычный оттенок, хотя цвет самый обыкновенный.

– Откуда ты здесь? – спрашиваю, пусть уже и догадываюсь, что не ответит.

Сколько ей? Совершенно не разбираюсь в детях!

– Ма-ма тям! – лепечет крошка вопреки моим предубеждениям и машет рукой в сторону комнаты для технического персонала.

Я поворачиваюсь и буквально застываю на месте, словно вкопанный. Медленно моргаю, стараясь прогнать морок наваждения, но ничего не происходит. Передо мной во всей красе стоит призрак прошлого – моя бывшая жена.

Та, которую я только планировал начать искать. Нашлась там, где сам не ожидал увидеть.

В робе уборщицы с ведром и шваброй в руке, она выглядит жалко. Её красивые каштановые волосы спрятаны под платком, но несколько коротких прядей у лица выбились и теперь лёгкими завитками падают на лоб.

На лице ноль косметики, в глазах – тоска. И недоумение.

Аня явно так же, как и я не планировала эту встречу. А может и вовсе, забыла, кто я вообще такой.

Ведь бросила же когда-то с лёгкостью.

Но не это меня сейчас волнует, а то, что маленькая девочка срывается с места и с криком «мама» цепляется за ногу моей бывшей.

И как это понимать?

Глава 3

– Ма-ма! – громко и отчётливо повторяет Лилечка. Так, чтобы ни у кого сомнений не осталось в нашем с ней родстве.

Подхватываю дочку на руки и прижимаю к себе покрепче, словно у меня её могут отобрать. Я действую сейчас на чистых инстинктах, ведь разумного объяснения моему поведению нет.

Роберт не знает, чья Лиля дочь. А если бы и знал, ему всё равно плевать.

Муж не хотел детей.

– Кхм, привет, что ли, – деликатно прокашлявшись в кулак, первым нарушает тишину бывший.

Я смотрю на него во все глаза и не могу поверить, что мы встретились.

Как? Зачем? Откуда он здесь?

Сотни вопросов роятся сейчас в моей голове. И мне бы уйти отсюда скорее, ведь время обеда закончилось, надо Лилечку отвести в служебное помещение и передать тёте Любе. Заодно выяснить, что стряслось, и почему моя девочка оказалась одна здесь.

А я стою, словно приросла к полу, и не могу пошевелиться.

– При-вет, – роняю заторможено.

Я старалась не представлять эту встречу, хоть и понимала, что когда-нибудь она неминуемо может случиться. Всё же, мы в одном городе живём. Впрочем, я дала понять в прошлом, что между нами всё кончено.

Правда на развод так и не подала, дурочка. Мне почему-то казалось это неважным, к тому же, не хотелось лишний раз бодаться с Робертом.

Я вообще тогда с ним лишний раз видеться или взаимодействовать как-либо не имела никакого желания.

Да и сейчас ничего не изменилось.

Именно поэтому я натянуто улыбаюсь, как старому знакомому, а после разворачиваюсь и ухожу.

Спиной чувствую взгляд бывшего.

А потом и шаги.

– Аня, постой! – окликает меня жёсткий мужской голос, от которого по коже начинают бежать мурашки.

Мне безразличен Роберт, просто это обычная реакция тела, не более того.

Ну, невозможно на этот сексуальный голос с лёгкой хрипотцой реагировать иначе.

– Аня! – цепкие пальцы смыкаются на моём локте, крепкая ладонь ложится на талию и вынуждает притормозить.

Лиля с интересом оглядывается на незнакомого дядю и кажется, даже легонько улыбается ему.

– Я на работе, спешу, – бросаюсь короткими фразами, которые разумного взрослого человека должны остановить.

Но только не Роберта. Вот кому закон не писан. Всегда добивался своего.

Когда-то я подрабатывала в офисе его отца. Училась и работала, как многие студенты. И Роб меня там увидел случайно. Уж не знаю, чем я его зацепила, но он за мной принялся так ухаживать, что шансов не оставил.

Влюбилась. По уши.

А потом была вынуждена спуститься с небес на землю.

– Я понимаю, но… у тебя ребёнок? – удивлённо выдыхает.

Обходит меня со спины и становится напротив, широко расставив крепкие накачанные ноги.

Интересно, сейчас он так же по утрам бегает? Судя по хорошей физической форме, да.

– У меня ребёнок, – говорю очевидное. – И работа, которую я очень не хотела бы потерять. Так что извини, времени на разговоры у меня нет, – сверкнув глазами, я изо всех сил стараюсь держать лицо.

Казаться невозмутимой, непробиваемой.

Скорее отхожу чуть в сторону, обхожу Штерна по дуге и прямиком направляюсь в сторону служебных помещений. У меня едва не заплетаются ноги, а спина горит от ощущения постороннего взгляда.

Сворачиваю за угол, перевожу дыхание.

– Доченька, ты почему от бабушки Любы сбежала? – переключаю своё внимание на малышку.

– Тя-тя, – лепечет крошка. Понять бы ещё, что она сейчас имеет в виду.

– Ладно, пойдём скорее, – больше к себе обращаюсь, чем к дочке.

Спустя минуту вся запыхавшаяся с ребёнком на руках я вбегаю в коморку уборщицы.

– Анечка, прости меня! – выдыхает Любовь Сергеевна, едва я переступаю порог комнаты. – Я обыскалась уже, думаю, куда делась Лилечка. А она… – хватается за сердце, – у тебя, – проговаривает на сбившемся дыхании.

– Я её у входа поймала. Любовь Сергеевна, вам нехорошо? – понимаю, что оставить ребёнка на вторую половину дня для меня просто нереально.

Значит, придётся отпрашиваться и экстренно искать няню, чтобы завтра выйти на работу.

– Да что-то… мне… не очень.

– Давайте скорую помощь вызову, хорошо? – усаживаю Лилю на стульчик и вынимаю из кармана рабочей формы телефон.

– Я уже таблетку приняла, давление шалит, сейчас отпустит, – оправдывается женщина.

Дожидаюсь, когда тёте Любе станет лучше, переодеваюсь и только потом вместе с Лилей иду отпрашиваться к начальству. Васильевич у нас немного самодур, такие вопросы предпочитает решать лично. Оттого мне вдвойне страшно.

– Сейчас, моё солнышко, мы у дяди отпросимся и поедем домой, слышишь? – приговариваю, а сама думаю, что скажу боссу.

Поднимаюсь на свой этаж. Надеюсь, никто не заметил моё отсутствие.

Робко стучу в дверь.

– Войдите! – раздаётся грозно и с недовольством.

Господи, почему так поджилки-то трясутся?

Чувствую, как по спине скатывается капелька пота. Ещё и Лиля нервничать начинает, морщит носик, недовольно кряхтит.

Вхожу в кабинет к начальству, а по ощущениям, слов на эшафот иду.

В голове лишь одна мысль: «только бы не уволил».

Но стоит мне переступить порог кабинета босса, и все прежние страхи отходят на второй план.

А всё потому, что напротив Тимофея Васильевича сидит мой муж. Бывший и не бывший одновременно.

Роберт лениво поворачивает голову на шум, и я вижу, как в его серых глазах вспыхивает огонёк. Он рад очередной встрече, это сразу понятно, а мне-то что делать?

Я не думала, что он к нашему боссу пришёл. Знала бы – не вошла в кабинет.

– Чего тебе… Алла? – недовольно морщится наш самодур.

– Анна, – робко исправляю.

Начальство не утруждает себя запоминанием имён и фамилий подчинённых, эти данные ему ни к чему. Ведь есть отдел кадров в случае чего.

– Тимофей Васильевич, не могли бы вы отпустить меня сегодня пораньше, – спрашиваю робко, а сама то и дело скашиваю взгляд в сторону Роберта. – Дело в том, что садик, который посещает моя дочь, закрыли на карантин, и я…

– Пиши за свой счёт. Откроют сад – выйдешь, – приказывает босс.

Спину обдаёт ледяным холодом.

Я не могу за свой счёт, но Васильевич прав. Ходит на работу с ребёнком – не выход.

– Как скажете, – прячу взгляд и покидаю кабинет.

Плотно закрываю за собой дверь, усаживаю Лилю на стул и принимаюсь собирать свои вещи со стола. Достаю листок бумаги, пишу.

– Ничего, Лилечка, как-нибудь справимся, – приговариваю.

На ресепшене меня ловит Александра.

– Ты домой? – удивляется.

– Угу, – отвечаю понуро. – Пришлось за свой счёт писать. Хоть бы сад скорее открыли, – качаю головой.

– Ну да, тебе нельзя без работы сидеть, – понимающе улыбается Саша. – Я видела, как ты ребёнку купила обед, а себе нет. Совсем туго с деньгами? – бьёт по больному.

Я не привыкла никому жаловаться. И когда у меня есть работа, мы хорошо с Лилей живём. Но вот эти кризисы, закрытие фирмы, новое рабочее место – всё это выбивает из колеи и сильно ударяет по бюджету.

Я экономлю, как могу и на чём могу. Разумеется, не на ребёнке – на себе.

Могу чем-нибудь перебиться, впрочем, сегодня не обедала по другой причине.

– Глупости, Саш, мне просто надо было успеть полы вымыть, я ведь обещала, – улыбаюсь в ответ.

– Сегодня может и так, Ань, но я же вижу, не слепая. Ты всегда впроголодь работаешь, так разве можно? – продолжает причитать.

А потом и вовсе берёт и протягивает мне смятую красную купюру.

– Держи, это немного, но всё же.

– Саша, ты в себе? У тебя же самой сын маленький! – отпрыгиваю от стойки, будто она охвачена пламенем, языки которого могут меня опалить, если буду стоять слишком близко.

– Я от чистого сердца, Ань, – тушуется девушка.

– Спасибо, но я ни за что не приму. До встречи! – скорее прощаюсь и направляюсь к выходу.