Штрига

Никита не понял, почему такая милая и улыбающаяся девушка в один миг изменилась, как будто чего-то напугалась.

– Ну ладно, – быстро проговорила она, – мне домой пора. Была рада познакомиться. Надеюсь, еще увидимся.

Она развернулась и быстрым шагом пошла по дороге в сторону леса.

Никита обернулся и посмотрел на дом, чтобы понять, что она там могла увидеть. Но ничего такого странного не было, только в окне шевельнулась шторка.

Парни походили по территории, но ничего интересного не нашли. Был только заброшенный сад и неубранная территория. Стоял еще сарай, но в него заходить не очень хотелось.

Никита вытащил телефон. Ни связи, ни интернета не было.

– Ну что, Марк, будем развлекать себя сами.

Очень хотелось есть. Они позавтракали только утром, еще дома, поэтому были голодные. То, что предложила старуха, есть совсем не хотелось. Оно на вид и запах было несъедобным. «Марк повел себя, как невоспитанный ребёнок, и есть предположение, что на ужин нас могут вообще не позвать».

Парни погуляли еще немного и, когда солнце начало садиться за кроны деревьев, вернулись в дом и остановились на пороге.

Из столовой доносились голоса.

– Бабуля, а ты завтла испечешь нам блинчики из молока, котолое нам дали?

Милин голос звучал звонко.

– Посмотрим, – буркнула бабка, – ешь кашу, давай.

Ребята услышали, как застучала ложка по тарелке.

Зайдя в столовую, Никита заметил, что бабка покосилась на них и пошла к кастрюле на плите. В столовой витал запах чего-то подгоревшего.

Мила ела кашу и улыбалась. Кажется, ей даже нравилось здесь, не говоря ничего о ребятах. Хотя, это только изначальное представление о предстоящем отдыхе.

Прабабке, как и им, нужно привыкнуть друг к другу. Они же никогда раньше не встречались. А, судя по запущенности дома и сада, у нее явно давно никого в гостях не было.

Марк потер руки в ожидании ужина. Он надеялся, что раз сестра ест, значит и ему понравится. Но его ожидания разом рухнули, когда бабка поставила перед ним тарелку с чем-то коричневым.

Мальчик поморщился.

– Что это? – спросил он.

– Ужин, – коротко ответила старуха.

Марк скрестил руки на груди.

– Я тоже хочу кашу, как у Милки.

Старуха зыркнула на него, взяла тарелку и выкинула содержимое в мусорку.

– Значит не голодный, – сказала она и поставили чашку перед Никитой.

После, она взяла за руку Милу и повела ее наверх. С лестницы послышался скрипучий голос старухи.

– Идем, сейчас умоемся и ляжем спать.

Бабушка, – сказала Мила, – а ты мне сказку ласскажешь?

Старуха прокашлялась и ответила:

– Лучше я тебе колыбельную спою.

Дальше они поднялись на второй этаж, и их стало не слышно.

Никита взял ложку и зачерпнул то, что было в тарелке, понюхал, а потом отправил в рот коричневую массу.

Все это время Марк наблюдал за его лицом.

– Ну как?

Никита пожал плечами:

– Есть можно, раз тут ничего другого больше нет.

Он двинул тарелку брату, и тот, взяв ложку, сначала попробовал немного. Было похоже на тушёную капусту, но она выглядела как-то странно, как будто ее мелко порубили. Мяса и картошки в блюде не было.

На столе лежал черный хлеб, но по виду, ему было дня три, а на вкус – все пять.

Деваться было некуда, Никита взял пару кусочков и стакан чая. «Марк еще маленький, хоть и с характером. Пусть ест. Мне и этого хватит».

После ужина ребята поднялись наверх, в свою комнату. Дверь в спальню Милы была приоткрыта.

Никита остановился возле нее и посмотрел в щелочку.

Старуха сидела на кровати, а у нее на коленях сидела Мила. Она, видимо, ее только искупала. Девочка была в пижаме и с мокрыми волосами.

В руках старуха держала гребень. Не расчёску, не массажку, а старый, серебряный гребень.

У него были длинные острые зубчики, а по краю – рубиновые мелкие камни.

– Давай, деточка, сейчас бабушка тебя расчешет, а потом ты ляжешь спать.

– А песенка будет? – спросила Мила. – Ты обещала.

Никита, наблюдавший за ними, нечаянно задел рукой косяк и поцарапался о торчащий гвоздь.

Он ойкнул, и в этот момент старуха резко остановилась и повернула голову в сторону двери.

Слава богу, он успел спрятаться, а потом тихонько прошел в свою комнату.

Марк лежал на кровати и играл в планшет.

– Ты где был? – спросил брат, не отвлекаясь от своих монстров.

Никита не хотел говорить, что подсматривал за старухой возле комнаты сестры. «Брат итак ведет себя неприлично, а давать ему повод делать плохие вещи, не хочется. Марк очень любопытный парень, возьмет и тоже туда пойдет. Достаточно того, что он сегодня два раза оставался без еды».

– Нигде, – ответил ему Никита, – за гвоздь зацепился, вот и остановился посмотреть на царапину.

– Ммммм, – промычал брат и продолжил играть.

Никита листал телефон, просматривая фото с последнего школьного звонка. Этот год пролетел очень быстро для него.

Парень решил остаться в десятом классе, хотя многие одноклассники ушли после девятого. Никита же планировал пойти в институт. У него были большие планы на будущее.

Друзья все разъехались на лето. Кто-то пошел подрабатывать, кто-то поступать в колледж, а вот их родители закинули к прабабке, которую они не знают, и которая как-то странно себя ведет.

Минут через пятнадцать Никита отложил телефон и посмотрел на брата.

Тот лежал на кровати и смотрел на стену.

– Марк, – позвал он его. Но тот даже не шелохнулся. – Марк!

Тот дернулся и, соскочив с кровати, встал посередине комнаты, не отводя взгляд от стены.

– Марк, ты чего? – Никита даже сел.

Младший брат повернулся и посмотрел на него испуганными глазами.

– Ты это слышишь?

Он снова повернулся к стене.

Никита встал с кровати и подошел поближе. Но как он ни старался, никаких звуков не было слышно.

Он посмотрел на брата и отрицательно покачал головой.

– Нет. Может, тебе показалось?

Но Марк все также стоял на своем месте и смотрел на стену.

Через минуту он резко отскочил и залез на кровать брата.

– А сейчас, ты тоже ничего не слышал? Она говорит, жалобно просит.

Никита даже испугался за брата. Сев рядом с ним, он посмотрел на стену, но ничего не услышал.

– Марк. Кто говорит?

Тот покачал головой.

– Не знаю, но по голосу – девочка. Маленькая.

Брат сидел перепуганный и сжимал в руках одеяло.

– А что она говорит? – спросил Никита.

Марк посмотрел на него и прошептал:

– Спасите ее. Помогите ей.

После этих слов за стеной послышался стук и оба брата дернулись.

Через несколько секунд они оба услышали, как кто-то запел хриплым голосом на непонятном языке.

Песню было плохо слышно, а слов не разобрать. Это длилось несколько минут, а потом кто-то закричал и, судя по голосу, это была Мила.

Ребята посмотрели друг на друга и, выбежав из спальни, вломились в комнату сестры.

Девочка сидела на коленях старухи, пытаясь вырваться из ее рук и хныкала.

Бабка же большим гребнем пыталась ее расчесать.

– Бабушка, ну не надо, – говорила Мила, – мне больно.

Старуха не уговаривала ее, а грозно отчитывала девочку:

– Сиди спокойно, надо перед сном расчесать волосы. Вон спутались все. Встанешь утром и будешь некрасивая. Сейчас закончу, и ляжешь в кровать.

Услышав, как открылась дверь в спальне, и в нее влетели мальчишки, старуха повернула голову и посмотрела на них своими темными глазами. Лицо стало злым, она пожевала губы и сказала:

– Чего вам? Спать идите.

Марк подошел ближе:

– Что вы делаете, ей же больно? Отпустите мою сестру.

Мила от неожиданности перестала плакать и протянула руки к Марку.

Тот взял девочку и понёс к себе в комнату. Никита отправился следом.

Зайдя в спальню и закрыв за собой дверь, Марк усадил сестру на кровать Никиты и сел рядом.

– Не нравится мне эта старуха. Странная она и злая. Она нас не любит.

Марк сел рядом с сестрой и приобнял ее.

– Может, Мила сегодня останется ночевать с нами?

Никита подумал, а потом отрицательно помахал головой.

– Нет. Думаю, старуха не позволит. Марк, веди себя нормально, пожалуйста, хотя бы этот месяц. Мы к ней привыкнем, и она к нам тоже. Ты же видишь, как она хорошо к нашей сестре относится. Песни ей поет, кашу варит. Давай подождем. Думаю, прабабка через некоторое время изменится, и все будет нормально.

Времени было много и солнце уже окончательно спряталось за горизонт. Мила уснула у Никиты на кровати, и он отнес ее в свою комнату. Девочка повернулась набок и положила руку под розовую щечку.

Выходя из спальни, парень украдкой взглянул на дверь старухи. Она была закрыта. В доме стояла тишина.

Парень вернулся к себе, лег на кровать и накрылся одеялом. Марк играл в планшет.

Глава 4

Ночью Никита проснулся от странного глухого звука. Как будто где-то стучали кулаком.

Он поднялся и посмотрел в сторону кровати брата. В комнате было темно, только сквозь старые шторы пробивался тусклый свет луны.

Марк сидел и снова смотрел на стену. Его лицо было плохо видно, но то, что он напуган, Никита понял сразу.

Брат накрылся до подбородка одеялом и слегка трясся.

– Эй, Марк, – шепотом позвал он его, – ты чего не спишь?

Услышав голос, паренек вздрогнул, соскочил с кровати и юркнул к брату под одеяло.

– Там, – он указал рукой на свою стену, – там девочка плачет. Я ее слышу.

Никита поднялся с кровати.

– Может, это Мила проснулась? – сказал он, натягивая штаны.

Марк покачал головой.

– Нет, это не она. Я ходил, проверял. Мила спит. Это за стеной, как будто там девочка сидит, и она плачет.

Никита так и остался стоять в одной штанине.

– Марк, – он посмотрел на брата, – с тобой все хорошо?

Парень потрогал голову мальчика, но та была холодная, даже чуть-чуть влажная.

Марк посмотрел на брата и резко сел.

– Со мной все хорошо. Ты что, думаешь, я вру?

Никита начал стягивать штанину.

– Нет. Я так не думаю. Просто тебе надо меньше играть в эти дурацкие игры со страшилками, тогда и мерещиться ничего не будет.

Он лег на кровать Марка, накрылся одеялом и повернулся к стене.

Через некоторое время послышалось его сопение.

Мальчик лежал, накрывшись до головы пледом, и смотрел по сторонам. Ему казалось, что по стенам и потолку ползут мрачные тени. Они спускаются по стенам, все ниже и ниже. Из-под кровати к нему тянутся чьи-то костлявые руки, а за стеной кто-то стонет и плачет от боли.

Почему он это слышит? Что это за девочка? Может, в этом доме есть приведения?

Марк посмотрел по сторонам, и ему начало казаться, что еще немного, и из своих темных укрытий появятся монстры, за которыми он охотился в виртуальной игре. Теперь же они придут за ним.

Сколько он так пролежал, Марк не знал, но, когда открыл глаза, наступило утро.

Ночь без сна давала о себе знать. Немного болела голова, и тело не хотело слушаться.

Марк повернул голову и увидел, что Никиты нет.

От испуга, что брат куда-то делся, или его утащили ночные монстры, мальчик соскочил с кровати и надел шорты.

Взяв со стула майку, он украдкой посмотрела на стену. Но за ней ничего не было слышно.

Подойдя к своей кровати, он залез на нее и потрогал стенку рукой, потом приложил ухо и прислушался, но ничего не услышал.

Дверь комнаты распахнулась, и на пороге появился Никита.

– Проснулся? – спросил он.

Марк смотрел на брата, который уже умылся, оделся и куда-то успел сходить.

– Да.

Марк потянулся за планшетом, чтобы посмотреть, сколько сейчас времени, но тот не включался. Видимо, батарейка села, а он не поставил его на зарядку.

– Тогда спускайся. Видимо, после вчерашнего, старуха решила все же сжалиться и приготовить нормальной еды.

Никита вышел из комнаты.

Марк натянул майку, сходил в ванную и вышел следом.

Спустившись на первый этаж, он почувствовал запах чего-то жареного и вкусно пахнущего.

Зайдя в столовую, увидел, что Мила с заплетенными волосами сидит за столом и уплетает блин с вареньем.

Девочка сияла от счастья. Видно было, что вчерашнее вечернее происшествие с бабкой никак не отразилось на настроении Милы. На ней было светлое платье в мелкий цветочек, на ногах носочки и сандалии. Она была похожа на куклу.

Старуха искоса посмотрела на ребят и поставила на стол небольшую стопку блинов.

– Ешьте, садитесь, – прохрипела она.

Мальчики уселись за стол и принялись за завтрак. Блины оказались вкусные, сладкие, в меру поджаренные. На пожелтевшей скатерти находилась вазочка с вареньем, и у каждого – кружка с чаем.

Пока они ели, старуха куда-то ушла. Входная дверь хлопнула, а за окном послышались шаркающие шаги. Ее не было минут пятнадцать. Когда она вернулась, в руках у бабки был веник и лопата.

Она поставила их возле двери и прошелестела одними губами:

– Нечего слоняться без дела. Двор приберите, да сарай от старой соломы почистить надобно. Можно фонтан убрать, глядишь, вода пойдет, а то там листья и плесень.

Марк хотел было возмутиться, но Никита толкнул его в бок. Не стоило ругаться с прабабкой. А помощь старой женщине нужна. Она в своем возрасте вряд ли сможет убрать двор.

Старуха убрала со стола тарелки, помыла их и ушла наверх.

Мила взяла в комнате игрушки и вышла с братьями во двор. Девочке очень хотелось поиграть с Марком в своих кукол, но мальчик был занят.

Дома они часто проводили время вместе, мальчик никогда не отказывал сестре. Ему иной раз даже было интересно подержать кукол в руках. Сегодня же он будет убирать двор, который просто зарос сухой травой.

На улице было жарко. Солнце только поднялось, а уже палило вовсю.

Ребята решили начать со двора. Никита взял веник, а Марк собирал сухие ветки в кучу.

Мила села возле засохшего фонтана, взяла свою куклу и начала расчесывать ей волосы. Она что-то пела себе под нос. Девочка любила играть в куклы, и сейчас с ней была ее любимая, чем-то похожая на нее саму: с длинными волосами, голубыми глазами и в шелковом желтом платье.

Через пару часов работы, Марк начал «психовать», и Никита понял, что нужно сделать перерыв.

– Привет, – послышался знакомый звонкий голос.

Ребята обернулись и увидели возле калитки Риту. Сегодня она была с распущенными волосами и в голубом сарафане с белыми цветочками.

Мальчики улыбнулись и подошли к девушке.

– Привет, – первым поздоровался Никита.

Еще вчера он нашел ее привлекательной. Ему было пятнадцать, и он всегда стеснялся знакомиться с девушками, а с Ритой, хоть она и была его постарше, правда, он не знал ее точного возраста, он мог общаться свободно. Почему так, Никита не понимал. Возможно, рядом не было его сверстников, которые более остры на язык. Тем более, в этой глуши видеть девушку, даже чуть старше себя, было за радость.

– А я вот решила к вам заглянуть.

Марк засунул руки в карман и пнул какой-то камень.

– Молока опять принесла?

Девушка засмеялась и потрепала его по голове.

– И молока, и булочек. Сегодня специально испекла, чтобы тебя угостить.

У Марка тут же заблестели глаза.

Девушка достала из корзины бутылку молока и белое полотенце, в которое были завернуты булочки.

Никита протянул руку, чтобы забрать все, когда Рита вдруг спросила:

– А где ваша сестренка?

И тут ребята вспомнили, что давно не слышали Милу. Она выходила с ними и сидела возле фонтана. Но сейчас там было пусто, а на земле валялась ее любимая кукла.

Первым побежал Марк, зовя сестру по имени. Но девочка не откликалась.

Никита побежал следом, извинившись перед Ритой.

Ребята оббежали весь двор, посмотрели везде, куда можно, и только после этого заглянули в сарай.

Девочки нигде не было….

***

Мила сидела возле фонтана, расчесывая волосы своей кукле. У нее был целый набор всяких бус, колец, заколок и даже несколько платьев, но с собой девочка взяла только расческу.

– Сейчас мы тебя причешем, и будешь ты у меня красивая.

Она разговаривала с игрушкой и рассказывала ей, какая у нее большая комната и мягкая кровать. А еще, что есть бабушка Поля, которая испекла им вкусные блины.

После того, как кукла была расчесана, Мила начала заплетать ей косу.

– Привет, – послышалось рядом.

Мила повернула голову. Недалеко от нее, на крае выступа фонтана сидела девочка.

На вид ей было столько же лет, как и ей. Только она была какой-то странной.

Девочка была в бесцветном платье, с черными волосами, заплетенными в две косички, которые были собраны в «бублики». Никакой обуви на ногах не было, она сидела босиком. Только пальцы слегка перемазаны чем-то черным.

У этой девочки была белая, почти прозрачная кожа, черные глаза, под которыми виднелись темные круги.

Девочка улыбнулась, и Мила заметила, что у той зубы желтые с чернотой между ними.

«Наверное, зубки не чистит» – первое, что подумала она.

– Пливет, – поздоровалась Мила, – как тебя зовут?

Девочка смотрела на нее темными глазами и улыбалась:

– Я Аня.

– А я Мила, плиехала к бабушке Поле. Она холошая. Она мне блины испекла с валеньем. А еще она мне песенки поет. А ты тоже знаешь ее?

После упоминания о старухе, лицо новой знакомой сильно изменилось. Девочка насупилась, глаза стали злыми, рот скривился в оскале, а руки сжались в кулаки. Аня тяжело задышала.

– Что с тобой? – испуганно спросила Мила. – Тебе плохо? Давай я бабушку позову.

Но звать никого не пришлось. Мила повернулась и увидела, как к ним идет старуха. Она слегка прихрамывала и опиралась на свою кривую клюку.

– Бабушка, идем сколее сюда. Смотли, какая у меня подлуга новая.

Когда девочка повернулась, на месте, где сидела новая знакомая, никого не оказалось.

Старуха подошла и погладила ее по голове.

– Идем в дом, – прохрипела она, – жарко на улице, дам тебе компота.

Девочка запрыгала и захлопала в ладоши:

– Ула, компот.

Она взяла бабку за руку, и они пошли в сторону дома.

Усадив Милу на стул, старуха поставила перед ней кружку. Девочка отпила немного и облизала губы.

Минут через десять девочка начала тереть глаза и зевать.

– Что, устала? – спросила бабка. – Идем, полежим, я тебе сказку расскажу.

Девочка кивнула головой и спрыгнула со стула. Потом взяла старуху за руку, и они поднялись наверх по лестнице.

В комнате девочка залезла на кровать и легла прямо в одежде.

– Бабушка Поля, ласкажи сказку, ты обещала.

Девочка уставилась на нее своими большими глазами.

Старуха села рядом и стала потихоньку расплетать девочке косы, при этом нашептывая какую-то историю.

У Милы потихоньку стали закрываться глаза. Под тихий голос бабки и ее поглаживание по голове, она уснула.

Глава 5

После того, как ребята оббегали всю территорию возле дома и осмотрели сарай, ничего не оставалось, как идти в дом и рассказывать все бабке.

Никита понимал, что вся ответственность за младшего брата и маленькую сестренку лежит на нем.

Скорее всего, его сейчас отругают и, может, даже позвонят родителям, но он старался не думать о плохом.

Забежав в дом, Марк уже хотел позвать Милу, но наткнулся в коридоре на старуху.

Она стояла в старом потертом платье и смотрела своими колючими темными глазами на ребят.

– Тише, – прохрипела она своим старческим голосом, – сестру разбудите.

Одарив их недовольным взглядом, бабушка пошаркала в столовую.

Марк так и остался стоять с открытым ртом.

– Вы ее нашли? – спросил Никита, идя за старухой. – А где она была?

Бабка повернулась и снова одарила их недовольным взглядом.

– Она и не терялась, – сказала она, – я забрала ее с улицы и напоила компотом, потом она захотела спать. Сейчас Мила у себя в комнате.

Марк, который пришел в себя, сжал кулаки и хотел сказать что-то гадкое старухе, но Никита, увидев это, опередил его.

– Хорошо, а то мы искали ее на улице, а она, оказывается, дома.

Бабка повернулась и пошла дальше. Парень увидел, что старуха больше не хромает и идёт без своей клюшки.

Он посмотрел на Марка и махнул головой в сторону прабабки, показывая, что та больше не хромает.

– Бабушка Поля, – сказал Марк, – а где ваша клюка? Нога больше не болит? Вы, просто, еще утром прихрамывали.

Старуха замерла на месте и не поворачиваясь ответила:

– Выздоровела.

Парни решили, что дальше нет смысла спрашивать, поднялись к себе в комнату.

День был в полном разгаре, приближался обед.

– Эх, – сказал Марк, заваливаясь на кровать, – сейчас бы булок, которые Рита приносила.

Тут он приподнялся и посмотрел на брата.

– Никитос, может, сходим, поищем дом, где она живет?

Тот смотрел на экран телефона, поднимая его все выше и поворачивая в разные стороны, но связи не было.

– Марк, отстань. Сейчас обедать пойдем.

Через час они спустились в столовую, где пахло готовящейся едой.

Бабка шаркала по кухне, переставляя посуду.

– Проголодались? – прохрипела она. – Садитесь, сейчас суп налью.

В этот раз Марк не стал принюхиваться к запахам и закрывать нос. Он взял ложку и начал черпать из тарелки.

Старуха ухмыльнулась уголками губ и вышла из столовой.

Пообедав, ребята вылезли из-за стола и поднялись в комнату. На улице было жарко, а где ближайшее озеро или речка, они не знали. У старухи не было смысла спрашивать. Вряд ли отпустит.

Проходя мимо комнаты сестры, они услышали, как она тихонько постанывает.

Никита зашел к ней в спальню и присел рядом на кровать, Марк остался стоять.

Парень потрогал девочке лоб, он был холодным, но влажным. Сама Мила была бледной, но, может, так и должно быть, когда спишь.

От прикосновения брата она открыла глаза и сонными глазами оглядела комнату.

– А где Аня? – спросила девочка.

Ребята переглянулись между собой, и Марк сел с другой стороны кровати.

– Мила, о какой Ане ты говоришь? Тут только мы.

Девочка приподнялась на постели.

– Моя подлуга Аня. Я с ней познакомилась сегодня во дволе. Она здесь живет. Только не успела мне показать, где. Меня бабушка заблала.

Девушка медленно разговаривала, как будто плохо себя чувствовала.

Никита подумал, что сестра еще не отошла ото сна, поэтому такая вялая.

– Тебе, наверное, просто приснился сон, – сказал Марк.

– Нет, – возмутилась Мила, – я ее видела.

Ребята не стали спорить с сестрой, но Марк слегка напрягся. Он понимал, что сестра не могла видеть никакую девочку, потому что они бы тоже ее видели. Но он слышал чей-то детский голос и плач. Может, это та самая, которую было слышно за стеной? Но только этого не может быть. Они же в реальности живут, а не в фильме ужасов.

От воспоминаний внутри как-то сразу похолодело.

– Марк, – сказал Никита, – ты чего такой бледный?

Брат посмотрел на него испуганными глазами, но ничего не ответил.

– Мила, – обратился Марк к сестре, чтобы как-то перевести разговор в другое русло, – ты кушать хочешь? Бабушка Поля суп сварила.

Девочка отрицательно покачала головой.

– Нет. Я не голодна. Хочу вкусный компот.

Никита улыбнулся и поднялся с кровати.

– Сейчас принесу, – сказал он и вышел из спальни.

Марк сидел возле сестры и хотел расспросить ее о девочке, которую она видела, но не знал, как начать. Она еще маленькая и, возможно, это все придумала.

– Мила, – начал мальчик, – а твоя новая подруга взрослая?

Девочка задумалась, а потом покачала головой:

– Нет. Она такая же, как я. У нее челные глаза и белая кожа. А еще у нее глязные зубы. Она, навелное, их не чистит.

Марк не понимал: действительно Мила видела кого-то или все же выдумала себе новую подругу.

У него, в ее возрасте, не было проблем с друзьями, он всегда был компанейский малый. Мила тоже общительная, но здесь, возможно, из-за нехватки детей ее возраста, начинает выдумывать всякое разное.

– А она тебе еще что-нибудь говорила?

Марк сам не понимал, зачем он это спрашивает. Ведь только что решил, что сестренка все выдумывает или сочиняет.

Девочка опять задумалась, а потом ответила:

– Да, – она кивнула головой, – еще она сказала, что бабушка Поля плохая, и чтобы я не иглала с ней. Но мне бабушка нлавится.

Марк слегка напрягся.

– А почему она так сказала?

Мила пожала плечами: