Весы времени

Андрей Николаевич Сизых

Весы времени

© А. Сизых, 2024

© А. Москвин, оформление, 2024

© Русский Гулливер, издание, 2024

© Центр современной литературы, 2024

«Кому стихов насыпать строчкой…»

Кому стихов насыпать строчкой?Неспелых, терпких, но живых ─В них, сладкий сок под оболочкойИ кислый, и не вкусный жмых.Кому стихов? Бери бесплатно.Прочту для всех, кому занятно ─Учёным, книжникам, друзьям,Знакомцам или незнакомцам,Да хоть китайцам. Хоть японцам,Чьи горы проросли из ям.Стихов кому? Читал бы уркам,Старателям упитым в хлам.Слова считаю по окуркам,Докуренным напополамС фруктовым крепким самогоном,Со смогом смыслов, дымом рифм.И в каждом слове, беззаконно,Над каждой буквой вьётся нимб.Бери стихи, они святые,Как ком родной земли в горсти.А что не так в них запятыеРасставил, ты меня прости.

Мгновения

«Ветер-ткач сплетает судьбы Мира…»

Ветер-ткач сплетает судьбы Мира,Нитку к нитке, золото и сталь.Это сон Шекспира ─ слёзы ЛираИ предательства вселенская печаль.Вам нестрашно? И в уме ль вы, жены,Что предали честь и дом отца?Грех Иуды ─ сладкий яд измены,Ждущего награды подлеца.Лишь одна из трёх полна любовью,Только ей дочерний ведом долг.Лишь к её печальному надгробьюПринесёт цветы из рая Бог.

«Идёт война, где поколенье ZORRO…»

Идёт война, где поколенье ZORROВоюет с новым поколеньем ZARA.Наш мир не знал подобного позора,Такого подлого исподтишка удара.Когда родителей предать готовы дети,А брат, приняв за службу аду мзду,С проклятьем Богу и всему на свете,Плюёт на Вифлеемскую звезду.Уподобляясь Ироду-уроду,Иуде поклоняясь как царю,Забыв своих – ни племени, ни роду,Пьёт близких кровь подобно упырю.Трус празднует исход, Зверь торжествует,Паучье знамя подымает враг.А тот, кто под собой страны не чует,По моему, ублюдок и дурак.

«Кто любит войну? Кто в беде наслажденье имеет…»

Кто любит войну? Кто в беде наслажденье имеет?Проклятое время, сводящее всё к одному,Когда, даже сердце в горячей груди каменеет,Когда, все решенья душа доверяет уму.Что ждёт впереди? Иль победа над нами проблещетИ зыбкое счастье даровано будет в бою?Иль вечная гибель страны и проклятие женщин,Чьи пали сыны и мужья за Отчизну свою?Нам, русская доля на всех и на каждого снова,Поделена щедро, отсчитана веком и роком.Оно – наше счастье любви, беспощадно суровоХранить от бесчестия Родину в мире жестоком.

«Осень осенит тебя дождём…»

Осень осенит тебя дождём,Листопадом обожжёт дороги глинуИ накинет плащ туманных дрёмНа больную, сгорбленную спину.А сама, в дырявом шушуне,Побредёт как странница простая,Провожая в серой вышинеЖуравлей курлычущие стаи.Запах плесени и дикая тоска ─Станет воздух твёрдым и тяжёлым.И уже зима, как смерть близка,Мнится в снах деревьям полуголым.

«Звёзды горят словно в первые дни творенья…»

Звёзды горят словно в первые дни творенья.Лето молится квасу и ест окрошку.Вечер ярок и ясен, и даже зреньеК старикам возвращается понемножку.Будет ночь над страною сегодня тёплой,Но не душной, не липкой и не бессонной ─Все ночные демоны над Европой.А над нами, ангел парит с иконойБогородицы девы святой и присной.Охраняет родную Отчизну нашу,Чтобы Лето Господнее, иконописно,Расцветало ярче, теплей и краше.

«Лишь шаг навстречу истине и света…»

Лишь шаг навстречу истине и света,Где горняя река с названьем ЛетаУносит к звёздам наши корабли.Там, за порогами ревущего потока,Вселенная как мачеха жестокаК тем путникам, что душ не сберегли.Чужие звёзды им сияют льдисто.Пустынно море космоса вокругИ бурь магнитных вой, и пересвистыВселяют в них космический испуг.Взрываются чужих миров планеты,Где камень растекается как ртуть.И только одичавшие кометыПропащих провожают в дальний путь.

«Никогда не будем мы счастливыми…»

Никогда не будем мы счастливыми.Мир устроен грустно, господа!Потому что мира под оливами,Видимо, не будет никогда.Человек не совместим с природою!Что печально, да и хрен бы с ним.Но, своей уродливой породою,Он с самим собой не совместим.

«Одно и то же в расписанье года ─…»

Одно и то же в расписанье года ─Как карт старинных ветхая колода.Поэт, свои страданья подытожь!Опять февраль, опять дурит погодаИ через край уже чернила льются.Что остаётся? Только улыбнуться!А Пастернак и в феврале хорош.

Победа

кто может запретить любовь и свет бегущий сквозь тебя?кто злобой вычеркнет из неба строчку-ласточку?победа это то, что майским сердцем дня                                      колотится в груди,а ты, на лапку ей, привязываешь ленточкуи выпускаешь в небо навсегда.и там, лишь мир и счастье впереди.

«Прощай, немытая Германия…»

Прощай, немытая Германия!Иди, к войне себя готовь ─Прошла в России евро-мания,Избыта краткая любовь.Учись теперь терпеть лишения ─Поменьше есть, ходить пешком,Обогревая помещенияПатриотическим душком.

Лето Господне 7530-ое

Алхимия июля такова:Вари варенье, режь и ешь окрошку.Гадай, предсказывай и пусть твои словаОстанутся в нас жить не понарошку,А прорастут взаправду. Не по лжиМы будем жить, как, в общем-то, и жили,Когда любили честно и дружили,И жизнь свою «за други» положитьВ любой момент всегда готовы были.

В начале

Рассвет разливал розоватый мускатИз колб фонарей придорожныхНа серый как скука и пыльный асфальт,И ветви деревьев тревожных,Волнуемых утренним ветром с реки.Где, за долгожданным уловом,На лодках обшарпанных шли рыбаки,Как будто за пастырским словом,Апостолы шли за прекрасным Христом,Шагавшим по мраморным водам.А всё, что случится когда-то потом,Нисколько не важно речным мореходам.

Случайное

Тревожно моргает звезда, и сердце спешит троекратно.Уже не вернуться назад и не повернуть жизнь обратно.Скажи, всё что было давно, действительно быль или небыль,Как книга или кино? Но, мечется звёздочка в небеИ грустно мерцает в ночи, как льдинка блестит на морозе.А глупое сердце стучит безумною азбукой Морзе.

Слезница

Вот тебе денюшка, Ксенюшка.Помолись за меня, дурака!Всех грехов у меня три мешка,Не отмоленных Богу пока.На Васильевский остров пойду,В тихий храм на Смоленском кладбище.Отче Истинный, дай нам еду,Ту, что сердце так трепетно ищет!Пусть отмолит нас грешных и злых,Недовольных, невольных и жадных,Во владеньях твоих неземных,От бесовских страстей беспощадных,Эта женщина силой души.Хайре, Ксения! Аве[1], благая!И моё, там, прощенье снищи,Всем заблудшим спастись помогая.

«Я славлю Господа, что жизнь прожил средь тех…»

Я славлю Господа, что жизнь прожил средь тех,Кто ставил слово выше цифр и чисел,За то, что не ценил ни славу, ни успехИ никогда от власти не зависел.Что не приняв на тело знак врага(Возможно ленью или детским страхом),Я не попался к чорту на рога,Хотя и не пытался жить монахом.

«Русский дух. Остроги и Кремли…»

Русский дух. Остроги и Кремли.Родина ─ изба на курьих ножках.Пусть дрожат чужие короли,Когда видят варваров в рогожках.Сонм святых и сивых храбрецов,Кто в лаптях, кто в зипуне на вате,По примеру дедов и отцов,Даст отпор немецкой сытой рати.И тогда, уж не взыщите с нас —Будет вам небесный свод с овчинку!Мы станцуем в Вене «Венский вальс»Под старинную советскую пластинку.И «Французским вальсом», под Париж,Помянув без злобы Бонапарта,Прогуляется ордынский ТохтамышНавестить бистро в тени Монмартра.Раздувайте щёки бровь кривя,Брызгайте своей слюной отравной ─Русских любит Бог, благословяВерою, как грамотой охранной.

1917

солёный петроградский дождь —как с рейда радио в столицу.и Балтика желает слитьсяс погодой. вызывая дрожь,предсказывая наводненье,эпоху слёз и перемен,времён безгорестных забвеньеи добрых дел, и мирных сцен.под колким ливнем, лихолетьеродится с криками «ура!» —где болью, под казачьей плетью,где кровью, из-под топора.

Петрополь

Петербург, Петроград, Ленинград!Твои церкви со мной говорят.В красоте твоей чуждой порой,Виден свет православный, благой.Здесь святые угодники спят —В своих кельях посмертных скорбят.Петербург, Петроград, Ленинград —Здесь иконы со мной говорят.Это десмос[2] и космос вокруг —Крест кладущих доверчивых рук.Это кровь на Сенатской и стон,И блокадных могил миллион.Этот город немыслимо свят,Где цари и священники спят.Этот Град, этот Спас на Крови,Боже Милостливый, благослови!

«Уже цветёт вдоль Леты берегов…»

Уже цветёт вдоль Леты береговКовёр вечнозелёной асфоделиИ радует безжалостных богов,Как солнышко младенцев в колыбели.Гребёт Харон, а ялик, сквозь туман,Стремглав несётся в брызгах антрацита.Всё ближе мертвопенный океанИ Стикс, впадающий в урочище Коцита.Мы – зрители, мы публика пока,На этом берегу земного цирка.Но вот закончится сюжет большого циклаИ души превратятся в облака.А древний шкипер примет нас на борт,Чтоб плыть в последний рейс, в последний порт.

«Кому-то ближе к сердцу Оклахома…»

Кому-то ближе к сердцу Оклахома,А мне милее наша Хохлома.Трава июньская зелёная у домаИ облака вдоль кромки окоёма,Как скатерти старинной бахрома.Выходишь в люди улицей-улиткойИ льётся свет Господень над тобой.Расписывая утро за калиткойТо золотой рукой, то голубой.И веришь в то, что Бог всегда с тобой.Люблю цветы Кавказа и Донбасса.Владивосток люблю и нежный Крым.Нет дела мне до кактусов ТехасаИ субтропических акаций АрканзасаНе трогает меня слащавый дым.

«Слепящая листва – осенний скороход…»

Слепящая листва – осенний скороход!Тепло для баловства. А дождь наоборот,Не для забав пустых, а для неспешных дел.Всего, что не постиг, чтобы постичь успел.Прошёл зелёный шум. Утих и лес, и дол.Так, для нелёгких дум черёд на ум пришёл.Скрипи теперь пером, читай и вычитай,В тепле своих хором, вкушая крепкий чай.

«Словно из чрева китова Иона…»

Словно из чрева китова Иона,выберусь за город в будние дни.Запах дурманный цветущих пионовВ дачные дали меня заманит.Бабочки-спички сгорают в полёте,Выйдя, как я, из темницы на свет.Запахи лета, так радостны плоти,В мире какого прекраснее нет.Одушевлённым тёплом вожделенным,Только мгновенье для счастья дано ─Став неотъемлемой частью вселенной,Им умереть в тот же миг суждено.Так же и я, как едва просиявший,Свежею радостью жить, мотылёк,К солнцу тянусь всей душою пропащей,Зная как мал мне отпущенный срок.

«Январь нам выдал счёт «по первое число»…»

Январь нам выдал счёт «по первое число»,Когда сначала, всё снегами занесло,А после снегопада были стужи,Когда дома окуклились снаружи.И пешеходы, и машины стыли,Как мухи налету, в хрустальной пыли.Мороз делил на два сто градусов, но с ветром,А город молча превращался в лёдИ спал, расчерченный Небесным Геометром,На прошлый ─ Старый и на Новый год.А ты светилась звёздочкой в проёмеЗаледеневшего узорами окна.И было нам тепло в остывшем доме,И счастья, на двоих, хватало нам сполна.Спал город зимний, словно Бер[3] в берлоге,Наевшись в святки и напившись всласть.Трещал мороз, но прошлые тревоги,Уже, над нами, потеряли власть

«Я бы остался жить…»

Я бы остался житьВ тысячи разных мест ─Разные счастья питьУ ста сорока невест.Страны и городаСловно бы книги читал.И стали бы мне тогда,Родными порт и вокзал.Но я не такой, увы!Не землю вращаю я,А небо и диск луны,В стихи превращаю я.И без ума однуЛюблю на Земле страну.И только одной, вину,Невесты упомяну.

Только в январе

ангелы бьются в стеклину снежной ночной мошкарой ─форточку, белому клину, к счастью земному открой.они затанцуют по залу и гимны зимы запоют,и предрождественским залпом в небо ударит салют.детство вернётся внезапно, вспыхнув в камине огнём.что там готовит нам завтра, кем мы окажемся в нём?

На минутку

Письмо в бутылке

плывёт бутылка из-под рома,плывёт по океану дней.письмо, как слово невесомо,плывёт средь вод штормящих в ней.кто был писатель, кто читатель?ни в этом суть, ни в этом соль,а в том комиссия, Создатель,откуда эта бандероль.так что ж, яви второе чудо,скажи нам, что же там внутри?и если ведомо откуда,немедля адрес говори!вот, адрес проще не бывает.ни дом, ни улица ─ странаСССР, там каждый знаетнапитков крепких имена.от Кастро и от Че Гевары,с любовью от кубинских масс,в Союз Советский шли товары.был счастлив наш рабочий класс!скурив гаванскую сигару,ром «НЕГРО» без закуски пили под кубинскую гитарубарбудос вслух благодарил.вот так и тут остатки сладки —бутылка с полки в руки: бах!а в ней ─ обёртка шоколадкии привкус рома на губах.

Речи о Речи Посполитой, или разговор с генералом польского войска

Такое впечатленье, генерал, что в Речи Посполитой все свихнулись.Решили замахнуться на Урал? А может, на Камчатку замахнулись?Так этого добра мы вам дадим – давненько не звенели кандаламиТам те, кто воевали Третий Рим и стать мечтали русским господами.Всё, как обычно – ненависть и злоба. И наша безграничная земляПрельщает вас, пресветлый пан Заглоба,как прежде Папу, Сейм и короля.А что потом – котовый супчик или варшавские котлетки из крота?Голубчик мой, я вижу, вы забыли, чем вам чревата эта суета.Какой, по краковскому счёту, вашу шляхту,                      затем опять порадует раздел?Вы, кажется, служили Бонапарту?А нынче, Польшу, дядя Сэм пригрел.В последний раз, так нежно и так близко, он вас возьмёт,                                                           как не имел ни кто —Вы будете в притонах Сан-Франциско богатым неграм                                                                подавать пальто.На этот раз, делить вас на куски и брать опять на перевоспитаньеНе станем мы, как в прежние деньки.Нам не близки такие притязанья.Пан генерал, нам физика теперь, как мать родная, слава и защита.Мы ляхам в Рай откроем бомбой дверь,когда с войной придёт Речь Посполита.

«По ночам, эцилоппы уснуть не дают…»

По ночам, эцилоппы уснуть не дают —Всё снуют и снуют – всё наводят уют:«Чтобы было не хуже Европы».Успокойтесь уже, эцилоппы!Дайте мне и себе хоть немного поспать.Хватит, грязными щётками портить асфальтИ коптить всё соляркой и пылью.Прекращайте свою камарилью!Пусть весной стает снег и дождём проливнымСмоет грязь с обиталищ и с улиц.Пусть мой мир неспокойный проснется иным —Чистым, добрым, разумным и Богом храним,Чтобы спящие не задохнулись.

Мачеха

Куда идёшь по Аппиевой трассе,От блеска римского ослепшая карга,Восстав из гроба в новой ипостаси,Искать по миру жертву и врага?Европа – тётка, мачеха народов,Вампирка древняя, всё бредишь стариной.Рожаешь педерастов и уродов,Грозишь нам то чумою, то войной.Оставь, уймись, уйди на честный отдых ─На пенсию в далёкий монастырь.Не вспоминай времён бесстыжих оныхИ подлых схем, как прежде, не мастырь.Дай волю узникам и данникам унылымВ твоём злорадстве, в алчности и лжи.Приляг уже в уютную могилуИ там, до конца света полежи.

«Куражится солнце неведанным прежде теплом…»

Куражится солнце неведанным прежде теплом,в последние дни уходящего в Африку лета.Чего-то писать вам про это – художнику в лом!Простите за сладкую лень тунеядца-поэта!

«Пусть от зависти умрут…»

Пусть от зависти умрутВсе, кто складывает вирши ─Землю крутят велорикши,А не ваш никчёмный труд!И летит планета эта,Вне времён, по небесам,В блеске спиц велосипеда,В круге вечном колеса.Вертит целый день педалиХитроглазый азиат.Только он не виноват,Что ему заданье далиПо добыче киловатт.Его ноги движут богиЭлектрических сетей,Чтоб вращался Мир в итоге,Не безумием страстей,А движением лодыжки,Без участья Инь и Янь.Потому, что ваши книжкиВозмутительная дрянь.

Версификация

Бог диктует мне и руки, помня курсы мастерства,Текст печатают без скуки, ставя в нужные местаВосклицательные знаки, запятые и тире.На экране, без бумаги, словно кубики в игре.Если в Тетрисе свой почерк ты набил за много лет,То стишки писать, дружочек, как описать туалет.

Ален и его братья

Никогда не пил с Ален Делоном ни коньячный спирт, ни кальвадосИ, в глазах его, увидеть море, мне, в судьбе моей не довелось.Не ходил в Париже я с наганом и в Марселе банки не громил.Был обычным русским хулиганом и французских слов не говорил.Но запала в душу мне однажды песенка печальная одна,Где Ален Делон страдал от жажды потому, что не было вина.И какой-то, вероятно потрох, штопаный легавый без погонНаливал ему рукою потной Штатовский вонючий самогон.Мне, Ален Делон, пацан понятный – каждый русский вор,                                                                         без западла,Сел бы с ним играть, в натуре, в карты, просто на удачу – без бабла.Так какого же городового, тот пиндос ему бурду поднёс —Их «бурбон» поганый, право слово, пить не станет                                                       даже грязный пёс.Эх, месье, ведь знает вся Россия, про великий день Бородина!А. Делона примут здесь без ксивы и нальют, и водки, и вина.На Руси нет правила такого, чтоб с похмелья пить одеколон.Потому, от племени лихого, наш поклон тебе, Ален Делон.

Памяти матроса Спиридонова

«Во имя Анархии ─ матери нашей,Мы больше не служим, не сеем, не пашем.Мы гвардия нового дела и мира —Враги фабриканта, попа и банкира.И вера, у нас, лишь в свободу и братство.Мы прокляли власть королей и богатство,Царей и наследников Первого Рима!Любое неравенство не допустимо!» —Сказал, допивая «Смирновку» из чарки,Матрос Спиридонов слону в Зоопарке.Слон долго кивал головою носатой —Он тоже невольник и враг зоосадов.Он раб африканский в российских застенках.Он больше не будет стоять на коленкахПред публикой города Санкт-Петербурга!Но вдруг, он увидел любимого друга.Друг тянет банан ему прямо за стенку.И слон, благодарно, припал на коленку.А пьяный матрос Дормидонт СпиридоновВ наган зарядил шесть блестящих патроновИ высшую меру к слону применил.За то, что он рабски бананы любил.И вот, перед тем, как пойти на вокзал,Он громко свидетелям казни сказал:«Ешь ананасы, рябчиков жуй —День твой последний приходит, буржуй!»Сказал и ушёл на вокзал. И на фронтУехал сражаться с врагом Дормидонт.В борьбе роковой с реставрацией тронов,Пал праведной жертвой матрос Спиридонов.

Жуткий клоун

(сатирический памфлет)

Чумные доктора и звездочеты,                 воскресшие из погребальных рот,Тачают гороскопы для босоты                   под именем «украинский народ».То счастье выпадает, то несчастье.                               То светит Евро-свет, то ни хера.Здесь тридцать с лишним лет банкуют властью кидалы,                                                                щипачи и шулера.Теперь, при ней пристроен жуткий «клаун»(Полишинель моссадский из «Ми Ту»).По всем приметам ни дебил, ни даун – он просто дышит                                                     кокаином на посту.Он кокаином думает, мечтает и любит кокаином своих баб.Он духом бодр, он баксы загребает, как Гейтс, как Маск,как нефтяной араб.Полишинель – Петрушка из укропа,                                 надев трусы с лампасом и шинель,Кричит «капут кацапам!» из окопа, втирая в задницу свою                                                                     коксовый гель.Когда кончается «метель» в его заначках,                         ни ест, ни пьет, ни спит – сидит дрожитИли трясется стоя на карачках и:                                           «русские идут за мной!», вопит.Его давно не стирана одежда – футболка хаки,                                                     «секонд хэнд» штаны,Которые носил в Европе прежде,                            какой-то нищий развитой страны.Жена с дитем шатаются по Ницце,                                             у казино, с протянутой рукой,Где подают копейки этим нищим,                       глядящим на больших господ с тоской.Но им не стыдно! Главное, чтоб папке, на «незалежную»,                                                   прислали свежий кокс.Чтоб колумбийские волшебные поставки                            за счет семейства делать не пришлось.«Всэ буде кокс! Хай буде украина!                               Невмерла нация, пока есть марафет!».И гонит, эта грязная скотина, хохлов наивных палкой на тот свет.И тысячи легли, и поховают еще сто тысяч хлопцев                                                                в пыль и в прах,Но громадяне истинные знают, что власть в надежных,                                                                клоунских руках!

Сухогруз «Победа»

Три гудка над портом СингапураИ выходит в море сухогруз.Завершив свои дела де юре,Парни возвращаются в Союз.И полощется на самой главной мачте,Как на матче сборной Сэ-Сэ-эР,Флаг Великого Отечества ─ кумач —Всем народам на Земле пример,Красным пламенем горит над морем синим,Где лишь птицы-чайки и вода.Сухогруз идёт к родной России —В край людей Свободы и Труда.И гудят ему на встречном курсе«Честь и славу» мирные суда,А враги, Советской силы труся,Близко не подходят никогда.Моряков ждёт порт морской, Находка,Жёны, дети и застольный пир.Потому бежит корабль ходкоК берегу, где люди ценят мир.Где Добро и Человек едины,Где вражде и злобе места нет —В общество железной дисциплиныИ Великих Сталинских Побед!

«Кисло пахнет герметик, скрепляющий наши сердца…»

«я б тебя домогаться не стал, даже если бы ты заплатила, у меня на тебя бы не встал – ты страшней, чем нечистая сила….» ©

Кисло пахнет герметик, скрепляющий наши сердца.Я, в любви, теоретик и, суть появленья яйцаИли же птицы счастья, первичность не угадав,Бью не верною мастью приглянувшихся дам.Было-было когда-то, только выбыло уж.Даже если по датам, я давно чей-то муж.И поэтому, в карты, философский игрок,Эту пьесу Дель Арте дописать я не смог.

Часы (солнечные, песочные, водяные и проч.)

Бакалавр

Заучив наизусть песни северных звёзд,Бакалавр бесконечной тревогиСтроит в «город забвения» мраморный мостИ былому подводит итоги.И бегут по мосту, исчезая в дали,Тени ныне утраченных женщин,Что, когда-то давно, вместе с ним провели,То ли жизнь, то ли вечность – не меньше.А за ними уходят друзья и враги.Так, с войны возвращаются роты —Маршируют служивые с левой ногиСтройным шагом бывалой пехоты.И бесчисленной пышной толпой карнавалГрёз, надежд, вожделений, фантазий.В завершенье всего, украшает финалПозабытый клубок безобразий.Бакалавр опечалено смотрит им вслед,Понимая, что всё это значит.Что любви или счастья под звёздами нет.Смотрит вслед, понимает и плачет.

Холодная сибирская пасха 2023 года

Такой холодной Пасхи, видит Бог,Давно не помнят местные Емели.Май, словно кот, скребётся о порог,А на дворе всё лаются метели.И сердце замерзает от тоски:Быть иль не быть? Вот в чём вопрос спасенья!Зима, дойдя до гробовой доски,Не хочет честь отдать гульбе весенней.И кажется, что с нею заодноГосподь и присные на нас глядят сурово —Что мол, меж христианами давноЕго Завета позабыто слово.Что нас влекут лишь внешние черты,Блеск золота и пышные одеждыПопов в церквах, а истинной мечты,О Царстве Божьем, кончились надежды.Но всё же, нынче, Отче наш читая,Помолятся какие-то сейчас,Что в Светлый Праздник, о тепле мечтая,Ещё спастись не потеряли шанс.Вкусив вина и куличей воздушных,Почувствуем, Иисус, сошед с небес,Уже средь нас – чад блудных, непослушных.И снова, и опять: Христос Воскрес!

Сказанье

Сказанья Севера печальны.Когда кончается апрель,Зиме проклятой, изначальной,Ты новый срок, сынок, отмерь.Все белогривые драконыВернулись из подземных норИ этих бестий легионыНесут мороз, болезнь и морТраве едва зазеленевшей,Нераспустившимся цветам.После капели отзвеневшей,Внушают смертный ужас нам.Крепись, потомок вольных воев,Челдонский правнук, внук Тайги.Сибирь – земля живых героев,Которым не страшны врагиНи с крыльями ветров, ни конны,Ни пеши, бронны и с мечом.Ведь, с нами отчие иконыИ лютый враг нам нипочём.Переживём, переосилимНа нутряном жиру своём!Насилью воздадим насильемИ новый гимн Весне споём.Вернём Царевну-Лето в хату,Кострику пыльную сожжёмИ, пусть не абы как богато,Но честно век свой проживём.

«Когда отмается неверьем в лето май…»

«Май жестокий с белыми ночами!

Вечный стук в ворота: выходи!»

А.БлокКогда отмается неверьем в лето май,Покончив с жизнью белыми ночами,Замок на дверце в прошлое сломай.Живи, как в юности – с надеждой за плечами.