Рыжие Стихи

Крисс Назарова

Рыжие Стихи

Фото из личного архива Крисс Назаровой

На обложке рисунок автора

Издано с сохранением авторской орфографии

© Крисс Назарова, 2025

© Русский Гулливер, издание, 2025

© Центр современной литературы, 2025

* * *

Вадим Месяц. Рыжие стихи под зеленой шляпой

Назарова – художница. Ювелир. Стихи начинала писать путем складывания слов в стихотворные мозаики. В ее стихах по-прежнему много блеска холодного камня, созерцания, неподвижности взгляда, отстраненности от предмета чувств. Перед нами узор, орнамент, бисер, бирюза. Обломки амфор, судов викингов, девичьих гребешков, мраморных богов. Что-то экзотическое. Необычное. Важное, нужное, но очень далекое от повседневности. Ковер прекрасен, парус полон ветра, но причем они здесь и сейчас? Я понимаю, что автор не пытается сбить читателя с толку. Назарова пишет о том, что интересно ей самой. Она пишет – и удивляется.

Какой-нибудь японец типа Мацуо Басе тоже удивлялся тому, что «утка прижалась к земле, платьем из крыльев прикрыв голые ноги свои». Трогательно, наблюдательно, но это красота другого темперамента. Или другого времени. Крисс, к примеру, любит музеи и выставки. Не театр, где люди по очереди произносят слова и перемещаются так, как им велел режиссер, а музеи. «Рериховских гор рельеф». Интерьер русских усадеб 17—19-го веков. Ар-деко во всем разнообразии форм. И вообще революционные 20-е годы опять в моде. По-прежнему популярна и Коко Шанель, вернувшая мальчишеский силуэт женщинам в «эпоху джаза».

Кстати, я совершенно не в курсе, что сейчас модно в поэзии. Во-первых, я не могу уследить за всем, что пишется. А во-вторых, поэты разбрелись по своим сообществам, пишут друг для друга и вполне довольны таким ходом вещей.

Вокабуляр стихов Крисс Назаровой близок вокабуляру Серебряного века. Вероятно, существуют и такие сообщества. «Лев златогривый», «цепкие пальцы Норны», «серебряные весы в руках Фемиды». Иногда в текстах вспыхивают незнакомые мне слова. «Идя по цетрарии красуется дева». «В параллелях осени листья на шляпу ложатся эгретом». Как писал другой поэт «в шумном платье муаровом по алее олуненной вы проходите морево». Очарование стилем. Декаданс в красоте увядания и опьянения молодостью.

«День убывает, вспыхивая огненной палитрой и на пересечении звёзд замирает время». «На помятых листах старой тетради свернулась кошка, лёжа в нигде». «Давай встретимся где-нибудь в центре весны, когда небо врастает кристаллами в землю, аквамарины пряча до знойного лета в прошлогодней хвое старой сосны». Я не случайно вспомнил Северянина. Для меня поэтика Крисс Назаровой сходна с его экзальтированным дендизмом или даже с опытами куртуазных маньеристов конца прошлого века.

Но самое интригующее в предлагаемом Назаровой жанре то, что вся эта нарядная и стильная бутафория ложится на фон мировых мифологий. От Митры до племен богини Дану. От Заратустры до Молота Тора. Это напоминает о фэнтези или глянце. Или о «Золотой ветви» Джеймса Джорджа Фрэзера, данной в иллюстрациях, старых фотографиях или картинках какого-то невероятного комикса. «Небо гладит крылом сапсан, предвещая время чудес». «Мы, пришедшие с разных концов вселенной, путники все еще верящие в чудеса». «Обернись, ежели невозможное неизбежно». «Следуй за пущенной срелой. Она приведет тебя к любви». Тут же вспоминается сказка про Царевну-лягушку, но Назарова продолжает сочинять свою сказку.

В том то и дело, что с завидным упорством продолжает сочинять свою собственную сказку, финал которой неизвестен ни сказочнице, ни читатетелям. Где возглас? Страсть? Испепеляющий ужас? Поиск смысла жизни? А кто сказал, что они столь необходимы в таком зыбком жанре как поэзия? По большому счету все мы пишем «портреты неопределенности», с разной степенью точности передавая ее черты.

Я не люблю исповедальных практик в поэзии. Они редко достигают уровня откровения и чаще всего остаются жалобами. Ничего похожего на жалобу в стихах Крисс Назаровой нет. Обилие посттравматических синдромов заставляет думать, что большинство женщин, пишущих стихи, глубоко несчастны. Меня это расстраивает и пугает, потому что за пределами самого глубокого психоанализа есть вещи не связанные с нашими обидами и болезнями. Потому что как говорил небезизвестный философ «человека надо преодолеть». Даже если он – женщина. «Там льдистость горных вершин в небо с верой смотрящих, туда где тысяча Кришн. И один настоящий». «Нам путь укажет перо и добрый пастырь. Линий жизни хитросплетения ложатся на холст отрывками из песен, где больше не находим себя прежними…» За этими стихами стоит постоянное преодоление материала, словно автор поднимается в горы или вышивает ковер для могущественного царя.

В книге есть заговоры, заклинания. В одном из стихотворений она говорит: «Некогда наши имена были преданы забвению и тонули в чужих голосах». В другом – «Я ухожу на Восток. Имя моё запомни». Я полагаю, что имя этого поэта, пишущего «рыжие стихи» запомнят. И ее мифологию сов, кошек, лисиц, камней и шляп с перьями тоже. Лично я запомню вот это стихотворение, которое приведу здесь полностью:

«Мы улыбались,Когда деревья, вырастая до неба,Собирали пригоршями ежевику.Мы разгадывали паутинный ребус,Держа в кармане коралловую фигу.Птицы пели из-за северного моря,Думая о доброй воле и неволе.Мы давно искали потаенный выход.Ждали, когда агнцы станут львами.Пробирались сквозь заросли облепихи,Но видели сов с закрытыми глазамиИ прозревали».март 2025

Часть первая. Пограничная земля

«Нас ведут…»

Нас ведутЗатонувшие кораблиПо следамКоторые исчезаютв полдень на горячем пескеГде солнцеПотерявшийсяПилигримСтранствуетИз ниоткуда являясьНаходя себя на землеНа ощупьПо незримым кратерам лунВлекомыйУскользающим светом сонмНемых небесных явленийМы нашлиТочку равновесия думГде нашиМысли наполнены тепломИ слово меняет время.Мы те, чтоПривыкли спать под звездамиВ поездахСледуя за приливамиВечности уходить на ЮгДорогиСпутались как водорослиБерегаИсчезли.Вязь стариннаяСплела линии наших рук.

«А на той стороне – река…»

А на той стороне – река.Ее медная сонная гладьТемной лентой издалекаПоворачивается вспять.А на той стороне – холмыНаблюдают за стаей птиц.Очарованно смотрим мыКак эта осень падает ниц.А на той стороне луныВ хороводе небесных телЗаплетаем мы в косы сны,Созерцая ход каравелл.А на той стороне – маякОсвещает избранный путь.Неизвестной тропой бродягМы пошли да уж не свернуть.А на той стороне – туман,Сквозь него черно-бурый лес.Небо гладит крылом сапсанПредвещая время чудес.

«Ветер играет…»

Ветер играетНа призрачной флейтеГде в закоулкахПроистекает сонСловно отчастиНе на своём местеОтзвуком тонетВ глубине камертонОсень прячетПо своим шкатулкамЗолото листьевСеребро облаковСловно парящийИдущий по стрункеУскользающимШагом лунных котов.

«Где-то на западе наших мыслей…»

Где-то на западе наших мыслейИсчезают аллюзии лета.В параллелях осени листьяНа шляпу ложатся эгретом.Небо светлеет, теряя окрасКак радужки глаз белой старости,Вглядываясь в снежно-синий топазЧерез пожелтевшие заросли.Так в переливах пения клёстаПетляют побеги жимолостиИ на незыблемых тихих звёздахВремя замирает изморозью.

«День убывает, вспыхивая…»