Продам жену, торг уместен

Горечь заполнила рот, будто я проглотила ядовитую косточку.

– Вторая часть торгов начнется через полчаса, – продолжил аукционист как ни в чем не бывало. – Будут представлены…

Дальше я не слушала. Моим вниманием завладел муж, теперь уже бывший.

Ричард стоял в углу зала, как победитель. Гордо расправленные плечи, в глазах – огонь победы. Он был горд собой, наслаждался происходящим.

– Прошу вас пройти со мной, – тихо произнес распорядитель, возникнув рядом. – Зал для подписания контрактов находится в боковой галерее.

Я кивнула, не в силах вымолвить ни слова.

Шаг за шагом, скрывая все, что бушевало внутри, я сошла с подиума. Шепот толпы, как ядовитый дым, окутывал меня: «Бедняжка Амалия», «Кто этот здоровяк?», «Это ужасно…».

Кажется, впервые за весь этот кошмар лицемеры проявили сочувствие.

Распорядитель шел чуть впереди, но не забывая оборачиваться, словно боялся, что я исчезну, сбегу или, что еще хуже, упаду в обморок.

Нет, я держалась.

Мы свернули в боковой коридор, откуда не было слышно гомона зала.

– Вас ждут, – загадочно произнес мужчина, тянув бронзовую ручку массивной дубовой двери.

Переступая порог, я мысленно поклялась: «Ты заплатишь за это, Ричард Вальмор. Не знаю как, не знаю когда, но я сотру тебя в порошок».

Глава 3

Дубовая дверь захлопнулась, отрезая последнюю связь с прежней жизнью.

Комната была небольшой, но роскошной: темный бархат на стенах, хрустальные светильники, отбрасывающие холодный свет, и тонкий аромат сандала, пропитавший воздух.

Тот самый мужчина – громадный, со шрамами – стоял у стола, скрестив руки. Его костюм грозился треснуть по швам при каждом вдохе, будто не выдерживая мощи тела. Холодными глазами он изучал меня с безразличием охотника, рассматривающего пойманного зверя.

Мой покупатель.

Сердце сжалось так сильно, что на мгновение перехватило дыхание. Но в этот момент мужчина сделал шаг в сторону – и мир перевернулся.

За столом, скрытый до этого массивной фигурой, сидел он…

– Кассиан. – Это имя вспыхнуло в моей памяти, прежде чем мозг успел понять, кто передо мной.

А потом он поднял глаза.

Зеленые. Как лесные озера в солнечный день. Как самый дорогой малахит. Как яд, что когда-то едва не убил меня.

– Леди Амалия, – произнес он, и его голос, низкий, с легкой хрипотцой, пробежал по моей коже мурашками. – Давно не виделись.

Мир качнулся. Я схватилась за спинку стула, чтобы не упасть. В груди вспыхнул пожар – смесь шока, гнева и чего-то, что я так давно запретила себе чувствовать.

Любовь. Та юношеская, искренняя любовь, когда кажется, что с первого взгляда можно полюбить на всю жизнь. Любовь, которая согревает, дарит крылья и делает невозможное возможным.

Когда ты веришь, что этот человек – твой.

Навсегда.

Та любовь, что едва не сожгла меня дотла, когда я узнала правду. Когда поняла, что для любимого человека я была лишь ступенькой на пути к магической аристократии, билетом в высший свет, который он так стремился покорить.

Мы не виделись с Кассианом с того момента, как я разорвала наши отношения, растерзав свое сердце в клочья. И убедив себя, что в высшем свете нет места любви. И вот он здесь – повзрослевший, еще прекраснее, чем в воспоминаниях, но с той же опасной искрой в глазах.

Я тонула в его взгляде, вспоминая его смех – низкий, бархатистый, когда он шептал мне на ухо глупости, его прикосновения, когда он рассеянно расплетал мои волосы, и его ложь – такую сладкую и смертельную, как вино с примесью белладонны.

От шока перехватило горло, будто я вдохнула ядовитый пар.

Из всех возможных дней, из всех возможных мест – почему именно сегодня? Именно здесь, когда я унижена перед всем светом, выставлена на позорный торг?

Неужели он тоже пришел посмотреть, как падает последняя Монфор?

– Леди Амалия. – Голос распорядителя наконец вырвал меня из транса. Он был настойчив, но с оттенком уважения. – Прошу, присаживайтесь.

Ноги дрожали, но я села, выпрямив спину.

Кассиан смотрел на меня не отрываясь, уголок его губ дрогнул в едва заметной улыбке – знакомой, как шрам, что не заживает. Он откинулся на спинку стула, манжеты его белоснежной рубашки сверкнули жемчужными запонками, каждый жест был пропитан уверенностью, будто он держал мою судьбу в своих руках.

В дверь с тихим скрипом вошел Ричард.

Торжество, которое еще несколько минут назад сияло на его лице, исчезло, как только он увидел Кассиана. Мужчина замер, самодовольство уступило место ярости, а глаза стали похожи на раскаленные угли.

– Рейн? – прорычал почти-бывший-муж, быстрым шагом подойдя к столу. – Что ты здесь делаешь?

Кассиан склонил голову, словно приветствуя старого друга, но его глаза насмехались. Он не встал, лишь провел пальцем по краю стола, будто играя с невидимым клинком.

– Побеждаю, Вальмор. Как всегда.

Ричард побагровел, его шея напряглась, воротник рубашки врезался в кожу.

– Что ты несешь? Победитель – этот… – он указал на мужчину со шрамом, стоявшего у стены, – этот громила!

Распорядитель, поправив сюртук, кашлянул, привлекая внимание всех присутствующих.

– Лорд Вальмор, леди Монфор, позвольте разъяснить, – сказал он, сдерживая напряжение в голосе. – Лорд Кассиан Рейн не успел прибыть к началу торгов, поэтому его интересы представлял господин Тейр. – Он кивнул в сторону мужчины с шрамом, чье лицо оставалось непроницаемым, как гранит. Пальцы, сжимающие ремень, выдали лишь легкое напряжение. – Все законно, заверено магическим советом.

Что? Я, должно быть, ослышалась!

– Законно? – Ричард издевательски усмехнулся, а его голос приобрел ледяную резкость. – Вы проверили его доходы? Рейн – маг щитов, без имени, без рода! Откуда у него полмиллиона золотых? Это наверняка грязные деньги!

Распорядитель резко изменил выражение лица. От былого благодушия не осталось и следа. Он подался вперед, а его взгляд стал жестким, почти угрожающим.

– Лорд Вальмор, вы оскорбляете Великую Торговую Палату. Нам доверяют королевские особы, а вы смеете сомневаться в нашей работе? – Его голос звучал холодно и строго. В воздухе повисло недосказанное: «Да кем ты себя возомнил?» – За заслуги перед короной лорд Рейн получил наивысший статус магической аристократии. Это еще не афишировали, но документы подтверждены. Источник его состояния также не подлежит сомнению.

Я ахнула, прикрыв рот кончиками пальцев. Так он теперь Кассиан Эр Рейн? Высший титул – у него?

Мой взгляд метнулся к мужчине. Он сидел спокойно, и в его глазах мелькнула искра – гордость или насмешка? Как будто он говорил: «Смотри, я и без тебя всего этого добился!»

Но зачем ему униженная и опозоренная аристократка, если он уже на вершине, которая моему роду и не снилась? Он может выбрать любую женщину… Да самые влиятельные семьи будут счастливы заполучить его в качестве зятя!

Почему я?

Он хочет отомстить за то, что я когда-то бросила его?

Горько усмехнулась от мысли, что слишком много мужчин жаждут меня сломать – сперва Ричард, теперь Кассиан.

Их ненависть, как кислота, разъедала мою жизнь.

– Я против этой сделки! – Ричард задохнулся от ярости. Его лицо побледнело, глаза сузились, а кулаки сжались так, что я почти услышала треск костей. – Если бы я знал, что Рейн участвует, я бы вписал его в стоп-лист! Он не может быть покупателем!

Распорядитель покачал головой, сдерживая раздражение.

– Об этом следовало думать до аукциона, лорд Вальмор. Срыв сделки карается компенсацией в тройном размере от финальной ставки: полмиллиона Палате, полмиллиона покупателю, полмиллиона леди Амалии. Итого – полтора миллиона золотых. – Он выдержал паузу, глядя Ричарду в глаза. – Вы согласны?

Ричард замер, его лицо побелело, как пепел, пот выступил на лбу. Полтора миллиона – сумма недосягаемая для него даже в самых смелых фантазиях. Он открыл рот, но слова застряли, как кость в горле. Я видела, как в нем кипит ненависть – к Кассиану, его старому другу, ставшему врагом, и ко мне, его бывшей жене, чья судьба теперь ускользала в руки вечного соперника. Для него это было хуже потери денег, хуже позора. Это было личное, как удар кинжалом в сердце.

Он пытался еще что-то возразить, но распорядитель поднял руку.

– Достаточно. Лорд Вальмор, подпишите документы, или Палата начнет взыскание.

Кассиан усмехнулся, наблюдая за Ричардом, который, наконец, сломался под натиском. Его рука дрожала, будто он подписывал смертный приговор, а не бумаги на развод и перепоручение супруги. Перо скрипело, когда он выводил имя «Кассиан Эр Рейн». Получив выписку на полмиллиона золотых, он сжал ее, словно та ничего не стоила, и вылетел из кабинета, хлопнув дверью так, что светильники задрожали.

За Ричардом вышли распорядитель и Вейр. Мы остались втроем: я, Кассиан и представитель магического совета – худощавый мужчина в темно-синей мантии с золотыми рунами, чьи пальцы нервно теребили гусиное перо, а очки в тонкой оправе сползли на кончик носа.

Тишина легла на комнату. Кассиан сидел напротив, его взгляд не отпускал меня.

– Давайте обсудим условия брачного соглашения, – перешел к главному представитель магического совета. – Лорд Кассиан Эр Рейн, слово вам.

– Пропишите совместное проживание в моем поместье. – Его голос звучал низко и уверенно, будто прокладывая между нами невидимые цепи. – Деление супружеской спальни также входит в обязательства. Развод возможен через десять лет. Если леди Амалия захочет стать свободной раньше, есть два пути: родить мне наследника или выкупить себя за миллион золотых – двойную стоимость аукциона.

Я закашлялась, будто вдохнула ядовитый пар, горло сжалось.

Десять лет? Миллион золотых? Наследник? Это не условия – это ловушка, безвыходная, как тигель без огня! Через десять лет я буду неликвидом на брачном рынке – слишком старая для аристократии, а значит, никакого продолжения рода! Если рожу ребенка, он свяжет меня с Кассианом навсегда, как магические цепи – про развод можно забыть. А миллион золотых? Фабрика «Монфор Альба» едва держится, ее доходы – капля против такой суммы. Разве что продать семейное наследие с молотка!

Представитель совета кашлянул, перебирая пергаменты.

– Леди Амалия, ваши условия?

Я впилась ногтями в ладони, пока боль не вернула ясность мысли. Выпрямилась, заставляя голос звучать твердо, несмотря на жар, что пылал в груди.

– Я требую свободы для работы на фабрике «Монфор Альба». Я не стану домохозяйкой, запертой в поместье лорда Эр Рейна. – Я выдержала паузу, сглотнув ком в горле. – И второй ребенок – если таковой будет – наследует имя и титул Монфоров.

Это был расчет на будущее, на непредсказуемую жизнь, что уже доказала свою жестокость. Я обязана защитить наследие своего рода, даже если сейчас мысль о детях с Кассианом казалась безумной.

Его бровь дрогнула, легкая усмешка скользнула по губам, но он кивнул, будто подталкивая меня к продолжению.

Что еще, Амалия? Думай! Другого шанса не будет!

Представитель совета, заметив мою паузу, мягко подсказал:

– Возможно, вы хотите оговорить содержание? Это принято в высшем обществе.

Я покачала головой, гнев смешался с гордостью, щеки вспыхнули.

– Нет. Фабрика обеспечит меня. – Миллион золотых висел надо мной, как гильотина, и я не добавлю к этому ни одного золотого! – Мне не нужны деньги, но я требую уважения. Публично вы, лорд Кассиан, будете относиться ко мне как к леди Монфор.

– Леди Эр Рейн.

– …с заботой и достоинством, не позволяя оскорблений ни словом, ни взглядом, ни поступком. – Я проигнорировала его замечание. – И я вправе аннулировать брак без условий, если ваша измена станет достоянием общественности.

Я прищурилась, сверля будущего супруга взглядом. Кассиан не отвел глаз, его улыбка стала шире, хищной, как у зверя, знающего, что добыча в ловушке.

– О, я не позволю вам соскочить с крючка так просто, – едко заявил он. – Слишком много заплатил.

Я стиснула зубы, жар и холод боролись в груди, но не склонила головы. Мы бодались, как алхимики над тиглем, где один неверный ингредиент мог все уничтожить. Представитель совета заерзал, его перо скрипело по пергаменту. Наконец, мужчина кашлянул, поправляя очки, и протянул два экземпляра контракта.