Ядовитая

– Уж не со Зверем ли? – хмыкнула я. Предположение было абсурдным, но Кэлз молчал. Только губы сжались в тонкую полоску, а на скулах выступили желваки. – Так… – Я выдохнула. – Это могло быть правдой?

– А кто сейчас прольет свет? – горько усмехнулся он. – Поэтому я взбесился. Ее нет, и она просто не может все опровергнуть. Теперь твоя очередь. – Он резко сменил тему.

Я кивнула. Во-первых, обещала, а во-вторых, почему-то не захотелось пытать Кэлза дальше.

– Мне сказали, что сегодня здесь нашему распространителю должны передать крупную партию серого дурмана. Хочу поставить все точки над «i». Мне нужно понять, кто это. Если вдруг на встречу никто не явится, то я уверюсь, что это ты.

– Подозревала меня? – прищурился парень и гаденько улыбнулся: – Зря. Я ни при чем, вот увидишь. Это все очень интересно и забавно. Не зря пришел.

– Ты знаешь торговца? – догадалась я и поняла, что готова прибить парня на месте.

– Нет! – Кэлз это понял и отшатнулся, отгородившись от меня руками. – Но некие предположения у меня имеются.

– Ты был в курсе, что я его ищу! – Возмущение нарастало. – Почему ничего не сказал?

– Ну, во-первых, ты не спрашивала. – С этим можно было поспорить, но я не стала, так как Кэлз озвучил следующий довод. – А во-вторых, я же говорил – не люблю борьбу с ветряными мельницами. Уйдет этот, придет другой. Пока есть спрос, будет и предложение. К тому же это просто догадки, основанные на личном отношении. Вдруг я ошибаюсь?

– Что в дурмане хорошего? – не удержалась от вопроса я. – Ничего не поняла.

– Не знаю, – совершенно честно отозвался Кэлз, – но говорят, он дарует свободу. Тебя им опоили. Ты просто стала невменяемой, потом уснула. Если же принимать, четко понимая, какого результата хочешь достичь, он воплощает мечты и самые смелые фантазии. Уводит в мир грез. Но сначала нужно настроиться, так сказать, на нужную волну.

– И ты не пробовал ни разу? – скептически хмыкнула я. Верилось с трудом.

– Два раза почти решился. Когда Брил не стало… – Парень отвернулся, снова пряча в глазах боль.

– Хотел на время вернуть ее? – Я понимающе кивнула.

– Но потом понял, что иллюзией не сделаю себе лучше. Если хотя бы на миг попаду в мир, где не просто Брил жива, где она такая, как того хочу я. Идеальная. То уже никогда не смогу вернуться. А ведь это неправильно?

Я не стала отвечать на последний вопрос, уточнила другое, что интересовало больше:

– А она не была идеальной?

– Все мы неидеальны, – уклончиво заметил Кэлз.

Время тянулось медленно. Извелась даже я, не говоря уж о Кэлзе, который тоскливо вздыхал у меня над ухом. Я закапала себе капли и непрестанно вглядывалась в петляющую между скал дорогу, которую сейчас было видно довольно отчетливо. Парень пытался выпросить капли и для себя, но я не дала – слишком ценный товар. Как ни странно, это объяснение Кэлза удовлетворило, и он отстал, но забормотал под нос какое-то заклинание – боевиков учили многому, и не удивлюсь, если в его арсенале есть что-то, позволяющее видеть в темноте.

– И зачем выпрашивал мое снадобье? – хмыкнула я.

– Потому что с ним можно видеть, а так я просто чувствую. Ну, могу разглядеть световые пятна – каждый человек имеет свою ауру, вот ее я и вижу. Сейчас на горизонте появилось несколько светящихся точек, – тихо прокомментировал он. – Если не ошибаюсь, люди приближаются на двух платформах. Спрячься за камень. Даже если они вдруг пользуются тем же заклинанием, что и я, толстые каменные стены не позволят им тебя почувствовать.

Я, не задавая лишних вопросов, скользнула вниз и прижалась спиной к каменной кладке. Сердце бухало где-то в ушах, а я чувствовала одновременно предвкушение и страх. Выглядывать так, чтобы самой не высунуться из-под защиты стены, было неудобно, но я все же извернулась, вытянула шею и заметила, как у низких кованых ворот последовательно припарковались две платформы. Я не ошиблась, кинув свой транспорт в стороне. Кэлз следовал за мной, значит, он тоже пришел сюда по горной тропе, а не напрямую. Теперь главное – молчать и не выдать ничем свое присутствие.

Из первой платформы появились несколько мужчин в длинных плащах. Отсюда я плохо могла разглядеть их лица, но на первый взгляд фигуры и осанка мне не были знакомы. Мужчины достали из багажника несколько коробок. Кэлз не сдержался и прошептал мне на ухо:

– Ничего себе! Сколько наркоты!

Я раздраженно отмахнулась. Дверь второй платформы открылась, и я задержала дыхание, потому как того, кто вылез следом, хорошо знала.

Сердце сжалось, и захотелось выругаться, но я быстро взяла себя в руки. В конце концов, я это подозревала. Как только вывела его лицо на портрете, как только проанализировала ситуацию. Как только сложила воедино маленькие кусочки мозаики, но, как и любая, слегка влюбленная дурочка, предпочитала до последнего не замечать очевидного и даже сегодня здесь надеялась увидеть кого-то другого.

– Каков мерзавец! – с каким-то особенным удовольствием пробормотал над ухом Кэлз, и я, не удержавшись, сильно двинула ему локтем в живот.

Он выдохнул, обиженно зашипел:

– Я-то тут при чем?!

– Ты знал, – отрезала я, наблюдая за тем, как Трион деловито пересчитывает и отдает деньги.

– Подозревал, – поправил меня Кэлз. – И если бы сказал тебе, ты не поверила бы.

– Я с ним спала! – сама удивилась, насколько обвиняюще прозвучали слова. В этом-то Кэлз точно не был виноват.

– Тю-ю! – Парень отмахнулся. – С кем только я не спал. Это не повод расстраиваться. Ты лучше подумай, что будешь с ним делать.

– Я уже придумала. Не переживай. А сейчас давай пробираться к выходу.

Но уйти нам не дали. Едва я отстранилась от окна, раздался оглушающий, рвущий барабанные перепонки, визг. Я никогда не слышала, чтобы кричали так громко, пронзительно и долго. Уши заложило, хрип застыл в горле, и я сползла на пол, пытаясь скрыться под одеялом. Рядом рухнул Кэлз. Он морщился и пытался что-то сказать. Не смог перекричать вопль и лишь махнул рукой в сторону противоположной стены.

Я, зажимая уши руками, повернулась и с ужасом увидела полупрозрачную худощавую женщину в длинном, в пол, белом платье. Она медленно выходила из стены, смотрела вперед невидящими глазами и кричала. Черные волосы развевались за спиной, словно змеи, а по бледным щекам текли слезы.

Она проплыла мимо нас, не обратив ни малейшего внимания, и, устроившись на окне, затихла, но лишь для того, чтобы спустя миг огласить округу очередным криком, предвещающим несчастье.

– Что ты творишь, гадина?! – прошипел сквозь зубы Кэлз и дернулся вперед, к замершей на окне баньши. – Ты же нас спалишь!

Я ухватила парня за рукав и дернула вниз. Баньши обняла колени руками и начала медленно таять. Она сделала свое дело и снова исчезала, а нам оставалось гадать, что именно предвещал ее крик и, самое главное, кому.

– Бежим! – скомандовала я Кэлзу, пытаясь запихать одеяло в рюкзак, но парень обреченно заметил:

– Поздно.

Я немного высунулась из укрытия и посмотрела вниз. В нашу сторону бежали наркоторговцы. Баньши все же накликала беду. Хоть и говорят, будто они только предвещают несчастья, эта, похоже, умела призывать.

Мы уже не успевали сбежать. Из церкви имелся только один выход. И спрятаться было негде. Похоже, сегодня придется вступить в бой. А я так надеялась уйти тихо. Не хотела сейчас встречаться с Трионом. Планировала приготовить для него особенный сюрприз.

Пока я растерянно соображала, что делать, Кэлз, похоже, принял какое-то решение. Парень кинулся на меня внезапно, я тихо ойкнула и рухнула навзничь на одеяло. Кэлз придавил меня сверху, выбил воздух из легких, заставив сжать зубы, чтобы не застонать – он был тяжелым и жестким. Нельзя же так падать на хрупкую девушку!

– Тсс! – Он прижал палец к моим губам. Сверху нас будто придавило брезентом.

– Что творишь? – прошипела я, услышав топот ботинок по каменной лестнице.

– Лежи тихо! – Теплое дыхание коснулось щеки. Кэлз был слишком близко. Губы к губам, длинные, колючие ресницы и ухмылка. – Это полог невидимости. Если нас не будут искать слишком тщательно, останемся незамеченными. Прости, но это лучшее из того, что я смог придумать за столь короткое время. Вообще-то он рассчитан на одного, поэтому и поза… – он закусил губу, а в глазах мелькнули смешинки, – такая специфичная.

Стало неуютно. Лежать на тонком одеяле, когда сверху тебя прижимает сильное мужское тело, как-то уж слишком интимно. Я сглотнула и попыталась устроиться поудобнее, чтобы не чувствовать каждую мышцу его поджарого тела.

Кажется, Кэлз тоже понял двусмысленность ситуации. Его глаза потемнели, а губы почти касались моих губ. Я снова дернулась, а парень прошептал, даже не пытаясь отстраниться:

– Лежи спокойно, Яд. – Губы слегка, словно случайно, скользнули по моим губам. – А то нас заметят, а еще…

– Что еще?

– Не нужно извиваться подо мной, мой организм реагирует на это однозначно.

– Я тебя ненавижу, Кэлз!

– Взаимно, – усмехнулся он и замер, словно окаменев. На звонницу уже поднялись люди.

Я все же, несмотря на недовольное выражение лица парня, извернулась, чтобы посмотреть, кто пожаловал. Честно, хотелось увидеть Триона. Как талантливо он обвел меня, когда прикидывался влюбленным простачком! Интересно зачем? Хотел поиграть или реально не знал, кто я, поэтому рассчитывал, что ни за что не догадаюсь? Этот вопрос я была намерена выяснить, но хотелось бы не сейчас.

Троих мужчин, которые поднялись на звонницу, я не знала. Триона среди них не было. Вероятно, он посчитал, что наркоту в багажнике машины нужно увезти как можно быстрее. Разумное решение.

– Я говорил тебе, баньши орала одна! – заметил первый, пнув валяющийся у стены камень. – Никого.

– Демоны! Эта тварь никогда не появляется к добру!

– На то она и баньши. Пошли! Тут больше нечего делать.

– Подожди.

Прямо перед моим лицом оказались ноги в массивных ботинках. Сердце пропустило удар. Я старалась не дышать. Мужчина постоял немного, прислушиваясь.

– Давай быстрее! Что ты там замер! – крикнул ему второй.

Ботинки отступили, и незваные гости ушли. Мы с Кэлзом полежали еще какое-то время, боясь вздохнуть и пошевелиться, а потом я прошипела, отталкивая парня и пытаясь выбраться из-под сильного тела:

– Все, сваливай с меня!

Он повиновался и откатился в сторону. Сразу же стало зябко.

– Признайся, Яд, – слабо прошептал он – заклинание выпило все силы, – тебе понравилось быть снизу!

– Я тебя сейчас здесь оставлю, – мстительно заявила я. – И сиди до утра. Пока не восстановишь силы, чтобы добраться до дома.

– Я и так буду сидеть тут до утра. – Он устало привалился к стене и закрыл глаза. Из носа текла струйка крови. – Полог не предназначен для двоих.

– Демоны тебя побери, Кэлз! – выругалась я, чувствуя, что парень сейчас отключится, и кинулась к рюкзаку. Обычно у меня валялось что-нибудь из средств первой помощи. Я тоже частенько в минуты опасности не рассчитывала свои силы.

Я отыскала в рюкзаке склянку с зельем и протянула ее Кэлзу.

– Что это? – Он подозрительно поморщился, когда почувствовал резкий, неприятный запах.

– Средство, восстанавливающее силы. Недешевое, редкое, но эффективное, – пояснила я.

– С чего такая щедрость? – Кэлз не спешил пить, разглядывал изумрудную густую жидкость и тянул время.

– Потому что проще потратить на тебя ценный ингредиент, чем дотащить на собственной спине до цивилизации! – огрызнулась я. Очень редко кому бескорыстно помогала и поэтому была недовольна, что наглый пижон не оценил душевный порыв.

– Ну, логично. – Парень кивнул, сделал глоток и закашлялся, скорчившись на полу. Вырвавшееся ругательство поразило меня витиеватостью. Оказывается, в некоторых случаях Кэлз бывал красноречив.

– И да, какое-то время будет очень плохо, – безжалостно заключила я, наблюдая за тем, как парень бьется в судорогах.

– Ты решила меня отравить? – простонал он.

Я пожала плечами и присела в стороне, ожидая, когда его отпустит. Я сама испытала на себе действие зелья, и не раз, поэтому парня жалко не было. Он позже поймет, что все для его же блага.

Колотить Кэлза перестало минут через пятнадцать. Он выдохнул, завернулся в мое одеяло и отполз в угол, вытирая краем холодный пот со лба. Вид парень при этом имел измученный и потерянный.

– Нет, я, конечно, подозревал, что ты меня недолюбливаешь. Но чтобы настолько! – возмутился он так искренне, что меня пробило на смех.

– Ты прям как девочка, – я не удержалась и подколола. Потом поднялась, разминая затекшие мышцы, и, дернув за одеяло, скомандовала: – Отдавай!

Кэлз со стоном, опираясь о стенку, поднялся и с удивлением замер, потому что слабость отступила.

– Говорила же! – Я довольно усмехнулась. – Эта штука до ужаса гадкая, но она того стоит. Правда, запас сил часа на два-три. Потом дико захочется спать.

– Знаешь, – признался он, – мне и без этой штуки через два-три часа захотелось бы спать. Пошли уж. А то место жуткое. А по дороге ты расскажешь, что собираешься делать дальше. Отправишься к законникам?

– Нет. – Я не удержалась и злобно улыбнулась. – Бесполезно. Трион, скорее всего, сможет выкрутиться. Точнее, к законникам я, безусловно, пойду, чтобы разворошить это осиное гнездо, но сделаю все по-своему.

– Задумала месть? – с очень уж большим энтузиазмом поинтересовался Кэлз.

– Он обвел меня вокруг пальца! Он дурил мне голову! Конечно, я задумала месть. Как иначе? – искренне удивилась я.

– Разрешишь поучаствовать? – вкрадчиво поинтересовался парень.

– Извини, но я привыкла работать одна! – хмыкнула я и устремилась на выход. Не хватало только Кэлза в качестве бесплатного довеска. Итак, я задумала опасную вещь, из-за которой меня возненавидит не только Трион.

– Ну, Яд! Ты мне должна за полог! – вопил сзади Кэлз, но я не обращала на него ни малейшего внимания.

Свидетели мне не нужны. Сейчас я больше всего хотела как можно быстрее добраться до дома, прорыдаться в подушку, разложить мысли по полочкам и спланировать свои дальнейшие действия. В этом деле пришло время поставить точку, и тогда можно будет перейти к следующему. Я уже думала о жуке, которого нашел Кэлз. Но все это могло подождать, а вот торговец серым дурманом – нет.

Кэлзу все же было не очень хорошо. Поэтому он шел всю дорогу молча, лишь изредка неприлично ругался, налетая на корни. Но не жаловался, не ныл и не отвлекал неприятными расспросами. Надо отдать должное, он ни разу не съязвил по поводу Триона, хотя повод был.

– Где твоя платформа? – поинтересовалась я, когда мы добрались до практически опустевшей парковки возле унылого, зияющего черными окнами отеля. Веселье закончилось, и все немногочисленные оставшиеся на ночь посетители спали.

– Вот! – Кэлз с трудом запрыгнул на маленькую круглую платформу-блин, какие жаловали любители острых ощущений.

– Ты собрался ехать домой на этом? – удивилась я, разглядывая пошатывающуюся в темноте фигуру.

– А что? – Парень пытался выглядеть беспечным. – Ты хочешь меня подбросить?

– Не хочу, – честно заявила я. – Но подброшу, потому что еще меньше хочу чувствовать себя виноватой из-за того, что ты расшибешься, так как не смог устоять на этом.

– Я же добрался досюда и жив. – Кэлз заявил это из чистого упрямства.

– Мы не обсуждаем езду на «блине» в нормальном состоянии. Сейчас ты явно не способен держать равновесие. Закидывай в багажник и садись.

Как ни странно, Кэлз даже выпендриваться не стал, закинул свое транспортное средство и тяжело плюхнулся на пассажирское сиденье. Видимо, действия зелья хватало на меньшее время, чем я рассчитывала.

Парень все же отключился у меня в машине, пока мы ехали до дома, и остро встала проблема – куда его девать. Отвезти к нему и объясняться перед кем-то, почему он в таком состоянии? Доказывать, что не пьян и не под наркотой. А мне оно надо? Последнее, чего я хотела, – это общаться с родней парня. Общество высокородных лордов и леди не для меня. Я всегда терялась в их присутствии.

Пришлось сворачивать к себе. Потом будить парня, отхлестав по щекам, и тащить в дом. Кэлз даже ногами передвигал. Точнее, пытался, но, похоже, в себя так и не пришел. Бормотал что-то бессвязное и цеплялся за косяки. Наконец его удалось сгрузить на диванчик на первом этаже в просторной гостиной, которая примыкала к кухне. Они даже разделены были условно – массивной дубовой барной стойкой.

Кэлз развалился на диване и вырубился окончательно. Он повертелся немного, попытался натянуть на голову свитер, я сжалилась и притащила плед. Парень замотался в него, словно в кокон, и мирно засопел.

– Душка, и не скажешь, что первостатейный мерзавец… – пробормотала я себе под нос, разглядывая спящего гостя. Свезенная скула и огромные девичьи ресницы – сейчас Кэлз выглядел трогательно-беззащитным. Я усмехнулась и отправилась наверх к себе в комнату, но примерно на полдороге поняла, что бесполезно. Я все равно не усну.

Предательство Триона ранило, и сильно. Хотя… ведь он мне ничего не обещал и вряд ли даже задумался о том, что его стиль жизни для меня неприемлем. Он мне не врал, я ведь не задавала вопросов. Я спрашивала про наркоторговца у Кэлза, но не у Триона. Как забавно.

Я постаралась отогнать от себя неприятные мысли, развернулась и, спустившись к барной стойке, щедро плеснула себе коньяка. Подумала немного, взяла блокнот и остро наточенный карандаш и уселась на широкий подоконник. Подумать.

Коньяк имел терпкий, слишком резкий вкус, но зато согревал изнутри и разгонял тяжелые мысли, поэтому скоро я плеснула себе еще и достала из холодильника тонкими ломтиками порезанный сыр, лимон и кусочек горькой шоколадки.

Рисовать не хотелось, образы в голове не рождались, и на листе оставались лишь изломанные линии: гроза, и только спустя десяток испорченных листов снова появилась знакомая крыша и падающая девушка. На сей раз в центре композиции находилась сумочка, принадлежащая Брил. Она словно бы падала на секунду позже. Девушка открыла рот в безмолвном крике и судорожно цеплялась за ремешок-цепочку, будто аксессуар от модного дизайнера мог вернуть ее обратно на крышу.

Я сделала глоток коньяка, повертела листок и так и этак, но так и не поняла, где именно кроется намек. На первый взгляд ничего нового на рисунке не было. Только слегка поменялась композиция, и это было неспроста, но пока я не могла понять, какую именно деталь упускаю.

Сыр имел остро-сладкий привкус, я его задумчиво жевала, запивала коньяком, который прокатывался по горлу теплым комком, и была полностью погружена в свои мысли. Поэтому, когда из комнаты раздался отчетливый смешок и язвительный голос уточнил: «Что, совершенно неоригинально запиваешь горе алкоголем?» – я едва не свалилась с подоконника. Кэлз не только быстро уснул, но и проснулся раньше, чем я рассчитывала, и застал врасплох. Я не очень хотела, чтобы он видел рисунки. Но убрать все равно не успевала.

– Ты уже проснулся? – поинтересовалась недовольно. – Тогда вали домой. Ты сегодня даже на транспорте и не в пижаме.

– А если я все еще слаб и не могу никуда идти? – поинтересовался парень и присел на подоконник у моих ног. Бесцеремонно забрал бокал коньяка и сделал долгий глоток. Я от подобной наглости оцепенела и даже не сразу сообразила, что можно выхватить бокал у него из рук.

– Совсем страх потерял! – возмущение вышло искренним и неподдельным.

– А ничего так! – одобрил Кэлз, цокнул языком и, поднявшись, поинтересовался: – Где ты, говоришь, он хранится?

– Я ничего не говорю! И вообще, это мой коньяк, трофейный!

Но Кэлз уже не слушал, а деловито шарил по шкафчикам. Я хотела было соскочить с подоконника, но потом подумала, что глупо будет отбирать бутылку, до которой парень уже добрался. Он плеснул в бокал себе на два пальца янтарной жидкости и вернулся обратно.

– А ты в курсе, что запивать горе – это первый признак алкоголизма? – поинтересовался он, взъерошив и без того лохматые волосы. Челка падала на глаза, а сзади волосы торчали ежиком, словно иголки дикобраза.

– А кто тебе сказал, что у меня горе? Может быть, я просто расслабляюсь после тяжелого дня?

– Ну, это второй признак, – как ни в чем не бывало заметил парень. – А расслабляться нужно с помощью секса.

– Уж не свою ли кандидатуру предлагаешь? – зашипела я, моментально зверея. Хотя невольно скользнула взглядом по поджарой фигуре Кэлза, широкой груди и длинным ногам в кожаных штанах.

– Просто высказываю свою мысль. Но если ты настаиваешь… – Парень приблизился, но я тут же чувствительно лягнула его в бедро.

– Напиться – значит, напиться, – без вопросов согласился он, потер ушибленное место и сделал большой глоток. Тут его взгляд упал на листок с рисунком. Кэлз замер с подрагивающим бокалом в руке. – Так реалистично, – сдавленно произнес он. – Словно ты была там…

– Обвиняешь? – понимающе усмехнулась я. Хотя было грустно.

– Не знаю, – признался он, и я была благодарна ему за честность.

– Я не была там, Кэлз. – Почему-то стало важно, чтобы он поверил. – Но кто-то, не знаю кто, видел именно такую картину…

– Ты рисуешь чьи-то воспоминания? – очень серьезно уточнил парень. В его голосе не сквозило сомнение. Он знал, насколько зыбок и многогранен талант менталистов.

– Не совсем и не только. Когда я расследую, то иногда на интуитивном уровне знаю много больше, чем понимаю в реальности. Рисунки дают больше информации. Наталкивают на мысль. Посмотри, что здесь на первом плане?

– Сумочка.

– Именно.

– Все же ответ кроется в ней?

– Скорее всего.

– Думаешь, если мы посмотрим, что осталось в памяти жука, получим ответы на вопросы? – поинтересовался он. В глазах появился лихорадочный блеск, но я с сожалением осадила парня:

– Не знаю. Будь готов, что там не будет ничего или окажется что-то, что вернет нас в начало пути. И поэтому я не буду пытаться извлечь информацию сейчас.

– Сегодня был непростой день. – Кэлз без особого энтузиазма согласился и сделал глоток, задумчиво посмотрел в окно и произнес: – Я понимаю, что ты хочешь поставить точку в другом деле.

– Да. – Я не стала скрывать. На данный момент разобраться с Трионом представлялось для меня более важным.

– Сколько времени потребуется? – деловито поинтересовался он.

– Не знаю. – Я пожала плечами. – Дня два-три, не больше.

– И потом ты обещаешь мне заняться делом Брил? Я заплачу.

– Мне не нужны деньги. Я сама слишком глубоко увязла в этой истории. Хочу узнать, кто именно виноват в случившемся.

– Тебе нужны деньги, Яд. А у меня они есть. Это единственное, что у меня есть, – горько усмехнулся Кэлз.

Он залпом допил коньяк, спрыгнул с подоконника, поставил пустой бокал и отправился к выходу.

– Я буду ждать тебя, – бросил он напоследок, а я послушно шепнула: «Хорошо».

Кэлз ушел, а я собрала листы в стопку, верхним положив рисунок с девушкой, еще раз задумчиво изучила и отправилась спать. Коньяк все же успокоил нервы и заставил тупую боль отступить. Я обожглась, зато лишний раз убедилась в том, что в Кейптоне никому не стоит верить. Каждый может оказаться наркоторговцем, вором и убийцей. У меня уже почти созрел план. Завтра стоило проверить несколько версий, добыть нужные сведения, и можно будет нанести визит Триону.

Правда, чтобы все успеть, придется заколоть колледж. На самом деле я наврала Кэлзу. Для того чтобы воплотить в жизнь задуманное, мне нужно гораздо меньше чем три дня. Просто я оставила себе время, чтобы зализать раны и помедитировать.

Чтобы уснуть, пришлось несколько раз произнести в голове придуманную мамой в детстве считалочку. Мало кто умел накладывать магию на слова, но у нее получилось, и скоро я отключилась, для того чтобы проснуться с рассветом.

Не сказать, что я выспалась и отдохнула, но день предстоял длинный, поэтому я заставила себя встать, сварить кофе и отправиться по делам. А к обеду выяснила все, что хотела. Сделать это, имея на руках исходные данные, оказалось несложно. Как я и подозревала, Трион не был ни аристократом, ни сыном наркоторговца, соблазнившего аристократку. Он жил не так далеко от меня в гордом одиночестве, имел один склад на окраине города и несколько имен.

Все это я узнала по магснимку, который показала знакомому законнику. Сначала он не хотел предоставлять мне базу, но я ему напомнила один старый должок, еще перед моим отцом, упомянула о новых прегрешениях, которым у меня имелись подтверждения, и вопрос удалось решить.

За день вымоталась до дрожащих коленей и больной головы. Я бы управилась раньше, но пришлось ждать, когда в колледже закончатся занятия, подкупать вахтера и проникать в кабинет директора. Это было ребячеством, но я любила пафос и нестандартные решения. Сейчас осталось сделать последний рывок, а потом можно будет отоспаться и отдохнуть.

Я долго стояла около угла дома Триона, но света в окнах не было, и я так и не решилась постучать. Подозревала, что парня просто нет дома. В целом я сделала все, что планировала. Если он умный, то сбежит уже завтра (а может, уже сбежал), а если нет… то через пару дней, когда его основательно прижмут законники. Просто мне было что ему сказать и что у него спросить. Возможно, темные пустые окна как раз намекали на то, что не стоит встречаться с преступником и пытаться найти у него человеческие черты.