За фасадом идеала

Он закончил настройку и протянул телефон ей. Его лицо было спокойным, почти доброжелательным. Но в глазах читалось нечто твердое, не допускающее возражений.

Аня взяла телефон. Он был холодным и чужим в ее руке. Весомым, как кандал.

– Трекер? – ее голос прозвучал тихо и хрипло. – Ты… хочешь знать, где я нахожусь? Всегда?

– Это не про то, чтобы знать, где ты, – поправил он, слегка нахмурившись, как будто она неверно поняла очевидную вещь. – Это про безопасность. Мою и твою. И детей. Представь, если что-то случится, а я не смогу тебя найти? Или дети не смогут дозвониться? Это элементарная предосторожность в наше время. Все так делают.

Он произнес это с такой уверенностью, с таким рациональным спокойствием, что на мгновение Аня почувствовала себя нелепой, параноидальной. Может, он и прав? Может, это действительно нормально? Забота?

Но потом она вспомнила его взгляд за завтраком, его ледяное "неаккуратность". Вспомнила список в холодильнике с красными пометками. Вспомнила сухой поцелуй в лоб. И этот холодный гаджет в руке стал вдруг символом всего, что душило ее годами.

– Ты мне не доверяешь? – вырвалось у нее. Вопрос прозвучал громче, чем она хотела. Голос дрожал.

Дмитрий взглянул на нее прямо. Его глаза сузились.

– Это не про доверие, Аня, – сказал он четко, подчеркивая каждое слово. – Это про безопасность. Я уже объяснил. Не надо усложнять и искать подтекст там, где его нет. Это для твоего же спокойствия и моего. Чтобы я не волновался попусту.

Он повернулся, чтобы уйти в кабинет, но остановился в дверном проеме.

– Старый телефон отдашь Мише для игр. Этот – твой основной теперь. Не теряй. И не выключай. Приложение должно работать постоянно. Спокойной ночи.

Он вышел. Дверь в кабинет закрылась негромко, но для Ани это прозвучало как громовой удар. Она стояла посреди гостиной, сжимая в руке новый телефон. Экран погас, превратившись в черное зеркало, в котором отражалось ее бледное, искаженное отчаянием лицо.

Он не ответил на вопрос. Прямо. Он сказал: "Это не про доверие". Но разве слежка двадцать четыре часа в сутки может быть чем-то иным? Разве это не верх недоверия? "Безопасность". Удобное слово. Оно оправдывало все. Его контроль, его ограничения, его вечное недовольство. Теперь и эту – электронную привязь.

Она медленно опустилась на диван. Холод от телефона проникал сквозь кожу ладони, расползаясь по руке, по всему телу. Он знал. Он всегда знал, где она. В магазине, в поликлинике с Мишей, на детской площадке, в своей же кухне. Теперь он мог видеть это на карте. В реальном времени. Клетка обрела цифровые стены.

Слезы подступили к глазам, жгучие и беспомощные. Она сжала зубы, не давая им прорваться. Плакать было опасно. Он мог выйти. Увидеть. Спросить: "Что случилось? Я же о тебе забочусь!". И она снова почувствовала бы себя неблагодарной, истеричной, неадекватной.

Вместо слез поднялась волна гнева. Тихого, глухого, опасного. Он лишил ее последнего клочка иллюзорной свободы, последнего ощущения, что хоть часть ее жизни принадлежит только ей. Даже ее перемещения по городу теперь были под колпаком.

Она посмотрела на старый телефон, лежавший рядом. Ее связь с миром. Хлипкая, устаревшая, но ее. Теперь его отдадут Мише для игр. Утилизируют. Как ненужную вещь. Как когда-то гитару.

Аня встала. Подошла к окну. Ночь была черной, дождь стучал по стеклу. В отражении она видела себя – зажавшую в руке черный прямоугольник нового телефона, как символ капитуляции. Но внутри, там, где час назад была только тревога и унижение, теперь клокотало что-то новое. Острое. Решительное.

Он хотел безопасности? Контроля? Хорошо. Он его получит. Видимость. Картинку послушной жены, двигающейся по предсказуемым маршрутам: дом-школа-сад-магазин-дом.

Но Dry_Rose была жива. И если раньше создание аккаунта было робким шажком в неизвестность, то теперь этот шаг стал прыжком через пропасть. Трекер не давал физической свободы. Но он не мог контролировать ее мысли. Ее желания. Ее тайную жизнь в сети. Он запер ее тело в электронной клетке, но ее душа уже выскользнула наружу. В тот пустой профиль. В ту тишину, которая пока что была лишь обещанием.

Аня повернулась от окна. Ее лицо в полумраке было непроницаемым. Она положила новый телефон на стол, рядом с его планшетом. Рядом с инструментами его контроля. Спокойно пошла проверять спящих детей.

Первая трещина в их браке превратилась в пропасть. И Аня стояла на краю. Страх еще сковывал ноги, но где-то в глубине, под слоем льда, появилось твердое намерение. Если он превратил их жизнь в тюрьму с электронным браслетом, то она научится жить в этой тюрьме по своим правилам. Тайно. Осторожно. Но уже не покорно.