Астраханские боги

Михаил Поляков

Астраханские боги

Глава 1: Бог Один

Российская Федерация. Город Астрахань. Наши дни

Стою на гранитной набережной Волги в Астрахани, опираюсь на чёрный парапет и слушаю, как течёт вода. Ветер тёплый, летний. Хугин делает круг над рекой, перо на солнце – будто искра. Мунин устроился рядом и наклонил голову, словно ловит шёпот из тех мест, где человеческое ухо пасует. В тени кустов лежат мои волки, прикидываются безродными псами с широкой грудью и жёлтыми глазами.

Сейчас меня теперь зовут Всеслав Асович Одинцов или для своих просто Один. Раньше звали Вотан, Альфред, Блинди, Гаути и ещё десятками имён и прозвищ. Но первым моим именем было… А вот это тайна, истинное имя любого бога ключ к его силе, круче чем пароль к кредитной карте. Впрочем сейчас мало тех которые смогли бы его правильно произнести, разве что кто-то из коллег небожителей. Слишком давно сгинул последний человек говоривший на нём, а учёные только могут догадываться как по настоящему звучали его слова от которых остались только клинописные знаки.

Смотрю по течению и думаю: всё меняется – кроме вот этого гулкого голоса воды. Он звучал так же, когда Энки – с лицом речного потока – и Энлиль – с грозой в голосе – поставили мне задачу:

– Открой путь к меди Севера. Пусть богатства Урала текут к нашим алтарям.

Я тогда ещё не был богом, просто глава рода асов в великом городе Уре, что стоял на берегу Евфрата. Это в Месопотамии. Пустыни, хребты, волны Каспия – прошли, и вот я ступил на волжский берег с тростниковой ладьи, обмазанной чёрным, пахнущим солнцем и огнём битумом. С той поры река и я привыкли друг к другу.

Годы текли, и река вбирала в себя судьбы народов. Берега то ширились, то сжимались, русла Волги и Ахтубы петляли, уходили в степь или возвращались обратно. Караваны верблюдов шли с востока на запад и обратно, суда из бурого дерева и тростника приносили ткани, вино, благовония и оружие; а уходили нагруженные медью, мехом, мёдом и рабами. Торговля ширилась, когда империи цвели, и замирала, когда рассыпались в прах. А я оставался – то вождём, то купцом, то колдуном и шаманом, то рыбаком с вязаной сетью.

На севере, в Скандинавии, куда я дошёл с верными асами, строя Волжский торговый путь, люди увидели нашу силу и знания, и она пленила их сердца. Там, среди мшистых лесов и льдов, я стал богом. Вернулся сюда уже не как посланник богов, а как владыка своего собственного пантеона.

Возвёл стены Асгарда-Астрахани на берегу Итиля-Волги, собрал в союз степные племена, поставил во главе род Ашина. Но у каждога есть враги. Были они и у меня, которые хотели, чтобы богатства текли по Днепру и стекались в Константинополе. Пришёл с запада князь Святослав, свой, в котором тоже текла кровь асов, – и город пал. Улицы залило кровью, а стены осели под дымом пожаров. Но не помогли Святославу его новые боги, которых он тоже обманул в своей необузданной гордыне: скоро степной хан пил кумыс из его черепа.

Прошли века. С востока грянули железные тумены Чингисхана. И – странно – они принесли не смерть, а силу. Город поднялся, расцвёл, вновь стал центром мира, где слышалась речь персов, арабов, китайцев, русов, индийцев. Купцы шли нескончаемым потоком, рынки гудели, купола храмов сияли золотом и лазурью. Но всё прошло. Пришёл Тимур-хромец, и на этот раз не было возрождения. Его орды оставили лишь выжженную землю. Степь вновь сомкнулась над дорогами, и торговля замерла. Город асов чах, пока с севера в Астрахань не пришла новая сила – московский царь. С ним вернулись корабли, купцы, ремесло.