Работа, а не рай. Дневник русской управляющей занзибарским отелем

В моем случае был такой холод, что я отморозила руки, пока держала телефон. Мне было так больно и обидно читать эти смешки и глупые шутки. Когда я в себя не верю, ч вспоминаю, что мои родственники не верят в меня еще больше, и становится… знаете, легче. Это мотивирует покруче любого коуча. Поэтому я не нашла ничего лучше, как снова, в миллионный раз, удалиться из чата. Где каждый раз я будто проваливаюсь в бесконечную яму с иглами.

Я не говорила никому, потому что была уверена, что реакция будет именно такой. Я морально к ней готовилась и… снова оказалась не готова. Снова вышла оттуда вся исцарапанная обидой. Я снова не нашла поддержки там, где, по идее, ее должно быть так много, что хватит на тысячу идей.

Да, конечно, возможно, с их стороны это выглядит так глупо и безответственно – бросить все и уехать на край света заниматься непонятно чем, да еще и бесплатно. Но ведь за все тридцать три года жизни я всегда со всем справлялась. И все, что мне нужно, – это хотя бы чуточку веры в меня.

Маленький мостик, по которому я могу вернуться обратно.

Но мостика не было. Точнее, он был – огромный ледяной мост, идя по которому ты будешь скользить, потому что перила сделаны из колючего сарказма, и падать, а тебе и руки не подадут. Или подадут со словами: «Что, не справилась, да? А что лезла-то? Сиди на попе ровно, не высовывайся. Ишь ты, кукушка, бросила сына, умотала на край света жопу свою продавать».

Конечно, спустя время я виню себя. А может, они и не имели это в виду, а именно так хотели меня поддержать, просто я не поняла? Но ведь когда ты поддерживаешь, то надо это делать так, чтобы другой человек это чувствовал, а не так, что ты стоишь у стенки перед словесным расстрелом, но с лозунгом: «Мы хотим как лучше». А может, если все вокруг не те, то поищи в себе? И я искала. И не находила объяснений, что я сделала не так и почему чувствую такой холод. Ведь, может, его и не было, и я не так поняла.

Но тогда я чувствовала то, что чувствовала, и тело не обмануть. А тело плакало. Оттого, что я натворила и мной недовольны.

Меня ждали несколько месяцев, кардинально впоследстви изменившие мою жизнь. И, как бы я ни хотела быть маленькой и держаться за руку одобрения моих родственников, мне надо было быть взрослой, которая сама принимает решения и несет за них ответственность.

Назад дороги не было. И твердой рукой я нажала: «выйти из чата» – и удалила его. У меня не было времени на анализ. Не было времени на слезы и сомнения. Я уже здесь, я уже прилетела, – значит, надо делать. Сейчас меня ждали люди и задачи, а значит, вытри слезы, улыбайся и выходи к персоналу. Им нужен их взрослый, их руководитель. Им, наверное, тоже непросто и страшно, потому что они не понимают и не знают меня. Я тоже не знала себя на тот момент.

И, повторюсь, каждый раз, когда я не верила в себя, я помнила: мои родственники не верят в меня еще больше. Пусть даже я не права, пусть на самом деле они все искренне меня любят и верят в меня, но просто не знают, как это сказать на моем языке, чтобы я поняла. Но в тот момент это убеждение давало мне силы. А значит, я тоже их любила как могла.

Самое главное в любом таком стрессе – это сместить фокус. И уж тут было куда его смещать! На ту поддержку друзей и совершенно незнакомых людей, которой, к счастью, наполнился мой Директ.

Я не знаю, как бывает по-другому, и для меня похлопывание по плечу и поддержка – это что-то настолько непривычное, что я теряюсь еще больше.

Так что они сделали все, что могли и как умели. Равно как и я.

Впереди меня ждал мой рабочий день. Происходил жесткий и болезненный момент моей сепарации. Мне надо было в этот момент отпустить руку их одобрения и взять на себя ответственность. И эта фраза, что они в меня не верят, значит, мне нужно поверить самой, и была на тот момент для меня той самой внутренней опорой нового моста. Моего собственного.

Глава 9. День второй

Для меня утро – это действительно магия, и если я не сделаю свою рутину сразу, то к концу дня точно пробатонюсь и не выполню задуманного. А делать мне было что.

Во-первых, тело понемногу обгорало на солнце, несмотря на в целом пасмурную погоду.

Мой блонд желтел, как листья клена по осени, а я не взяла ни шампуня, ни кондиционера, потому что обычно покупаю их при приезде в страну. Но раньше это были Турция или Египет, и отель «все включено», где киоски на каждом шагу. Здесь же у меня под рукой были только одноразовые отельные шампуни и кондиционер для волос. И явно не Dior.

День начался снова в пять утра. Неугомонная птичка-будильник снова возвестила об этом.

Я проходила онлайн-обучение по копирайтингу. И каким-то образом пыталась успеть написать задания до отлива и начала рабочего дня.

А еще мне было необходимо выгрузить всю тревожность из мозга в дневник. Без него я не могу обойтись последние лет десять точно. И вообще, я человек-блокнотик: заметка и выгрузка. Иначе мозг мой превращается в тревожный оркестр из дурдома, где кто-то орет, кто-то планирует, а сбоку кто-то поет одну и ту же песенку. Поэтому выгружать все из мозга для меня так же необходимо, как почистить зубы.

Ну и параллельно я еще была онлайн в групповой терапии с Мироновым в «Алхимии жизни». Кстати, без него этих чудес со мной бы точно не случилось.

И еще – полчаса медитации и обязательно йога.

Как бы это избито ни звучало, но для меня каждый инструмент – это буквально жизненная необходимость. Особенно йога и медитация. У меня суперчувствительное тело, и мне уже не шестнадцать, поэтому любая перемена погоды тут же танцует танцы на моей пояснице, так что я не могу согнуться и разогнуться. А на Занзибаре погода менялась кардинально. И поскольку дикая природа здесь тебя полностью поглощает и ты становишься ее частью, растворяешься, то без должного внимания к растяжке и нагрузке я бы просто развалилась или жила бы на диклофенаке, который я, кстати, тоже забыла взять с собой.

Так что моя утренняя рутина, в том числе планирование дня, занимала порядка полутора – двух часов в тишине. Иначе мне бы просто не дали возможности все это сделать, так как в семь и персонал, и гости уже просыпались – и начиналась круговерть задач.

А их после вчерашнего обхода было немало.

С утра – летучка с Мришу. Нужно срочно сделать поручни к выходу к морю, ибо уже несколько раз гости жаловались, что подниматься по крутым целым двум ступеням неудобно. А еще надо натянуть веревку на парапет вдоль пляжа и проверить все белье, чтобы убрать то, что порвалось или недостаточно презентабельно выглядит.

И, казалось бы, дай задание – и иди. Но нет. Я поняла, что суть работы с этими ребятами вот в какой штуке: если ты не стоишь у них буквально над душой, подбадривая и следя, то они просто перестают работать и тут же садятся поболтать.

О-о-о! Болтовня – это нескончаемый процесс! Они, словно птицы, щебетали друг с другом без умолку. Зачастую беседа была им значительно интереснее задания, и они просто садились кружочком и болтали. Поэтому весь мой день состоял из беготни от точки к точке, чтобы проверить, как продвигается работа, а точнее, заставить эту работу продвигаться хоть как-то.

И был один момент, в котором у нас с Мришу нашла коса на камень. Я, давая задание и ожидая его выполнения, была нетерпелива, а он, в свою очередь, медлителен и всячески отлынивал. Персонал, конечно же, брал пример с менеджера. И если я после сотого повторения, что и как надо сделать, уже раздражалась, то они буквально игнорировали меня. Как будто меня нет.

А потом, с подачи Мришу, бо́льшая мужская часть персонала объявила мне бойкот.

Глава 10. День третий

На третий день терпение Мришу кончилось. Он объявил мне бойкот. Подговорил Рашида и мужскую часть персонала, ну а Битти, его жена, подговорила женскую. Персонал разделился на две половины: первая – те, кто участвовали в бойкоте, вторая – те, кто боялись потерять рабочее место и были немножко в растерянности, не знали, что делать и на чью сторону встать.

Единственные, кто продолжали меня поддерживать, – это Амиси и Бабу Исса, ну и, конечно же, Луиза, повар.

Мришу просто перестал реагировать на меня, как будто бы я совершенно пустое место. Все мои фразы уходили в пустоту. От его добродушной улыбки не осталось ни следа – он ходил с каменным лицом и везде, где я появлялась, просто вставал и уходил.

Мне пришлось рассказать Шахову об этой ситуации. Шахов очень сильно разозлился на поведение персонала и велел к полудню собрать всех на собрание. Я очень переживала и волновалась: была вероятность, что все просто встанут и уйдут, а я останусь совершенно одна. Несмотря на то что в отеле гостей было немного, одна я бы в любом случае не вывезла, а набирать новый персонал в одиночку было страшно и практически невозможно.

Поэтому накануне вечером я попросила Мришу посидеть со мной и поговорить. Я не нашла ничего лучше, как выключить властную, строгую тетку, которая приехала и качает тут свои права, и включить обычную женщину.

Мы сели за столик в ресторане. Я сказала:

– Пожалуйста, пойми, у меня нет никаких планов нарушать здесь твой авторитет. Все, для чего я приехала, – это подготовить отель к заселению. Ты сам понимаешь: чем больше в отеле гостей, чем выше уровень сервиса, тем выше средний чек и, соответственно, тем выше ваша зарплата. Ты после рабочего дня идешь домой, обнимаешь жену, видишь детей. А я возвращаюсь в свой номер – одна. Я здесь совершенно одна, и без тебя я не справлюсь. Мне очень нужна твоя помощь.

Я положила свою руку на его руку и – абсолютно по-женски – разрыдалась.

Кажется, сердце Мришу в этот момент растаяло.

Я попросила его:

– Мришу, я не буду прыгать через голову и сама давать персоналу задания. Давай я буду давать их тебе, а ты уже будешь проявлять свой авторитет перед ними. Так будет правильнее. Где я могу помочь – помогу. Но в остальном здесь главный менеджер – ты. Я управляющая, я слежу за порядком, но за исполнением следишь ты.

К двенадцати часам следующего дня собралась летучка.

На летучке я озвучила слова Шахова:

– Если вы не согласны с моей политикой, если вы не готовы сейчас все вместе собраться и подготовить отель к заселению, то, пожалуйста, собирайте вещи и уходите. Я не потерплю сидения в телефоне. Я не потерплю невыполнения указаний. Если не хотите работать – скажите об этом сейчас, собирайте вещи и уходите. У нас нет времени раскачивать каждого и искать подход к каждому.

Персонал заметно заволновался. Еще до летучки, пока я сидела за соседним столиком, они откровенно тыкали в меня пальцами, что-то громко обсуждали, решали, как поступить.

После моих слов начались быстрые, взволнованные переговоры. Мне даже пришлось прямо на летучке уволить второго повара и его помощницу – за воровство на кухне и отвратительный бардак, который они постоянно оставляли после себя.

Это возымело эффект. Оставшаяся часть персонала согласилась работать.

Я искренне всех поблагодарила и ушла к себе в номер.

Глава 11. Акклиматизация

Спустя три дня после приезда и такой активной деятельности, которую я развела буквально с порога, меня накрыла акклиматизация. И не только она – все нервное напряжение последних месяцев, а особенно последних дней, буквально повалило меня.

Проснувшись утром, я поняла, что физически не могу встать.

Когда я не вышла на завтрак, персонал забеспокоился.

Бабу Исса постучался в мой номер:

– Мадам, у вас все хорошо?

– Доброе утро, Бабу. Прости, пожалуйста, я, к сожалению, сейчас не могу встать…

– Мадам, давайте я принесу вам завтрак. Вам надо покушать.

Я написала Шахову, что очень плохо себя чувствую, что у меня бесконечно болит голова.

Шахов смеясь ответил:

«Добро пожаловать. У тебя акклиматизация. Это происходит со всеми. Отлеживайся. Самое время ловить акуну матату».

У меня было настолько разбитое, опустошенное состояние, что я не могла делать ничего, кроме как лежать и плакать. Плакать и лежать. Все напряжение этих месяцев и дней буквально ливнем слез выжимало и очищало меня – очищало для нового, того, что будет происходить дальше.

Потом я позавтракала.

И мне было так приятно, с какой заботой Бабу Исса принес мне завтрак, а еще маленький чайничек, в котором был «чай-чай». На самом деле это был заваренный лемонграсс.

– Мадам, обязательно выпейте, вам поможет. Все будет хорошо. Отдыхайте сегодня.

И от этой заботы я снова расплакалась.

А еще я плакала потому, что никак не могла прийти в себя после конфликта в семейном чате. Мне было глубоко обидно, что меня не поддержали.

Мне стало так грустно, одиноко. Я почувствовала себя беспомощной.

И только один человек – Бабу Исса – по-отечески тихонечко стучался в дверь каждые несколько часов, чтобы принести или унести еду.

В таком состоянии я провела весь день, старательно виня себя за слабость. Мне было стыдно, что мой организм так быстро сдался.

Но, так или иначе, к вечеру меня отпустила и тоска, и акклиматизация. Я выплакала все слезы, приняла душ и вышла наконец из номера – впервые за весь день, – чтобы, во-первых, поблагодарить доброго бармена, а во-вторых, проверить, что было сделано за день.

Ожидаемо – не было сделано ничего. Отель, пока я отлеживалась в номере, буквально взял выходной. Работали только кухня и бар.

Естественно, я обратилась с вопросами к менеджеру. Но на него снова нашли тучи, и все наши предыдущие договоренности рассыпались. Список заданий был проигнорирован.

Но в тот вечер у меня не было сил с ним спорить и что-то доказывать. Поэтому я просто рассказала о ситуации руководству. И далее они уже сами разбирались. Я поняла, что мне тоже стоит расслабиться, и Шахов, как директор, должен сам решать такие вопросы со своим персоналом. Мне лишь оставалось поужинать и отпустить такой тяжелый день.

Глава 12. Океан

Несмотря на все эти ежедневные задачи, меня окружала и обволакивала природа. Она жила прямо сейчас, вне зависимости от погоды и ситуаций, и растворяла в себе с первого дня. Закаты мелкими стежками перепрошивали меня, лучами врезаясь и пронизывая тело, наполняли внутренним светом и теплом.

И конечно, был океан.

Нет, не так – Океан.

До этого в Москве я никогда особенно не реагировала на фазы луны, но здесь, в мое первое полнолуние, я проснулась ночью от непонятной силы, которая подняла меня. Я вышла из номера и – обомлела. Вода плескалась от порога моего номера, буквально в пяти метрах. Она поднялась совсем высоко, почти доходила до края бетонных заграждений. Я никогда не видела такую массу воды так близко и… такой живой, дышащей, движущейся. Луна светила так ярко, и при отсутствии других источников света вокруг она отражалась в огромной глади океана.

Она затопила ступеньки к пляжу и остановилась в шаге от меня. Вода шла приливом на несколько километров и несла невероятную массу. Устала и теперь раскатывалась, отдыхая в полночном мире. Это было так красиво и так мощно, что я еще долго стояла в абсолютном изумлении.

Я, конечно же, не могла удержаться, чтобы не спуститься вниз и не поздороваться с водой. Есть у меня такой маленький ритуал. Я всегда пробую воду на вкус. Здороваюсь, говорю несколько приятных слов, приветствую. Океан был как огромный черный резервуар с нефтью. Держась за поручни, осторожно ступая на затопленные ступеньки, я растворилась в этом теплом черном молоке. Несмотря на то что солнце уже давно скрылось и не согревало, песок еще помнил и хранил его тепло. Справа от отеля на волнах качались и скрипели лодки местных рыбаков.

Они, лодки, были, наверное, такие же, как и сотни лет назад, – деревянные, с мачтой и парусом. И на этой темной глянцевой воде казались еще темнее. Они тоже дышали вместе с океаном, поскрипывая и сонно покачиваясь. Ведь скоро, с приливом, они выйдут вместе с рыбаками, чтобы привезти новый улов.

Внутри меня все трепетало и визжало от восторга, отдавало мелкой дрожью мурашками. Не почувствовать эту силищу было невозможно. И не отдаться ей – тоже. Но поплыть я не решилась, ограничившись только тем, что постояла по колено в воде.

Я в этот момент прошептала:

– Спасибо, что я здесь, и что вижу, чувствую это.

Познакомившись, я стояла и привыкала к этой энергии. Не знаю, как еще по-другому это назвать. К этому новому состоянию себя. И я присела.

Океан тихонько и сонно мурлыкал, а я сидела на ступеньках. Несмотря на то что камни впивались в «причинное место», я внутренне сонастраивалась с ним, отдавала, смывала в эту черноту свои страхи. И что-то ему говорила – уже не помню. А он, как отец, просто слушал. Теплыми волнами поглаживал колени и успокаивал тем, что просто есть и просто рядом. Я могла сидеть как хочу, говорить как хочу, сутулиться, материться, плакать и все-все рассказывать, как на духу. Не боясь осуждения, советов, наставлений. Океан слушал не перебивая, а ветер уносил мой шепот и топил где-то далеко.

Я сидела совершенно одна. Глубокой ночью где-то в маленькой точечке мира, но была совсем не одинока. Со мной был Он. Большой, заботливый взрослый, которого мне, тридцатитрехлетней девчонке, так не хватало.

Мне пришлось заставить себя справиться с этим восторгом, вернуться в кровать и снова уснуть. Завтра наступало семимильными шагами, и мне необходимо было выспаться.

Но вот оно – мое первое знакомство с Приливом в Полнолуние. И предстояло познакомиться еще с несколькими фазами дыхания океана. Ну и скачать заодно приложение с приливами и фазами луны. Здесь это очень важно для планирования дня.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Песня исполнителя «Зимавсегда».