То, о чем принято молчать

Дарли Ангел

То, о чем принято молчать

Аттика.

Долгожданная встреча.

Я никогда не пропадала навсегда.

Вечер в осеннем парке мог бы быть таким же ярким и теплым, как в детстве… Если бы оно само было бы таким же счастливым.

Я всегда задумывалась о том, каково это- иметь уютные воспоминания о своем юном возрасте, когда трава была зеленей, а детский смех всегда был без причины…

Листья опадали на мокрый тротуар после дождя… Они переливались разными цветами, иногда казалось, что с неба падает чистое, полупрозрачное золото, которое позже гнило в земле, как надежды на будущее. Из этих мрачных мыслей меня вывел да более знакомый звонкий голос, зовущий меня позади. Конечно я инстинктивно повернулась, услышав мое имя:

– Алана! – Ветер колыхнул листву на желтеющих деревьях, и я поняла: звала меня Самин. Робкая улыбка тронула мои губы, взгляд смягчился, и мои янтарные глаза с зеленым переливом засветились от искренней радости… После долгого обучения в Питере, наконец я вижу ее- мою подругу, которую я не видела последний раз в восемнадцать лет. Сейчас мне двадцать пять, в жизни произошли новые события, которые должны были повергнуть в шок эту девчонку. Я рассмеялась без причины и уверенным шагом пошла к ней на встречу.

– Самин… Это правда ты? Боже, мы не виделись пять чертовых лет! – Мой голос звучал громко и задорно, сам тон передавал мое искреннее удивление с примесью ностальгии. Все эти года я думала, как они поживают с Холденом, все таки, мне всегда казалось что они самая лучшая парочка.

Подбежав к подруге я резко обняла ее, не стесняясь находиться под взором прохожих в парке. Она была таким же лучиком света, который освещал мои трудные дни все сутки напролет. Девушка сразу же обняла меня в ответ.

– Да, знаешь… Многое случилось за все это время, мне не терпится все вспомнить и рассказать тебе, Алана! – ее голос звучал от безудержности рассказать все мне, и мы тихо пошли гулять по парку, который расцветал в разгар самой осени.

Наши слова сплелись в один единый сюжет, пока мы рассказывали о случившихся событиях в нашей жизни. Но сколько не говори о настоящем, прошлое все ровно вспоминается к середине разговора… Я все еще улыбалась, но огонек в моих глазах утих, вспоминая пережитые моменты, но смех Самин звонко звучал, я знала, что она смогла не повязнуть в той грязи и остаться такой же жизнерадостной для всех. Я искренне была рада за нее… Не каждый знает, что произошло, что сделало нас такими, кем сейчас мы являемся.

Подруга резко задумалась и произнесла.

– В моем прошлом была девочка, которую я считала лучшей подругой, но в один момент, она просто исчезла. Она не отвечала на звонки, сообщения. Когда я пришла к ней в дом, ее отец сказал что она сбежала. Мне до сих пор интересно где она, как сложилась ее жизнь. Ее звали Аттика.. – продолжив свой рассказ, она кажется не замечала, как я остановилась на секунду, а на мое лицо налетела тень забвения, будто я заново проживала свой жизненный путь. Конечно, я не хотела, чтобы она заметила это, и, быстро встряхнув свое тело, догнала ее, немного задумчиво заговорив.

– Ого.. Интересно… Еще было бы интересней, если бы ты ее встретила…– хрипло рассмеявшись, я увела свой взгляд в сторону озера в парке.

По телу пробежала дрожь, холодный пот выступил на лице. Казалось, еще секунда и я сгорю от стыда. Почему все, что хочется забыть, все равно вскрывается в разговоре?

Самин.

Детская открытка.

Раны затягиваются, если рядом тот человек.

Я редко приезжаю к родителям в гости. Мы с Холденом давно переехали в его скромную, но вполне неплохо устроенную квартиру. Сначала было нелегко, но со временем это прошло. Холодное, пугающее и отталкивающее жилище с момента моего переезда, все больше и больше становилось родным местом.

Я ходила по своей бывшей комнате, с бережливостью осматривая каждую вещь. Взяв в руки старенькую, сделанную детскими руками, открытку, я улыбнулась. На душе разлилось тепло. Я посмотрела на подпись в уголке. "Атика" неровным почерком было выведено имя с ошибкой.

И вот мне снова восемь. Мама на кухне готовит ужин, а я бегаю по дому с важным видом. Словно я очень важный деятель, собирающий вещи в экстренную командировку.

– Мамочка, какую куклу лучше взять? – Я подбежала к маме, которая стояла у разгорячённой плиты и резала лук. У меня в руках две куклы в красивых платьях. Они принцессы, как в самых настоящих сказках.

Моя мама, в то время еще молодая, аккуратно убрала нож в сторону и, уперев руки в бока, притворно поругалась.

– Самин, мы едем всего на две недели. – Она притворно погрозила пальцем. – возьми обоих.– Теперь ее губы расплылись в широкой, белозубой улыбке. Красные и слезящиеся от лука глаза заиграли искорками.

– Люблю тебя, мам. – Я уже бежала сложить игрушки в сумку, когда в ответ прозвучали заветные слова "я тебя тоже"

****

Мои детские воспоминания не ограничивались сплошным счастьем. Я думаю, что постоянной сладости вообще не бывает. Всегда будут переломные моменты, в которых действительно задумываешься о жизни. Иногда бывает полезно остановится хотя бы на немного, остудить пыл, а потом двигаться дальше. Невозможно продержать огонь, ни разу не погасив.

В моем прошлом была девочка, как раз не давшая мне погасить огонь навсегда. Словно среди тысячи звезд она была луной, другой, не такой, как все. С виду обычная, неброская, она разожгла огонь.

У нее было красивое, нежное имя Аттика. В ней кипела любовь и забота, смешанная с азартом и игривостью.

Но все, что нас связывало, будто растворилось в воздухе. Она пропала, словно ее и не было никогда. Жизнь стала страшным сном, из которого я не могла выбраться до прихода Холдена. Другие люди не спасали, многие даже не могли понять, что со мной происходит.

Прожить холодную, пугающую и грязную осень без Аттики было тяжелым испытанием. Нужно было многое осмыслить, смириться с мыслями, что она может не вернуться, а жить дальше нужно.

Я тяжело вздохнула, возвращаясь в настоящее. Сейчас все по-другому. Я выросла и со взрослением многие вещи, что раньше казались не по силе, действительно становятся пустяками. Время помогает научиться трезво оценивать ситуации.

Тихонько скрипнула дверь, но я не обратила внимания. Из-за старых воспоминаний на душе стало тяжело. Я так и застыла со старой открыткой в руках.

– Самин.. – Холден подошел сзади и аккуратно обнял меня за плечи.

Родной голос..Прикосновения…Надо жить настоящим, а не держаться за прошлое.

Я немного повернула голову и поцеловала его в щеку.

– Давно здесь не была. – Грустно улыбнулась я.

Поставив открытку обратно на место, я повернулась и обвила руками шею парня. Еще тогда, в реабилитационном центре, я уже знала, что не найду человека дороже. От Аттики вестей не было, а время шло. Как бы мне хотелось все ей рассказать, поделиться радостью и болью, собрать новых сплетен и «перемыть всем косточки».

Меня манили голубые глаза и тот лед, который таял в них. Он потянулся за сладким поцелуем, опустив руки к талии, но я лишь отстранилась.

– Эй.. Все хорошо? – Одной рукой он убрал прядь, упавшую мне на лицо.

– Я на днях встретила Алану в парке. – Медленно произнесла я.

– Ого, а почему ты не рассказала? – Холден, кажется, действительно забеспокоился. Обычно я сообщала о каждом шаге без него, хотя знала, что он мне полностью доверяет. Мне просто нравилось говорить ему что-то, понимая, что он слушает, потому что ему правда интересно.

– Мне показалось, что она вела себя немного странно.

– В чем проявлялась эта странность?

Я выбралась из его объятий и села на старую кровать. Помню, как ревела в ней в новогоднюю ночь, когда Холден должен был уехать в Германию.

– Помнишь я рассказывала тебе про Аттику? – Я тихонько шмыгнула носом, хотя не хотела поддаваться печали.

Холден кивнул и сел рядом. Я положила голову к нему на плечо, а он крепко сжал мою руку.

– Мы с Аланой встретились случайно в осеннем парке. Она даже не позвонила, не написала, что прилетела. – Я посмотрела на парня. Мне казалось, что еще одно мгновение и слезы вырвутся наружу. – Мы много говорили, придались воспоминаниям. Было весело обсуждать наши танцы, совместные вечера с какао. Но стоило мне упомянуть Аттику, как она замерла на месте. Это странно, они ведь не знакомы.

– Родная, я уверен, что все хорошо. Может, у нее свои причины. – Холден поцеловал меня в макушку.

– Мне страшно. Я боюсь потерять ее, также как Аттику. – Вздохнула я.

– Но ты не виновата.

И тогда во мне что-то сломалось.

Аттика.

Бриз воспоминаний.

Отправляясь в прошлое, можно понять, что некоторые вещи не происходят случайно.

Конец августа. Я вместе с родителями уехала отдыхать на море, в город-курорт Анапа. Несмотря на то, что был конец лета, солнце было знойным, казалось, что можно было расплавиться на жаре. Моя мама, Эвелин, специально отвезла меня сюда, как посоветовал мой педиатр.

С детства я была болезненным ребенком и каждую зиму мучалась от простуды и гриппа, особенно страдали мои легкие и иммунитет, которые были слабыми по наследству. Как говорил врач, если я буду проводить время на улице и дышать морским воздухом, то это будет очень полезно. Для меня эти слова ничего не значили, мне было тогда 8 лет, и все что меня интересовало, так это порезвиться в воде и поиграть с другими детьми, завести новые знакомства…

Моего отца звали Эндрю, высокий, худощавый парень которому на вид было 26 лет, его волосы были короткими, русого цвета, а глаза были яркими, как янтарь. Он был бывшим военным медиком и продолжил свой карьерный путь в МВД. Там, на работе, он познакомился с его товарищем Демьяном. Они хорошо ладили, как говорил мой папа. Тогда я еще не различала друзей от товарищей, мне казалось это одно и то же… Как окажется в будущем, это все очень растяжимые и разные понятия во взаимоотношениях людей.

Было утро, я уже бегала и резво собиралась на море, солнце из окна немного слепило мои глаза, я уже предвкушала интересный день.

Мама, как всегда, готовила перекусить на общей кухне в гостинице. Папа с кем-то увлеченно говорил, расспрашивал о здешних достопримечательностях и куда лучше поехать, чтобы вода в море была чище. Отец обернулся и крикнул басом в коридор, обращаясь к маме.

– Эви, мне звонил Демьян и сказал, что можем посидеть вместе у Азовского моря и хорошенько отдохнуть… – потом он вошел на кухню и они стали что-то обсуждать.

Я слышала только их приглушенный стенами разговор. Терпеливо ждала, держа свой детский красный надувной круг в руках. Когда приготовления закончились, папа с веселым настроением взял меня на руки и понес к выходу, оживленно разговаривая с мамой.

Мне нравилась эта семейная идиллия, все было хорошо, никто не ссорился… Я хотела, чтобы так было всегда, чтобы мое детское сердце росло в любви.

Папа завел машину и выехал на узкие улицы города, начав выезжать из него. Конечно, мы попали в утреннюю пробку на выезде из Анапы, пока мы стояли, папа обернулся ко мне, сидящей на заднем сиденье и весело сказал.

– Ну что? Готова купаться? – я радостно закивала головой и мое лицо озарила яркая улыбка, папа продолжил – Я буду сидеть с другом, ты сможешь пообщаться с его дочкой, Самин, ей тоже 8 лет, как и тебе – Новый друг. Для маленькой меня это звучало так. Мое сердце затрепетало в предвкушении о новом знакомстве.

Когда мы выехали из потока машин на развилку, я с интересом начала смотреть в окно, облака интересно плыли по небу, образуя формы животных и людей для воображения.

Приехав в Азов, я осмотрела незнакомый городок: здесь было много отелей и даже целый парк аттракционов. Мы повернули и заехали в какой-то переулок, где стояли машины… Папа припарковался и вышел из автомобиля, он подошел к какому-то мужчине и начал увлеченно говорить о чем-то

За спиной стояла сама дочь мужчины: девочка среднего роста, с темными волосами и глазами нежно-зеленого цвета. Она была ходячим солнышком, улыбалась и звонко смеялась. Ее мама стояла и разбирала вещи возле багажника их авто. Я вылезла из машины, потом – моя мама, взяв две легкие сумки. Я взяла ее за руку и недоверчиво посмотрела на дочь Демьяна. Я впервые ощутила эту недоверчивость и страх перед чем-то новым, вся моя уверенность куда-то пропала.

Я так и не решилась заговорить и молча пошла с мамой за руку, опустив голову и смотря на землю под ногами…

Мы шли недолго, где-то 2 минуты. Завернув направо за угол, мы оказались на большой торговой площади, там продавалось все: купальники, игрушки, сувениры. Даже стояла столовая и мини прилавки с едой. Множество людей ходили, что-то покупали. Я наконец-то подняла голову и с интересом начала разглядывать улицу, казалось, что она никогда не закончиться.

В припрыжку я шла рядом с мамой и взяла у нее надувной круг, разглядывая его. Я встретилась взглядом с Самин, нежно улыбнулась и прижала к себе плавательный круг.

– Привет…– тихо сказала я, стараясь быть дружелюбной.

Девочка резво подошла ко мне и зашагала рядом, у нее на руках были нарукавники для плавания.

– Привет! Я Самин! – весело ответила она и ярко улыбнулась.

– Я Аттика, рада знакомству – сказала я.

Конечно, мы начали общаться как типичные дети, спрашивать сколько лет, что мы любим. Так мы разговорились и я стала чувствовать себя "в своей тарелке".

Мы продвинулись вперед, оставив родителей позади. Через 5 минут мы наконец увидели пляж и уже строили планы на купание. Как хорошо быть ребенком, когда можно просто подойти и сказать "давай дружить!". Тогда не было ни преград, ни стеснения. Ты просто резвишься на солнце и играешь с другими детьми, не задумываясь о проблемах взрослой жизни, которые так и норовят утопить тебя в делах.

Песок был горячим, мы живо побежали на лежаки под теньком, чтобы остудить ноги. Родители сразу нашли свободные места и заняли два рядом, опустив вещи. Мы сразу начали скакать вокруг родителей и просить пойти купаться, в итоге нас отправили с папами.

Выбежав вперед, я вместе с Самин добежали до мокрого песка, впереди плескалось манящее море, а солнце было уже в зените. Освежающая вода немного остудила наш пыл. Я заметила, что Самин замялась у берега и протянула ей руку.

– Не бойся. Идем! – Самин вложила свою теплую ладонь в мою и мы, весело смеясь, стали придумывать хитрый план по плесканию водой в пап.