Не один в темноте

Дмитрий Берникович

Не один в темноте

Тьма сгущалась, словно живая, обволакивая всё вокруг, как плотная пелена, которая не давала дышать. Я сидел у костра, руки дрожали, а взгляд метался по кругу, пытаясь уловить хоть что-то в этой беспросветной пустоте. Огонь трещал, но его пламя становилось всё слабее, будто сама тьма питалась им, высасывая последние капли света.

– Кто здесь? – мой голос дрожал, но эхо унесло его в пустоту, не оставив ответа.

Внезапно из темноты донесся шепот, мягкий, как шелест листьев, но от этого ещё более пугающий.

– Ты не один… – прошептал голос, и мурашки побежали по спине. Я вскочил, схватив последнее полено, но оно было холодным, как лёд.

– Покажись! – крикнул я, но ответом был лишь тихий смешок, похожий на детский.

– Папа… – донеслось из темноты, и сердце замерло.

– У меня нет детей! – выпалил я, но голос продолжал звать, всё ближе, всё настойчивее.

Я шагнул вперёд, факел в руке дрожал, но свет был слаб, как свеча на ветру. Внезапно передо мной возник силуэт – женский, изящный, но лицо было скрыто тьмой.

– Помоги мне… – её голос был знаком, как давно забытая мелодия.

– Кто ты? – прошептал я, но она лишь протянула руку, и в её пальцах сверкнуло что-то металлическое.

Я сделал шаг назад, но она последовала за мной, её движения были плавными, как танец. Вдруг её рука коснулась моего плеча, и я почувствовал, как холод проникает в тело, словно ледяные иглы.

– Ты мне нужен… – её голос стал настойчивым, почти требовательным.

Я попытался оттолкнуть её, но она была сильнее, её тело прижалось к моему, и я почувствовал, как тьма обволакивает нас обоих.

– Остановись! – крикнул я, но её губы уже были у моего уха, её дыхание ледяное, как зимний ветер.

– Ты мой… – прошептала она, и я понял, что сопротивляться бесполезно.

Внезапно костёр погас, и тьма поглотила всё. Её руки обвили мою шею, и я почувствовал, как её губы коснулись моих. Холод сменился жаром, и я потерял связь с реальностью.

– Теперь ты со мной… – её голос был последним, что я услышал, прежде чем тьма забрала меня полностью.

Тьма сгущалась, словно живая, обволакивая всё вокруг, как плотная пелена, которая не давала дышать. Я сидел у костра, руки дрожали, а взгляд метался по кругу, пытаясь уловить хоть что-то в этой беспросветной пустоте. Огонь трещал, но его пламя становилось всё слабее, будто сама тьма питалась им, высасывая последние капли света.

– Кто здесь? – мой голос дрожал, но эхо унесло его в пустоту, не оставив ответа. Я обхватил руками колени, пытаясь сдержать дрожь, но страх был сильнее меня. Моё дыхание становилось чаще, а сердце билось так громко, что казалось, оно вот-вот вырвется из груди. Тёмные тени вокруг словно двигались, жили своей жизнью, и я чувствовал, как они приближаются, как будто хотят поглотить меня.

Внезапно из темноты донесся шепот, мягкий, как шелест листьев, но от этого ещё более пугающий. Сердце словно остановилось, когда я услышал это.

– Ты не один… – прошептал голос, и мурашки побежали по спине. Я вскочил, схватив последнее полено, но оно было холодным, как лёд. Моё сердце бешено колотилось, а руки дрожали так, что я едва мог держать полено. Тёмная фигура, едва различимая в кромешной тьме, приближалась ко мне.

– Покажись! – крикнул я, но ответом был лишь тихий смешок, похожий на детский.

– Папа… – донеслось из темноты, и сердце замерло. Я чувствовал, как холодный пот стекает по моему лбу, а дыхание становилось всё тяжелее. Этого не может быть. У меня нет детей. Но голос продолжал звать, всё ближе, всё настойчивее. Я шагнул вперёд, факел в руке дрожал, но свет был слаб, как свеча на ветру. Внезапно передо мной возник силуэт – женский, изящный, но лицо было скрыто тьмой.