В проёме часа полуночного

В проёме часа полуночного

Сергей Чуриков

Иллюстратор Фёдор Михайлович Щукин

Корректор Алексей Леснянский

© Сергей Чуриков, 2025

© Фёдор Михайлович Щукин, иллюстрации, 2025

ISBN 978-5-0067-5362-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Ночью Бог просеивает звёзды…»

Ночью Бог просеивает звёзды:Крупные – для горнего холста,Сыплются кометы-длиннохвостыИз божественного решета.Падают, а кажется, что кто-тоСпичкой тихо чиркает:Вот-вотСпичка загорится неохотно,Заливая светом небосвод.Бог берёт просеянные звёзды,Вскидывает, словно конфетти.Зависают сказочные гроздьяВыкристаллизованных светил.В поднебесье смотришь близоруко.Посреди торосов бытияБелый медвежонок ищет друга…Помнишь детство?Ищет он тебя.

«Растаяла дымка над морем…»

Растаяла дымка над моремГлюкозой в горячей воде.О чём-то с пучиною спорятКрикливые чайки весь день.Волна на волну набегает,Вскипая от злости в пути,Шипит в безрассудном угареНа низко кружащихся птиц,Снующих, покоя не зная,Над пенным, бурлящим стеклом.Стихия и шумная стаяЗавязаны мёртвым узлом.Какую великую тайнуСкрывает их дикая связь?Неистово птицы летают,С воздушным потоком борясь.Как бритвой, срезают крыламиОзнобные брызги веков.Их крики в бессрочном бедламеПохожи на скрежет клинков.Растаяли годы над морем,Рассеялись, как миражи.О чём-то с пучиною спорятБезумные чайки всю жизнь.

«Бреду по трассе, боль в груди…»

Бреду по трассе, боль в груди,Гудят натруженные ноги.Распутье вижу впередиИ указатель на дороге:Направо – рай, налево – ад.Ползу к развилке неохотно,Размазывая невпопадХудой ладонью капли пота.Смотрю налево – там лежитБольшак, и по нему в истомеТолпа знакомых и чужихТечёт, пороками ведома.Направо – в сумрачной глушиТропа узка, валежник, ямы,Не замечаю ни душиНа фоне зарослей упрямых.Куда идти – решать пора.По жизни я мужчина здравый.Кромешный ад, желанный рай.Уверенно шагаю вправоИ спотыкаюсь, умным лбомЗнакомясь с формами рельефа.Встаю, ругая бурелом,И поворачиваю влево.

Память Земли

Дрожала земля под копытами,Пожарища спрутом ползли.Лежали герои убитыеВ пропитанной кровью пыли.Побоище шло за побоищем,Сжималась от боли земля.На грунте истерзанном, стонущемНи птиц, ни жилья, ни былья.Промчались эпохи кровавые,Затянуты раны земли.Кумиры, покрытые славою,Давно ковылём поросли.Спокойствие всюду, но изредкаЗемля от испуга дрожит,Когда появляются призракиВ багровой от зарева ржи.

Булатный меч

Тщедушный отрок мастера спросил:– Учитель, помоги советом:Где быНайти родник животворящих сил,Величественных, словно силы неба?Старик в ответ уверенно сказал:– Ты можешь всю Вселенную облазать,Но зря.Сокрыт в тебе потенциал.Источник силы – собственная слабость!Взгляни на мой клинок, – изрёк мудрец,Протягивая парню меч булатный, —Над ним работал много лет кузнец,Итог – он твёрд и остр невероятно!Из недр земных пришлось руду извлечь,Расплавить, получить куски металла.Металл куют…В руках ты держишь меч —Венец того, что с той рудою стало.Расплавь пороки, как руду в огне.Твой дух подобен жаркому горнилу.Ты сам себе единственный кузнец.Из немощи ковать готовься силу!

«В душе у каждого живёт любовь…»

В душе у каждого живёт любовь,Намерение совершать добро,Правдивость в ситуации любой,Смирение – что выше всех даров,Прощение заблудших, а не месть,Желание жить в мире, не греша.В душе у каждого всё это есть,Но вот у каждого ли есть душа?

«Стрекозой лети, лепесток…»

Стрекозой лети, лепесток,Через север прямо на юг,Через запад, через восток,Возвращайся, делая круг,А когда коснёшься земли,О несбывшемся не грустиИ за мир, что не сберегли,Нас, несовершенных, прости.Засыпает город снежком,Город засыпает в снегуРадиоактивном, чужом,Город, обращённый в лузгу.

Сизиф

Он был в том возрасте, когдаБеда всё ближе, счастье – дальше,Сполна изведал вкус трудаИ потрясений величайших.Старик в квартире жил один.Зимой в одежде затрапезнойВо двор с лопатой выходил,Освобождал тропу к подъезду.Никто об этом не просилИ благодарностью не тешил,Напротив, он, лишённый сил,Служил объектом злых насмешек.В жилище тихая тоскаНеумолимо, раз за разомОдолевала старика,Подобно раковой заразе.Опустошённого егоС инфарктом увезли на скорой,Заасфальтированный дворПокрылся ледяною коркой.Прошла неделя, может, две,Зацокала клестом лопата,С которой вышел человекВ знакомой куртке мешковатой,Стремясь убрать с асфальта лёд,Похожий на плиту пластмассы,Но лёд бронёй надёжной лёгИ старику не поддавался.Лопату крепче обхватив,Больной, усталый, позабытый,Никем не понятый СизифНе останавливал попыток.Он умер много лет назад.Что был, что не был – всё едино.Забот хватает за глаза,Нет даже времени для сплина.Индифферентный День сурка…Ко мне порой, зачем – не знаю,Приходит образ старикаВнезапно, словно боль зубная.

«Споткнёшься – и летишь!..»

Споткнёшься – и летишь!Да-да, летишьНад сотнями заледенелых крыш,Не вынимая из карманов рук,За стаей птиц, стремящейся на юг,Расправив крылья, о которых тыНе ведал до сегодняшней среды.Пространство растолкав по сторонам,Всё выше поднимаясь к облакам,Избавившись от призрачных границ,Подбадриваешь ослабевших птиц,Рассказывая им до хрипоты,Как, неожиданно споткнувшись, тыВзлетел!

«Август пахнет горечью полыни…»

Август пахнет горечью полыни,Яблочным румяным пирогом,Молоком парным, душистой дыней,Дымом от костра и шашлыком.Солнце выплывает над церквами,Светом разливаясь в синеве,Словно материнскими рукамиГладит и тебя по голове.Собрана янтарная пшеница,Коротко пострижена стерня.Речка серебристая змеится,А над ней туман как простыня.Тяжелеют соком абрикосы.На ветвях – паучья кисея.Скоро горько зарыдает осеньО непостоянстве бытия.Воробей порхает из куста в куст,Шёпот сада флоксами пропах.Так похожий на ириску августСладко тает на твоих губах.

«На горных склонах северных земель…»

На горных склонах северных земельСтихия правит бал стальной рукой;Шлифуя скалы, грозная метельКрушит окрестности волной тугой.На сумрачных обглоданных камняхРастут деревья трудностям назло.В борьбе за жизнь приходится корнямДробить гранит, как хрупкое стекло.От вседозволенности ветер крут,Деревья гнёт, как разъярённый слон,Но щупальца корней сквозь мёрзлый грунтПроходят словно рыбы сквозь планктон.Отпор стихии на пределе силВ течение бескомпромиссных летВ деревьях стойкость адскую взрастил,Какой не видывал подлунный свет.Кувшин пройдёт крещение огнём,Без обжига размоет в грязь вода.Из древности забытое вернём:Суровый ветер викингов создал!