Кит в пруду. Книга третья

Человек просыпается, видит костяную фигурку и говорит: вот, жена моя, потому что из моей кости сделана.

– Как это?

– Явный прокол в свидетельских показаниях. Откуда он знает, что – из его кости, он же спал? Откуда знает, что такое жена? Бог такого понятия не сотворял. «Мужчину и женщину сотворил их», но не «мужа и жену».

В общем, начинается «чёрт знает что».

Дальше будет сказано, что жена отлепится от родителей и прилепится к мужу, и будут они с мужем одно целое.

Откуда они могут знать о родителях?

Откуда могут знать, что такое родители?

Ну, так или иначе – теперь они Адам и Ева (и в сноске указано: Ева – это жмзнь).

Почему это указано в сноске, причём – петитом, крошечными буковками, почему не введено в текст – опять загадка.

– Да, вот почему?

– Вопрос не по адресу.

– А ведь, если бы вместо «Ева» дальше в тексте стояло бы слово «Жизнь» – текст воспринимался бы совсем по-другому, правда?

– Истинно, сын мой во Христе, истинно.

– Мы отвлеклись?

– Дальше вот что: От всех деревьев ешьте, но от двух – не смейте есть: от дерева познания добра и зла не ешьте и от дерева жизни не ешьте.

– Хорошо бы кто-нибудь нам бы объяснил бы, что это значит… вообще – о чём тут?

– Истинно, сын мой во Христе, истинно.

– Что дальше?

– Сказал и пошёл себе гулять по саду, жизнью наслаждаться… вы тут работайте, а я пока погуляю.

– Это ты о Господе?

– О нём, о Нём… я говорю, довольно странный персонаж. И вот когда Он в тенистых аллеях прохлаждается (или где ещё, мы не знаем, чем он занят), зачем-то почему-то появляется змей, самый умный зверь райского сада.

– Почему самый умный?

– Откуда мне знать? Так написано в тексте Библии. Самый умный. Появляется и подваливает к нашей сладкой парочке. А та как раз у запретных деревьев почему-то… зачем-то именно возле них топчется. Подстава такая. Змей и спрашивает: Верно ли, что ЭТОТ запретил вам от этих деревьев есть?

– Верно, – отвечает Ева, – сказал, не ешьте, а то смертью помрёте.

– Врёт, – сказал змей, – понты кидает. Больше Его слушайте. Он ведь сам – ничего не может, создать сам, от себя – ничего, только то, что сотворил Бог.

– Но меня-то Он создал, – возразила Ева.

– Это Божье попущение, – сказал змей. – Без Божьего соизволения тут ничто произойти не может. И что значит – смертью умрёте? Ты знаешь, что это такое?

– Нет, – призналась Ева.

– И я не знаю, – сказал змей. – Так разве можно бояться того, чего ты не знаешь? – удивился змей. – Больше Его слушайте, Он вам ещё и не такое скажет. Мне сказал, я тебе обязательно ноги сделаю, и до сих пор – сами видите, какие у меня ноги. Говорит: нет подходящего материала. Так что – давайте-ка, от дерева познания добра и зла, попробуем-ка…

И змей откусил плода, и подтолкнул Еве, и та откусила.

Ну как, вкусно? Очень, согласилась Ева. Ну, так дай и этому телёнку… чего он у тебя такой нерешительный… дали и телёнку, и тот ел, и тому тоже понравилось. Тому даже показалось, что он больше не телёнок, а прямо-таки целый бык. Ева взглянула на него с новым интересом..

В общем, сообразили на троих.

Вследствие чего Адам и Ева делают себе опоясания из листьев и становятся похожи на обыкновенных папуасов.

И тут они услышали голос Господа, который звал их.

Начинается печальный финал.

Во-первых, они почему-то испугались…

– Понятно почему, они же наруцшили запрет, ели от дерева познания добра и зла…

– А что это означает?

– А что это означает?

– Ни много ни мало – они обрели самостоятельность… они обрели способность самостоятельного суждения о том, что такое хорошо и что такое плохо…

– Т.е. у них появилось «Я»?

– Браво, сударь!

– Так отчего же они испугались?

– Они не испугались, они смутились… предстояло отвечать по достоинству, а опыта у них не было. Тут каждый смутится.

– Ну, а дальше – унижение… Кто вам сказал, что вы голые и всё такое… унизительно, они ещё не умеют отстаивать своё достоинство. Тут что важно не упустить из виду?

– Что важно не упустить?

– Это всё – исключительно в духовной реальности, потому что кожаные одежды Адам и Ева (Жизнь) получат лишь при выдворении из райского сада. Там вообще удивительные слова будут, рекомендую почитать, высокая поэзия… эту сладкую парочку выдворяют из райского сада, и вход в рай закрывают какой-то хреновиной… пламенный меч обращающийся и ещё херувим… чёрт знает что.

– Нельзя сказать, чтобы мы что-то поняли… где тут сексуальное грехопадение?

– Чёрт его разберёт… кажется, мы ещё больше запутались… зато импровизация получилась, это надо признать. Как вы полагаете – получилась импровизация?

(мы не поставили точку, мы ещё вернёмся к библейскому тексту)

– Из раненой души вытекает любовь.

– Любовь это кровь души.

– Родных своих можно любить только после смерти их, потому что в одном чувстве к родному человеку всегда вперемешку действуют и любовь и неприязнь.

– Как во всяком живом человеческом теле протекает красная и голубая кровь, так у родных перемежаются любовь и неприязнь.

– Потому и сказано, что отца и мать свою надо оставить, чтобы любить.

– И еще сказано: враги человека домашнее его.

– Но чтобы оставить своих, нужно иметь рану в душе. Из раны душевной вытекает ее кровь любовь

.

(Из дневника Михаила Пришвина, 8 октября 1920 года)

КОНЕЧНО

«В человеке умирает лишь то, что поддается нашим пяти чувствам. А то, что находится вне этих чувств, конечно же, остается жить. И это нечто в нас, что находится вне наших чувств и что остается жить после умирания нашей смертной части, вероятно, громадно и невообразимо высоко».

(А. П. ЧЕХОВ <ЗАПИСНАЯ КНИЖКА)

Конечно, к моему рассказу о предыдущих моих инкарнациях можно отнестись скептически… но я сразу предупредил: пожалуйста, можете не принимать всерьёз, можете отрицать. Но что взамен? Пустота, темнота. Вас это больше устраивает? Лично меня – нет, я выбираю живописность из двенадцати инкарнаций, т.е. то, что мне поведал мой знакомый «контактёр». Для меня это гораздо привлекательнее, чем тёмная пустота и неведение.

И, согласитесь… в этом много поэзии. Особое отношение к звезде Сириус, оттуда прибыла сюда, на Землю, моя сущность, причём с какой-то важной миссией (так мне пояснил контактёр).

Затем – моё отношение к сфинксам… там, на нильских берегах, где я был высокого ранга жрецом в храме Осириса, и здесь, где я – ленинградский мечтатель, «КИТ В ПРУДУ», вечный кит в пруду – где бы ни был…

Но это – лирика, согласен, это можно придумать.

Нафантазировать в те же белые ночи. «Сижу, читаю без лампады».

Есть более серьёзное.

Я попросил узнать об инкарнациях моих родителей, и вот что получилось: МЫ… точнее – наши «сущности» в прошлом пересекались!

Я сопоставил списки и выяснил – пересечения!

С моим отцом – буквально в предыдущей инкарнации, в Голландии, в зеркальной проекции, там я был отцом, а он сыном… и уже легко было представить, что он там огорчал меня, я надеялся, что он будет капитаном, что на него повлияет приезд Великого Посольства, но он выбрал карьеру священника… несомненно, это было для меня большим огорчением, и отношения между нами, несомненно же, должны были быть весьма прохладными – тогда, в той инкарнации.

И – вот тут внимание – весьма прохладными они были и в этой инкарнации, в этой нынешней нашей жизни!

Я как будто не чувствовал его старшинства, не чувствовал, что он старше! Понимаете?

Вот дядюшка, брат мамы – тот да… там я чувствовал старшинство, признавал безусловно (я о нём рассказывал), и к нему я был привязан всей душой.

А к отцу отношение всегда было… некое отстранённое отношение, отчуждённое. Словно я ему чего-то не мог простить, не понятно чего.

С мамой оказалось ещё интереснее: с ней мы пересеклись на берегу того самого озера (Тивериадского), где был Иисус! Я там рыбачил, у меня была большая семья, и мамина сущность была воплощена в моём старшем сыне, моём главном помощнике в рыбацком нашем промысле. И я видел Иисуса, и разговаривал с ним, и даже намеревался уйти с ним, но семья… большая семья… я не мог её оставить, семья пропала бы, оставшись без кормильца. А так – был бы тринадцатым апостолом… а – каково?

А вот сын подрос и ушёл из семьи, когда Иисуса казнили… ушёл к ессеям, не стал с нами жить…

(это и была мама, её непримиримый характер, такой он и остался)

…и с ним, с тогдашним моим сыном, у меня были очень сложные отношения, пробирающие до глубины души, до самого нутра, хотя глубина там неисчерпаемая, бесконечная глубина… и с моей мамой в этой жизни отношения были невероятно сложные, невероятно… до крови души. Не было человека более близкого мне, чем моя мама… вечный друг мой враг мой, беспредельно честный неутомимый строго бдительный друг мой враг мой… это благодаря тебе появился мой «КИТ В ПРУДУ»… твоя заслуга.

Отвлёкся, извините.

Вот эти совпадения, эти частные подробности – именно они убеждают: информация контактёра – достоверна, такое невозможно выдумать.

Тут уже не фантазии… тут уже интуиция на полную мощность включена, и отчётливое понимание: так, всё так.

И удивительные перспективы метода: изучение реальной истории.

Кстати, это практиковал Станислав Грофф, чех, живёт в Америке… Америка всех талантливых переманивает… он практиковал глубинное погружение в память, человек вспоминал о предшествовавших воплощениях, узнавал себя в прошлых жизнях… это, кстати, подтверждало мой основной тезис: «Я – есть!», «Я» – невозможно ни с чем спутать, «Я» – есть – «Бог» есть! – основной наш постулат…

Об опытах Станислава Гроффа я читал в… кажется, публикации в «Знание-Сила», не помню точно.

Для большей эффективности применял ЛСД, психотропное вещество… потом это запретили.

Возможно, у нас тоже какие-то подобные исследования проводились, пока Союз не развалили… думаю – проводились, мы же старались не отстать.

Здесь ещё вот что следует отметить: здесь подтверждение нашего тезиса о том, что духовная реальность познаётся субъективно – в отличие от реальности физической.

То, что я утверждал с самого начала и что, несомненно, вызвало возмущение в научных кругах (если, конечно же, до этих кругов мои сочинения дошли, в чём я сильно сомневаюсь).

Только субъективность!

Если и можно говорить об объективности, то это какая-то совсем другая объективность, о которой говорить рано… очень преждевременно.

ПОПАЛ В ИСТОРИЮ

Я уже говорил, что очень удачно расположил крыльцо.

Это получилось как будто само собой, специально я не планировал… именно само собой.

С крыльца видна вся восточная сторона неба, восход – пожалуйста, лучшее время суток – в полном твоём распоряжении, без всяких специальных ухищрений.

Вышел на крыльцо с кружкой чая, сел на свой любимый стул, закурил – и любуйся.

Отсюда, с моего наблюдательного пункта, хорошо просматриваются: моя сосна, я о ней уже рассказывал не единожды, дальше сарай, за сараем (из-за сарая) торчат вершины кустов орешника, правее – боковина теплицы и за ней – баня… достаточно интересная живописная композиция, вовсе не унылая, радует глаз.

О каждом фрагмента композиции можно говорить отдельно, у каждого своя интересная история, но сейчас разговор о другом.

Вот сижу – просто так… смотрю просто так, никуда конкретно… и мысли никакие, как облака мысли, плывут ни за что ничем не цепляясь… ни о чём обо всём…

И тут взгляд фокусируется: от угла сарая стремглав к сосне мчится ярко рыжий кот, с маху метра на два взлетает по стволу и там зависает. Вот как интересно.

Я поднимаю взгляд к вершине и замечаю небольшой силуэт с пушистым хвостиком: белка, сомнений быть не может.

Вот значит как.

Стало быть, в этом году мы без орехов.

После белки в орешниках делать нечего.

Расшифровываем.

Стало быть, белка нашла наши орешники. Стало быть, мы опоздали.

Стало быть, это не укрылось от внимания большого рыжего кота, который непонятно откуда тут взялся, раньше я такого тут не видел.

Кот пришёл, видимо, вслед за белкой, издали пришёл, и залёг в засаде, ожидая, когда белке надоест сидеть в орешниках и она спустится на землю.

Явно не учитывая важного обстоятельства: у него слишком яркая окраска, она бросается в глаза, выдаёт сразу.

Стало быть, это не укрылось от внимания белки, и она не стала спускаться на землю, а перебралась на крышу сарая и оттуда спрыгнула на землю, да, но подальше от кота и поближе к сосне, и быстро-быстро добралась до сосны, и когда кот всё это коварство обнаружил, было уже поздно

Как говорится, поезд ушёл, пишите письма.

Всё это прокручивал в голове я, вероятно примерно то же по-своему прокручивалось в рыжей кошачьей голове, пока кот висел, цепляясь когтями за сосновую кору, на высоте двух метров над землёй.

Ясно, игра проиграна.

Он спрыгнул на землю, и разочарованной походной двинулся обратно к сараю.

На его пути оказалась моя буддийская композиция: я это сам придумал, это украшает жизнь.

На большом камне, большею частью погружённом в землю, я выстроил пирамидку из плоских камешков, штук десять-одиннадцать… точное число не важно, оно есть число переменное, важно, что это именно такая пирамидка камешков, положенных один на другой, которые держатся исключительно гравитацией… в этом какая-то символика и древняя магия, объяснить не берусь, но чувствую.

Тут, рядом с сосной, удобно произносить буддийскую мантру «ОМ», я иногда это практикую, к большому удовольствию ворон.

Заслышав мой «ОМ», они слетаются со всей округи, располагаются на вершинах деревьев и ждут, что будет дальше. Но дальше ничего не бывают, поэтому они возмущённо каркают, когда я прекращаю «омкать» и ухожу в дом.

Да, отвлёкся.

Кот, поравнявшись с моей буддийской композицией, неожиданно останавливается и на какое-то время замирает, словно задумавшись, и затем – внимание! – бодает эту мою пирамидку!

Я глазам своим не верю. Вот что тут?

Камешки все рассыпались, он встряхнул рыжей своей башкой и пошёл дальше – изменившейся походкой.

Уверяю: если «до» походка была усталого разочарованного в жизни существа, то «после» это стала походка победителя, утверждающего себя.

Походка победителя.

И дальше. Прошёл бы мимо моих камушков – я бы его и не запомнил вовсе, мало ли котов тут бродит… но теперь этот рыжий – выделился в какую-то особую категорию, на порядок выше… личность, характер… Натура!

Заставил себя запомнить!

Вошёл в историю, мерзавец! – думал я с восхищением.

КУДА Ж НАМ ПЛЫТЬ?

«Для большинства людей образование означает стремление сделать из ребёнка типичного взрослого члена общества. Но для меня образование означает воспитание творцов. Вы должны воспитывать изобретателей, новаторов, а не конформистов».

(Жан Пиаже)

Первые два курса были общеобразовательные, и я ещё старался учиться. К концу второго курса наша группа уполовинилась, отчисление по неуспеваемости было жёстким. Я вполне держался.

Первые две летних стройки – ЛЭПовские, чисто мужские. Одна рядом с КИЖами, другая в Вельском районе Архангельской области.

Начиная с третьего курса, когда началась собственно специализация, я практически прекратил учиться – в знак протеста.

Мне было не интересно, вот и всё.

Что интересно – я знал, это филфак, но туда мне дорога закрыта, мне не написать сочинение так, как это требуется, я это ещё со школьной скамьи понял.

Здесь же, в электротехническом институте, меня ничто особенно не держало, но и уходить сам я не решался, потому что – куда?

Вот отчислите – тогда вопрос ясен… но я буду сопротивляться.

И три года я проявлял чудеса артистизма, выкручиваясь в весьма сложных ситуациях, порой достаточно анекдотичных.