Война и мир (в 2-х книгах) (комплект)

– Я не входил. Где положили, там и должен быть.

– Да нет.

– Вы всё так, бросите куда, да и забудете. В карманах-то посмотрите.

– Нет, коли бы я не подумал про клад, – сказал Ростов, – а то я помню, что положил.

Лаврушка перерыл всю постель, заглянул под нее, под стол, перерыл всю комнату и остановился посреди комнаты. Денисов молча следил за движениями Лаврушки, и когда Лаврушка удивленно развел руками, говоря, что нигде нет, он оглянулся на Ростова.

– Г’остов, ты не школьнич…

Ростов, почувствовав на себе взгляд Денисова, поднял глаза и в то же мгновение опустил их. Вся кровь его, бывшая запертою где-то ниже горла, хлынула ему в лицо и глаза. Он не мог перевести дыхание.

– И в комнате-то никого не было, окромя поручика да вас самих. Тут где-нибудь, – сказал Лаврушка.

– Ну, ты, чег’това кукла, поворачивайся, ищи, – вдруг закричал Денисов, побагровев и с угрожающим жестом бросаясь на лакея. – Чтоб был кошелек, а то запог’ю. Всех запог’ю!

Ростов, обходя взглядом Денисова, стал застегивать куртку, подстегнул саблю и надел фуражку.

– Я тебе говог’ю, чтоб был кошелек, – кричал Денисов, тряся за плечи денщика и толкая его об стену.

– Денисов, оставь его; я знаю, кто взял, – сказал Ростов, подходя к двери и не поднимая глаз.

Денисов остановился, подумал и, видимо поняв то, на что намекал Ростов, схватил его за руку.

– Вздог! – закричал он так, что жилы, как веревки, надулись у него на шее и лбу. – Я тебе говог’ю, ты с ума сошел, я этого не позволю. Кошелек здесь; спущу шкуг’у с этого мег’завца, и будет здесь.

– Я знаю, кто взял, – повторил Ростов дрожащим голосом и пошел к двери.

– А я тебе говог’ю, не смей этого делать, – закричал Денисов, бросаясь к юнкеру, чтоб удержать его.

Но Ростов вырвал свою руку и с такою злобой, как будто Денисов был величайший враг его, прямо и твердо устремил на него глаза.

– Ты понимаешь ли, что говоришь? – сказал он дрожащим голосом. – Кроме меня, никого не было в комнате. Стало быть, ежели не то, так…

Он не мог договорить и выбежал из комнаты.

– Ах чег’т с тобою и со всеми, – были последние слова, которые слышал Ростов.

Ростов пришел на квартиру Телянина.

– Барина дома нет, в штаб уехали, – сказал ему денщик Телянина. – Или что случилось? – прибавил денщик, удивляясь на расстроенное лицо юнкера.

– Нет, ничего.

– Немного не застали, – сказал денщик.

Штаб находился в трех верстах от Зальценека. Ростов, не заходя домой, взял лошадь и поехал в штаб. В деревне, занимаемой штабом, был трактир, посещаемый офицерами. Ростов приехал в трактир; у крыльца он увидал лошадь Телянина.

Во второй комнате трактира сидел поручик за блюдом сосисок и бутылкою вина.

– А, и вы заехали, юноша, – сказал он, улыбаясь и высоко поднимая брови.

– Да, – сказал Ростов, как будто выговорить это слово стоило большого труда, и сел за соседний стол.

Оба молчали; в комнате сидели два немца и один русский офицер. Все молчали, и слышались звуки ножей о тарелки и чавканье поручика. Когда Телянин кончил завтрак, он вынул из кармана двойной кошелек, изогнутыми кверху, маленькими белыми пальцами раздвинул кольца, достал золотой и, приподняв брови, отдал деньги слуге.

– Пожалуйста, поскорее, – сказал он.

Золотой был новый. Ростов встал и подошел к Телянину.

– Позвольте посмотреть мне кошелек, – сказал он тихим, чуть слышным голосом.

С бегающими глазами, но все поднятыми бровями Телянин подал кошелек.

– Да, хорошенький кошелек… Да… да… – сказал он и вдруг побледнел. – Посмотрите, юноша, – прибавил он.

Ростов взял в руки кошелек и посмотрел и на него, и на деньги, которые были в нем, и на Телянина. Поручик оглядывался кругом по своей привычке и, казалось, вдруг стал очень весел.

– Коли будем в Вене, все там оставлю, а теперь и девать некуда в этих дрянных городишках, – сказал он. – Ну, давайте, юноша, я пойду.

Ростов молчал.

– А вы что ж? тоже позавтракать? Порядочно кормят, – продолжал Телянин. – Давайте же.

Он протянул руку и взялся за кошелек. Ростов выпустил его. Телянин взял кошелек и стал опускать его в карман рейтуз, и брови его небрежно поднялись, а рот слегка раскрылся, как будто он говорил: «Да, да, кладу в карман свой кошелек, и это очень просто, и никому до этого дела нет».

– Ну что, юноша? – сказал он, вздохнув и из-под приподнятых бровей взглянув в глаза Ростова. Какой-то свет глаз с быстротою электрической искры перебежал из глаз Телянина в глаза Ростова и обратно, обратно и обратно, всё в одно мгновение.

– Подите сюда, – проговорил Ростов, хватая Телянина за руку. Он почти притащил его к окну. – Это деньги Денисова, вы их взяли… – прошептал он ему над ухом.

– Что?.. Что?.. Как вы смеете? Что?.. – проговорил Телянин.

Но эти слова звучали жалобным, отчаянным криком и мольбой о прощении. Как только Ростов услыхал этот звук голоса, с души его свалился огромный камень сомнения. Он почувствовал радость, и в то же мгновение ему стало жалко несчастного, стоявшего перед ним человека; но надо было до конца довести начатое дело.

– Здесь люди бог знает что могут подумать, – бормотал Телянин, схватывая фуражку и направляясь в небольшую пустую комнату, – надо объясниться…

– Я это знаю, и я это докажу, – сказал Ростов.

– Я…

Испуганное, бледное лицо Телянина начало дрожать всеми мускулами; глаза все так же бегали, но где-то внизу, не поднимаясь до лица Ростова, и послышались всхлипыванья.

– Граф!.. не губите… молодого человека… вот эти несчастные… деньги, возьмите их… – Он бросил их на стол. – У меня отец-старик, мать!..

Ростов взял деньги, избегая взгляда Телянина, и, не говоря ни слова, пошел из комнаты. Но у двери он остановился и вернулся назад.

– Боже мой, – сказал он со слезами на глазах, – как вы могли это сделать?

– Граф, – сказал Телянин, приближаясь к юнкеру.

– Не трогайте меня, – проговорил Ростов, отстраняясь. – Ежели вам нужда, возьмите эти деньги. – Он швырнул ему кошелек и выбежал из трактира.

V

Вечером того же дня на квартире Денисова шел оживленный разговор офицеров эскадрона.

– А я говорю вам, Ростов, что вам надо извиниться перед полковым командиром, – говорил, обращаясь к пунцово-красному, взволнованному Ростову, высокий штаб-ротмистр, с седеющими волосами, огромными усами и крупными чертами морщинистого лица.

Штаб-ротмистр Кирстен был два раза разжалован в солдаты за дела чести и два раза выслуживался.

– Я никому не позволю себе говорить, что я лгу! – вскрикнул Ростов. – Он сказал мне, что я лгу, а я сказал ему, что он лжет. Так с тем и останется. На дежурство может меня назначать хоть каждый день и под арест сажать, а извиняться меня никто не заставит, потому что ежели он как полковой командир считает недостойным себя дать мне удовлетворение, так…

– Да вы постойте, батюшка; вы послушайте меня, – перебил штаб-ротмистр своим басистым голосом, спокойно разглаживая свои длинные усы. – Вы при других офицерах говорите полковому командиру, что офицер украл…

– Я не виноват, что разговор зашел при других офицерах. Может быть, не надо было говорить при них, да я не дипломат. Я затем в гусары и пошел, думал, что здесь не нужно тонкостей, а он мне говорит, что я лгу… так пусть даст мне удовлетворение…

– Это все хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что-нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?

Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступать в него. На вопрос штаб-ротмистра он отрицательно покачал головой.

– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб-ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.

– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.

– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.

– Ни за что! – крикнул Ростов.

– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб-ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из-за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по-вашему? А по-нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из-за фанаберии какой-то не хотите извиниться, а хотите все рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а все честный и храбрый старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего! – Голос штаб-ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «Между павлоградскими офицерами воры!» А нам не все равно. Так, что ли, Денисов? Не все равно?

Денисов все молчал и не шевелился, изредка взглядывая своими блестящими черными глазами на Ростова.

– Вам своя фанаберия дорога, извиниться не хочется, – продолжал штаб-ротмистр, – а нам, старикам, как мы выросли, да и умереть, бог даст, приведется в полку, так нам честь полка дорога, и Богданыч это знает. Ох как дорога, батюшка! А это нехорошо, нехорошо! Там обижайтесь или нет, а я всегда правду-матку скажу. Нехорошо!

И штаб-ротмистр встал и отвернулся от Ростова.

– Пг’авда, чег’т возьми! – закричал, вскакивая, Денисов. – Ну, Г’остов, ну!

Ростов, краснея и бледнея, смотрел то на одного, то на другого офицера.

– Нет, господа, нет… вы не думайте… я очень понимаю, вы напрасно обо мне думаете так… я… для меня… я за честь полка… да что? это на деле я покажу, и для меня честь знамени… ну, все равно, правда, я виноват!.. – Слезы стояли у него в глазах. – Я виноват, кругом виноват!.. Ну, что вам еще?..

– Вот это так, граф, – поворачиваясь, крикнул штаб-ротмистр, ударяя его большою рукою по плечу.

– Я тебе говог’ю, – закричал Денисов, – он малый славный.

– Так-то лучше, граф, – повторил штаб-ротмистр, как будто за его признание начиная величать его титулом. – Подите и извинитесь, ваше сиятельство, да-с.

– Господа, все сделаю, никто от меня слова не услышит, – умоляющим голосом проговорил Ростов, – но извиниться не могу, ей-богу, не могу, как хотите! Как я буду извиняться, точно маленький, прощенья просить?

Денисов засмеялся.

– Вам же хуже. Богданыч злопамятен, поплатитесь за упрямство, – сказал Кирстен.

– Ей-богу, не упрямство! Я не могу вам описать, какое чувство, не могу…

– Ну, ваша воля, – сказал штаб-ротмистр. – Что же, мерзавец-то этот куда делся? – спросил он у Денисова.

– Сказался больным, завтг’а велено пг’иказом исключить, – проговорил Денисов.

– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб-ротмистр.

– Уж там болезнь не болезнь, а не попадайся он мне нa глаза – убью! – кровожадно прокричал Денисов.

В комнату вошел Жерков.

– Ты как? – обратились вдруг офицеры к вошедшему.

– Поход, господа. Мак в плен сдался, и с армией, совсем.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Notes

1

Ну, князь, Генуя и Лукка – поместья фамилии Бонапарте. Нет, я вам вперед говорю, если вы мне не скажете, что у нас война, если вы еще позволите себе защищать все гадости, все ужасы этого Антихриста (право, я верю, что он Антихрист), – я вас больше не знаю, вы уж не друг мой, вы уж не мой верный раб, как вы говорите (фр.). (Переводы, за исключением специально отмеченных, принадлежат Л. Н. Толстому; переводы с французского языка не оговариваются. – Ред.)

2

Я вижу, что я вас пугаю.

3

Если у вас, граф (или князь), нет в виду ничего лучшего и если перспектива вечера у бедной больной не слишком вас пугает, то я буду очень рада видеть вас нынче у себя между семью и десятью часами. Анна Шерер.

4

Господи, какое горячее нападение!

5

Прежде всего скажите, как ваше здоровье, милый друг?

6

Признаюсь, все эти праздники и фейерверки становятся несносны.

7

Не мучьте меня. Ну, что же решили по случаю депеши Новосильцева? Вы всё знаете.

8

Что решили? Решили, что Бонапарте сжег свои корабли, и мы тоже, кажется, готовы сжечь наши.

9

Этот пресловутый нейтралитет Пруссии – только западня.

10

Кстати, – виконт Мортемар, он в родстве с Монморанси чрез Роганов.

11

Аббат Морио.

12

Вдовствующая императрица.

13

Барон этот ничтожное существо, как кажется.

14

Барон Функе рекомендован императрице-матери ее сестрою.

15

Много уважения.

16

Кстати, о вашем семействе… составляет наслаждение всего общества. Ее находят прекрасною, как день.

17

Что делать! Лафатер сказал бы, что у меня нет шишки родительской любви.

18

Дурни.

19

Я ваш… и вам одним могу признаться. Мои дети – обуза моего существования.

20

Что делать?..

21

Имеют манию женить.

22

Девушка… наша родственница, княжна.

23

Вот выгода быть отцом.

24

Бедняжка несчастлива, как камни.

25

Послушайте, милая Аннет.

26

Устройте мне это дело, и я навсегда ваш… как мой староста мне пишет.

27

Постойте.

28

Лизе (жене Болконского).

29

Я в вашем семействе начну обучаться ремеслу старой девицы.

30

Самая обворожительная женщина в Петербурге.

31

Моей тетушкой?

32

Увеселение.

33

Я захватила работу.

34

Не сыграйте со мной злой шутки; вы мне писали, что у вас совсем маленький вечер. Видите, как я укутана.

35

Будьте покойны, Лиза, вы все-таки будете лучше всех.

36

Вы знаете, мой муж покидает меня. Идет на смерть. Скажите, зачем эта гадкая война.

37

Что за милая особа эта маленькая княгиня!

38

Очень мило с вашей стороны, мосье Пьер, что вы приехали навестить бедную больную.

39

Ах да! Расскажите нам это, виконт… напоминающим Людовика XV.

40

Виконт был лично знаком с герцогом.

41

Виконт удивительный мастер рассказывать.

42

Как сейчас виден человек хорошего общества.

43

Милая Элен.

44

Что за красавица!

45

Я, право, опасаюсь за свое уменье перед такой публикой.

46

Подождите, я возьму мою работу… Что ж вы? О чем вы думаете? Принесите мой ридикюль.

47

Милый Ипполит.

48

Это не история о привидениях?

49

Вовсе нет.

50

Дело в том, что я терпеть не могу историй о привидениях.

51

Тела испуганной нимфы.

52

Актрисой Жорж.

53

Прелестно.

54

Народное право.

55

Вы собираетесь на войну, князь?

56

Генералу Кутузову угодно меня к себе в адъютанты…

57

А Лиза, ваша жена?

58

Будьте тем добрым, каким вы бывали прежде.

59

Но когда его переведут в гвардию…

60

До свиданья.

61

Коронации в Милане?

62

И новая комедия: народы Генуи и Лукки изъявляют свои желания господину Бонапарте. И господин Бонапарте сидит на троне и исполняет желания народов. О! это восхитительно! Нет, от этого можно с ума сойти! Подумаешь, что весь свет потерял голову.

63

«Бог мне дал корону. Горе тому, кто ее тронет». Говорят, он был очень хорош, произнося эти слова.

64

Надеюсь, что это была, наконец, та капля, которая переполнит стакан. Государи не могут более терпеть этого человека, который угрожает всему.

65

Государи! Я не говорю о России. Государи! Но что они сделали для Людовика XVI, для королевы, для Елизаветы? Ничего. И поверьте мне, они несут наказание за свою измену делу Бурбонов. Государи! Они шлют послов приветствовать похитителя престола.

66

Палка из пастей, оплетенная лазоревыми пастями, – дом Конде. (Герб Конде представлял собою щит с красными и синими зазубренными полосками.)

67

Господин виконт.

68

Это говорил Бонапарт.

69

«Я показал им путь славы: они не хотели; я открыл им мои передние: они бросились толпой…» Не знаю, до какой степени имел он право так говорить.

70

Никакого.

71

Если он и был героем для некоторых людей, то после убиения герцога одним мучеником стало больше на небесах и одним героем меньше на земле.

72

Бог мой!

73

Как, мсье Пьер, вы видите в убийстве величие души?

74

Превосходно!

75

«Общественный договор» Руссо.

76

Но, мой любезный мосье Пьер.

77

Это шулерство, вовсе не похожее на образ действий великого человека.

78

Выскочка, что ни говорите.

79

Ах, сегодня мне рассказали прелестный московский анекдот; надо вас им попотчевать. Извините, виконт, я буду рассказывать по-русски; иначе пропадет вся соль анекдота.

80

Лакея.

81

Девушка.

82

Ливрею… делать визит.

83

Обворожительный вечер.

84

Так решено.

85

Как отец посмотрит на дело. До свидания.

86

Княгиня, до свидания.

87

Ну, мой дорогой, ваша маленькая княгиня очень мила. Очень мила. И совсем, совсем француженка.

88

А знаете ли, вы ужасны с вашим невинным видом. Я жалею бедного мужа, этого офицерика, который корчит из себя владетельную особу.

89

А вы говорили, что русские дамы не стоят французских. Надо уметь взяться.

90

Мой милый.

91

«Это известный князь Андрей?» Честное слово!

92

Ах! не говорите мне про этот отъезд, не говорите. Я не хочу про это слышать.

93

Мне страшно! страшно!

94

Чего ты боишься.

95

Нет, Андрей, ты так переменился, так переменился…

96

Боже мой, боже мой!

97

Прощай, Лиза.

98

Я хороший болтун.

99

Эти порядочные женщины.

100

Я конченый человек.

101

Незаконный сын!

102

Без имени, без состояния…

103

Что делать, женщины, мой друг, женщины!

104

Порядочные женщины… женщины Курагина, женщины и вино.

105

Милая или милый.

106

Уж так давно… Графиня… Больна была бедняжка… на бале Разумовских… графиня Апраксина… я так была рада…

107

Очень, очень рада… здоровье мама́… графиня Апраксина.

108

Между нами.

109

Милая, на все есть время.

110

Здравствуйте, моя милая, поздравляю вас. Какое прелестное дитя!

111

Графине Апраксиной.

112

Беда – двоюродные братцы и сестрицы.

113

Советницей.

114

Не всё розы… при нашем образе жизни.

115

Княгиня такая-то.

116

Он за мной волочился.

117

Почести не изменили его.

118

Иногда.

119

Мой друг!

120

Боренька.

121

Милый дружок.

122

Мой дружок!

123

Мой друг, ты мне обещал.

124

И это верно?

125

Князь, «человеку свойственно ошибаться»…

126

Хорошо, хорошо…

127

Я никогда не мог понять, как Натали решилась выйти замуж за этого грязного медведя! Совершенно глупая и смешная особа. К тому же игрок, говорят.

128

Но добрый человек, князь.

129

Это его крестник.

130

Подумайте, дело идет о спасении его души. Ах! это ужасно, долг христианина…

131

Ах, милая, я вас и не узнала.

132

Я приехала помогать вам ходить за дядюшкой. Воображаю, как вы настрадались.

133

Я был бы очень рад, если бы вы меня избавили от этого молодого человека…

134

Здравствуйте, кузина. Вы меня не узнаете?

135

Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; это верно.

136

Англии конец.

137

Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…

138

Прощайте, князь, да поддержит вас Бог…

139

Прощайте, моя любезная.

140

Соте с мадерой.

141

Драгуном.