Закрытый архив

– Не беспокойтесь, – Елена слегка улыбнулась. – Это моя работа – разбираться в опасных ситуациях.

Когда они уже собирались уходить, Анна внезапно остановила их. – Подождите. Есть еще кое-что, о чем я не сказала. Пару дней назад папа передал мне запечатанный конверт. Сказал, что я должна открыть его только в случае его смерти или исчезновения. Я думала, это его обычная перестраховка, и не придала значения. Но теперь…

Она подошла к своей сумке и достала обычный белый конверт, запечатанный сургучной печатью.

– Я не открывала его.

Елена взяла конверт и осторожно надломила печать. Внутри оказался листок бумаги с напечатанным текстом:

"Дорогая Анна, Если ты читаешь это, значит, мои опасения оказались не напрасными. Я нашел нечто, что перевернуло мое представление о нашей истории и может иметь огромное значение для будущего. Все документы в сейфе – подлинные, я проверил их происхождение. Но самое важное не там.

Обратись к капитану полиции Елене Светловой. Я оставил ей код от сейфа. Ей можно доверять.

В банковской ячейке №274 Центрального хранилища лежит еще одна часть головоломки – оригинальный бортовой журнал "Зари-7" и нечто, что я не решаюсь описать даже в этом письме.

Будь осторожна. Люди, стоящие за этим, не остановятся ни перед чем, чтобы сохранить тайну.

Твой отец."

Елена подняла взгляд на Анну: – Теперь у нас есть номер ячейки. Осталось выяснить, что именно называлось "Центральным хранилищем" в понимании вашего отца.

– Могу предположить, что это Центральный банк на Неглинной, – сказал Громов. – Там есть отделение с депозитарием, работающее еще с советских времен.

– Завтра с утра проверим, – кивнула Елена и повернулась к Анне. – А вам лучше остаться сегодня у кого-нибудь из друзей или родственников. На всякий случай.

– Думаете, мне тоже может грозить опасность? – Анна выглядела скорее заинтригованной, чем испуганной.

– Просто мера предосторожности, – уклончиво ответила Елена. – Если ваш отец был прав насчет слежки, лучше не рисковать.

Когда они вышли из квартиры, Елена заметила чёрный седан, припаркованный через дорогу – точно такой же, как тот, который она видела возле института. Совпадение? Или предупреждение Корнева о слежке было не такой уж паранойей?

– Что думаешь? – спросил Громов, когда они сели в его машину. – Похоже на бред сумасшедшего или на реальный заговор?

– Не знаю, – честно ответила Елена. – Но этот историк точно не производил впечатление сумасшедшего. Испуганного – да. Параноика – возможно. Но в его страхе было что-то подлинное. И теперь, когда он мертв…

– Не торопись с выводами, – предостерег Громов. – Ждем результатов токсикологии. А завтра проверим эту загадочную банковскую ячейку.

Елена кивнула, но внутренний голос подсказывал ей, что это дело будет гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. И возможно, опаснее, чем она могла себе представить.

Глава 3: "Запечатанная папка"

Утро выдалось пасмурным. Тяжелые облака, затянувшие московское небо, как будто намекали: этот день не принесет ничего хорошего. Елена плохо спала ночью, ворочаясь с боку на бок, а когда все-таки засыпала, ей снился Валентин Корнев с застывшим выражением удивления на мертвом лице.

– Ты как сова ночью, – проворчал Андрей, разливая кофе по чашкам. – Расскажешь, что за дело свалилось на тебя в выходной?

Елена задумчиво помешивала ложечкой в чашке.

– Историк, специалист по советской космической программе. Официально – сердечный приступ. Но накануне он связался со мной, говорил о каких-то секретных документах и угрозах.

– И ты, конечно, не можешь просто принять версию о сердечном приступе, – Андрей слегка улыбнулся. – Моя жена-детектив всегда ищет заговоры.

– Я ищу правду, – поправила его Елена. – А когда человек предупреждает меня об опасности, а на следующий день умирает…

– Понимаю, – кивнул Андрей. – Кстати, о космической программе. Если тебе понадобится консультация по историческим деталям – обращайся. У меня на кафедре есть коллега, который специализируется на истории науки и техники СССР.

– Может пригодиться, – Елена допила кофе и взглянула на часы. – Мне пора. Нужно встретиться с Громовым и дочерью погибшего. Мы едем проверять содержимое банковской ячейки.

– Банковская ячейка? – заинтересовался Андрей. – Как в шпионском фильме?

– Пока меньше похоже на фильм и больше на странную паранойю, – Елена поцеловала мужа в щеку. – Но посмотрим, что там окажется.

– Только будь осторожна, – вдруг серьезно сказал Андрей. – Если этот историк не выдумал угрозы…

– Я всегда осторожна, – улыбнулась Елена. – Это моя работа.

Центральное хранилище оказалось именно там, где предполагал Громов – в старинном здании на Неглинной. Анна и Громов уже ждали у входа, когда подъехала Елена.

– Доброе утро, – поздоровалась она. – Не было проблем ночью?

– Нет, – покачала головой Анна. – Я осталась у подруги, как вы и советовали. Но до сих пор не могу поверить, что все это происходит на самом деле.

– Я проверил в базе, – сказал Громов, пока они поднимались по ступеням. – Ячейка №274 действительно зарегистрирована на имя Валентина Корнева. Арендована три месяца назад.

В хранилище их встретил пожилой служащий с залысинами и в очках с толстыми стеклами. Он внимательно изучил документы Анны, подтверждающие ее право наследования, и документы полицейских.

– Все в порядке, – наконец кивнул он. – Пройдемте в зал депозитария.

Они спустились на лифте в подвальное помещение, где в полумраке ряды металлических ячеек поблескивали тусклым светом. Служащий провел их к нужной секции.

– Вот ячейка 274, – он указал на металлическую дверцу. – Для доступа нужны два ключа – мой и клиента.

Анна достала ключ и вставила его в замочную скважину. Служащий вставил второй ключ в соседнее отверстие, и они повернули их одновременно. Дверца плавно открылась.

Внутри оказалась металлическая коробка, завернутая в плотную ткань. Елена аккуратно извлекла её и положила на стол в отдельной комнате для работы с содержимым ячеек.

– Можно? – спросила она у Анны, прежде чем открыть.

Та кивнула, не отрывая взгляда от коробки.

Елена развернула ткань и открыла крышку. Внутри оказалась толстая папка с красной пометкой "Совершенно секретно. Хранить вечно" и надписью "Проект Заря-7, 1967" – почти такая же, как та, что они нашли в домашнем сейфе Корнева, только на этой была еще печать с грифом КГБ СССР.

– Это оригинал, – тихо сказала Анна. – То, что мы нашли вчера, должно быть копией.

Рядом с папкой лежал небольшой металлический контейнер цилиндрической формы, запечатанный и с надписью "Образец X-7, зафиксировать герметичность и радиационный фон".

– Радиационный фон? – насторожился Громов. – Может быть, не стоит открывать?

– Мой отец не стал бы хранить что-то действительно опасное, – возразила Анна. – Думаю, это просто часть оригинальной маркировки.

Елена осторожно открыла папку. Первым документом оказался рукописный бортовой журнал с эмблемой программы "Заря". На первой странице стояла подпись: "Бортинженер И.Величко".

– Действительно, похоже на оригинал, – сказала Елена, бережно перелистывая страницы. – Записи с 10 по 19 июня 1967 года.

Она начала читать вслух: "10 июня 1967 г. Старт в 04:17 по московскому времени. Все системы работают нормально. Выход на расчетную орбиту в 04:32. Начало основной программы исследований…"

В записях за 10-15 июня не было ничего необычного – стандартные отчеты о проведенных экспериментах, параметрах орбиты и состоянии систем корабля. Но запись от 16 июня была совсем другой:

"16 июня 1967 г., 23:40. Зафиксирован неопознанный объект на расстоянии приблизительно 2 км от корабля. Объект имеет неправильную форму, излучает слабое голубоватое свечение. Не похож ни на один известный мне космический аппарат или обломок. Передал сообщение на Землю, жду указаний."

Следующая запись была сделана другим почерком, более неразборчивым, словно рука пишущего дрожала:

"17 июня, 02:15. Объект Х изменил положение и приблизился к кораблю. Наблюдаю странные оптические эффекты – свечение усилилось, форма меняется. С Земли приказали произвести фотосъемку и дождаться дальнейших указаний. Чувствую себя странно – головная боль, легкая тошнота, трудности с концентрацией внимания."

И последняя запись, сделанная совсем неразборчиво:

"17 июня, время около 05:00. Объект приблизился вплотную к иллюминатору. Свечение проникает в корабль. Я слышу… слышу голоса в голове. Они говорят о… [неразборчиво] …опасности… [неразборчиво] …предупреждение… Бортовые системы начинают давать сбой. Радиосвязь с Землей прервана. Я…"

На этом запись обрывалась.

– Боже мой, – прошептала Анна, глядя на журнал. – Если это правда…

– Или бред космонавта, страдающего от галлюцинаций, вызванных кислородным голоданием, – скептически заметил Громов. – Такое случалось.

– Возможно, – согласилась Елена. – Но почему тогда эти записи были так тщательно засекречены? И почему ваш отец считал их настолько важными, что боялся за свою жизнь?

Она перевернула страницу – дальше шел официальный отчет о завершении миссии, сухой и формальный:

"18 июня 1967 г. Корабль "Заря-7" осуществил штатную посадку в расчетном районе в 06:42 по московскому времени. Космонавт И.Величко доставлен в медицинский центр для обследования. Состояние оценивается как критическое. Зафиксированы необъяснимые медицинские аномалии: повышенный радиационный фон тела, изменения в мозговой активности, психические нарушения. Рекомендовано полное засекречивание информации о полете "Зари-7" и изоляция пациента."

Далее следовали подписи нескольких официальных лиц, в том числе представителей КГБ.

– Это все объясняет, – сказала Анна. – Почему об этом полете никто никогда не слышал.

– Но не объясняет, почему вашему отцу угрожали, – заметила Елена. – Эти события произошли более пятидесяти лет назад. Все причастные давно мертвы или на пенсии.

– Если только, – задумчиво произнес Громов, – этот "Объект Х" не представляет интерес и сейчас.

Елена осторожно подняла металлический контейнер. – Возможно, ответ здесь.

Контейнер был запечатан, но имел простую защелку. Елена открыла ее, и крышка поднялась с легким шипением, словно внутри был вакуум.

В контейнере оказался небольшой кусок металла странного серебристо-голубого цвета, размером примерно с ладонь. Его поверхность была неровной, с причудливым узором, напоминающим застывшие волны или кристаллизовавшуюся жидкость.

– Что это? – спросил Громов, наклоняясь ближе.

– Не знаю, – Елена рассматривала объект, не прикасаясь к нему. – Но судя по контейнеру, это какой-то образец, взятый с того самого "Объекта Х".

Анна осторожно поднесла руку к металлу, но не коснулась его.

– Это невероятно. Если это действительно… что-то неземное…

– Не будем спешить с выводами, – сказал Громов. – Это может быть образец какого-нибудь экспериментального сплава или метеоритное вещество. В годы космической гонки СССР проводил массу секретных экспериментов.

Елена заметила, что на дне контейнера была еще маленькая записка. Она аккуратно достала ее и развернула.

"Образец X-7, изъят с поверхности неопознанного объекта 17.06.1967. Обладает аномальными свойствами: меняет цвет при различном освещении, необъяснимо реагирует на электромагнитные поля, излучает слабые радиоволны неизвестного спектра. Предварительный анализ показал наличие элементов, не встречающихся в земных условиях. Полная изоляция, доступ строго ограничен."

– Скорее всего, ваш отец получил эти материалы нелегально, – сказала Елена, глядя на Анну. – И кто-то очень не хотел, чтобы они стали достоянием общественности.

– Но кому это может быть важно сейчас? – спросила Анна. – Спустя полвека?

– Хороший вопрос, – кивнул Громов. – Возможно, существует структура, которая до сих пор занимается этими исследованиями. Или люди, которые не хотят, чтобы всплыла правда о событиях 1967 года.

– Или есть нечто большее, чего мы пока не понимаем, – добавила Елена.

Она аккуратно уложила все обратно в металлическую коробку.

– Нам нужно тщательно изучить эти документы. И было бы неплохо проверить этот образец – узнать, что это за материал.

– У нас есть хорошая научная лаборатория в управлении, – сказал Громов. – Соловьев мог бы…

Его прервал резкий звук – телефон Елены завибрировал, сигнализируя о сообщении. Она достала его и нахмурилась, читая текст от неизвестного номера:

"Верните то, что вам не принадлежит. Немедленно. Это вопрос национальной безопасности."

Елена показала сообщение Громову.

– Похоже, кто-то очень не хочет, чтобы мы изучали эти материалы.

– И они знают, что мы их нашли, – мрачно добавил Громов. – Это плохо.

– Но как? – Анна огляделась вокруг. – Кто мог узнать, что мы здесь?

– В наши дни это не проблема, – сказал Громов. – Камеры наблюдения, отслеживание мобильных телефонов, информаторы… Возможно, за нами следили с самого начала.

Елена почувствовала холодок по спине, вспомнив черный седан, который видела дважды за последние сутки.

– Нам нужно уходить, – сказала она. – И желательно не вместе. Анна, вы поедете со мной. Полковник, вы возьмете документы?

– Да, – кивнул Громов. – Встретимся в управлении через час.

Они упаковали находки и вышли из помещения хранилища. Служащий банка проводил их настороженным взглядом.

– Разделимся сразу после выхода, – тихо сказал Громов. – Елена, твоя машина где?

– На боковой парковке, – ответила она. – А твоя?

– За углом. Так будет лучше, если за нами следят.

Они вышли из здания и сразу же увидели черный седан, припаркованный через дорогу. В нем сидели двое мужчин, один из которых держал в руках что-то похожее на фотоаппарат с длинным объективом.

– Не смотрите на них, – тихо предупредил Громов. – Действуем как обычно. Расходимся на счет три. Документы у меня, образец – у тебя.

Елена незаметно взяла Анну под руку. – Держитесь естественно. Мы просто идем к машине.

Они разделились: Громов направился влево, к перекрестку, а Елена с Анной пошли направо, к парковке.

– Они за нами наблюдают? – шепотом спросила Анна, крепче сжимая руку Елены.

– Да, – спокойно ответила та. – Но пока только наблюдают. Это хороший знак.

Они дошли до парковки, и Елена заметила, что черный седан медленно отъехал от тротуара и двинулся вслед за Громовым.

– Похоже, они решили проследить за полковником, – сказала она. – Давайте быстрее к машине.

Они сели в служебный автомобиль Елены, и она сразу же завела двигатель.

– Пристегнитесь, – скомандовала она Анне. – Мы поедем не в управление, а сделаем крюк, чтобы убедиться, что за нами нет хвоста.

Выезжая с парковки, Елена заметила второй черный автомобиль, ожидающий на соседней улице.

– У них есть еще одна машина, – прокомментировала она. – И они знали, где мы припарковались.

– Это плохо? – Анна выглядела одновременно испуганной и возбужденной.

– Это усложняет ситуацию, – уклончиво ответила Елена, резко сворачивая в боковой переулок. – Но я знаю этот район, а они, возможно, нет.

Она уверенно вела машину через лабиринт московских дворов и переулков, иногда делая неожиданные повороты, иногда ненадолго останавливаясь и выключая фары.

– Мы оторвались? – с надеждой спросила Анна после очередного маневра.

– Не уверена, – ответила Елена, внимательно глядя в зеркало заднего вида. – Они могут просто дать нам иллюзию свободы, а потом перехватить в заранее известной точке.

– И что нам делать?

– Изменить маршрут, – Елена свернула на проспект, где было больше машин. – Мы не поедем в управление, как наверняка ожидают наши наблюдатели. Я знаю одно безопасное место.

Она набрала номер Громова на громкой связи.

– Полковник? Как у вас дела?

– Хвост есть, но я с ним справляюсь, – ответил Громов. – Ты с Анной?

– Да, мы в порядке. Направляемся в альтернативное место.

– Понял. Встретимся там через два часа.

Связь прервалась, и Елена снова сосредоточилась на дороге.

– Куда мы едем? – спросила Анна.

– К моему мужу, – ответила Елена. – Андрей сейчас на даче, работает над статьей. Там безопасно и тихо, и никто не будет искать нас в пригороде.

– А что со мной? Мне можно вернуться домой?

– Пока не стоит, – покачала головой Елена. – Если ваш отец был прав, и документы действительно представляют ценность для кого-то влиятельного, ваш дом могут обыскать. Лучше вам пока побыть с нами.

Они выехали на кольцевую дорогу, и Елена снова проверила зеркало заднего вида. Никаких признаков слежки, но это не значило, что ее нет.

– Что в этом металлическом образце такого важного? – задумчиво произнесла Анна. – Если предположить, что это действительно… что-то необычное?

– Не знаю, – честно ответила Елена. – Но намерена выяснить. Если ваш отец погиб из-за этого, мы должны узнать правду.

Дача Елены и Андрея располагалась в тихом поселке в тридцати километрах от Москвы. Небольшой двухэтажный дом, окруженный соснами, летом утопал в цветах, а сейчас, в начале осени, выглядел уютно и надежно среди желтеющей листвы.

Андрей встретил их у калитки, удивленный неожиданным визитом.

– Елена? Что случилось?

– Долгая история, – ответила она, быстро целуя мужа в щеку. – Познакомься, это Анна Корнева, дочь того историка, о котором я рассказывала утром.

– Очень приятно, – Андрей пожал руку Анне. – Проходите в дом. Я как раз поставил чайник.

В гостиной было тепло благодаря растопленному камину. Елена быстро объяснила мужу ситуацию, опустив некоторые детали, но подчеркнув, что им нужно безопасное место.

– Значит, загадочные документы о советской космической программе, странная смерть историка и слежка, – подытожил Андрей. – Звучит как завязка хорошего триллера.

– К сожалению, это реальность, – серьезно сказала Елена. – И в реальности люди действительно умирают.

Она достала металлический контейнер и поставила его на стол.

– Вот что мы нашли в банковской ячейке наряду с документами.

Анна открыла контейнер, и Андрей с интересом наклонился над странным металлическим объектом.

– Никогда не видел ничего подобного, – признался он, рассматривая необычный узор на поверхности. – Что это?

– Согласно документам, это образец, взятый с поверхности неопознанного объекта в космосе в 1967 году, – объяснила Елена. – Объекта, о котором никогда не сообщалось публично.

– НЛО? – Андрей поднял бровь, но не выглядел скептичным, скорее заинтригованным. – Серьезно?

– В документах его называют просто "Объект Х", – сказала Анна. – Но судя по описаниям, это было что-то необычное. И космонавт, который с ним столкнулся, вернулся… измененным.

– Удивительно, – Андрей осторожно рассматривал образец, не касаясь его. – И вы думаете, что отец Анны был убит из-за этого?

– Мы пока не уверены, что это убийство, – напомнила Елена. – Но он определенно чувствовал угрозу, а теперь и мы ощущаем слежку. Кто-то очень не хочет, чтобы эта информация стала достоянием общественности.

– И они знают, что у нас есть эти материалы, – добавила Анна. – Елене пришло сообщение с требованием вернуть "то, что нам не принадлежит".

Андрей серьезно посмотрел на жену: – Ты уверена, что хочешь в это ввязываться? Звучит опасно.

– Я уже ввязалась, – спокойно ответила Елена. – Корнев обратился ко мне за помощью, а теперь он мертв. Я должна выяснить, что произошло.

– Я могу чем-то помочь? – спросил Андрей.

– Да, – кивнула Елена. – Ты говорил, что у тебя есть коллега, специализирующийся на истории советской науки. Можешь связаться с ним? Узнать, слышал ли он что-нибудь о проекте "Заря-7" или о космонавте Игоре Величко?

– Конечно, – согласился Андрей. – Позвоню прямо сейчас. И еще кое-что… – он указал на металлический образец. – У нас в университете есть отличная лаборатория материаловедения. Я мог бы попросить старого друга посмотреть на это… неофициально, конечно.

– Это было бы очень кстати, – улыбнулась Елена. – Спасибо.

– Только будьте осторожны, – вдруг сказала Анна. – Если мой отец погиб из-за этого, значит, кто-то готов на многое, чтобы сохранить тайну.

– Не беспокойтесь, – заверил ее Андрей. – Я умею быть дискретным. И в университете полно чудаковатых профессоров с их странными образцами и теориями – еще один никого не удивит.

В этот момент телефон Елены зазвонил. Это был Громов.

– Полковник, – ответила она. – Вы в порядке?

– Да, – голос Громова звучал напряженно. – Но ситуация усложняется. Меня вызывали "наверх". Очень высокий уровень. Расспрашивали о нашем визите в банк и о том, что мы там нашли.

– Что вы им сказали?

– То, что мы проводим стандартное расследование по факту смерти Корнева, и что в банковской ячейке были только личные документы, не представляющие интереса.

– Они поверили?

– Не уверен, – вздохнул Громов. – Но пока делают вид, что поверили. Елена, будь осторожна. Это дело приобретает серьезный оборот. Возможно, нам стоит передать его спецслужбам.

– И позволить замять еще одну странную смерть? – возразила Елена. – Нет, я хочу узнать правду.

– Я так и думал, что ты это скажешь, – в голосе Громова слышалась усталая улыбка. – Хорошо, продолжаем. Но действуем осторожно. Токсикологический анализ будет готов завтра, это может дать нам более ясную картину. А пока держи образец в надежном месте и не светись.

– Понятно, – сказала Елена. – Мы с Анной у меня на даче. Тут безопасно.

– Отлично. Я изучу документы и свяжусь с тобой завтра утром.

Елена закончила разговор и посмотрела на Анну и Андрея.

– Похоже, что-то действительно происходит. Кто-то "сверху" интересуется нашим расследованием.

– Это плохо? – спросила Анна.

– Скажем так, это подтверждает, что ваш отец был прав, опасаясь слежки, – ответила Елена. – И что документы, которые он нашел, действительно представляют интерес для кого-то влиятельного.

Андрей молча смотрел на странный металлический образец.

– Знаешь, – наконец сказал он, – если предположить, что это действительно инопланетный материал… это могло бы объяснить такой интерес.

– Не будем спешить с выводами, – остановила его Елена. – Сначала нужно выяснить природу этого образца и обстоятельства смерти Корнева. А потом уже делать заключения.

Но в глубине души она понимала, что уже втянута в нечто большее, чем простое расследование смерти историка. И что след, по которому они идут, может привести к открытиям, выходящим далеко за рамки обычного уголовного дела.

Когда они выходили из банка, Елена заметила еще одну деталь, о которой не рассказала ни Громову, ни Андрею: среди бумаг в контейнере была вложена маленькая записка, написанная рукой Валентина Корнева: "В случае моей смерти: смотрите запись в университетском архиве, дело №1967-К/43-Z. Там то, что нельзя было доверить бумаге."

Елена задумчиво перечитала эту короткую записку. Значит, есть еще что-то, что Корнев считал настолько важным или опасным, что не решился хранить даже в банковской ячейке. Это может быть ключом ко всей загадке.

– Анна, – обратилась она к дочери историка, – вы знаете что-нибудь об университетском архиве, который мог использовать ваш отец?

– Вероятно, это архив МГУ, – ответила Анна после недолгого размышления. – Отец был приглашенным профессором на историческом факультете, читал спецкурс по истории советской космонавтики. У него был доступ к архивным материалам университета.

– Андрей, – Елена повернулась к мужу, – ты мог бы помочь нам с доступом в архив?

– Конечно, – кивнул тот. – У меня есть там знакомые. Но если это какие-то засекреченные материалы…

– Не думаю, что они засекречены официально, – покачала головой Елена. – Скорее, Корнев просто спрятал там что-то важное под видом обычных исторических документов. Так, чтобы это не привлекало внимания.

В этот момент в дверь постучали, и все трое вздрогнули. Елена инстинктивно положила руку на кобуру.

– Это, наверное, Громов, – сказала она и пошла открывать, но все же сначала посмотрела в окно.

У калитки стоял полковник, один, без видимых признаков слежки.

– Все чисто, – заверил он, войдя в дом. – Я проверил периметр. За мной не было хвоста.

– Что-то новое? – спросила Елена, когда они вернулись в гостиную.

– Да, – Громов выглядел озабоченным. – Я просмотрел документы более внимательно. Там есть список людей, причастных к проекту "Заря-7" и к последующему сокрытию информации о нем.

Он достал из папки несколько листов и разложил их на столе.

– Вот, смотрите. Председатель комиссии по расследованию инцидента с "Объектом X" – генерал КГБ Виктор Марков. Это дед нынешнего министра обороны Сергея Маркова.

Елена и Анна переглянулись.