записки старого алтарника

Владимир Чуприна

записки старого алтарника

Владимир Чуприна.

Блаженный

Глава поселкового Совета толкнул дверь в кабинет участкового и заглянул, не переступая порога:

– Дело есть! – обратился он к полицейскому, потом кивнул на угрюмого мужика, сидевшего напротив стража порядка, и добавил: – Тет-а-тет надо…Зайдешь, после…

Хозяин кабинета оторвался от бумаг, ворохом лежавших на столе, и мотнул головой:

– Угу.

Он собрал документы в охапку, резко повернулся, не вставая со стула, и сунул бумаги в железное нутро сейфа, черневшего за спиной. Стул под инспектором заскрипел и накренился, пытаясь избавиться от груза. Но участковый, балансируя ногами, удержался на нем и вернулся в исходное положение, уперев локти в стол.

– Еще раз Тамарку побьешь – закрою! Ты понял? Надоел уже всем: и жене, и соседям, и мне! Закрою! Ты понял? – обратился он к небритому посетителю.

Мужик сгорбился и закивал.

– Понял, я спрашиваю? – участковый требовал озвученного ответа.

– Да понял я, Каримыч! – мужчина резко распрямился и глянул на инспектора, порываясь что-то сказать в свое оправдание. Пахнуло перегаром.

– Вчера с пацанами по пол-кило на грудь… – начал он хрипловатым голосом.

-2-

– Хватит! – крикнул участковый. – Иди, давай! Не желаю твой бред слушать! – поморщился он, отмахиваясь рукой. – Как из бочки несет! Фу-у! Это ж какую печень надо иметь, а?

После слов про печень, помятое небритое лицо преобразилось, расплываясь в улыбке, как от похвалы. Мужик поднялся.

– Бес попутал, Каримыч! Зуб даю, больше не…

– Иди, иди, я сказал! – полицейский стукнул кулаком по столу, прерывая речь задержанного, и указал на дверь.

– Ага! – обрадованный мужик вскочил, поклонился за чем-то, и ринулся на свободу.

Каримыч снова повернулся на расшатанном стуле, захлопнул дверцу сейфа, порылся в ней ключом, похожим на длинный загнутый гвоздь. Все это он проделал привычно ловко балансируя ногами.

Наконец участковый поднялся, развел руки в стороны, потягиваясь до хруста в суставах, прогоняя усталость.

* * *

Кабинет председателя был напротив. Сделав пару шагов, инспектор пересек коридор и очутился перед табличкой с надписью « Ново – камышинский сельский округ. Геннадий Кириллович Селезнев». Не постучав, он с шумом распахнул дверь.

Председатель и участковый в общении между собой были накоротке, и обходились без лишних церемоний. Мужчины знали друг – друга много лет, с детства, они учились в одной школе, более того в одном классе и считались закадычными приятелями.

– Чо у тебя, Ген? – бросил инспектор и протянул руку для приветствия, хотя виделись они пять минут назад. После рукопожатия приятели приобнялись, чего никогда не делали в присутствии посторонних, сохраняя на людях

-3-

официальную дистанцию, но наедине любили выказать дружеские чувства.

– Падай! – указал на стул Геннадий Кириллович.

– Ох, насиделся! – вздохнул Каримыч. – Бумажных дел, во, сколько! – он провел ребром ладони по горлу. – Как у бухгалтера! – усмехнулся полицейский. Но, согнув одну ногу в колене, навалился бедром на край председательского стола.

– Тут такое дело, – начал Геннадий Кириллович, – опять этот, чокнутый, – уточнил он. – Жалуются люди…

– Снова роет? – вскинул брови участковый.

– Ну! – подтвердил председатель. – Представляешь?…

– Чо он там ищет?

Председатель пожал плечами:

– Черт его знает! Хотя – а, – протянул он в раздумье, – есть одна версия: говорят, там меди зарыто видимо – невидимо. Помнишь, ремзавод ломали? Отходы кучами вывозили…

– Когда это было, – участковый слез со стола, вынул из кармана пачку сигарет. Он закурил и заходил по комнате: – Кто там только не копал. И мы пацанами… Помнишь? А Витька рыжий потом бульдозером завалил яму. Помнишь?

– Во – во! – вскинулся председатель, – за – ва – лил! – по слогам произнес он, смакуя слово, – именно за – ва – лил! – Слово трепыхалось в председательских устах, как пичуга, попавшая в силки. – За – ва – лил! – в третий раз с удовольствием подчеркнул глава сельсовета. – Представляешь, – Геннадий Кириллович вдруг перешел на шепот, – если этот шахтер докопался, – там же целое состояние можно заработать! Медь, знаешь, по чем щас?

Полицейский с любопытством уставился на приятеля, задавая немой вопрос о цене.

-4-

Глава поселка выставил указательный палец и ткнул им в дальний угол

кабинета, словно там находился пункт по приемке цветного металлолома

– Тыща за кило!

Участковый присвистнул:

– Иди ты!,,,

– Во – о! – опять протянул довольный председатель. – И я о том же! Слушай, Марат, – заговорил он, распаляясь, – давай, шуганем этого рудокопа. Я организую племянника, пусть поковыряется с пацанами. Может неплохо выйти, если что, а?!

Полицейский в раздумье потер переносицу большим пальцем руки, в которой держал сигарету.

– Идея неплохая, так – то! – согласился он. – Только это, – участковый снова потер переносицу и глянул на замеревшего в ожидании друга, – как делить будем, если там и вправду…

– Пополам! – выпалил заготовленный ответ председатель.

– А племянник? – встречный вопрос вылетел с такой же быстротой.

– Да кинем молодняку сколько – нибудь! Это уже моя забота, не переживай!

– Ну, тогда по рукам!

– Лады!

Председатель и участковый скрепили договоренность рукопожатием.

– В общем, план такой, – начал озвучивать свой замысел Геннадий

Кириллович, – с первого мая мы, как всегда, объявляем месячник по уборке мусора. Очистка там, вывоз… ну, ты знаешь, – обратился он к полицейскому.

– У – у! – кивнул тот.

– Так вот, – развивал свой бизнес – план глава округа. – Просто так взять и

-5-

прогнать этого дурика со свалки мы не можем. Правильно? – обратился он к партнеру по предстоящей сделке с вопросом. – Не имеем права.

– Ну, да! – согласился тот с юридическими доводами

компаньона.

– Вот тут месячник нам и на руку! – заулыбался председатель. – Завтра я скажу своим, чтобы развесили объявления: так, мол, и так – вводится контроль за складированием мусора; штрафы, там, и всякое прочее. Чтоб

не бросали вдоль дороги и на полигоне где попало не выкидывали, – председатель излагал не торопясь, давно продуманный план. – А проследить за порядком мы попросим участкового! – хитро заулыбался он, довольный своей изобретательностью.

– Понял! – выказал свое согласие Каримыч и добавил, – нам бы трактор с ковшом, а? Или бульдозер? Чтобы копнуть по полной…

– Это идея! – подхватил председатель. – Я организую!

Он выставил ладонь руки навстречу участковому, жестом предлагая другу довериться ему. Приятели ударили рука об руку.

На том и порешили.

* * *

Посетив школу, больницу, узел связи и детский садик, Геннадий Кириллович собрал сельский сход, объявляя месячник по благоустройству и призывая односельчан блюсти порядок на свалке, грозя штрафами. Он делал так каждый год, весной, уже много лет подряд, но порядка на мусорном полигоне не прибавлялось. Мусор из поселка в сторону свалки везли, но выбрасывали, не доезжая, где-нибудь в придорожной канаве или прямо на дорогу. А чаще всего, хоронясь от постороннего взгляда, захламляли лес, что примыкал к свалке.

Ни уговоры, ни рейды, ни дежурства у полигона не действовали. И взрослые, и малолетние жители поселка дружной стеной противостояли

-6-

здравому смыслу. Поэтому обращение председателя за помощью к участковому никого не удивило. Наоборот, его поприветствовали как меру справедливую и, возможно, кардинальную, которая наконец-то поможет урезонить нерадивых и заставит их складывать мусор в отведенном месте. Никто и не подозревал, какой умысел спрятан под этим решением.

«Наводить порядок» или воплощатьучастковый начал уже на второй день месячника. Он прибыл на полигон вечером, подкараулив «рудокопа» – конкурента, судьбу которого накануне решал с другом – председателем.

«Конкурент», сухощавый старик в расстегнутой камуфляжной ветровке, толкал перед собой ржавую одноколесную тележку, на которой покоилась куча из битых бутылок, сплюснутых банок, обломков ящиков, грязных лоскутов тряпья, и еще ни весть чего. Над кучей, возвышаясь, как флагшток, торчала лопата.

– Эй! – окликнул полицейский старика.

Тот оглянулся.

– Иди сюда! – поманил пальцем страж порядка, стараясь придать своему лицу суровости.

Прихрамывая на правую ногу, мужчина сделал несколько шагов и остановился, вытирая лоб рукавом:

– Здравствуйте, Марат Каримович!

– Ты чо тут делаешь! – не отвечая на приветствие, властным тоном приступил к задуманному разговору представитель власти.

– А что такое? – на лице пожилого человека родилось удивление. Он даже слегка развел руки в стороны, а его голос зазвенел.

– Разве ты не знаешь, что месячник объявлен? – игнорируя вопрос собеседника, добавил строгости в голосе участковый.

– А – а… – начал было удивленный труженик свалки.

-7-

– А тогда почему тащишь куда попало всякую дрянь? – ответил за него страж законности, брезгливо кивнув на тележку.

– Я не куда попало! – удивление от неожиданного внимания блюстителя порядка не оставляло пожилого человека. Он продолжал стоять с

разведенными руками. Его глаза были широко раскрыты и не моргали.

– Я – туда!.. – мужчина откашлялся и махнул обеими руками одновременно, указывая на яму в центре полигона. – На место! – он опустил руки и наконец заморгал.

– А что вы, собственно, от меня хотите? – удивление прошло и хозяин тачки задал вопрос.

– Мы хотим, – Марат Каримович, подчеркнув слово «мы», мельком вспомнил друга – председателя, – мы хотим, чтобы ты не ковырялся тут и не мешал проведению месячника. Не создавай сельсовету лишних проблем. Понял? – завершил он свою речь нравоучительным требованием.

– Разве я создаю? – недоумение вернулось к мужику.

– А как же! Что ты тут делаешь каждый день? Я давно заприметил! Мусор по всему лесу растаскиваешь! Засохнет лес, отвечать будешь? По закону! Это вредительство! Понял? – участковый говорил так, словно обличал пойманного с поличным, не допуская возражений.

– Позвольте, Марат Каримович! Позвольте! – хромоногий старатель прервал обвинения смелым возражением. Он вернулся к тележке, выдернул лопату и оперся грудью на черенок. – Я очищаю! Собираю это богатство, – мужик сделал рукой широкий жест, окидывая лес, – и – туда, – он снова указал на яму.

– Не понял?

– Чтобы лес очистить, – уточнил хозяин тачки.

– Кто поручил тебе это? – теперь удивление рождалось на лице полицейского.

-8-

– Никто. Я сам так решил. Почищу лес – и все!

– Не понял! – уставился участковый, про себя заподозрив, что имеет дело с человеком не вполне адекватным.

– Сам?

– Да, сам!

– Ах, сам! – вспыхнул представитель правопорядка. – Ты чо мне тут пургу гонишь?! – накинулся он на оппонента. – Щас мы посмотрим, чо ты копаешь!

С этими словами он выхватил лопату из рук мужика, шагнул к тачке, опрокинул ее пинком и поковырялся лопатой в мусоре.

Меди в тележке не было. Это озадачило полицейского. Но тут же мелькнула разгадка:

– Хитрый, сволочь! Прячет, гад!

– Без тебя порядок наведут! Кому положено! Понял?! – продолжил он напирать на старика, размышляя, что делать дальше. Неудача смутила стража, но он не подавал вида, что попал впросак. Через пару секунд к участковому пришло смелое решение закончить свою рейдерскую атаку одним махом. Он уставился на копателя, сверля его взглядом, и спросил в лоб:

– Ты тут медь копаешь? Ради денег перерыл весь лес?

На морщинистом лице хромоногого снова широко раскрылись и застыли глаза. Он молчал, не зная, что ответить.

– Рудник, твою мать, открыл! – негодовал представитель закона, почуявший, что загнал-таки рудокопа в капкан. – Разворотил лес, как крот, понимаешь!

Пользуясь замешательством старателя, участковый шел вперед, как лихой рубака в кавалерийскую атаку. Расследование казалось законченным.

-9-

– А ты знаешь, что на цветмет нужна лицензия? Есть она у тебя? Железо рой, пожалуйста! А медь, – полицейский ткнул пальцем на перевернутую тележку, – только с разрешения. Понял? Иначе нарушаешь закон по сбору металлолома! И я должен тебя оштрафовать! Понял? – не прекращал натиск полицейский.

К мужику наконец вернулся дар речи. Он собрался что – то возразить, глубоко вдохнул воздух и открыл рот, но участковый вскинул руку навстречу, останавливая обвиняемого. И выдал решение:

– В общем так! На первый раз ограничимся предупреждением! Понял? Но чтобы я тебя здесь больше не видел!

Однако странный труженик свалки, несмотря на угрозу, не струсил, а занял активную самооборону.

– Да, ей – Богу, я мусор прибираю! И только! – он снял кепку и три раза перекрестился. – Вот те крест!

– Поп, что ли? – хмыкнул полицейский, сверля старика глазами. Кривая усмешка пробежала по его лицу.

– Сторож, – ответил седой мужчина.

– Какой еще сторож? – прищурился участковый, в очередной раз отметив, что имеет дело с «ненормальным». Эта мысль, посетившая его аналитический ум пару минут назад, пускала корни подозрения и все больше закреплялась в сознании, как новая неожиданная версия.

– В церкви я, – уточнил мужчина, – сторожем… Ну, и дворником там…– он еще раз перекрестился.

– Понятно! – пристально разглядывая старателя с новых умозрительных позиций, притушил атаку полицейский. Ему захотелось поскорее закончить неприятное общение и покинуть полигон, где, как он понял, вожделенной меди нет.

-10-

– Крестить! Черт с тобой! – пробурчал он. И добавил: – В общем, ты меня понял? Чтоб я тебя здесь больше не видел! – участковый развернулся на месте, махая ногами в стороны, словно балансировал на расшатанном стуле, и зашагал прочь.

– Ничего противозаконного я не делаю! – крикнул вослед мужик. – А почистить лес имею право! Имею! – повысил он голос.

Участковый резко обернулся и пригрозил длинной фразой, перекрикивая старателя:

– Я тебя определю, куда следует! Бери свое корыто и вали отсюда подобру – поздорову! Понял? Пока я добрый! Два раза повторять не буду! Определю! И никакой Бог тебе не поможет! Понял?

*      *      *

– Нет там ни хрена! – сидя в кабинете председателя, инспектор подводил итог своей вылазке на свалку.

– Да, ну?! – не хотел соглашаться председатель. – Не может быть! Я точно

помню, возили обмотку грузовиками.

– По нулям у этого копателя! Говорю тебе, никакой меди! – твердил свое полицейский. – Лично проверил!

– А што он тогда пасется на свалке? – главе поселка не хотелось расставаться с мыслью о дармовых деньгах.

– Говорит, лес очищает.

– Лес?!

– Ну!

– Для чего?! – в этой не придуманной истории с медью председатель становился третьим удивленным персонажем с разведенными руками.

Участковый пожал плечами, скривив гримасу:

 -11-

– Санитар, твою мать! Добровольный волонтер! По-моему у него ни все дома, – полицейский покрутил пальцем у виска.

– А кто он вообще? – председатель с любопытством впитывал неожиданную информацию.

– Сторож церковный,

– Нашего храма?

– Ага, – полицейский мотнул головой.

– Ты проверял?

Участковый утвердительно закивал.

– В храме, в храме! – повторил он.

– Может, правда, того: семь пишем, два на ум пошло? – председатель соглашался с разгадкой странного поведения добровольного уборщика чужого мусора. Он тоже покрутил у виска. – Нормальному разве придет такое в голову, а? – спросил он у неудавшегося компаньона.

– Вроде, рассуждает… крестится… – поразмышлял тот, пожимая плечами.

– Ну, они там все крестятся, – председатель махнул рукой в сторону воображаемого храма, – только нормальными их не назовешь. Верят во всякую чепухень! Загробную жизнь им подавай! – рассмеялся он. – Какая, к чертям, жизнь? Сдохнешь, и все! На свалку! Ногами вперед! Как куча мусора!

– Эт, точно! – выдохнул страж порядка. И, помолчав, добавил: – А этот – блаженный! Во! – оживился и обрадовался он тому, что нашел верное слово, – блаженный!

– Ага, на всю голову! – согласился председатель.

Друзья громко расхохотались.

Сон под образами

Сижу за столом злой, как некормленая собака. Молчу весь вечер. Жена ни о чем не спрашивает. Но чувствую, обо всем догадывается. Приготовила ужин. Из того, что, как говорится, Бог послал. А послал он всего ничего: омлет с дешевой колбасой и луком, да булку серого хлеба.

– Устал? – прервала молчание супруга, разливая чай по стаканам.