В пути к тебе

Макс выходит, громко хлопает дверью, несётся мимо меня, сжимая кулаки, демонстрируя уверенность и животное желание разорвать. Миша выпрыгивает из тачки и несётся следом. Костя бросается за ними, так же как и я – ничего не понимает, но готов идти за друзьями. Определённо что-то произошло. Как бы Макс чего не натворил на эмоциях. Бегу за ним, надеюсь удержать его яростный нрав и злость. Но не успеваю…

Настигает Демона, со всей силы толкает его в грудь, выбивая из рук Ленки. От удара и неожиданности парень ударился спиной о крыло своей тачки и тут же кинулся вперёд с кулаками, в надежде наказать обидчика. Хорошо, что кругом много людей, есть кому разнять и придержать этих двоих.

– Мразь! – орёт Макс, слюной ярости брызжет. Глаза горят злостью, взгляд безумный. – Подрезать не по правилам! Я из-за тебя чуть на леерах не остался! – снова орёт и дергается вперёд, пытаясь вырваться из удерживающих крепких рук двоих парней.

– Я не виноват, что ты на своём ведре не можешь нормально разогнаться! Занял трассу и плетёшься как ебала! Тебе только с детьми на детском картинге соревноваться! – улыбается нервной и в то же время самоуверенной улыбкой, впиваясь в Макса ярко-голубыми глазами.

– А ну, повтори! – дергается Макс. Парни, держащие его, расслабились и выпустили из рук.

Хватаю друга за руку, буквально висну на ней, чтобы не дать ему ударить. У этого Демона определённо не простые родители, и неизвестно, какие последствия могут быть после драки. И как жаль, что я, похоже, единственная, кто это понимает. Миша и Костя тоже завелись, с горящими глазами хотят восстановить справедливость и заступиться за друга.

– Да оставь его! – кричу на Макса. – Вышло, как вышло. Это не повод кулаками махать.

– Гром, а твой парень дело говорит, – усмехаясь, кричит Демон и широко улыбается, демонстрируя идеальные белоснежные зубы.

Стоп. Он назвал меня парнем? От неожиданности отпускаю руку друга, и тот со всей силы бьёт Демона в лицо.

– Да, блять, – вздыхаю и отхожу в сторону. Если драка началась, уже ничего не поможет, только под горячую руку попаду.

Замес такой, что не сразу понятно, где наши, а где мажоры. Потряхивает немного от переживаний – не люблю кровавые бойни, но это мальчишки. Хоть в семь лет, хоть в двадцать. Мало кто умеет отстаивать свои интересы путём диалога. По крайней мере, мне такие дипломаты редко встречались. Парням проще дать в морду, если диалог не приводит к желаемому результату, и попытаться добиться своего силой. Главное, чтобы без серьёзных последствий для здоровья. А синяки и ссадины на них быстро

Издалека доносится вой полицейских машин. Ещё пара минут – и они будут здесь. Кто-то додумался вызвать полицию, чтобы остановить этот дурдом. Не осуждаю, но страшно, что загребут вместе со всеми.

Люди бросаются в разные стороны, создаётся паника и мешанина. Машины быстро стартуют с пятачка, кто-то ломанулся в кусты через дорогу в надежде укрыться в ночном лесу. Слышу визг шин, ревущие моторы, пытаюсь разобрать, где в этой суете мои друзья.

– Саня, давай живее! – орёт откуда-то слева Макс. Смотрю и не вижу его, только множество перепуганных пьяных лиц.

Полиция всё ближе, надо срочно бежать. Сердце стучит, как заведённое. Страшно, если загребут. Мне утром на новую работу. Что скажет мэр, если узнает, что его водитель провёл ночь в обезьяннике?

– Гром, я на своей! – ору в сторону его голоса и надеюсь, что он меня услышал. Бегу со всех ног вдоль обочины, навстречу полицейским машинам, чьи проблесковые маячки уже видно на горизонте, надеюсь успеть завести мотор и развернуться. Уже в пути понимаю, что не успею. Моя машина слишком далеко, а мусора всё ближе… Оборачиваюсь назад – на пятачке уже никого почти не осталось, только те, кто приехал с друзьями, которые в спешке, спасая свои шкуры, забыли про них.

Внезапно передо мной тормозит красный Феррари.

– Шевели копытами! – орёт в открытое окно Демон.

Не раздумывая, заваливаюсь к нему на заднее сиденье, не успеваю сесть, как он стартует с места.

Смотрю назад на удаляющийся пятачок, и сердце сжимается. Мою малышку, скорее всего, заберут на штрафстоянку. Как я буду выкручиваться – ума не приложу.

В кабриолете совершенно неудобно! Быстрые потоки летнего тёплого воздуха врезаются в голову. Хорошо, что на мне кепка – немного укрывает от этих порывов.

– Да оторвались уже, выдыхай, – говорит Демон, глядя на меня в зеркало заднего вида.

Встречаюсь с ним взглядом, и ком к горлу подкатывает. Только сейчас осознаю, что я в его машине. С ним. С тем, кого терпеть не могу.

В обычной жизни мы с Демоном не знакомы, но для того, чтобы составить о нём своё мнение, мне хватает того, что я вижу, встречаясь с ним на гонках.

– Останови, – требую.

– Сдурел? Там мусора! – поражается моей глупости и наигранно качает головой, задирая чёрные брови.

Снова этот пронзительный взгляд в зеркало заднего вида.

– Я не парень! – вспыхиваю от злости.

Да, на мне кепка, под которой не видно длинных волос, и чёрная бесформенная толстовка с широкими джинсами, скрывающими фигуру, но ещё ни разу никто не путал меня с мальчиком.

– Тогда это ещё хуже, – смеётся Демон, смотря вперёд на дорогу. – У тебя проблемы либо с ориентацией, либо с психикой.

– Кто бы говорил! – огрызаюсь в ответ. – Останови машину! – приказываю и бью по спинке его кресла.

– Эй, полегче! – угрожает строгим тоном. – Это тебе не ведро Грома, здесь нельзя буянить.

– Высади меня здесь, пожалуйста, – прошу спокойно и вежливо. Может, он так поймёт, чего я от него требую. – Мне надо вернуться за машиной.

– Там мусора, – напоминает.

– Плевать. Придумаю что-нибудь. У меня денег нет, чтобы штрафстоянку оплачивать, – признаюсь и снова оборачиваюсь, чтобы посмотреть назад. Уже далеко уехали, придётся долго идти пешком обратно. Не факт, что успею до того, как её заберут.

– Чё за тачка? – интересуется.

– Приус, – говорю и слышу, как он смеётся. Злит меня до невозможности. Думает, что можно ржать над владельцами недорогих машин?! Бью его кресло несколько раз. – Вообще-то это идеальная машина для такси.

– Так ты таксист? – спрашивает насмешливым тоном.

– Называй как хочешь, – успокаиваюсь и откидываюсь на спинку, сложив руки на груди. Если на ситуацию нельзя повлиять, остаётся только смириться. Придётся всё-таки оплачивать простой машины на штрафстоянке, который стоит как номер в дорогом отеле.

– Слышь, таксист, адрес говори, куда тебя закинуть, – смотрит на меня через зеркало, ждёт.

Снова вздыхаю.

– Северная, тринадцать, – отвечаю и отворачиваюсь к окну, пытаюсь найти свои мысли среди пролетающих мимо жёлтых фонарей. Никогда бы не подумала, что буду бежать от полиции и окажусь в тачке этого мажора. И тем более – что он будет спасать мою жопу от правоохранительных органов и подвозить до дома.

Тормозит у моего подъезда, с любопытством и лёгким презрением осматривает многоквартирный пятиэтажный дом.

– Сколько я должна за поездку? – спрашиваю и достаю из кармана телефон, хочу перевести ему деньги.

– Ты не попутала? – поворачивается ко мне лицом и смотрит возмущённым взглядом. – Таксист здесь ты. А я принимаю только натурой, – говорит с серьёзным видом, даже ни один мускул на лице не дрогнул.

А вот я дрогнула. Вся, целиком, от ужаса. Я ведь одна – в его машине, в безлюдном дворе посреди ночи… Ещё и растерялась, опешила от такой дерзости.

Быстро перепрыгиваю через дверь на улицу, в надежде, что успею убежать.

– Слышь, ты ещё не расплатился! – выходит из машины, слишком быстро, за руку меня хватает и удерживает.

– Я ДЕВУШКА! – поворачиваюсь и ору на него, как ненормальная. Злость перекрывает страх и чувство самосохранения. Готова сама его избить, чтобы запомнил. Жаль, что я совсем не умею драться.

– Да, ну так докажи, – нагло ухмыляется и облизывает нижнюю губу, распухшую и посиневшую от ударов Макса. В один момент притягивает меня к себе и обнимает за талию, зажимает с силой, так, что я не могу пошевелиться.

От испуга буквально парализовало. А он, довольный моей реакцией, глядя в глаза, медленно двигает ко мне своё лицо и без разрешения целует в губы. Дыхание сперло.

Скользит мягким языком по моим губам, приятно щекочет, снова целует и улыбается.

– Я засужу тебя за сексуальные домогательства, – шепчу, потому что голос куда-то вдруг пропал.

– Я просто хотел убедиться, что ты девушка, – усмехается мне в лицо, насквозь пронзает невероятно голубыми глазами. – К тому же, тебе никто не поверит. Все знают, что парни меня не интересуют.

Неожиданно для самой себя поднимаю колено и бью его между ног. Вроде не сильно, но он как-то слишком скривился, руки убрал, схватился за причинное место и пополам сложился.

– Просто хотела убедиться, что ты парень, – резко говорю и спешу в подъезд родного дома.

Глава 4

– Мам, я не знаю, во сколько освобожусь, ты можешь вечером завезти детей домой, чтобы мне утром к тебе за ними не ехать? – спрашиваю, прижимая телефон головой к плечу и доставая из верхнего кухонного ящика банку с растворимым кофе.

– И чем ты будешь заниматься? – слышится из трубки недовольный голос матери, который зачастую вызывает бурю раздражения. – У тебя сегодня выходной!

– Меня взяли на новую работу, – говорю и пытаюсь наперёд предугадать дальнейшее развитие диалога. Не хочу посвящать маму во все подробности моей жизни. Мне проще, когда эта женщина вообще ни о чём не знает. Насыпаю пару чайных ложек тёмного порошка в любимую кружку и заливаю кипятком из только что вскипевшего чайника.

– Александра! И почему я узнаю об этом последней? – возмущённо надрывает связки. Эта женщина любит всё держать под контролем. Абсолютно всё. Только из-за её чрезмерного контроля я в восемнадцать лет вышла замуж и сбежала из дома в надежде хоть немного вдохнуть свежего воздуха.

– Потому что я только устроилась. Сегодня первый рабочий день. График ненормированный, так что тебе придётся чаще видеться с внуками, – говорю, мысленно отстраняясь от переживаний за этот разговор и за её эмоции. Сколько себя помню, всегда боялась «а что подумает мама». Но с тех пор, как у самой появились дети и в моей жизни появились гораздо большие проблемы, чем беспокоиться о её чувствах, я перестала её бояться.

– Тогда скажи Мие, чтобы она вела себя нормально! Ты знаешь, что она вытворила? Ты знаешь, во сколько мы вчера легли спать? Твоя дочь до двенадцати кричала из-за того, что я не разрешила ей тащить в постель эту грязную тряпку!

– Это Соня. И ты прекрасно знаешь, что Мия без неё спит, – говорю и закусываю нижнюю губу, представляя, как плакала моя дочь в надежде отстоять своё право засыпать с любимой игрушкой, которую она не выпускает из рук уже более трёх лет. Соню, плюшевую собаку, я подарила Мии на два года со словами, что это подарок от папы. Илья тогда только ушёл от нас и переехал в другой город. Мия сильно скучала, много плакала и повторяла слово «папа» с очевидным вопросом в ясных больших глазах. Я всегда думала, что для мальчиков папа важнее, но Влад словно и не заметил отсутствия главы семейства. А вот дочь сильно страдала.

– Ну знаешь! Я не позволю, чтобы ребёнок тащил такую грязь в чистую постель. Она же её везде с собой таскает! И в песочницу, и в садик, и…

– Поверь, вреда от того, что ты забираешь любимую игрушку перед сном, гораздо больше, чем если она возьмёт её в кровать, – говорю строго, насколько могу.

– Я забочусь о её здоровье, а ты ей во всём потакаешь! Поэтому она у тебя такая избалованная! Вон у тёти Лиды внучка, три года, так она и кровать сама каждое утро заправляет, и игрушки за собой убирает, и уже на пианино…

– Мам, мне пора на работу, – говорю, перебивая поток этих недовольств и попыток сравнять с плинтусом мои материнские навыки.

Не люблю оставлять детей у неё. Но ничего не поделаешь, мне приходится много работать. И маме не докажешь, и не объяснишь, насколько эта плюшевая собака важна для Мии. Я, конечно, стираю игрушку, с боем запихивая её в стиральную машину, и каждый раз дочь очень переживает за своего друга. Она весь цикл стирки сидит рядом со стиральной машиной и взволнованно ждёт, а потом гладит и жалеет мокрую игрушку, утешая после этой пытки. Эта маленькая девочка искренне переживает за этот комок синтепона и ткани. Мне кажется, она уже давно забыла, как именно эта игрушка появилась у неё, просто привыкла, что Соня всегда в руках.

– Так а куда ты устроилась? – быстро кричит в трубку, чтобы я не успела сбросить звонок. Аж в ушах запищало.

– Водителем, – говорю и пытаюсь мысленно придумать правдоподобную ложь, но ничего не приходит на ум. К тому же я совершенно не умею врать.

– Водителем? – переспросила с большим сомнением в голосе.

– Да, мам, личным водителем. Всё, мне пора, а то опоздаю в первый рабочий день, – быстро бросаю слова и отключаю звонок. Рано или поздно эта женщина узнает, кого я вожу, но лучше поздно, чем сейчас.

Сажусь за руль нового чёрного Прадика, осматриваю приборную панель и провожу руками по рулю. Как будто не в машине, а в кабинете. В таких дорогих машинах я ещё не ездила, если не считать ночной поездки на красном Феррари. Интересно, это личная машина нашего мэра или предоставленная государством? Номера обычные, без понтов. И охраны рядом нет. Дмитрий Борисович не боится своих избирателей? Я плохо разбираюсь в политике и совсем не участвую в жизни города, обходя стороной все голосования. Мне совершенно плевать, какой из имеющихся скверов будут приводить в порядок или где построят новую детскую площадку. Дороги бы сделали… Но из разговоров мужиков в Такси имею небольшое представление о деятельности мэра и об отношении к нему простых граждан. Его любят и ценят. В отличие от предыдущего, которого посадили за взятки, Орлов хотя бы что-то делает для города, и горожане видят результат его работы. Но вот дороги… Наверное, это никогда и никто не исправит. Так и будут оправдываться особенностями климата и ландшафта. Можно подумать, у нас тут тектонические плиты под городом, что каждый день движутся, искривляя асфальт и создавая выбоины…

– Доброе утро, – говорю своему начальнику и завожу мотор. Машина отзывается приятным возбуждающим рычанием. Нужно немного времени, чтобы привыкнуть к звукам этой малышки, по которым можно оценивать работу её систем. Пока не понимаю, что именно, но что-то меня смущает.

– Куда едем?

– Ресторан на Ленинском проспекте, – отвечает Орлов и утыкается в свой мобильник, звонит кому-то.

– Рома, ты где? – спрашивает строгим тоном. – Что с голосом? – замолкает и внимательно слушает собеседника. – Значит так, чтобы через пятнадцать минут был в ресторане «Мельник»! Хочу лично посмотреть в твои глаза, – нервно убирает телефон и опускает его в карман серого пиджака. Интересно, что за человек способен так сильно встревожить нашего мэра, что тот аж ногой задергал.

Еду по родным улицам любимого морского города, любуюсь переливами солнечных лучей в окнах многоэтажек, в крышах домов, в бликующих иномарках. Раннее утро выходного дня, и народу на улицах совсем немного. Город отсыпается после ночной жизни и рабочей недели. Люблю ездить по утрам в воскресенье. Дороги свободные, нет пробок и напряжения, что обычно царит на дорогах. Для водителей нашего города не существует правил дорожного движения. Все ездят чисто интуитивно, зачастую подрезают, забывают о наличии поворотников и редко пропускают тех, у кого нет преимущества.

Останавливаю машину у самого входа, жду, когда Орлов выйдет, и я смогу припарковаться на парковке ресторана. А он не выходит. Задумался, смотрит в своё окно на вход в ресторан. Может, я ему должна двери машины открывать? Как в бизнесе?

– Давайте сразу проясним один момент, – говорю громко, вырывая его из потока мыслей. – Я должна открывать вам дверь? – спрашиваю, сжимая в руках кожаный руль от волнения. Неудобно и до ужаса глупо. Но лучше сразу расставить все точки, чтобы потом не выглядеть дурой.

Смотрит на меня, не моргая, несколько секунд, сращивает в уме, о чём я спрашиваю. Затем вдруг начинает смеяться, до влажных глаз.

Неприятно, когда взрослый мужчина над тобой смеётся. Руль крепче сжимаю и отворачиваюсь. Не понимаю, чего ржёт? Можно же нормально на вопрос ответить!

– Ты завтракала? – спрашивает, перестав смеяться.

– Нет, – отвечаю, не поворачиваясь.

– Пойдём, составишь мне компанию. Здесь готовят просто восхитительные завтраки, – открывает дверь и выходит из машины.

Завтраки здесь и правда весьма аппетитные. Смотрю на яичницу с беконом, что находится в красивой тарелке передо мной, ловлю аромат свежего натурального кофе и не могу приступить к еде. Неловко есть, когда напротив сидит такой мужчина. И сама обстановка данного заведения располагает к более торжественному времяпровождению. Внутри всё буквально кричит о статусе посетителей этого ресторана. Дорогой дизайн, фрески на стенах, позолоченные люстры и совсем ничего, что бы связывало дизайн интерьера с названием ресторана. За столиками сидят такие же деловые люди, как и Орлов. Мужчины в костюмах, женщины в деловом стиле. И только я, в своей кепке и джинсах. Некомфортно.

– Почему ты не ешь? – спрашивает Орлов, допивает свой кофе и промакивает рот салфеткой.

Беру в руку маленькую чашку, с наслаждением делаю несколько глотков вкусного натурального кофе.

– Нет аппетита, – отвечаю и надеюсь, что он не услышит, как урчит мой желудок.

Может, это из-за его возраста, а может – из-за обаятельной внешности, мне кажется, что этот человек видит меня насквозь. Не глаза, а рентген. До ужаса меня смущает. Сложностей добавляет то, что мне ещё не доводилось общаться с людьми его статуса. В Такси эконом-класса я обычно возила обычных граждан. Крутые бизнесмены тоже попадались, но довольно редко.

– Сейчас приедет мой сын, мне нужно с ним поговорить. Потом у меня встреча с директором нового торгового центра, отвезёшь меня и можешь быть свободна, – говорит строгим тоном. Ну прям начальник-начальник.

– Хорошо, – отвечаю и мысленно радуюсь возможности освободиться пораньше и забрать детей.

К нашему столу подходит молодой парень в чёрной кожаной куртке и чёрных джинсах, небрежно заваливается на стул, широко расставляет ноги и с наглым видом откидывается на спинку. Его глаза скрывают солнцезащитные очки, но это не помогло. Я его узнала. Сижу словно парализованная, жопа к сиденью приросла, пошевелиться не могу. Смотрю на Демона, быстро соображаю, что он и есть сын нашего мэра.

– Рома, сними очки, – требует Орлов.

– Зачем? – артачится Демон.

Не понимаю, он узнал меня или нет? В ночи слабо освещённой трассы внешность людей выглядит немного иначе, чем в хорошо освещённом светлом зале ресторана. Смотрю на него и тоже хочу, чтобы он снял очки. Не терпится найти подтверждение своим догадкам по поводу цветных линз.

– Я сказал, сними очки! – повышает голос Орлов. Даже я испугалась и мысленно сняла очки, которых у меня нет. Этот человек на подсознательном уровне способен заставить людей подчиняться.

Демон, по театральному вскинув руки, снимает очки, но смотрит не на своего отца, а в моё лицо. Нижняя губа посинела и распухла, хорошо ему Макс приложил. Недовольно дёргает щекой и презрительно усмехается. Его глаза такие же невероятно голубые, как и по ночам на нелегальных гонках. Как такое возможно?

– Что здесь делает этот таксист? – спрашивает недовольным тоном и переводит взгляд на отца.

– Александра – мой водитель. Прошу быть с ней повежливее, – делает замечание Орлов. – Мне доложили, что видели твою машину уезжающую с нелегальных гонок. Ты принимаешь участие в этом балагане? Что ты там делал?

– Не твоё дело, – огрызается Демон и трясёт ногой, вертит в руке чёрные очки и снова их надевает. – Всё, ты посмотрел в мои глаза? Убедился, что я не торчок? Я могу ехать?

– Я поставил дежурных ДПС на этом участке, – строго предупреждает Орлов. – Больше никаких гонок в этом городе не будет. И не смей приближаться к подобным сборищам.

– Даже не представляешь, насколько ты сам к ним приблизился, – угрожающе шепчет Демон и встаёт из-за стола.

Неприятный озноб пробежал по телу. Он определённо говорит обо мне. Что будет, если он всё расскажет своему отцу?

Смотрю в спину Демону, как он покидает этот ресторан, и тоже встаю.

– Я подгоню машину ко входу, – быстро бросаю Орлову и тоже выхожу на улицу.

Демон, как будто знал, что я пойду за ним. Стоит на улице у дверей, ждёт.

– А ты пронырливее, чем я думал, – хватает меня за руку и с силой удерживает за запястье. – Как тебе удалось втереться к нему в доверие?

– Это случайность, – говорю и дергаю рукой, чтобы вырваться, но он вцепляется ещё сильнее.

– Если кто-нибудь, хоть одна живая душа, узнает, кто мой отец…

– Успокойся, – снова дергаю рукой, на этот раз успешно. – Нам обоим есть что скрывать. Не выдашь меня Орлову – я тоже буду молчать.

Глава 5

Утро. Везу детей в их образовательные учреждения на своей малышке. Макс перевёл мне денег, чтобы я могла забрать машину, и всё вроде хорошо, но вот только он уволился из сервиса ещё месяц назад, а новую работу до сих пор не нашёл. Терзают смутные сомнения и глубоко внутри свербят неприятные догадки – откуда у него деньги? Несколько лет назад он уже ввязывался в омерзительную авантюру по распространению запрещённых веществ.

Набираю его номер, телефон к уху прикладываю, на дорогу смотрю.

– Гром, откуда деньги? – спрашиваю таким тоном, будто итак уже обо всём знаю.

– Забрала тачку? – тему переводит.

– Забрала, спасибо, – говорю искренне. – Деньги откуда?

– Как малые? – снова пытается уйти от ответа. Напрягает ещё больше, теперь уже всё что угодно готова надумать.

– Гром! Откуда деньги? – повышаю голос и бросаю взгляд в зеркало заднего вида на детей, которые начинают между собой ругаться, мешая мне говорить по телефону.

– Я подработку нашёл, – отвечает на выдохе.

– Гром! – почти кричу. Теперь точно уверена, что это за подработка. Нервно дергаюсь на сиденье, телефон сильнее придавливаю к уху, словно так до него лучше дойдёт смысл моего повествования. – Ты в тюрьму захотел? Ты знаешь, сколько за это дают? Тебя поймают! – яростно шепчу в трубку.

– Сань, да не очкуй, – отвечает уверенным борзым тоном. – Никто меня не поймает. Это так, на первое время, пока работу не найду.

– Обещай, что сегодня же с этим завяжешь! – трясёт, как Каштанку. Взять бы этого идиота и пару раз хорошенько приложить головой о что-то твёрдое. – Самый сильный наркотик – это лёгкие деньги! Ты же потом не захочешь нормальную работу искать, где нужно пахать!

– Сань, мне надо турбины и стойки заменить, – в голову врезается его жалостливый тон. – Я до выходных всё сделаю и размотаю этого гандона!

– Демон не стоит того, чтобы ты сгнил в тюрьме, а твои родители остались без поддержки на старости лет. Подумай о близких, – пытаюсь надавить на него и воззвать к истокам разума. – Тем более гонки отменили. Мэр поставил патрульных на Хавке, так что больше не погоняете.

– Про патруль уже все знают. В субботу на Дубовой роще будем гонять, – отвечает.

Выключаю звонок и кидаю мобильник на пассажирское сиденье. Ума не приложу, как его угораздило?! Я не признаю никакие виды наркотиков, даже никотин. А мой лучший друг решил стать закладчиком! Мало того, что он помогает людям гробить своё здоровье, так ещё и ставит под угрозу собственное будущее. За него я волнуюсь гораздо больше, чем за нариков, которые эти самые закладки снимают. Не Макс – так кто-то другой обязательно снабдит их запрещёнкой. Пока я пытаюсь срастить в уме, как повлиять на Макса, на заднем сиденье разгорается нешуточная война. Крики детей становятся всё громче и не дают сосредоточиться.

– Что случилось? – громко спрашиваю, стараясь перекричать эти визги, и смотрю на их недовольные лица в зеркало.

– Мия меня укусила! – кричит Влад.

– Он забрал Соню! – орёт Мия, готовая для пущей трагичности разреветься в любую секунду.

– Зачем ты забрал у сестры игрушку? Ты же знаешь, как она важна для неё… – пытаюсь выстроить спокойный разговор и вместе с детьми прийти к какому-то выводу. Но они меня не слышат. Каждый орёт о своём, перебивая другого.

– Тихо! – кричу во всё горло и наслаждаюсь мгновенно установившейся тишиной. Просто рай для моих ушей. – Сейчас по очереди говорите друг другу комплименты, – снова ору на них.

– Я не буду! – заявляет Влад и складывает руки на груди.

– Мия? Скажи брату комплимент, – настаиваю.

– Влад вонючка! – негодует дочь.