Темная элита. Месть

Люсия расправляет плечи и поднимает подбородок.

– Да, это я, – говорит она уверенным голосом. Каждая слеза по Саре, все ее чувства исчезают в одно мгновение. Она надевает холодную маску, которая появляется всякий раз, когда ей кажется, что на нее нападают. – Но хорошо подумай, прежде чем попросить меня передать что-то банальное моему отцу или устроить тебе у него стажировку. У меня нет желания терпеть это лицемерие.

Элора выглядит растерянной. Она кусает нижнюю губу, и мой взгляд задерживается на ее губах чуть дольше, чем следовало бы.

Она достает из сумки телефон и демонстративно держит его.

– Если я захочу что-то сообщить твоему отцу, я просто позвоню ему, – говорит она приторно-сладким голосом. – Если бы ты хоть раз приехала домой за последние два года, ты бы знала, что Людовико – мой отчим. А я твоя сводная сестра.

Люсия отшатывается так резко, будто ее ударили.

– Что?

– Я твоя…

– Как ты смеешь?! – кричит Люсия, так что некоторые студенты, загорающие на лужайке у берега озера, оборачиваются в нашу сторону. – Я не знаю, на что там надеялся отец. Или ты. Но держись от меня подальше, поняла? Я не хочу иметь с тобой ничего общего!

Следы слез все еще блестят на ее щеках. Я даже не могу представить, что она сейчас чувствует. Сначала шокирующая новость о смерти соседки по комнате, а теперь сумасшедший папочка натравил на нее еще и сводную сестру? Разве он недостаточно давил на нее в прошлом?

Люсия презрительно фыркает.

– Попытаться подобраться ко мне через моего лучшего друга. Это просто жалко! Даже для моего отца. Неужели он, или вы, действительно думали, что это сработает?

Я оторопел, ведь вначале я даже не подумал об этом. Неужели Людовико действительно подстроил так, чтобы мне назначили Элору в подопечные? Я знаю, профессор Белкова подвержен чужому влиянию. Но настолько? Элора утверждала, что она не сама записалась на программу, а… Конечно! Этот мерзавец. Она, должно быть, имела в виду Людовико. После всего, что Люсия рассказала мне о своем отце, стало ясно, что он способен на все, лишь бы восстановить общение с дочерью.

– Я ничего об этом не знала, – утверждает Элора. – Еще час назад я вообще не знала о существовании этой наставнической программы!

– Ну конечно, кто бы сомневался, – фыркает Люсия.

– Это правда. Он никогда мне ничего не рассказывал о тебе, как бы часто я ни спрашивала. Ничего о том, почему ты больше не приезжаешь домой, и даже не сказал, что ты изучаешь.

Она говорит правду? Действительно ли она ничего не знала об интригах Людовико? Я пристально смотрю на Элору, пытаясь уловить на ее лице хоть какой-то намек на ложь. Но ничего, кроме шока и грусти, там нет.

– Мне наплевать. Просто держись подальше от меня, – шипит Люсия, прежде чем повернуться ко мне. – Я не могу вернуться в свою комнату. Не сейчас, когда Сара…

– Все нормально, – поспешно перебиваю я. – Ты можешь подождать у меня.

– Спасибо.

Перед тем как уйти, Люсия бросает последний ядовитый взгляд на свою сводную сестру. Элора долго смотрит ей вслед, и я не могу избавиться от нахлынувшего на меня чувства жалости. Кто эта девушка? Просто пешка в игре Людовико? Или она сама дергает за ниточки? И почему, черт возьми, меня это вообще волнует? Какая чушь. Я всегда сосредоточен только на себе, учебе и своих планах. Только Люсия, со своей простой и спокойной натурой, смогла найти место в моей жизни. Но даже она видит только поверхность. Всю ту боль и горечь, все те чувства, что скрываются внутри, я не доверяю никому. Это мое самое главное правило, потому что показать слабость означает стать уязвимым. А этого я не могу себе позволить. Я должен быть сильным и всегда оставаться настороже.

Быстро отбросив все мысли о жалости, я холодно обращаюсь к Элоре:

– Давай заберем твой чемодан. Потом я провожу тебя в твою комнату.

Я уже готов к тому, что она снова бросит мне какую-нибудь язвительную колкость. Но вместо этого она просто молча кивает и следует за мной в главное здание.

Глава 6

Элора

– Здесь четыре жилых здания: Грик-холл, Лили-холл, Эш-холл и Айви-холл, – объясняет Габриэль.

Они словно грибы вырастают из скал. Каждое здание украшено маленькой башенкой, которая возвышается над этажами и напоминает мне донжон.

– В башнях находятся лестницы. – Габриэль указывает на зеленую остроконечную крышу одной из них. На выцветших кирпичах сидит чайка, расправив крылья так, чтобы ветер обдувал ее перья. – На самом верху, прямо под крышей, расположен общий зал, где можно пообщаться, поучиться или почитать. При этом нельзя нарушать допустимый уровень шума – вечеринки там запрещены.

Мой чемодан тихо постукивает, катясь по мозаичному полу. Здания соединены аркадами, которые поддерживают массивные колонны из темного песчаника. По периметру дорожек, отделяя их от озера, тянутся металлические ограждения высотой до колен с орнаментами. Между дорожками расположены засаженные зеленью внутренние дворики с лавочками и странными скульптурами в центре. Кажется, я различаю что-то похожее на волка, издающего пронзительный вой. С содроганием отвожу взгляд.

Перед третьим зданием, Эш-холлом, Габриэль останавливается. Во внутреннем дворике растет большой ясень с густой кроной, создающей тень, – вероятно, в честь него и получило свое название это здание. Каплевидные листья шелестят на ветру и уже окрасились в желтый цвет.

Габриэль открывает темно-серую кожаную папку, которую всю экскурсию носил с собой, достает конверт и протягивает его мне.

– Здесь твой ключ от комнаты и пропуск. С его помощью ты сможешь попасть в жилые помещения и комнату с принтерами. Главное здание с библиотекой всегда открыто.

– Окей, спасибо, – отвечаю я.

– Твоя комната номер двадцать четыре, она на втором этаже. Справишься сама?

– Да, конечно.

– Хорошо, тогда… – Он замолкает, внимательно разглядывая меня. Мои леггинсы с дыркой на ноге, мой мешковатый свитер и небрежно собранные в хвост волосы, из которого после аварии выбились несколько прядей. Из-за сцены с Люсией он, вероятно, считает меня мошенницей. Вообще-то мне должно быть все равно, но по какой-то странной причине это не так. Я чувствую себя глупо, потому что не поняла, насколько Людовико использовал меня в своих целях. Мой желудок сжимается, и мне хочется отвести взгляд от Габриэля, но его синие глаза-омуты не отпускают меня. Как у кого-то могут быть такие синие глаза?

– Добро пожаловать в Корвина Касл, Элора, – будто с вызовом произносит мое имя Габриэль. Мягко вначале и жестко в конце. По спине пробегает дрожь, и мне хочется, чтобы он повторил приветствие.

Я с трудом сглатываю и наконец разрываю этот чертов зрительный контакт, прежде чем он окончательно сведет меня с ума.

– Спасибо, – бормочу я.

Но когда я поднимаю глаза, Габриэль уже исчез.

Тяжело дыша, я ставлю чемодан перед дверью комнаты двадцать четыре. Затащить его на два этажа вверх по узкой винтовой лестнице – полноценная спортивная тренировка на всю следующую неделю.

На двери висит прямоугольная табличка с именем Симоны фон Вильбах. У меня замирает сердце. О боже, хуже не придумаешь! Мне предстоит делить комнату с аристократкой? Похоже, сегодняшний день намерен войти в историю как самый ужасный из всех.

Вздыхаю и крепко сжимаю конверт в кулаке, пока не нащупываю внутри ключ от комнаты. «Ты справишься», – подбадриваю себя.

Внезапно дверь распахивается, и я в испуге вздрагиваю. Передо мной стоит девушка примерно моего возраста. Ее бирюзово-голубые локоны сразу бросаются в глаза и очень контрастируют с загорелой кожей. Она одета в черный кожаный пиджак, под ним белый топ, обнажающий живот, и светлые джинсы.

– Привет, – говорю я. – Я Элора, и, эм… Кажется, это моя комната.

– О, значит, ты моя новая соседка! – улыбается девушка, и вокруг ее больших круглых глаз, которые совсем не кажутся испуганными, а, напротив, дерзко сверкают, появляются морщинки. – Приятно познакомиться. Я Симона. Заходи. – Она приоткрывает дверь шире и указывает на мой чемодан. – Помочь?

Удивленная ее предложением, я качаю головой.

– Нет, все в порядке, спасибо.

Я перетаскиваю чемодан через порог и оглядываюсь. Мы стоим в маленькой зоне отдыха с кухней и обеденным столом, за которым стоят два стула. Рядом со мной на стене висит экстравагантная вешалка, сделанная из старой деревянной лестницы, веток и чего-то, что напоминает мне черные проволочные корзины.

– Эта часть общая, – объясняет Симона. – Слева моя комната, справа – твоя. В каждой комнате есть собственная ванная с душем.

Перед вешалкой я снимаю обувь и следую за Симоной в носках. Моя комната оказывается просторнее, чем я ожидала. Каждый звук эхом отдается от голых стен из серого камня. От них веет холодом, и меня пробирает озноб, несмотря на свитер. Мебель сделана из темного дерева, как и рама полукруглого окна с переплетом. Окно небольшое, но его достаточно, чтобы пропускать дневной свет на стол рядом.

Я подхожу к окну и смотрю на озеро Валензе. В нескольких метрах подо мной вода бьется легкими волнами о скалы, на которых построен Эш-холл. Интересно, долетают ли брызги до окон во время шторма?

Меня снова пробирает дрожь, и я быстро отворачиваюсь от окна.

– Жилые помещения – это самые старые здания университета и уже давно нуждаются в ремонте, – говорит Симона, будто ей лично приходится извиняться за состояние комнаты. – Иногда отопление шалит и из крана идет только холодная вода. Но не волнуйся, у нас очень надежный смотритель, он быстро решает любые проблемы.

– Наверное, мне просто нужно привыкнуть ко всему, – тихо говорю я.

– Это понятно. Два года назад я чувствовала то же самое. Но сейчас не могу представить себе более прекрасного места для учебы. Если тебе что-то понадобится, дай знать.

Я все еще слегка ошеломлена ее спокойствием и готовностью помочь. Увидев ее имя на двери, я ожидала встретить избалованную принцессу. Возможно, мне пора пересмотреть свои предубеждения.

– Хорошо.

– Отлично, – ободряюще улыбается девушка. – К сожалению, мне нужно торопиться на внеочередное собрание, но вечером мы можем поужинать вместе, если хочешь, конечно. Я собиралась приготовить пасту, будешь?

Я колеблюсь. Симона выглядит уверенной, общительной и дружелюбной. По сравнению с ней я кажусь себе жалкой и не вписываюсь в эту среду. Тем не менее мне стоит дать шанс и ей, и себе. В конце концов, нам предстоит жить вместе несколько ближайших лет. Поэтому я соглашаюсь, чему она искренне радуется.

– До встречи, – говорит Симона, закрывая за собой дверь.

В комнате повисает тишина, я наконец-то остаюсь одна.

Слезы жгут уголки глаз, но я быстро моргаю, чтобы сдержать их. Сегодняшний день был просто слишком насыщенным. Сначала авария, потом фиаско с Люсией. Я думала, раз уж мне придется учиться в Корвина Касл, то по крайней мере моя сводная сестра будет рядом. Но она повела себя холодно и отчужденно. Она ненавидит меня, хотя я ничего плохого ей не сделала. Она, наверное, не верит, что я оказалась всего лишь марионеткой в планах Людовико.

Я решаю не ломать над этим голову и заняться чемоданом. Рядом с кроватью стоит шкаф со встроенным комодом, ящики которого скрипят, когда я пытаюсь их выдвинуть. В нижнем ящике прячется паук, я быстренько задвигаю его обратно и размещаю вещи только в верхнем ящике и на вешалках. На кровати уже приготовлены полотенца и постельное белье, и я чувствую себя словно в гостинице. Неужели студенты здесь вообще ничего не делают сами? Наверное, регулярная уборка тоже входит в обязанности специальной клининг-команды.

Я застилаю свою постель и развешиваю несколько фотографий и гирлянд, которые привезла с собой. Несмотря на это, комната все равно кажется бездушной и неуютной. Даже небольшой декор не может изгнать старые тени, обитающие в этих стенах. Я тяжело вздыхаю. «Держись, Элора! Первые дни всегда трудные», – пытаюсь утешить саму себя.

После горячего душа я наконец-то ложусь с учебником по анатомии на свою кровать, где и провожу несколько часов, пока не раздается стук в дверь.

– Это я, – зовет Симона. – Я собираюсь начать готовить.

– Сейчас приду, – кричу я в ответ и дочитываю страницу до конца.

На кухне Симона как раз наполняет водой большую кастрюлю. В комнате достаточно места для холодильника, раковины и плиты с духовкой. Обстановка спартанская, но для двух человек приемлемая. Соседка поворачивается ко мне, но сейчас она выглядит как-то иначе. Неужели она плакала?

– Все в порядке?

– Да, конечно, – ослепительно улыбается Симона. Должно быть, мне показалось. Похоже, мне уже мерещится всякое!

– Я вегетарианка, поэтому у нас будет овощной соус. Нормально? – спрашивает она.

– Конечно, – отвечаю я.

– Ты могла бы нарезать овощи? – Симона указывает на кухонную рабочую поверхность, где уже разложила перцы, цукини и помидоры. – Посуда на верхней полке в шкафу.

Я беру все необходимое и мою руки. Затем начинаю нарезать помидоры кубиками.

– Ты всегда готовишь сама? – спрашиваю я ее.

– Иногда хожу в «Побережье», там отличный выбор вегетарианских блюд. Но чаще всего готовлю сама, особенно после собраний, когда я дико измотана и просто хочу отдохнуть.

– Что это за собрания?

– Я член «Фортуны», – говорит Симона.

От любопытства я замираю с ножом в руке. Fortuna aeterna.

– Что такое «Фортуна»?

– Студенческое братство университета. Никогда не слышала о нем?

– Нет, никогда.

Была ли умершая студентка тоже членом этого братства?

– Тебе обязательно стоит познакомиться с «Фортуной» поближе. Там как раз недавно освободилось место. – По ее лицу пробегает тень. Не показалось ли мне снова? Но тень исчезает так же быстро, как и появилась, и Симона снова улыбается. – Я могу познакомить тебя с несколькими людьми, если хочешь. Как насчет следующей субботы? В баре «Побережья» будет традиционная вечеринка для первокурсников. Пойдем вместе?

– Не знаю. – Моя первая и единственная вечеринка со швейцарской элитой закончилась сиренами и полицейским участком.

– Ну же, это будет весело. Первокурсницей ведь можно быть лишь раз в жизни!

– Ты же понимаешь, что этот аргумент не имеет смысла, если на вечеринку придут и студенты старших курсов?

Симона смеется.

– Так и есть. Но все равно будет весело. И ты сразу познакомишься с кем-нибудь. Ты ведь поступила на медицинский, верно?

– Да, так.

– Видишь! В нашем братстве есть несколько медиков. Я тебя с ними познакомлю, и вы сможете обсудить учебу.

– Ну ладно, – сдаюсь я. Если вечеринка окажется скучной, я всегда смогу уйти, но попробовать, наверное, стоит. Интересно, придет туда Габриэль?

О боже, что этот идиот делает в моих мыслях? Я быстро возвращаюсь к готовке, пытаясь сосредоточиться.

Мы ставим нарезанные овощи в духовку, а потом перемешиваем их в блендере. Некоторое время спустя мы сидим за обеденным столом друг напротив друга с двумя тарелками, наполненными аппетитной дымящейся едой. У меня уже текут слюнки.

– Вау, пахнет очень вкусно, – говорю я и беру столовые приборы.

– Приятного аппетита, – улыбается Симона.

Я пробую соус, и это полный восторг. Овощная паста – блюдо, которое я обязательно запомню.

– Что ты изучаешь? – спрашиваю я после еще одной вилки пасты.

– Дизайн интерьера, это моя большая страсть. Мне нравится открывать уникальные свойства пространств, делать их красивее и функциональнее.

– Теперь понятно, откуда взялась необычная вешалка для одежды. Ты ее сама сделала?

– Да, это был проект для одного курса. Тебе не нравится? Моя предыдущая соседка не возражала, но я могу снять ее, если хочешь.

– О господи, нет! – быстро говорю я. – Ни в коем случае. Мне нравится.

– Меня завораживает создание чего-то нового из старых или совершенно обычных вещей. Это трудно объяснить, я люблю работать интуитивно.

– Почему ты говоришь так, будто это что-то плохое?

– В некоторых аспектах этот университет немного старомоден. Новые и необычные методы работы часто не приветствуются. Но, – она указывает на меня вилкой, – изменения требуют времени. Нужно только настойчиво отстаивать свои взгляды, чтобы они не были забыты. Если все будут молчать, ничего не изменится.

Я рассеянно киваю. Стоило ли мне быть более настойчивой и бороться за возможность учиться в другом месте? Могла бы я изменить мнение Людовико, если бы упрямо стояла на своем? Нет, проще уговорить стену, чем моего отчима. Теперь мне нужно выжать максимум из времени, которое я проведу в Корвина Касл, и сосредоточиться на положительных сторонах университета. Изучение медицины здесь откроет передо мной множество дверей. Надеюсь, в том числе и двери клиники «Хирсланден», методы лечения онкологии в которой считаются лучшими в Швейцарии.

После ужина мы вместе убираем со стола. Симона объясняет мне, что раз в неделю приходит уборщица. Мне это кажется странным, но для нее, видимо, это в порядке вещей. Я снова понимаю, в каких разных условиях мы выросли. Однако Симона, похоже, совершенно равнодушна к этому, она ни разу не упомянула о своем благородном происхождении. И когда я собираюсь спросить об этом, она опережает меня.

– Ты завтра сможешь сама добраться на вводные занятия? – спрашивает Симона. – Мой курс начинается только на следующей неделе, и, к сожалению, я уже договорилась о шопинге и не смогу тебя проводить.

Она открывает посудомоечную машину и складывает в нее грязную посуду. Роскошь, которой мне не хватало, когда мама заставляла меня мыть посуду. Зачастую мне тайком помогал папа, и тогда все заканчивалось тем, что мы пускали мыльные пузыри или гонялись друг за другом с полотенцами. Спешно отгоняю эти воспоминания. Даже счастливые моменты с отцом каждый раз вызывают у меня грусть.

– Это правда мило с твоей стороны, но мой наставник уже все мне показал. Думаю, я справлюсь.

– Хорошо, тогда желаю тебе удачи завтра.

– Спасибо! – улыбаюсь я.

Она машет мне и исчезает в своей комнате. Я выключаю свет на кухне и возвращаюсь к себе.

На телефоне пропущенный звонок от мамы. Конечно, она хочет узнать, как прошел мой первый день в Корвина Касл. У меня нет настроения ей перезванивать, поэтому я просто отправляю короткое сообщение о том, что благополучно добралась. День и так был достаточно насыщенным, и я не хочу пересказывать его снова еще и ей, – так я пытаюсь оправдать для себя эту маленькую ложь. А Людовико необязательно знать о моей встрече с Люсией.

Тот факт, что я учусь в этом университете, – результат длинной череды решений Людовико и мамы, которым я должна была подчиниться. Но теперь этому наконец-то пришел конец. Я хочу снова решать все самостоятельно, и даже если мой отчим оплачивает обучение, здесь нет никого, кто сможет диктовать мне, что делать.

Завтра начинаются вводные занятия, и мне не терпится познакомиться со своими профессорами и получить представление о том, что меня ждет в ближайшие годы. Завтра я сделаю первый шаг на пути к своей большой мечте.

Спустя несколько часов, лежа в кровати и натянув одеяло до подбородка, я прислушиваюсь, как волны снаружи ударяются о здание, а стены откликаются эхом, похожим на стоны. Меня пробирает дрожь.

Но несмотря на новую обстановку, вскоре я погружаюсь в глубокий сон.

Глава 7

Габриэль

Две недели спустя

Прохладная и ясная ночь позволяет любоваться бесчисленными звездами. Хочется остаться в комнате и наблюдать за небом в телескоп. Вместо этого я направляюсь к бару «Побережье», где сегодня проходит ежегодная вечеринка первокурсников.

Вдалеке играет музыка – какой-то скучный однообразный радиохит, название которого давно ускользнуло из моей памяти. Со стороны бара доносятся громкие басы, мигают огни, освещая лужайку перед ним. Пространство у «Побережья» переполнено звонким смехом, оживленными разговорами и дружным звоном бокалов.

Неуверенно останавливаюсь и глубоко вздыхаю. Озеро скрыто во тьме, чему я очень рад. Чаще всего мне удается абстрагироваться от мысли, что когда-то оно лишило меня самого дорогого на свете, но временами, особенно если дело касается «Фортуны», я едва могу выносить близость с водой. Я бы с радостью развернулся и ушел, но не могу. Я дал обещание – и Аннабель, и самому себе. Нет более подходящего вечера, чем сегодняшний, чтобы сделать первый шаг. Сегодня «Фортуна», которую большинство обычных студентов называют Темной элитой, ищет новых членов братства. Они присматриваются к новичкам, выясняют, кто может им подойти, проводят беседы, чтобы познакомиться с кандидатами. У меня наконец-то появился шанс попытаться привлечь их внимание.

Руки сжимаются в кулаки. Мне во что бы то ни стало нужно найти кого-то, кто поможет мне вступить в это проклятое братство.

– Габриэль, привет, – внезапно раздается рядом со мной голос Эйдана, и я вздрагиваю. – Я не знал, что ты тоже придешь. Где твоя подруга?

Я давно подозреваю, что Эйдан положил глаз на Люсию. Стоит ли сказать ему, что нет смысла надеяться? Он – типичный Казанова и завсегдатай вечеринок – определенно не в ее вкусе. К тому же она тайно влюблена в кого-то другого, с кем когда-то училась в школе. В подробности я никогда не вдавался, но у нее всегда появляется этот задумчиво-тоскливый взгляд, когда она говорит о школьных временах.

– Люсия не придет. Вечеринки – это не ее тема, – объясняю я.

– Очень жаль! Может, выпьем вместе по пиву?

Мой сосед по комнате показывает на вход в бар. Рядом стоит не только фонтан с шампанским, но и бочка с разливным пивом. Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не фыркнуть. Вероятно, напитки спонсирует «Фортуна».

– Может быть, позже, – говорю я. Если я хочу произвести впечатление на братство, то мне лучше оставаться трезвым.

– Круто! – Эйдан хлопает меня по плечу и устремляется к группе парней, которые только что вышли из бара. Они орут, как первобытные люди, и я закатываю глаза. Какие же они тупые идиоты.

Снова пытаюсь концентрироваться на своей цели и оглядываюсь вокруг. Шумный, переполненный бар служит танцполом, в то время как основное общение происходит на улице. Я прокручиваю в голове список студентов, кто точно принадлежит к «Фортуне». К ним не так просто подобраться. Они почти всегда держатся особняком, устраивают свои собственные вечеринки, мероприятия и проводят дурацкие ритуалы, смысл которых мне до сих пор непонятен. И кто знает, чем они еще занимаются. Мы с Аннабель всегда были очень близки, но «Фортуна» оставалась единственным пунктом, из-за которого мы постоянно ссорились. Я никогда не понимал, почему ей обязательно нужно было к ним присоединиться. На мой взгляд, большинство членов «Фортуны» считают себя лучше других и полагают, что им все дозволено.

Но они ошибаются. Смерть моей сестры не сойдет им с рук. Я позабочусь об этом.

Я обхожу лужайку, на которой полукругом расставлены скамейки. Фонари на солнечных батареях, расположенные повсюду, излучают теплый желтый свет. Время от времени я здороваюсь с однокурсниками. Но нигде не вижу ни одного члена «Фортуны». Где же они все?

Я прохожу мимо группы девушек, которые, смеясь, танцуют под поп-музыку. Одна из них поднимает руки над головой и крутится на месте. Она едва не обливает меня содержимым своего стакана.

Выругавшись, я обхожу стороной эту компанию. Теперь я понимаю, почему Люсия терпеть не может вечеринки. К счастью, она не поддалась на уговоры и не пошла со мной. В последние дни ей было особенно тяжело, и она еще сильнее замкнулась в себе. Несмотря на то что Люсия не была близка со своей соседкой по комнате, смерть Сары сильно потрясла ее. Незадолго до того, как она узнала о несчастном случае, Люсия плохо о ней отзывалась, и это особенно тяготит ее. Сразу после несчастного случая профессор доктор Морелли объявил траур, все вечеринки были запрещены, а мероприятия отменены. Весь факультет гуманитарных наук, на котором училась Сара, собрали в большом лекционном зале, чтобы почтить ее память минутой молчания.

И вот теперь, всего лишь неделю спустя, кажется, все вновь вернулось на круги своя. Я вздыхаю, поражаясь, как быстро забывается трагедия.

Внезапно возле одной из скамеек я замечаю знакомое лицо. Это Элора. Я ловлю себя на мысли, что не могу оторвать от нее взгляд, и только спустя несколько минут осознаю, кто с ней рядом.

Меня одновременно охватывает и жар, и холод. Это не просто студенты. Это члены «Фортуны».

Что, черт возьми, происходит?

Элора в Корвина Касл всего две недели и уже успела завести знакомство с членами братства? Это просто невероятно! Я уже несколько лет безуспешно пытаюсь войти в круг «Фортуны»! Моей главной надеждой всегда была Сара, но даже она постоянно отшивала меня, несмотря на то что моя лучшая подруга была ее соседкой по комнате. Теперь Сара мертва, и мне придется начинать все сначала, пока Элора так легко обрастает связями?