Люкс тень отречения

Асет Галымжанов

Люкс тень отречения

Люкс: Тень Отречения

ГЛАВА 1: НАСЛЕДИЕ ОТРЕЧЕНИЯ

Тот, кто забыл своё имя, чувствует его как боль.

Темнота не была пустотой.

Она шептала.

В её глубине дышало нечто древнее – не тело, не мысль, но след. Остаточное эхо былого света, затерянного между циклами времени. Там, в глубине Сердца Разлома, медленно пробуждался тот, кого не помнили. Не герой. Не спаситель. А… остаток. Осколок воли, забытой даже самим собой.

Он лежал в коконе из биолюминесцентной слизи, пульсирующей под кожей полумертвого корабля. Эмпирий – древнее существо, больше похожее на храм, чем на механизм, – приютило его, спрятав от взглядов создателей и уничтожителей.

Он не знал, кто он.

Он знал только одно: его имя отреклись.

Его тело было не телом – но сплавом памяти и вины. Каждый сустав отзывался эхом древней битвы, которой уже никто не помнил. Сердце билось не ради жизни, а ради возвращения.

– Ты слышишь? – голос проникал сквозь вязкую тишину, как свет, пробивающийся сквозь толщу воды.

Открылись глаза. Не сразу – как будто кто-то распаковывал его заново, слой за слоем.

Перед ним – силуэт. Не человек. Не бог. А тень, вырезанная из света. Она не имела формы, и всё же казалась знакомой. Он не знал имени, но чувствовал её как… сестру? зеркало?

– Ты проснулся. Значит, Печать разорвана, – сказала она. – Люкс возвращается. Но в этот раз… без света.

Он попытался говорить, но из горла вырвался лишь хрип.

– Ты не должен был проснуться, – произнесла она мягко. – Ты был отвергнут. Забыт. Удалён из Песни Сфер.

Она подошла ближе. Он увидел, что в её груди пульсирует сфера. Не сердце. А кодекс. Световая структура, будто бы живая, вибрировала в унисон с тем, что пробуждалось в нём.

– Кто я?

– Ты… был когда-то тем, кто хранил Люкс. Но ты сделал выбор. Ты встал между Светом и Тенью.

Ты – Порог.

Ты – Отказ.

Его пальцы начали двигаться. По коже пробежали тени, словно на ней расползались символы, вспыхивающие и угасающие с каждым движением.

Он вспомнил… боль. И голос. Женский, отчаянный.

«Если ты выберешь их, я забуду тебя».

«Если ты станешь светом – я стану Тенью».

Он не помнил её лица.

Только глаза.

Чёрные, как материя, в которой он сейчас дышал.

– Мне нужно вернуться, – прохрипел он.

– Куда? – спросила тень. – В мир, где ты – призрак? Или к тем, кто тебя когда-то изгнал?

Он не ответил.

Но внутри – тьма сдвинулась.

Не как зло. А как воля.

Та, что не смогла забыть.

Он не хотел быть избранным.

Он хотел вспомнить, зачем он ушёл.

ГЛАВА 2: ЛЮКС

Свет, которого коснулись страх и любовь, больше не будет прежним.

Они называли это Люксом.

Не просто свет. Не энергия. Не знание.

Люкс – это воля, ставшая кодом.

Считается, что Люкс был оставлен Первыми. Или, наоборот, сотворён Последними, когда Вселенная поняла, что рушится. В зависимости от того, кого спросишь, Люкс – либо спасение, либо предательство.

Тень в белом не называла себя по имени. Она вела его через коридоры забытого корабля – Эмпирий жил внутри себя, как организм, не различая, где стены, а где сосуды. Сотни световых вен перетекали в хранилище, которое открылось, когда он подошёл ближе.

– Ты чувствуешь это? – спросила она.

Он кивнул.

В глубине – между рёбрами, в позвоночнике, даже под ногтями – будто дрожало что-то родное. Как если бы всё его тело было написано тем же алфавитом, что и этот свет.

– Это и есть Люкс? – спросил он.

– Не совсем. Это только ключ.

Артефакт лишь отражает. Истинный Люкс не удержать.

Перед ними – сферическая структура, плавающая в воздухе. Она не испускала света, но… свет был внутри неё. Он ощущался кожей, позвоночником, зрением, даже в спинном мозге. Словно он пробуждал в тебе забытые сны, не высказанные мысли, неперерождённые решения.

Он потянул руку – и в тот же миг вся комната затрепетала.

Сфера раскрылась, как цветок, и из неё вышел звук.

Не музыка. Не речь. Но нечто между.

Глубинная вибрация, от которой внутренности словно пытались вспомнить своё происхождение.

– Это… язык?

– Это Песнь Люкса. Первая речь, которой разговаривали сознания до тел.

Он чувствовал, как слова рождались внутри него, как будто он знал этот язык. Не выучил – а всегда знал.

“Lū-khaz e’rem.

Я был отвергнут.

Но я помню всех, кто отвернулся.”

Его глаза расширились. Слова отзывались эхом внутри костей. Он не знал, говорил ли он их, или они говорили через него.

– Ты был хранителем Люкса, – тихо сказала она. – Ты отрёкся от света, чтобы он не ослепил остальных.

– Я?

– Ты разделил Люкс. Разбил. Спрятал части в разных сущностях. Поэтому ты не помнишь себя.

Каждый фрагмент – это часть твоей души, что ты добровольно рассёк.

Он упал на колени.

«Я… сделал это сам?..»

Она присела рядом.

– Потому что ты знал: если кто-то овладеет Люксом целиком, он станет не богом… а тюрьмой. Для других. Для себя. Для всей эволюции.

Он смотрел на свет, замирающий в центре хранилища.

Внутри него теперь пылало странное: не страх, не радость, не боль.

А потребность вернуть.

Не Люкс. А себя.

ГЛАВА 3: ПАДЕНИЕ В СЕРДЦЕ

Ты не потерял себя – ты спрятал себя в глубину, которую боялся пройти.

Он спустился вглубь Эмпирия, туда, где не пульсировали вены света и не звучала песнь кода.

Туда, где разум замолкал, а тело больше не верило в свою форму.

Это было ядро, или, как называли его в Хрониках Затмения – Сердце Эмпирия.

Но он знал: это не сердце корабля.

Это – его собственное сердце, вывернутое наружу.

Путь вниз не имел ступеней. Он не шёл – он падал.

Словно время сжалось и стало вязким, каждый его шаг будто проваливался в сны, не принадлежащие ему.

Он видел вспышки:

– Руку, тянущуюся сквозь свет, прежде чем исчезнуть.

– Лицо ребёнка, в глазах которого отражалась целая вселенная.

– И собственное тело, обугленное светом, как будто он пытался удержать солнце и сгорел.

С каждым шагом его тело теряло плотность.

Он больше не чувствовал тяжести рук. Гравитации мыслей.

Он входил в зону, где всё, что он прятал – ждало.

Голос прозвучал без звука, как чужая мысль, пробравшаяся в его череп:

– Ты пришёл… забрать себя?

Он обернулся.

Перед ним – Он.

Но не он, каким он себя знал.

Глаза были тёмные, будто в них погасли галактики. Кожа – серая, исписанная знакомыми символами, как будто они вытекали изнутри. Тень была не злом. Она была наказанием.

– Ты оставил меня, – сказал двойник. – Ты выбрал быть светом. А значит, я остался… всё остальное.

– Я пытался… защитить.

– Себя? Или их?

Тень шагнула ближе. Вокруг неё сгущалась тьма не как туман, а как плоть боли.