Из жизни незадачливого жиголо

Время от времени преподаватели могли брать так называемый «библиотечный» день для того чтобы, соответственно, ходить в библиотеку и углублять свои научные знания. Но человек это не бездушный комп, у него есть и личные дела. Пока Маринка, жена Володьки, не уехала за длинным рублем в Москву, это был день Больших Покупок или день Большой Уборки. Теперь это был день Большой Пьянки. Несмотря на незначительность финансового положения преподавателя, выпивка в доме была всегда. Студенты существа ушлые и наблюдательные. Заметив, что препод в сессию стесняется брать деньги, часто несли подарки в виде спиртного. А те кто из районов области снабжали домашними заготовками. Солености, варенье, мед, копчености. Ну, скажите, что делать если в доме скопилась выпивка и закуска? Выручить мог только «библиотечный» день.

Оценив новый дорогой, с их бюджетнической точки зрения, костюм, новую сорочку и обувь, Володя хмыкнул и лишь спросил:

– Ну что, продался?

– А ты сам бы купился? – тут же отреагировал жилец.

– Ладно, пошли на кухню. Там все готово.

– Повод есть?

– Жена звонила из Москвы.

Алексей быстренько переоделся и пришел на кухню. На столе были представлены «дары волхвов». Сегодня это был дагестанский коньяк, якобы, 5 звездочек, соленые огурцы, копченый подлещик. Вовка толком не умел готовить, поэтому картошку он отварил, а не пожарил. У них обоих накануне произошли нервотрепательные события, но Алексей за счет ночного променада по загородной трассе уже успокоился, а хозяин квартиры еще кипел. После первой дозы Алексей поинтересовался:

– Так кто кому звонил?

Он знал, что когда человек переполнен эмоциями, разум у него отключается. Ждать от него связного текста, четкой аргументации не следует. Пока эмоции бесчинствуют в голове, логика прячется под лавку. Поэтому общение надо начинать с простых несложных вопросов.

– Она сама позвонила. Знаешь для чего? – и без паузы сам же и ответил – Чтобы предупредить что через две недели она поедет в Польшу для переговоров с партнерами.

– Ну и хорошо. Растет человек.

– Это у меня растут рога. Потому что едет она со своим шефом.

– Стоп. Не надо ненаучной фантастики. Это только твои предположения.

– Да я давно почувствовал что у Маринки в Москве есть хахаль. А может и не один.

Опровергнуть это сидя за столом на кухне было невозможно. Можно было только смягчить подозрения и обиженное самолюбие. Как известно лучший размягчитель это крепкий напиток. Алексей плеснул коньяк по замечательным граненым стопочкам.

– Чтоб им в Москве пусто было.

– Давай.

Убеждать сейчас Владимира, что его жена верна и непорочна – это значит спровоцировать его чувство противоречия на поиск новых доказательств падения Маринки. И, возражая Алексею, убеждать он будет, по сути дела, прежде всего себя самого. Чем усугубит свою боль и драму. А драмы нам сейчас не нужны, у нас своих хватает.

– Знаешь, Вовчик, так, наверное бы поступил ты. Это ты бы ушел «налево», а Марина она не такая. Не суди ее по себе.

– Хорошо по себе не буду. Давай судить по тебе, – Вовка слегка побледнел от выпитого. Когда он нервничает, то постоянно поправляет волосы, поэтому голова у него взъерошена. Алексей сразу почувствовал себя неуютно. Обсуждать взаимоотношения Владимира и Марины он еще мог, но поднимать тему самого Алексея и Марины ему категорически не хотелось. Но пуля просвистела мимо.

– Вот ты был в бизнесе, – продолжил Вовка, – у Вас со Светкой был свой магазин. Скажи мне – ты к продавщицам приставал?

– No comment.

– Ага, стыдно! Значит было. Так и ее шеф наверняка приставал.

Сосед снова наполнил стаканчики и положил себе закуски. Обмусоливать тему взаимоотношений мужчины и женщины под коньяк можно было бесконечно.

– Кроме подозрений что еще у тебя есть?

– Знаки, – тут же ответил хозяин.

– Какие знаки? – Алексей замер со стаканом в руке.

– Знаки судьбы. Не смейся это все серьезно.

Алексей понял, что сейчас друга понесет, поэтому предложил:

– За знаки.

Они выпили и Владимир тут же продолжил.

– Понимаешь, я верю в судьбу. Верю в то, что она подает человеку знаки. Либо предостерегающие, либо подталкивающие.

– Пресловутая черная кошка, которая перебежала дорогу.

– Может быть и кошка, может быть и неожиданно порвавшиеся шнурки.

– Да я каждый день могу найти таких знаков бог знает сколько. И что верить во внезапно начавшийся дождь или заколовший бок? – не сдавался Алексей.

– Если на это постоянно обращать внимание, то это квалифицируется как синдром навязчивости и является устойчивым признаком шизофрении, – согласился философ. – Я надеюсь ты окна в домах, мимо которых ходите еще не считаешь?

– Да как тебе сказать, – Алексей задумался.

– Ну вот. А я говорю о судьбе. Знаешь, в любой серьезной религии верующие идут молиться в определенное место и даже в определенное время. Утренний намаз на молельном коврике, оборотившись в сторону Мекки или вечерняя молитва перед иконой Николая Чудотворца в красном углу. Не бывает так, что человек ни с того ни с сего решит – дай ка я сейчас помолюсь и попрошу чего-нибудь. Так и здесь. Если Вы сосредоточены, глубоко погружены в существенную проблему, которая для Вас очень значима. Ваше Будущее от этого зависит. То Вам может быть дан Знак. Это не проблема выбора – какую майку мне сегодня одеть.

– Понимаю. To be, or not to be: that is the question

– Конечно. Но чаще бывает так, что судьба постучалась человеку в дверь, а он ушел в ларек за сигаретами, – с жаром продолжал излагать кандидат философских наук.

– То есть, счастливчик – это тот кто умеет правильно понимать знаки судьбы, им следовать и быть за это вознагражденным?

– Нет. Судьба не вознаграждает. Она ведет человека к своему предназначению.

– Предназначенному для него?

– Не совсем. К предназначению судьбы. А человек на этом пути только один из шагов.

Хмель брал своё, рассуждать на эту тему можно было легко и бесконечно, но Алексей всегда стремился к конкретике.

– Так чего ты ждешь, реально. Поедешь в Москву искать следы измены жены или начнешь уравнивать счет? Благо студентки есть, не дай бог.

– Теперь должен появиться выход из этой ситуации. Это может быть случайная встреча или… Ну, не знаю. Может быть звонок.

– С небес – Алексея просто распирал сарказм, но он сдерживался из последних сил чтобы не обидеть друга.

– Нет. В дверь или телефонный.

Товарищ молча разлил коньяк по стопкам и сказал тост.

– Пусть сбудутся наши желания.

Они выпили. И тут зазвонил телефон. Алексей замер даже не успев поставить посуду на стол. Владимир, совершенно спокойно, на правах хозяина поднял трубку.

– Алло.

Друг весь обратился в слух, но разобрал только то, что голос был женский.

– Да, это я, – ответил Владимир. Какое-то время он молча слушал, потом сказал:

– Да, знаю где это. Минут через 30—40 буду, – и повесил трубку.

– Что, Вова? – неутерпел Алексей.

– Надо ехать.

– Куда? Ночь на дворе. Объясни в чем дело, кто это звонил? Я надеюсь не Марина из Москвы?

– Нет. Незнакомая девушка. Это то о чем я тебе только что говорил.

– Я тебя убью. Что конкретно? – взвился собеседник.

Зашнуровывая кроссовки Владимир стал рассказывать.

– Как я понял, две девушки решили сыграть с судьбой в рулетку. По очереди набирают первый попавшийся номер из телефонного справочника и просят позвать – называют первое попавшееся мужское имя. Если не совпадает, то извиняются.

– А если совпадает? – у Алексея пересохло во рту.

– То проигравшая должна пригласить мужчину в гости и провести с ним ночь. Нина, так она представилась, попросила позвать Владимира.

– И ты собираешься к ней ехать?

– Да. Это недалеко, девятиэтажка на Шелковичной.

– Володь, может лучше со студентками замутить, – почти умолял Алексей. – Или, как вариант, в ларек за сигаретами сходишь.

Весна плавно готовилась обернуться летом. Точно так же как прошлый век совсем недавно обернулся новым двадцатым веком. Солнце припекало все сильнее. Может быть поэтому двое мужчин расположились попить кофе на улице под зонтом, а не в помещении известного во всей Вене кафе «Ландтманн». А может и потому что старший из мужчин, благообразный джентльмен с ухоженной бородкой и в отлично сшитом франтоватом сюртуке, постоянно курил сигары. Его визави был очевидно либо студентом старших курсов, либо уже бакалавром, но точно ассистентом старшего товарища, так как ловил с восхищением каждое его слово.

– Я вам так благодарен, господин профессор, что вы пригласили меня на чашечку кофе. Но почему меня, господин Фрейд.

Доктор Фрейд неспеша раскурил сигару.

– Видите ли, Генрих, мой издатель заказал рукопись. Популярность моих публичных лекций не дает ему покоя. И он упросил меня написать для моих почитателей книгу. Не монографию для ученых мужей, а именно лекции для публики. Вы Генрих, как мой ученик, присутствовали почти на всех моих последних выступлениях, сидели среди слушателей и представляете что более всего их заинтересовало.

– Да, почти на всех, господин профессор, – заверил юноша.

Выпустив очередной клуб дыма, основатель психоанализа кивнул и продолжил:

– К тому же, я считаю, что из всех моих учеников, вы отличаетесь системностью мышления и очень удачно формулируете мои умозаключения. Именно поэтому выбор пал на вас. Я надеюсь, что в ходе нашего с вами обсуждения мне лучше удается развить свои предположения, находить аргументы, излагать свое понимание психических проявлений. – Метр пригубил чашку ароматного кофе. – Чем если бы это было в тиши кабинета над чистым листом бумаги.

– То есть вы хотите сказать, что это одна из фобий – боязнь чистого листа? – решил блеснуть польщенный помощник.

– Очень интересное наблюдение, юноша. Боязнь чистого листа. – Метр пожевал кончик сигары. – Боязнь чистого листа. Боязнь начать что-то новое. Очень интересно. Ведь кто-то боится так, что даже и не начнет. Кстати, профессор Шарко как-то говорил мне, что ему очень трудно начинать писать новую статью, аж пальцы скрючивались на правой руке. Приходилось делать массаж или даже готовить теплые ванны для руки.

– Неужели это знаменитый профессор Шарко из клиники нервных болезней в Сальпетриере? – восхитился юноша.

– Да, коллега. Но об этом позже. Генрих расскажите мне о контингенте, который ходит на мои публичные выступления.

– В основном это, конечно, это состоятельные люди. Не каждый может себе позволить билет на лекцию за 15 крон. Это образованная публика, среднего возраста. Преимущественно женщины.

– Как так? Мне казалось, что в зале больше мужчин.

– Да, но привели их туда как раз женщины. На публичную лекцию, где в том числе обсуждаются вопросы пола, неприлично ходить одиноким дамам. Общественное мнение знаете ли…

– Хм. Очень ценное наблюдение.

– Поверьте мне, профессор, дамы буквально тащат своих спутников на ваши выступления.

– Так вот от кого скептические реплики на моих выступлениях. Браво Генрих. А как вы думаете, почему женщин так интересует мой психоанализ?

– Ну, может быть они от природы любопытны, – сделал неуверенное предположение юный ученый.

– Они более тревожны, – Фрейд стряхнул пепел в фарфоровую пепельницу. – У женщин повышен порог восприятия, поэтому они более чувствительны. И как следствие более тревожны.

– Я понял, профессор, – юноша от возбуждения заерзал на стуле. – Когда мы с матушкой отправляемся за покупками, я запираю дверь и поворачивая ключ, громко считаю обороты «Раз, два». Матушка все равно отодвигает меня в сторону и дергает за ручку «Дай я проверю».

– Именно. Вот это и есть проявление внутренней имманентной тревожности у женщин. А что будет если мы усугубим ситуацию. Вы не просто ушли на пару часов из дома, а уехали, например, на воды подлечиться.

– В Баден-Баден, – подхватил ученик. – На месяц. И матушка не проверила закрыл ли я дверь.

– Да. И дома осталась часть ваших сбережений и фамильных драгоценностей.

– О, матушка вся изведется. О каком лечении тогда может идти речь. Однозначно это будет предпосылка классической истерии.

– Я бы назвал это неврозом. Что бы вы порекомендовали, Генрих?

– Сильное успокоительное? – предположил собеседник.

– Но причина этим не устраняется, источник раздражения продолжает существовать. Так во что это выльется?

– Не знаю, доктор Фрейд.

– Генрих, если ты выпьешь чашечку кофе, такого же прекрасного как в этом заведении, ты сможешь сразу лечь и заснуть?

– Нет, профессор, кофе меня очень бодрит. Поэтому во время сессии за вечер я могу выпить целый кофейник и не спать до утра.

– А твоя мама?

– Матушка моя может задремать тут же за кофейным столиком.

– Вот именно. – Доктор Фрейд назидательно поднял вверх палец. При крепкой нервной системе дополнительное возбуждение способствует активизации, повышению работоспособности, а для слабой это будет чрезмерным воздействием и приведет к парадоксальному эффекту – нервная система отключается. Человек засыпает. Чем сильнее стрессовый фактор, тем дольше он будет спать. Это и есть форма примитивной изоляции. Примитивная изоляция, это способ снять психическое напряжение путём ухода от взаимодействия с реальностью. Это одна из самых первых защит, которыми начинает пользоваться человек в своей жизни. Например, я часто наблюдал на примере своих детей, что младенец засыпает, чтобы справиться с переизбытком нахлынувших на него новых ощущений. Человек засыпает и тем самым изолируется от раздражителей. Он самоисключается из действительности, погружаясь в царство Морфея, ради сохранения внутреннего спокойствия. Это конечно вредит взаимоотношениям с близкими людьми, которые не получают необходимой им обратной реакции.

– Профессор, а не является ли так называемый летаргический сон, так же проявлением психического механизма изоляции? – воскликнул юноша.

– Генрих, я не ошибся выбрав вас в собеседники. – Самодовольно улыбнулся метр.

– Доктор Фрейд, а какие еще механизмы защиты присутствуют у человека с рождения?

Собеседник ответил не сразу. Он заказал еще чашку кофе и снова взялся за отложенную сигару.

– У младенца еще нет «Я», на него не давит «сверх Я». Он значительно подвержен действию инстинктов, на базе которых и закладывается психика. Безусловно один из первых психических механизмов является эгоцентризм. Весь мир это я. Все вокруг существует для меня. У маленького ребенка еще не развита эмпатия и восприятие окружающего мира происходит за счет собственных ощущений. Эгоцентризм, как мощное проявление бессознательного не дает возможности посмотреть на происходящее с точки зрения других людей, поставить себя на место этого человека. Эгоцентрик не стремится понять, что люди – другие, не такие как он, что другие люди на многие вещи смотрят по своему, что у них свои и взгляды и потребности. Отсюда и возникают конфликты. С возрастом такое восприятие мира трансформируется, но доминирование подсознательного у слабых личностей закрепляется.

– Это то, что мы называем «не сошлись характерами»?

– Не стоит примитизировать, коллега. Хотя, в целом, вы правы, – согласился метр.

– Получается, что если у взрослого человека сохранился и превалирует механизм защиты такой как эгоцентричность, то это становиться большой проблемой в общении с окружающими, установлению с ними контактов, взаимопонимания, а это, в свою очередь, может инициировать психическое заболевание, – продолжал закреплять мысль младший коллега. – Является ли тогда эгоизм вершиной проявления эгоцентризма? Как вы считаете, профессор?

– Позвольте с вами не согласиться, юноша. В основе поступков эгоиста лежит получение выгоды, корысть, то есть осознанные действия. Эгоист именно ради этого совершает те или иные продуманные действия. В то время как эгоцентричный человек поступает неосознанно, он просто не анализирует многое происходящее вокруг как должное, для него это данность. Ведь он полностью погружен в мир собственных интересов.

На некоторое время повисла пауза, когда каждый думал о своем. Профессор посмотрел на часы.

– Генрих, прошу вас, как моего ассистента, изложить на бумаге наши рассуждения. Хочу посмотреть как вы подкованы методологически и как владеете пером.

– Почту за честь, уважаемый профессор, – молодой человек от полноты чувств прижал руки к груди.

Часть 2

Придя на работу, Алексей каждый час стал набирать домашний номер Вовки. После обеда тот отозвался, сказал что у него все хорошо и он собирается отсыпаться. Ну, если с другом все в порядке, значит пора заняться своими делами. После обеда, когда закончилось его дежурство в филармонии, Алексей направился в брачное агентство. Он буквально кипел от возмущения. Всю дорогу он шлифовал фразы, которыми собирался обличить хозяйку брачного вертепа.

Наталья была занята, она что-то отправляла по электронной почте. И ему пришлось покорно ждать когда она освободится.

– Ну как твой выход в высший свет? – она наконец расправилась с корреспонденцией.

– Весь ваш высший свет, – начал Алексей, но Наталье, понятно, было решительно наплевать что он думает, поэтому она его бесцеремонно перебила:

– Да, чуть не забыла. Утром заезжала Антонина Павловна, она завезла твой паспорт и небольшой гонорар. Говорит, что ты в спешке забыл их забрать.

Она передала ему документ и конверт. Алексей осторожно взял конверт, раскрыл его и удовлетворенно хмыкнул.

– Она не хочет извиниться?

– Ей это и в голову не придет. Она только сказала, что весь вечер ты держался достойно и она удовлетворена.

– Удовлетворена? Я ей что игрушка. – Алексея понесло. Обида, приглушенная гонораром, вспыхнула с новой силой.

Однако Наталья, поднаторевшая в общении с нервными клиентами, увещевательным тоном постаралась снизить эмоции.

– Ну какая ты игрушка, Леша. Игрушки приобретают для удовольствия, радости. Они бывают мягкие, забавные, развивающие. Посмотри в зеркало, ну какой из тебя мопс, пупс или Кен?

– Кто? – не узнал последнего Алексей.

– Сразу видно что ты не девочка, а грубый мужлан. А берешься судить такую женщину. Надеюсь вопрос с Антониной Павловной закрыт и претензий ты не имеешь?

– Да уж, – Алексей погладил еще раз конверт. – Ты ведь тоже не внакладе?

– Хочешь продолжить поиск богатой невесты? – проигнорировала его вопрос Наталья.

– Не знаю, но денег на вступительный взнос не дам.

Наталья рассмеялась. Она поняла, что бури больше не будет.

– Я согласна брать услугами. Ты же электрик, сначала разберись с выключателем. Целую неделю светильник на потолке противно моргает.

– Я вижу. Это надо стартеры посмотреть, да и лампы пора заменить. Только здесь потолки три с половиной метра и я даже со стола не достану.

– Направо по коридору, возле туалета есть дверца – это подсобка. Там есть и стремянка и лампы. Займись наконец своим мужским делом. Выйди из образа Дон Жуана.

Алексей быстренько сходил за стремянкой и принес коробку с люминесцентными лампами. Он скинул куртку, оставшись в облегающей спортивной майке, привычно вскарабкался на стремянку и занялся привычным делом. Наталья с интересом засмотрелась на его спортивную, подтянутую фигуру.

– А ты ещё ничего выглядишь, – не удержалась она от комплимента.

– Что ты хочешь в институте четыре года борьбой занимался. Да и сейчас у меня беспроигрышная диета со сто процентным результатом – корочка хлеба и постоянный стресс. Хочешь похудеть по моей методике?

– Да пошел ты, – беззлобно отреагировала женщина.

В это время в дверь сначала робко постучали, затем приоткрыли и спросили «Можно?». В кабинет зашла странная пара. Пожилая, но не старая, очень суетливая женщина и молодая девушка. Младшей было явно за 20, но взгляд у нее был наивный и глуповатый. Нескладная фигура, подверженная полноте, плоское круглое лицо. Глазки маленькие, но очень подвижные, как бисеринки у мышки. Девушка имела заметные признаки дебилизма. Причем не только бытового, но и медицинского.

– Здравствуйте, Наталья Николаевна, это опять мы. Помните нас со Светиком?

– Конечно, помню мадам Сосновская. И вас и Светика помню. Что, у вас опять таки есть проблемы?

Женщины явно вели какую то свою игру. А дочка в это время с интересом рассматривала Алексея на стремянке. Причем в глазах ее читалась явная озабоченность.

– Ой, Наталья Николаевна, мы вам так благодарны. Михал Михалыч такой заботливый мужчина, такой внимательный. Он моему Светику постоянно такие дорогие подарки дарит. Вот телефон новый подарил. В кафе при оперном театре они часто ходят. Посмотрите, Наталья Николаевна, как она похорошела.

Хозяйка агентства, конечно, посмотрела, но особых изменений в красоте девушки не заметила.

– Так от меня вы что хотите? – решила побыстрее перейти к сути визита Наталья.

– Понимаете, голубушка, Михал Михалыч для нас первый. Всё бы хорошо, но у него такой тяжелый характер.

– А я вас предупреждала, что у них слишком большая разница в возрасте, да и сам он человек властный и капризный.

– Не то слово, Наталья Николаевна, просто какой-то деспот. Слова поперек не потерпит. Он постоянно следит за Светиком, ко всем ревнует. А теперь мало того что они постоянно встречаются, он требует чтобы моя девочка переехал к нему жить. А как же я ее одну такую пущу? Да ни за что.

– Так что вы от меня хотите?

– Дорогуша, Наталья Николаевна, помоги по старой дружбе отвадить этого злыдня и найти девочке другого приятеля. А я в долгу не останусь.

– Как у вас все просто. Отвадить одного, найти другого. Вы помните сколько времени и сил я потратила чтобы найти вам Николай Николаича?

Сосновская согласно закивала головой.