Гадание на пыльце

Ольга Прусс

Гадание на пыльце

Пролог.

Ты совершеннолетний, любишь фэнтези и всё ещё по-детски веришь в чудеса?

Твоя жизнь стала серой, как потрёпанный пергамент, где дни сливаются в бесконечную череду однообразных строк? Ты когда-то мечтал о великих свершениях, но вместо этого застрял в клетке "взрослой" реальности? Выбранная профессия оказалась не волшебным посохом, а тяжёлым камнем на шее? Отдых больше не пахнет мёдом и приключениями, а лишь пылью забытых желаний?

А спорим, ты не отказался бы сейчас от прогулки по сказочному лесу верхом на настоящем единороге?

Представь: воздух, напоённый ароматом волшебных цветов, шепот листьев, рассказывающих древние легенды, и серебристая грива мифического существа, мерцающая под светом трёх лун…

193 года, 13 месяцев и минус 3 дня…

Именно столько времени прошло с тех пор, как я поселилась в Лунном Королевстве – месте, где реальность подчиняется не законам физики, а капризам магии.

Тебе, наверное, интересно, сколько же мне лет? Ведь, как известно, смертные редко перешагивают вековой рубеж… Но, увы, точного ответа у меня нет.

Время здесь течёт иначе.

Сутки длятся всего 9 часов, и за это время луна и солнце успевают дважды поменяться местами, окрашивая небо в немыслимые оттенки.

Год состоит из 16 месяцев, и каждый из них носит имя древнего духа.

А времён года – шесть: Пение Льдов, Танец Росы, Время Шепчущих Ветров, Пламя Золотых Листьев, Серебряная Спираль и Глубокая Грёза.

Попробуй сосчитать, сколько это в земных годах? Даже магические песочные часы сбиваются со счёта…

Так что, если вдруг заскучаешь – знай, что где-то за зеркалом, за туманной завесой между мирами, существует королевство, где единороги пьют звёздный эль, эльфы торгуют снами, а время… время здесь просто любит играть в прятки.

Готов ли ты потерять счёт годам ради вечного лета души?

В Лунном Королевстве время – не просто цифры на пергаменте, а живая, капризная сущность, с которой приходится договариваться. Особенно это касается королевской знати, чьи суеверия крепче стальных доспехов и древнее самых первых заклинаний.

Главное правило двора: рождаться и умирать в чётные дни – к удаче, в нечётные – к беде.И потому здесь даты – вещь… подвижная. Если младенец появляется на свет, скажем, 21-го числа, то придворные хронометры тут же щелкают на 22-е, словно так и было. Если же кто-то уходит в иной мир за три дня до круглой даты, то смерть записывают на последнюю "красивую" цифру, будто сама Судьба подправила перо в книге бытия.

«А как же простые горожане?» – спросишь ты.

Ах, для них на Главной Торговой Площади возвышается Великий Световой Календарь – огромное магическое табло, чьи рунические символы переливаются, как северное сияние. Каждое утро цифры на нём обновляются… а иногда меняются внезапно, подчиняясь воле знати или прихотям судьбы.

И тогда бьют колокола.

Глухой, медный гул разносится по улицам, и в тот же миг: повар бросает ложку в кипящий суп; ученик застывает с пером в воздухе, оставляя кляксу на пергаменте.

Даже городские коты настораживают уши. Все – от мала до велика – бросают дела и бегут к площади, чтобы узнать: «что случилось? Чья смерть или чьё рождение снова перевернули календарь?»

Бывает, округление дат совпадает с праздником – и тогда город взрывается ликованием! Новый год вдруг наступает на неделю раньше! Кузнец, уже занесший молот над раскалённым железом, с облегчением вешает его на крюк. Дети, только что ковылявшие в школу с тяжёлыми сумками, вопят от восторга и мчатся за сладостями. Долгожданный день рождения ребёнка внезапно становится сегодняшним числом! Подарки вручают тут же, а торт, который ещё вчера не успели испечь, волшебники-кондитеры допекают заклинанием "Летящей Воронки".

Но бывает и иначе… Каникулы откладываются. Школьники стонут, учителя злорадно потирают руки, а родители в отчаянии – ведь теперь придётся ещё неделю слушать: "Мааам, ну когда же праздники?!" Пятница превращается в понедельник. Рыночные торговцы проклинают звёзды, воины в тавернах заказывают вдвое больше эля, а писцы роняют головы на стол со стоном: "Опять работать…"

И всё это – только если никто не умрёт и не родится завтра. А ведь в Лунном Королевстве завтра может наступить вчера.

Ты все еще хочешь попробовать жить по таким законам?

Но прежде, чем ответишь, расскажу одну историю.

Однажды мне довелось познать всю причудливую жестокость здешних порядков.

Разболелся зуб. Не просто заныл, не просто слегка побеспокоил – нет! Он пульсировал, как сердце разъярённого тролля, сверлил челюсть острой иглой гномьего проклятия и отдавался в висках тяжёлыми ударами, будто кузнец колотил по наковальне прямо у меня во рту. Но в Лунном Королевстве зубы не лечат. Зачем? Они вырастают заново – белые, ровные, будто только что подаренные феей утренней росы. Сколько угодно раз!

Но есть одно маленькое условие… Сначала надо избавиться от старого. А это значит – вырвать.

И вот тут начинается истинное испытание.

Лекарь в королевстве один. Один – на шестнадцать месяцев, на шесть времён года, на всех жителей, чьи зубы, кости и прочие неприятности решили восстать против своих хозяев.

Договориться с ним – подвиг, достойный баллады.

Шаг первый: найти повозку.

Не просто "нанять первого попавшегося возницу" – нет! Кучера либо спят, либо уже везут кого-то другого, либо отказываются ехать "в такую даль" (хотя лекарь живёт всего в двух лунах пути – но кто считает?).

А если повозка всё-таки найдена, то кучер обязательно окажется тем самым ворчуном, который: не ездит без предоплаты, и точно уверен, что сегодня как раз начинается Сезон Колеблющихся Мостов, а значит – дороги закрыты (хотя на самом деле Сезон Колеблющихся Мостов был три луны назад, но кто его знает, может, время снова перевели?)

Шаг второй: морошковое вино.

Лекарь не берёт денег. Он презирает звон монет, считая их "грубым металлом, портящим ауру исцеления". Вместо этого он требует… свежее морошковое вино. Но не просто вино! Оно должно быть из недавно отжатого сока, ещё не успевшего как следует забродить (иначе "это уже отрава, а не напиток!"), охлаждённым, но не замороженным (лед – "убийца вкуса"), и обязательно в запотевшей стеклянной бутыли – потому что "пластик – это профанация магии природы". И где это взять?

На рынке, конечно! Но не на любом, а только на Утреннем Рынке Северных Ворот, который открывается за час до рассвета, и закрывается ровно с первым лучом солнца. А значит – приходится вставать затемно, толкаться в очереди (где тебя обязательно обгонят какие-нибудь проворные лесные духи), и молиться, чтобы последнюю бутыль не перехватил какой-нибудь подвыпивший тролль.

Шаг третий: дорога.

Две луны и два солнца – по ухабистой, пыльной, вечно петляющей дороге, где колёса то и дело проваливаются в ямы, которых вчера ещё не было. Мосты внезапно оказываются разведёнными – потому что речные нимфы сегодня справляют праздник, а кучер то и дело сворачивает в таверну – "просто промочить горло, на секундочку!" И всё это время зуб ноет, пульсирует, напоминает о себе с каждым толчком повозки, будто злобный крошечный гоблин решил выдолбить пещеру прямо в твоей челюсти.

И вот… финал.

Ты наконец-то стоишь перед дверью лекаря. Измученный, но полный надежды. Ты уже представляешь, как этот кошмар скоро закончится. Ты поднимаешь руку, чтобы постучать… И тут… верь распахивается. Лекарь высовывает голову, бросает взгляд на твоё искажённое болью лицо, на бутыль в твоих руках…

И произносит:

– Разве ты не слышала? Время вновь перевели, и сегодня у меня выходной!

ХЛОП.

Дверь захлопывается.

Ты стоишь там, сжимая бутыль (которая теперь никому не нужна), с зубной болью (которая никуда не делась), и с мыслью, что теперь придётся ехать обратно. Обидно? Не то слово.

Это – Лунное Королевство, дорогой друг. Здесь даже боль подчиняется капризам календаря. Зато новый зуб вырастет – красивым. И это, пожалуй, единственное утешение.

А вот еще другая история, из-за которой никто не воспринимает меня всерьёз! И всё из-за этих проклятых крыльев. Коротеньких, едва достигающих поясницы, больше похожих на жалкие обрубки, чем на гордые переливающиеся лопасти, способные поднять в воздух даже самого упитанного домового. А ведь когда-то у меня не было крыльев вообще. Я родилась обычным человеком – с двумя ногами, двумя руками и полным отсутствием магии в крови. Но Лунный лес меняет всех. Здесь – я научилась гадать. И прекрасно этим зарабатывала, пока однажды не появилась та самая ведьма. Седая, сморщенная, с глазами, как две лужицы мутного зелья, и пальцами, скрюченными в узлы от древних заклятий. Она пришла ко мне погадать на судьбу, а я… Я честно предсказала ей семь лет неудач. Не из злости! Просто карты легли так.

И что же?

Вместо благодарности за правду (а ведь могла соврать!), она хрипло засмеялась, швырнула на пол зеркало (которое разбилось ровно на семь осколков) и прошипела: – Ну что ж, гадалка! Раз уж ты так любишь предсказывать – вот тебе моё пророчество! Будешь знать, каково это – ждать избавления, которое всё откладывается!И взмахнула костяным посохом. С тех пор у меня крылья. Маленькие. Смешные. И проклятые. Избавиться от них должна была в первое полнолуние седьмого месяца. Но… Даты переносились. Трижды. Сначала – из-за рождения принцессы (и куда торопиться, если ребёнок и так появился на свет на два дня раньше?). Потом – из-за смерти старого алхимика (а он, между прочим, уже три года как был полупризраком, так что все давно считали его умершим). А в третий раз… просто потому, что королю приснился дурной сон, и он решил, что чётные числа сейчас удачливее. Вот и вышло, что мой срок уплыл, как песок сквозь пальцы. А сегодня… сегодня я отправилась за сиреневой пыльцой. Без неё невозможно гадать – она связывает предсказание с дыханием будущего, делает карты послушными, а образы – ясными. Но жирная толстуха за прилавком (та самая, что торгует пыльцой, приправляя её дешёвыми иллюзиями, чтобы увеличить вес) даже слушать не стала. Она уперла руки в боки, закатила глаза, и проревела так, что даже ворчуны-гномы за соседними лотками притихли: – Пошла вон, мелкая плутовка! Крылья отрасти сначала, а потом пытайся колдовать!Все засмеялись. А я… Я стояла, сжимая кошель (в котором было достаточно монет), чувствуя, как жар стыда разливается по щекам. И самое обидное – нельзя же объяснить этим тупоголовым, что: колдовство – это одно. Оно требует силы, заклинаний, правильных жестов. Дар предвидения – совсем другое. Он не зависит от размера крыльев, длины ног или хоть сколько-нибудь приличного отношения со стороны рыночных торговцев! Но кто станет слушать? А теперь? Теперь я стою здесь, с куцыми крыльями, с проклятием на спине и с тоской в сердце. Лунный лес меняет всех. Кого-то превращает в фей. Кого-то – в оборотней. А меня… в посмешище. Но ничего. Рано или поздно (если, конечно, даты не переведут опять) проклятие снимется. И тогда… Тогда я вернусь на этот рынок. С большими крыльями. С пудовой гирей в руках. И очень вежливо напомню той толстухе, как правильно взвешивать пыльцу.

***

Людской мир и сказочный давно уже сосуществуют бок о бок, словно два дерева, чьи корни переплелись под землёй, но кроны так и не научились делить один и тот же воздух.

С тех пор, как открылся Проход, поток желающих перешагнуть границу реальностей не иссякает. Но готовы ли они к тому, что их ждёт? Обычно в Лунное Королевство приходят те, кого слишком сильно обожгла их собственная жизнь. Брошенные жёны и мужья, чьи сердца разбиты вдребезги, словно хрустальные бокалы после королевского пира. Одинокие души, уставшие от тишины в пустых квартирах, где эхо повторяет их шаги, но не отвечает на вопросы. Те, кому не дано завести детей, чьи колыбели так и остались пустыми, а мечты о смехе малышей – несбыточными. Несчастные влюблённые, чьи чувства были растоптаны, как осенние листья под сапогами прохожих. Потерпевшие крах на работе, чьи зарплаты тают быстрее, чем лёд под летним солнцем, а начальники ядовитее болотных жаб. Искалеченные судьбой, носящие свои травмы не только на теле, но и в душе. И вся эта толпа неудачников упорно лезет к нам, словно надеясь, что сказка залатает дыры в их реальности. Может, поэтому большая часть населения города такая тоскливая? Ведь они пришли сюда, ожидая чуда, а получили… То же самое. Только с магией. Те же неудачи, те же разбитые сердца, те же пустые кошельки – но теперь ещё и с волшебными законами, которые не понять с первого раза. Глупые люди. Они почему-то думают, что сам факт Перехода что-то изменит. Что новый мир сотрёт их боль. Что единороги вылечат душевные раны. Что крылья подарят свободу. Но сказка не делает людей счастливыми. Она просто даёт им другой фон для их же драмы. А Стражи Прохода… О, они никому не дают гарантий. Напротив, они ещё больше забирают. Хочешь попасть в королевство, где трава серебрится под луной, а эльфы торгуют снами? Плати. Но не деньгами. Стражи ценят многое, но только не звон монет. Можно отдать красоту. Прыщики на лице, тусклые волосы, кожа, потерявшая сияние – мелочь, правда? Зато ты получаешь билет в сказку! Или пожертвовать стройностью.

Десять, двадцать, тридцать лишних килограммов – что они значат по сравнению с возможностью увидеть настоящего дракона? А может, лишиться таланта? Певец с ангельским голосом получает взамен скрипучий старческий тембр. Но зато (!) целый год бесплатного проживания в королевстве! Никакой аренды, никаких налогов – просто наслаждайся магией, пока твой бывший голос развлекает Стражей. И знаешь что? Никто не торгуется. Платят все. А потом они ходят по улицам Лунного Королевства – полные, прыщавые, хриплые – и удивляются, почему здесь не стало легче? Почему одиночество не исчезло, а стало только острее на фоне влюблённых пар, летающих в облаках? Почему деньги по-прежнему куда-то утекают, хоть и на волшебные товары? Почему боль никуда не делась – она просто начала светиться в темноте? Но назад дороги нет. Проход работает только в одну сторону. И теперь им остаётся жить в сказке, которую они так мечтали найти, но совсем не ожидали получить. Мораль? Бегство от реальности – это не решение. Это просто другая клетка. С золотыми прутьями.

Я заплатила старостью. Да, именно так – двадцать лет своей будущей жизни я обменяла на право ступить на вымощенные лунным камнем улицы этого города. Когда Стражи Прохода предложили мне этот вариант, я даже не задумалась. Что такое двадцать лет в конце жизни? Разваливающиеся суставы, которые хрустят, как сухие ветки под ногами, каждое утро напоминая, что ты – живой труп на пенсии. Сосуды, превращающиеся в хрупкие стеклянные трубочки, готовые лопнуть от любого лишнего волнения. Бессонные ночи, когда ты лежишь в потёртой постели и считаешь не овец, а болезни, которые ещё не успели к тебе прицепиться. Ну их. Кому нужна такая старость? Выбора нет только у скептиков – тех, кто до последнего не верит, что сказочные миры вообще существуют. Они доживают свои серые дни в каменных коробках, глотая таблетки и смотря телевизор, где им врут про реальность. А вот "чудолюбы"… О, эти готовы на всё, лишь бы попасть сюда! Они собирают легенды, рисуют карты, молятся на первые попавшиеся звёзды – лишь бы найти тот самый Проход. И когда он открывается перед ними, они платят без раздумий. Кто-то – зрением, обрекая себя на жизнь в вечных сумерках (но зато здесь и так темновато). Кто-то – памятью, забывая самое дорогое, что у них было (но разве это важно, когда вокруг столько нового?). А кто-то – кусочком души, даже не понимая, что именно потерял (но зато теперь он официально житель волшебного королевства!). И чудолюбы ходят такие счастливые, пока не поймут, что эльфы не разгуливают по улицам, разбрасывая золотую пыль и мудрые советы – они сидят в своих кварталах, пьют кленовый эль, и презрительно щурятся на всех, кто не может отличить рунический оберег от простого камушка. А если какой-нибудь восторженный чудолюб попытается заговорить с ними, они вежливо улыбнутся, и исчезнут в воздухе, оставив его с носом и кучкой сухих листьев, которые только что были их волосами. Единороги? О, это отдельная история. Они не бегают по лесам, не исполняют желания, и уж точно не позволяют себя оседлать. Они злые, бодучие и мстительные. Попробуй подойти к такому – получишь копытом в лоб, и хорошо, если отделаешься просто радужным синяком (который, кстати, светится в темноте и не сходит три месяца). А если единорог действительно разозлится – он выбьет из тебя не радугу, а пару зубов, и тогда придётся снова идти к тому самому лекарю, который всё ещё не работает по нечётным числам. И всё же, несмотря ни на что, мы любим Лунное Королевство. Здесь трава пахнет звёздами. Здесь дождь иногда идёт вверх. Здесь тени шепчут сплетни, а фонари зажигаются от смеха. Да, это не та сказка, которую нам обещали. Но это наша сказка. И мы уже заплатили за неё. Так что обратной дороги нет. И, честно говоря… Я – не жалею.

Но прежде чем ты решишься протянуть руку к вратам Прохода, запомни главное: Обратного билета не существует. Ни слезные мольбы, ни ярость, ни даже щедрая плата – ничто не заставит Стражей развернуть для вас поток времени. Вы шагнете за порог – и ваш прежний мир навсегда останется по ту сторону зеркала. Поэтому, прежде чем отдать свою плату, ответь честно: Действительно ли твои будни так серы? Разве чашка кофе на рассвете больше не согревает тебе ладони? Разве шум дождя по крыше не убаюкивает вас по ночам? Разве старая книга, пахнущая пылью и воспоминаниями, больше не может увлечь вас сюжетом? Действительно ли ты так одинок? Даже если сейчас рядом никого нет – уверен ли ты, что завтра не встретишь того, кто изменит всё? В конце концов, одиночество в Лунном городе – оно не лучше. Оно просто другое: здесь тебя будут окружать не молчаливые стены, а смеющиеся тени, которым нет до тебя никакого дела. И самое главное – с чем ты готов расстаться навсегда? Память о материнских объятиях? Умение смеяться так, чтобы звенели стекла? Или, может быть, ту самую родинку на плече, которую когда-то целовали губы любимого? А теперь – ключевой момент. Если ты привык к удобствам человеческого мира, Лунный город покажется тебе адом из волшебных неудобств.Горячий душ? Здесь воду греют домашние саламандры, и если ты не угодишь этой капризной ящерице – будешь мыться ледяными струями, пока не поклянешься ей свежими креветками (которые, кстати, здесь умеют петь и очень обижаются, когда их едят). Электрический свет? Забудь. Здесь горят светлячки в банках, блуждающие огоньки (которые иногда кусаются) и лунные кристаллы, заряжающиеся от… да-да, от лунного света. А если три дня подряд тучи – сиди в темноте, как сова в подземелье. Быстрое передвижение? Ха! Повозки здесь запряжены улитками-великанами (и да, они упрямые). Летать на метле? Только если договоришься с ней – а ведь у каждой метлы свой характер, и некоторые терпеть не могут новичков. Хочешь телепортироваться? Пожалуйста, но будь готовы к тому, что твоя левая рука может материализоваться на час позже правой. Так что – стоит ли оно того? Если после всех этих слов тебе всё ещё хочется войти в Проход – что ж, добро пожаловать. Только помни:

Здесь нет "передумать".

Здесь нет "вернуть".

Здесь нет "как раньше". Но зато… Если ты действительно решишься – однажды утром проснёшься под шепот говорящего ветра, выглянешь в окно – и увидищь, как по мостовой скачет крылатый ёжик, торопясь на работу. И тогда, возможно, ты поймёшь, почему мы любим Лунный город. Несмотря ни на что.

Глава 1.

Я неспешно брела по дороге, вымощенной плитами, что помнили шаги древних духов. Воздух был густым и сладким, словно пропитанным нектаром только что пробудившихся лунных лилий. Их серебристые лепестки трепетали на ветру, будто пытались поймать последние отблески угасающего света.

Очередная лунная фаза подходила к концу.

Над головой, в небе, сплетенном из фиолетовых и сизых облаков, две луны – Аэрин и Вэлаар – начинали свой танец сближения. Скоро они сольются воедино, и тогда наступит "Чаша Тьмы", короткий период, когда тени оживают, а звезды гаснут.

А вокруг… вокруг цветы совершали свою ежедневную ошибку.

Пурпурные ночные звоны, чьи колокольчики обычно звенели от малейшего дуновения, уже смыкали свои чашечки. Желтые солнцесмеи, чьи лепестки еще час назад тянулись к небу, теперь поникли, будто уставшие странники. Даже огненные языки, обычно упрямые и яркие, сворачивались в плотные бутоны.

Все они ошибались. Принимали закат за наступление ночи. Но, может быть, они не так уж и глупы? Ведь в отличие от людей, чьи рабочие сутки тянутся бесконечно, независимо от того, играет ли над ними солнце или луна; в отличие от писцов, что корпят над свитками при тусклом свете светляков; в отличие от кузнецов, чьи молоты стучат даже в "Час Теней" – эти цветы – умели отдыхать. Они не гнались за лишней минутой света. Не пытались выжать из себя последние соки. Они просто… закрывались. И спали. Пока мир вокруг них продолжал бежать куда-то, они позволяли себе остановиться.

Я усмехнулась, глядя, как последняя солнцесмея смыкает свои лепестки. Мой путь лежал дальше – туда, где обычные правила переставали работать. Но сегодня… Сегодня мне вдруг захотелось быть цветком. Хотя бы на одну фазу луны.

***

Я шла к сиреневым полям – туда, где воздух дрожит от магии, а земля усыпана бархатистыми соцветиями, чья пыльца ценится на вес золота.

Сегодня всё пошло наперекосяк.

Толстуха-торговка отказалась продать мне мои 7 унций, презрительно скривив губы: "Крылья отрасти сначала, плутовка!" – и вот я здесь, на пыльной дороге, с пустыми руками и пустым кошельком. А клиенты ждать не будут. Если я не вернусь с пыльцой – завтра у меня не будет ни еды, ни крыши над головой. Значит, придется добыть её самой.

Я знала, что иду не в лучший час. Скоро закат – время, когда тени становятся длиннее, а в воздухе витает тревожный шепот. Лунный цикл подходит к смене, и сиреневые цветы начнут выделять пыльцу только после полуночи. Но ждать – значит провести ночь в открытом поле, где ветер становится ледяным, а блуждающие огни норовят заманить путников в топи. Или же можно пойти через темный лес, где среди корявых стволов прячутся те, кого лучше не встречать.

Я выбрала лес. Потому что знала – мне бояться нечего. Разбойники здесь любят охотиться на тех, у кого есть что взять: купцов с тугими кошелями, привязанными к поясу, повозки, груженные товаром, глупцов, которые тащат с собой дорогие безделушки, словно крича: "Ограбь меня!".

А у меня? Ни сумки, ни денег, ни даже плаща потеплее.

Только старый нож за поясом (больше для успокоения, чем для боя), да пустой мешочек для пыльцы. Взять с меня нечего. И всё же… Я чувствовала, что за мной следят. То шорох в кустах – слишком резкий для зверя. То тень, мелькнувшая между деревьями – слишком быстрая для путника.

Они любят прятаться – в зарослях папоротника, чьи листья скрывают блеск стали; на ветвях старых дубов, откуда удобно прыгать вниз, как паукам на жертву; за камнями, покрытыми мхом, – притаившись, будто хищники перед броском. Их нападение всегда внезапно. Сначала – глухой удар по голове. Потом – хриплый смех, пока они роются в твоих вещах. А если попробуешь сопротивляться… Ну, лучше не пробовать. Поэтому я просто никогда не беру в лес ничего ценного. Сумка? Оставлю дома. Кошель? Зарою у края дороги. Дорогие безделушки? Спрячу под порогом. Пусть грабят пустые карманы.