Безупречная

CytyLaya WitchGirlfriend

Безупречная

Глава 1. Распорядительница в поместье Сафворков

Поместье Сафворков – жемчужина среди отдаленных мест почти на самом краю государства. Огромный дом со светлыми стенами, чей фасад всегда был чист от лоз и мха, ухожен и опрятен, скрывался ото всех за высоким узорчатым забором с благородными пиками. А рядом с ним раскинулся такой же огромный розовый сад, о котором заботились не одни руки каждый божий день.

Солнце почти круглый год ласкало эту бескрайнюю равнину, изредка прерываясь на дурную погоду ближе к лету и пару метелей глубокой зимой.

И сейчас оно согревало бережно всех домочадцев сквозь большие, блестящие окна. Господин и госпожи еще нежились в шелковых постелях, досыпая последние минутки, хватаясь за приятные сны, пока было можно.

А этажом ниже уже было полное собрание. Горничные стояли строгой шеренгой, как солдаты, смирно глядя на девушку, что встала напротив них.

– Нора, ты за Сильвию сегодня, иди набирать воду для господ, – командовала она, быстро, хлестко, без раздумий, – Пэйва и Оливия, сегодня готовьте еду полегче: хозяин нездоров. А еще накажите ту кухарку, которая недоварила вчера картофель: госпожи были расстроены. Офелия, как встретишь поставщика – скажи ему отдать это письмо лекарю в городе. Тереза, Талия, сейчас пошел сезон для насекомых, убедитесь, что в саду нет осиных гнезд или пчелиных ульев.

Все выслушали свои распоряжения беспрекословно, синхронно оставили легкий поклон распорядительнице и разошлись по своим делам.

А сама она, проводив всех взглядом, поправила безупречно белый фартук с кружевами, одернула темную юбку, что совершенно дерзко показывала щиколотку в белом чулке, симметрично расположила на своих плечах две пышные иссиня-черные косы и направилась строгим, мерным шагом на второй этаж.

– Госпожа Роза, – она вошла в первую на пути комнату, галантно постучавшись, но ответа не дожидаясь. Девица на постели быстро проснулась, поднялась и сладко потянулась, роняя вновь растрепавшиеся, непослушные волосы на плечи. Снова светлые колоски волос выбились из ночной косы. – Пора вставать.

– Ах, Габриэлла, дорогая! – слегка примятым, хрипящим голосом пропела молодая хозяйка, улыбаясь, мерцая светлыми глазами на лучах света. – Не представишь просто, какой сладкий сон мне приснился!

Роза вскочила с постели, бодро уходя за ширму, и горничная последовала за ней, в лице не сильно изменившись.

– Что Вас порадовало в этом сне? – спокойно вопросила она, наблюдая, как долго и придирчиво госпожа разглядывает свой платяной шкаф.

– Ух, надо бы у папеньки попросить новых платьев, эти мне уже надоели! – фыркнула капризно девушка, прошлась рукой по тканям и все же выбрала меньшее из зол.

– Госпожа Роза, это бальное платье. – Возразила сразу Габриэлла, замечая слишком уж пышный воротник и лоснящуюся ткань цвета шампанского брызга. – Наденьте что-нибудь попроще, сегодня у Вас нет никаких торжественных мероприятий. Тем более с утра пораньше.

Роза обернулась, надув губки и нахмурившись.

– Но мне оно так нравится! А этим повседневным платьям уже полгода, я не буду их носить!

– Это здорово, что Вы можете позволить себе менять платья хоть каждый день, но Вам стоит научиться быть более бережной с материальными вещами. – Горничная сама ступила ближе к шкафу, выуживая тот повседневный наряд, который давно не видела на молодой госпоже. – Вот, Вы давно не носили его. Почти что новое.

Девушка неохотно сморщила носик, прежде чем капризно отвернуться.

– Нет уж! Этот цвет мне совсем не к лицу!

– К лицу оно Вам. – Настаивала горничная, ровно и сухо. – Не помните разве, как оно удачно подчеркивает Вашу прекрасную фигуру? Ваши сестры обзавидовались обе.

Теперь в приоткрывшихся ясных глазах мелькнул какой-то интерес. И молодая госпожа осторожно подцепила предложенный ей наряд, повторно его окидывая взглядом.

– Ах, так уж и быть, Габи. – Вздохнула Роза и вновь просияла. – Вот знаешь же ты меня лучше всех!

– Разумеется, госпожа, с юных лет же с Вами знакома. – Она приулыбнулась уголком губ и помогла не туго затянуть корсет. – Так, что там касательно Вашего сна…?

***

Когда долго знаешь круг лиц – рано или поздно запоминаешь все их повадки, их сплетенье отношений и различные мелкие детали, которым не придают значения при мимолетной встрече.

Потому Габриэлла начинает будить господ именно с Розы – она быстрее всех просыпается, но долго капризничает то из-за одного, то из-за другого. И причем ни одна из горничных не знает на нее управы, кроме Габриэллы. И когда с ней распорядительница заканчивает воевать, как правило, уже в столовой подают горячий завтрак. Остальные домочадцы менее капризны. Аннелиза спокойно способна переодеться сама, Иоланду нужно вытаскивать из постели за руки, игнорируя ее печальные вздохи и монологи о бессмысленности происходящего и ежедневной рутины. А старого господина обычно просто нужно усердно трясти и дать полежать, чтобы он пришел в себя.

Но этим утром Габриэлла замерла в звенящей тишине и звоне волны дрожи под кожей.

– Не могу я, Габриэлла, – вздохнул с отчаяньем бледный Андрин, чье лицо всегда, до этого самого утра, было украшено добрым прищуром. Он вяло поднял руку к солнечному свету из окна, то лишь косо коснулось его кончиков пальцев. – Ноги совсем не подчиняются… Только руки слушаются…

Обуяв неприятный мятежный порыв, который продул ледяным морозом сердце насквозь, девушка вздохнула, взяла грубую мужскую руку в свои ладони, строго заявляя:

– Сегодня же лекарю в городе отдадут письмо с просьбой прибыть к Вам. Как Ваше общее самочувствие? Не дурно ли Вам? Легко ли дышится?

– В общем, ничего кроме бессилия, я не испытываю, дорогая, – покачал головой мужчина, совсем не утруждая себя сжатием пальцев. – Я не знаю, смертельно это или нет, но эта хворь меня изрядно отрезвила… – взгляд слегка выцветших глаз утек за окно, что открывало вид на хитрый лабиринт сада. Добрый прищур хозяина затаился в складке у века. – Я так залюбил дочек, что совсем запустил тему их супружества… Все хотел, чтобы они подольше со мной остались… Но если вдруг меня не станет… То как они будут жить, мои нежные цветки, оставшись круглыми сиротами на этом свете…? Лучше найти им хорошие семьи, где их будут холить и лелеять… Так что, дорогая моя Габриэлла, я хочу дать тебе поручение…

Горничная подняла озабоченный взгляд, невеселый, тускловатый, и Андрин только мягче улыбнулся, словно желая заверить, что ситуация не столь тосклива.

– Я знаю, что ты и так командуешь всем хозяйством в моем доме, но я прошу тебя… Возьми да подыщи моим дочерям лучших мужей… Я доверюсь твоему выбору. Ты прозорлива, как твоя мать… В свое время я с ней советовался по поводу деловых партнеров, и она ни разу не допустила до дела ненадежного человека. Уверен, в этом поле все будет то же самое.

Габриэлла потупила взгляд, рассматривая жилистые, измученные годами руки.

Отказаться она даже и не думала. Просьба есть приказ.

Глава 2. Сватовство

Пока поставщик не успел уехать на своей вместительной карете, Габриэлла вцепилась через наспех написанные письма в различные городские архивы и хозяев соседних поместий. Набрав список благородных фамилий, стала вскоре рассылать письма и читать по мере поступления ответы из дворянских семей, попивая душистый южный чай на перерыве между дел.

«Слишком худое состояние…» – и отмахнулась от письма. – «Единственному жениху всего два года…», «подозрительный след в скандалах в высшем обществе», «род либо проклят, либо кровь у них плохая, все сыновья больны и не могут ехать в такую даль».

В общем, таким незатейливым анализом она отсеила часть семей. Даже более скромной и простой Аннелизе нужен был богатый супруг, а не еле-еле держащий на плаву свое поместье дворянин. А дальше – дело более детального разбора, очного и тайного. Габриэлла не могла допустить, чтобы частично ею же воспитанные девушки попали в лапы гадким мерзавцам, безумным лудоманам и попросту круглым дуракам! Она уже составила список черт, которых ни в коем случае не желает видеть в супруге для каждой из невест на выданье, и, им руководствуясь, начала подбор.

В первую очередь, она выбрала пока что более привлекательного по характеристикам жениха для Розы. И отправила пригласительное письмо в дом Хьюзов, находящийся далеко-далеко под боком столицы. И стала ждать, окунаясь обратно в быт распорядительницы. По примеркам извозчика, с которым она посоветовалась, путь для жениха в случае согласия должен составить от двух недель, если большую часть пути продвигаться по полноводной реке, и месяц с лишним, если только по земле.

Габриэлла понадеялась, что молодой господин Хьюз прибудет как можно скорее.

Прошли две недели… Габриэлла спокойно ждала, полагая, что стоит дать фору в пару дней, все же все в этом мире относительно, и не каждый способен на пунктуальность как у смольноволосой распорядительницы.

Прошел месяц. Габриэлла стискивала пальцы на чашке чая в саду, пока ей докучала Роза, канюча, вопрошая, где ее жених. Пожалуй, по воде не так безопасно, как по земле… Значит, стоит подождать еще недельку…

К концу недели Габриэлла, на плечах которой Роза уже висла, решила, что ждать бесполезно.

– Как недостойно со стороны этих господ даже не дать ответа на письмо… Что так могло помешать им отправить по реке письменный отказ? – рассуждала хладно вслух горничная, сидя теперь с чашкой душистого напитка в комнате у несчастной невесты. Роза явно опечалилась: глаза опустила, играясь уныло с жидким янтарем в своей чашке. И Габриэлла на это стрельнула глазами. Отставила посуду в сторону. – Не печальтесь, милая Роза, поступок господина Хьюза дал нам всем понять, что ему не место рядом с Вами. Струсил ли или надменно посчитал себя выше этого – не важно. Главное то, что теперь мы можем искать дальше. Я Вам обещаю, что найду лучшего. – Она придвинулась ближе, пальцами поднимая лицо девушки выше за подбородок и ловя ее обеспокоенный взгляд. – Найду того, кто оценит Вас по достоинству и будет беречь.

Подопечная вскоре просияла.

– Я полагаюсь на тебя! – и печаль развеялась совсем. – А еще убедись, что он будет красивым и не слишком старым!

– Конечно, госпожа, – отстранившись на уважительное расстояние, распорядительница взялась за чашку с блюдцем вновь. И, задержав у губ край чашки, угрюмо подумала, что придется такими темпами искать супругов за границей.

***

Тем временем, однако, ровно к утреннему чаю к поместью приехал молодой господин Коломбо в компании своего почтенного деда. Им Габриэлла какое-то время назад предлагала среднюю дочь Сафворка, ожидая и наивно полагая, что для первой дочери все же соизволит приехать жених.

В залитой солнцем прихожей, Габриэлла привечала гостей во главе всей прислуги. Сделала реверанс, и остальные горничные – вслед за ней, синхронно разводя ткани черных юбок.

И, держа склоненной голову, она слегка исподлобья глянула на гостя.

Молодой мужчина был внешне приятен и достаточно молод, слегка великоват нос, но это не критично – лицо его от этого совсем не испортилось. И, судя по физиономии его пожилого спутника, это была отличительная черта их породы.

– Здравствуйте, господа, – мягким и вкрадчивым, но без особого окраса, тоном проговорила Габриэлла, – позвольте мне проводить Вас в гостиную. Госпожа Аннелиза Вас ожидает.

Молодой человек переглянулся со стариком, и тот кивнул утвердительно. А затем устремил глаза на горничную, смирно терпящую его внимательный взор.

«Тоже присматривается…» – подумала распорядительница. Все-таки, условия жизни невесты могут выдать что-то о ее характере. И, честно признать, Габриэлла боялась такого же прозорливого знатока – очень велик шанс, что избалованных отцом и сотней податливых горничных дочерей брать не захотят. Им же нужны особые условия, совсем как теплолюбивым розам, что растут в саду поместья Сафворков. Не всякий готов тянуть такую лямку.

Но Аннелиза – случай иной, и распорядительница была рада, что этому молодому человеку выдавала именно ее, а не Розу или Иоланду.

Проводив господ Коломбо до нужной комнаты по до блеска вымытым коридорам, горничная открыла белоснежные дверцы в роскошную, просторную гостиную, где играл божественный свет. И в воздухе ни пылинки. Чистая картина: кротко и безмятежно сидит на диванчике госпожа, одетая просто, с заколотыми аккуратно, но без вычурности, волосами. Идеальная и будто бы светящаяся от того, как ее обрамляет солнечный свет. Словно бы сам Бог велел избрать ее, святую деву, кроткую и полную благодетели.

Габриэлла быстро подплыла к столу, разлила всем чай в заморский фарфор и встала подле хозяйки, якобы просто оставшись прислуживать. А сама внимательно ловила, словно руками сухие ветки обламывала, зырканья старого гостя. И также наблюдала за женихом. За тем, какие слова он подбирает, какой тон использует, как расположен мимикой к невесте.

– Здравствуйте, – молодой человек смущенно улыбнулся и протянул руку к Аннелизе через стол.

– Здравствуйте, приятно Вас видеть, господа Коломбо… – девушка, аккуратным, выверенным движением возложила свою ладонь на его, и младший Коломбо бегло поцеловал ее костяшки, тут же садясь ровно. – Надеюсь, Ваш путь обошелся без неприятных оказий.

– Ох, нет, все было замечательно! – покачал головой жених со сдержанной радостью. Габриэлла внимательно глядела на его напряженные брови. Быть может, стеснялся сильно показывать эмоции? То-то старик рядом кидает настороженные взгляды на внука. – Погода была замечательная, никто нам дорогу не перешел, разбойников не повстречали. Сам Бог велел здесь оказаться в добром здравии!

– Это очень хорошо. – Доброжелательно улыбнулась невеста, и разговор потек сам собой, сменяя напряженный официоз чем-то более приятным и расслабленным.

Пусть дедушка жениха своим настороженным поведением наводил на опасения, но сами молодые неплохо сошлись. Габриэлла толком не заметила, когда они начали увлеченно болтать о литературе, любимых авторах и делиться своими поэмами.

Молодой человек не походил на того, кто вымучивает из себя слова или лукавит. Разве что слегка сдерживает эмоции. Словарный запас его был совершенно вежлив и мягок, без жаргонов. Жесты не чрезмерно экспрессивные. Он может быть спокойным, негромким, и он разделяет увлечение Аннелизы.

– А играете ли Вы в азартные игры? – спросила девушка по оговоренной ранее подсказке горничной.

– Никак нет! – мягко усмехнулся жених, – совершенно бесчестное занятие! Вот Вы читали повесть о «Дураке-мореходе»? Очень отваживает от азартных игр… И это не выдумка! Вот до каких низин будет способен упасть человек, которым управляет азарт…

– Как я рада слышать, что Вы к этому злу не причастны! – Аннелиза тоже не сдерживалась и не лукавила, по-настоящему заинтересованная беседой.

Ей всегда как будто бы было скучно общаться со всеми в поместье, в который были вхожи лишь тщательно подобранные в слуги необразованные дамы и люди высшего сословия, что порой чрезмерно зациклены на своих богатствах и родословных. С сестрами и отцом ей в том числе было нечего обсудить или на то не было возможности. Только Габриэлла не частыми вечерними визитами могла развлечь ее. Точнее, Аннелиза пересказывала вслух то, что недавно прочитала, и они вместе это обсуждали, попивая чай или готовясь ко сну.

– Это все просто замечательно, – вдруг прервал свое молчание пожилой господин, расстраивая и беседу молодых. – Но почему же здесь не присутствует Ваш отец, госпожа Аннелиза?

– Мой почтенный родитель страшно заболел, даже с постели подняться не может… Мы его не тревожим, так что сватовство проходит без него. – Спокойно и вкрадчиво отозвалась Аннелиза, слегка повесив голову. – После нашего разговора, я посоветуюсь с отцом, и он уже даст разрешение… Вы вправе также остаться в гостях, чтобы услышать ответ лично…

– Мы вынуждены покинуть поместье сразу после этого визита. У нас запланированы другие встречи и гостевания. – Отрезал старик, покачав головой. – Лучше мы примем ответ в качестве письма в наше родовое гнездо.

– Хорошо… Так тому и быть. – Смиренно кивнула Аннелиза, не растеряв своей мягкости и сдержанности. Габриэлла всматривалась в лицо старика, какое-то снисхождение все-таки было в его строгих и внимательных глазах. Можно было сказать, прекрасная вторая дочь уже удачно сосватана. Разве что стоит подумать над тем, как слишком уж незначителен на фоне старшего родственника сам жених…

***

Третья дочь была, быть может, самым тяжелым случаем в этой семье.

Иоланда, хрупкая и невысокая на фоне сестер, уже достигла совершеннолетия, но казалась слишком уж молодой и худощавой. Пускай тонкий стан и делал ей большую выгоду на суровом поприще супружества, но ее характер перекрыть было просто нечем.

С самых ранних лет девчушка-Габриэлла не могла развеселить никак извечно аморфную и серую Иолочку. Глазки всегда печально опущены в пол, украшают полки десятки красивых фарфоровых кукол, подаренные любящим отцом, но она серее тучи в изменчивом мае.

Вывести на прогулку ее казалось невозможным, но Габриэлла выводила-таки. Пусть и насильно. И в детстве, и в отрочестве, и в юношестве. Но и солнечный оживляющий свет не вливал блеск в ее глаза. Она просто сидела на лавочке, как изваяние, подолгу задумчиво ласкала пальцами бархатные лепестки роз. И молчала, совсем как Аннелиза, о том, что творится внутри. Отчего каждый день столь омрачен? Отчего ей совсем никого не хочется видеть?

Габриэлла полагала, что тут ни одной причины не стоит. Просто такой вот человек. И, что тревожило распорядительницу больше всего, плаксивой и аморфной Иоланде очень легко совсем испортить нервы. Легко взять в оборот, смять когтистой лапой какому-нибудь властному мерзавцу. И потому сейчас она подбирала женихов, страшась неистово, что выдаст хрупкую, уязвимую девицу не в те руки.

Сломают же, как фарфоровую куклу, и даже не заметят!

Погода, будто специально, была пасмурной с самого утра, лишь где-то там на горизонте прорывалась лазурь небес. И все же, в сизом, тоскливом сумраке сидели трое: Иоланда, безжизненный взгляд топя в чае, ее потенциальный жених из рода Слай, чрезмерно улыбчивый, с какими-то змеиными глазами, и его отец, хмурый и строгий, словно матерый волк.

Габриэлла стояла возле дивана с молодой госпожой, подавая ей платок после того, как она случайно облила ладонь чаем из-за рассеянности.

И уже по змеиным хитрым глазам читала жениха. Он сидел в заинтересованной позе, сложил руки в замок и склонился чуть ближе к девушке, сидящей напротив него за маленьким столиком. Похоже, ее уныние его ни капли не смущало, и улыбка у него была даже не сожалеющая и добрая, а какая-то слишком уж довольная.

Жутко. Габриэлла хотела непременно шлепнуть платком по этому не по-здоровому довольному лицу, но не посмела. Не хватало их семье конфликтов с другими благородными господами.

Она решила категорично, что за него Иоланду она не отдаст, просто перетерпит все формальности и выпроводит их, после чего напишет письмо, мол, Андрин Сафворк не одобрил брак.

Собственно, когда двери закрылись за гостями, Габриэлла вздохнула, омраченная пониманием, что списки потенциальных женихов знатно сокращаются. Уж сколько отказов приехало, сколько отсеялось при встрече из-за дурных манер, отвратных характеров и прочих деталей, что могли развернуть полукругом интерес распорядительницы…

Дверь, которую она только что закрыла, отворила с той стороны садовница, глядя круглыми глазами на Габриэллу.

– Что ты так смотришь, Тереза? – буркнула горничная и перевела взгляд за спину женщины, видя к своему удивлению две кареты за забором. «Змей» с «Волком» приезжали на одной.

– Так вот… Господа какие-то приехали, меня окликнули, чтобы я запустила их… А я ведь даже не знаю, кто это и зачем это…

Габриэлла тоже насупилась, пытаясь вспомнить гостей, которых потенциально могла ждать. Это никак не могли быть родственники Сафворков, которые внезапно решили нанести визит – таковых просто не было. Не мог быть и градоуправляющий, с которым господин Андрин дружил. Решив не ломать себе голову, она прошмыгнула мимо садовницы под очистившееся небо, кинув ей возвращаться к обязанностям, и подошла к железным воротам, сквозь них разглядывая незнакомые лица. Вторая карета уже уехала, осталась лишь одна и двое людей: молодой светловолосый мужчина с очками и полноватый, лысеющий мужчина среднего возраста.

Быстрый осмотр дал понять: напротив явно дворянин, а вместе с ним дворецкий с белоснежными перчатками.

– Здравствуйте, – первой начала Габриэлла, вглядываясь в светлые голубые глаза господина. – Простите за мою неосведомленность, но кто Вы и зачем пожаловали?

В глазах напротив вспышкой взорвался восторг, от которого девушка тут же выпала в осадок. Чему тут можно радоваться? Обижаться же надо!

Но его восторг увял, когда дворецкий пихнул его локтем в ребро, надавливая тоном:

– Господин…

– Да-да, простите, простите… – усмехнулся он, криво улыбаясь, – Я Лотте Хьюз. Старший сын из дома Хьюзов… Меня приглашали, чтобы свататься со старшей дочерью поместья Сафворков… Я же не ошибся адресом?

«Пунктуальности ему не занимать…» – ядовитая мыслишка промелькнула в голове. Желания принимать очередного жениха, которому уже с порога не светит брак, не было, но это формальность, которой стоит придерживаться. А то можно ненароком нанести обиду.

– Простите, что не признала, – она отворила ворота, пропуская господ на территорию. Она провела их к дверям в поместье и пригласила внутрь. Тут как раз имела неосторожность спускаться по лестнице Роза, которая тут же замерла на месте. – Мы не думали, что Вы в конечном итоге приедете…

– Ах, ну, знаете… – господин Лотте совсем по-простецки почесал в затылке, отводя взгляд. – Просто по дороге дожди пролились страшные, и мы надолго очень застряли в дороге… Все размыло! Скажите же, Фарис!

– Конечно, господин, так и было… – согласился со вздохом дворецкий. Габриэлла едва не выгнула бровь, чтобы удивиться, что он обращается столь уважительно к своему слуге. Но сдержалась.

– А позволите ли Вы поинтересоваться… – подала голос Роза, слегка робко и неловко, улыбаясь с лестницы на гостей. – А кто Вы?

– Это Лотте Хьюз с его слугой. И, прошу уточнить, господин, каким маршрутом Вы ехали и где Вас настигли дожди…?

– А, ну, так мы ехали по главной дороге и свернули на противоразбойной заставе. Там же нас и облил дождь… – он развел руками.

– Ах, так вот почему Вы так задержались! – Роза приложила в сочувствии руку к груди. – Все это время, что ли, Вы были посреди дикой природы?

– Главная дорога от столицы, за заставой… – задумчиво протянула Габриэлла, склоняя в бок голову. Если на дорогах вдали от уютного поместья не изменилась ситуация, то та самая застава, о которой говорил Лотте, была укрыта горами, о которые чаще всего разбивались дождливые тучи. – Нет, быть того не может, в наших местах в это время года не бывает таких дождей. Вы ошибаетесь или обманываете…

Последовавшая тишина была громче грома. Ошеломленное молчание господина давало понять, что его разбили в пух и прах. Зачем только было так неумело лгать?

Энтузиазм не убавился только у Розы, которая быстро спустилась по лестнице, чуть ли не впритык вставая к жениху.

– Ну что ты, Габи! – обиженным тоном протянула она, тут же переходя на приподнятый. – Обижаешь! Наверняка господин Хьюз где-то ошибся! Путешествовать – это очень тяжело! – госпожа тут же подняла сверкающие глаза на жениха, продолжая щебетать. – Я вот тоже теряюсь в пути! Даже если еду в город на бал к подруге или еще куда…! Так что не слушайте мою служанку! Давайте лучше пройдем в гостиную, я Вас чаем угощу! И южных сладостей подам! Желаете ли?

И потихоньку увела мужчину за собой сама чуть ли не за руку.

«Ох, Роза…!» – покачала головой Габриэлла, берясь озабоченно за лоб и направляясь к кухне, чтобы скомандовать готовить чай и доставать сухофрукты в карамели.

Габриэлла была премного раздражена таким обстоятельством, но в лице не менялась, оставаясь покорно прислуживать госпоже в гостиной, которая активно щебетала с гостем о том о сем, почти не давая ему, впрочем, вклинить свои слова.

Распорядительница даже не собиралась анализировать лица гостей, обиженная пренебрежением к ее господам, для себя она уже решила, что Роза фамилию Хьюз носить не будет.

Впрочем, краем зрения она все же заметила аккуратные взгляды молодого господина на себе. Ей было невдомек, что такого могло бы быть в ней, что удивило бы столичного дворянина. Или он теперь ее побаивался? Разумеется, после того-то, как она его разоблачила на пороге…

– Позвольте спросить, Роза, – обратился он к девушке, сидящей напротив, но глазами все же был на Габриэлле. – Отчего Вы не посадите служанку? Не устанет ли она у Вас стоять?