Она

Иван Волевой

Она

Глава 1. Как щёлкнуло

Я помню тот момент – он сидит в календаре моей памяти, отпечатался как пятно на ладони. Мы познакомились в онлайн-игре. Да-да, в той самой стратегии, где люди строят города и мечты, не подозревая, что вместе с ресурсами можно случайно обменяться судьбами.

Кому-то покажется это смешным, но для меня это было похоже на хитрый розыгрыш вселенной. Один знакомый в игре «подкинул» мне её контакт, словно подложил записку с адресом сердца под дверь. Обычно я так не делаю – первым никому не пишу, я как старый роутер: сам не ищу сеть, но, если кто-то сигналит – подключаюсь. И вдруг я решаю написать. Почему – до сих пор не понимаю. Наверное, в тот день у меня просто кончился запас терпения жить по правилам.

Я написал ей: «Хватит нас бить», – и в ответ получил такой наезд, будто пересёк черту воспитанного общества: «Кто ты такой, откуда у тебя мой контакт, кто вообще дал?» Я растерялся и встал словно на гвоздь: руки тянулись к клавишам, а мозг говорил «убирайся, правила, принципы, честь». Но я собрался и ответил ровно – по-взрослому. И в тот же миг, почти машинально, тыкнул на её аватарку. Ах эти аватарки – они как витражи: свет пройдёт сквозь них и раскрасит тебя изнутри.

Боже… Такая милая и такая дерзкая одновременно – как лимон и табак в одном коктейле. Интересное сочетание.

Мы обсудили игру, мы решили технические вопросы, и я подумал: «На этом всё и закончится». Но нет. Вместо завершения пришёл шквал вопросов – личных, резких, беспардонных: «женат? дети? где работаешь?» Так задавала, будто брала интервью у подозрительного агента, оставив только фонарь и милицейский блокнот. Я растерялся, но ответил. И в тот момент в груди что-то щёлкнуло – как будто кто-то включил внутренний прожектор и направил свет прямо в моё сердце. Я впервые почувствовал, что тёплая лампа внутри меня загорелась не по графику.

И вот это было странно. За одну переписку, всего за один диалог – и мир перевернулся. Как будто в моём теле пробудилась какая-то новая органная клавиша: «Тяга». Как она работала – я ещё долго не понимал, но факты говорили сами за себя.

Каждый день я ждал от неё смс. Перелистывал её аватарки так часто, будто стирал на них отпечатки собственных пальцев. Внутри что-то росло и росло; я физически это ощущал – как будто сердце начало подстраиваться под новый ритм, а мозг оставался при своих скучных рабочих табелях.

При этом я жил в отношениях, которые давно изжили себя. Мы были как два соседа в одной квартире: окна выходили на одну стену, но внутри – пустота. Работа, рутина, никакой близости. Но у меня были принципы: «не выходи на сторону», «не лги» – и все эти таблички над дверями.

И вот тут начался внутренний конфликт, сопливый и реальный одновременно: любовь и принципы сцепились, как два кота в загоне. Я говорил себе, что это мимолётное увлечение, что взрослые люди не сходят с ума от пары сообщений. Но чем больше я отрицал, тем глубже уходил. Как будто отрицание работало как магнит – чем сильнее тянуло в противоположную сторону, тем крепче я прилипал.

Иногда я делал попытки отстраниться: не писать, притвориться занятым. Но в глубине души я сидел как пьяный на причале и ждал её прибоя. Она заходила в разговоры словно снег: падает, покрывает всё мягким покрывалом, и ты понимаешь, что вокруг стало тихо и только оно – её присутствие – имеет звук.

Она приглашала меня в чаты, куда приходило много людей, мужчин в том числе. И вот там у меня внутри просыпалась ревность – странная, вялотекущая, как подслеповатый вулкан. Я начинал подсвечивать намёками своё отношение: не прямо, а так, чтобы было видно, что я есть. Не потому, что хотел обладать – скорее, потому что хотел обозначить: «Я рядом». Моя холодность, моя отстранённость – видимо, тоже привлекали её. Забавно.

Я часто думал о том, кем я являюсь рядом с ней: обычный, ничем не примечательный, неуверенный мужчина. И всё же – она приходила. И если бы она знала, что на самом деле таилось в моей голове – какие монументы я выстраивал ей, какие города – она бы, наверное, рассмеялась и сказала: «Ох ты, парень, ты влюбился». А я и влюбился. Но признавать это было страшно.

Страх – интересный зверь. Он шевелился в моём желудке, говорил: «Ты болен, ты – обуза, что, если что-то случится с тобой?» Да, я был болен (это будет потом), и это добавляло к чувству виновности – «я могу стать для неё тягаром». Принципы кричали: «закрой старое, прежде чем начать новое». Я хотел этого, но человеческая часть, та грязная и нежная, шептала: «Хватит ждать, хватит прятаться». Так в моей груди началась война из принципов против желания.

Иногда я себе казался эгоистом. Иногда – козлом. Да, можно винить меня за то, что я думал о другой, будучи формально в отношениях. Это была измена мысли – тяжёлая, тихая, с долгими ночными репетициями. Я понимал это и не пытался выгораживать себя словами. Смотреть на неё в аватарке – это тоже было выбором. И выбор я сделал.

Я начал питаться её умом: вопросы о фильмах, музыке, мечты – всё это стало для меня пищей. Мы говорили об очевидностях и о пустяках: любимые актёры, нелюбимые блюда, смешные истории из детства. И в этих маленьких разговорах рождалась близость, мягкая и клейкая, как горячая карамель.

Я не собирался быть поэтом, но писал стихи. Сначала робко, потом всё отважнее. Стихи – это мой способ попробовать положить на бумагу то, что рвалось изнутри и не находило выхода в будничных словах.