Тихий страж школы 17

Крики в школе нарастали. Слышались резкие окрики на ломаном русском: «Молчать! На пол! Руки за голову!». Где-то грохнула дверь, разбилось стекло. Сирена пожарной тревоги ревела непрерывно. Белов прислушался. Шаги второго террориста удалялись в правом крыле. Снизу, из вестибюля, доносились голоса – их было несколько. Громкий, командный бас перекрывал панику: «Все в актовый зал! Быстро! Кто медлит – пулю в лоб!». Голос был холодным, без эмоций. Лидер.

Белов мысленно нарисовал карту. Актовый зал – в левом крыле, на первом этаже. Огромное помещение, одна входная дверь, сцена. Идеальная ловушка для заложников. Террористы будут концентрировать там всех. Его задача усложнялась. Нужно было понять их количество, расстановку, планы. И действовать так, чтобы не спровоцировать бойню.

Он двинулся вдоль коридора второго этажа, прижимаясь к стене. Его новая «экипировка» была нелепой поверх формы охранника, но давала оружие. Автомат был тяжелым, чужим в руках после стольких лет. Но память мышц не подводила. Он нес его уверенно. Впереди был угол, ведущий в правое крыло. Оттуда доносились плач, приглушенные всхлипывания, резкие команды террориста: «Встать! Выходить! Быстро!».

Белов замедлил шаг. Заглянул за угол. В дальнем конце коридора террорист (второй из пары) пинал ногой дверь класса. «Открывай, сука! Или взорвем вместе с детьми!». Из класса доносился испуганный детский плач. Учительница что-то кричала из-за двери, ее голос дрожал.

Белов оценил дистанцию – метров двадцать. Слишком много открытого пространства. Шанс на бесшумное устранение почти нулевой. Террорист был напряжен, агрессивен, ствол автомата направлен на дверь. Любое движение привлечет внимание. И внизу, в вестибюле, явно оставались люди.

Решение пришло мгновенно. Белов снял с пояса трофейный пистолет Стечкина (АПС). Взвел курок. Не целясь, он высунул руку за угол и сделал два выстрела в противоположный конец коридора – в окно. Стечкин без глушителя рявкнул оглушительно громко. Стекло окна разлетелось с грохотом.

Террорист у класса вздрогнул как ужаленный, рванулся в сторону выстрела, разворачивая автомат. «Что?! Откуда?!». Его внимание было полностью отвлечено на ложную угрозу.

Этого мгновения хватило. Белов выскочил из-за угла. Не бежал – ринулся. Как тень. Как пуля. За три прыжка он преодолел половину расстояния. Террорист только начал поворачиваться обратно, услышав шаги. Его глаза за белой прорезью балаклавы расширились от непонимания. Он попытался поднять ствол.

Белов был уже в зоне поражения. Он не стал применять огнестрел – шум. Вместо этого его левая рука, все еще сжимавшая огнетушитель, совершила короткий, сокрушительный мах снизу вверх. Баллон врезался террористу в солнечное сплетение. Воздух с хрипом вырвался из легких, тело согнулось пополам. Правая рука Белова с заточкой уже описала короткую, молниеносную дугу. Острое, как бритва, лезвие вошло точно под основание черепа, в щель между каской и разгрузкой, перерезав спинной мозг. Смерть мгновенная. Тело рухнуло беззвучно. Белов подхватил его, оттащил к ближайшей двери – кабинету труда. Затолкал внутрь, прикрыл дверь. Еще один. Два.

Он быстро подобрал автомат второго. Два ствола – уже серьезнее. Но шум выстрелов Стечкина привлек внимание. Снизу, из вестибюля, донесся громкий окрик: «Петров! Чернов! Отзовитесь! Что там?». Голос лидера. Резкий, властный.

По рации на груди первого убитого террориста хрипло заскрежетало: «База, это Чернов! На втором этаже стрельба! Петров не отвечает! Кто стрелял? Повторяю…».