Бывший. Наш последний шанс

Большей тягомотины придумать сложно. Скучнее мне было только, пожалуй, на последнем приеме в мэрии. Это же издевательство над искусством! На кой черт Камиле потребовалось появляться именно здесь?

После представления она намерена задержаться в фойе театра, переброситься парой слов с кем-то, кому я еще не представлен, но у меня уже нет сил.

– Прошу нас простить, – стараюсь галантно откланяться. – Я только сегодня прилетел. Часовые пояса, знаете ли…

Неизвестный мне визави понимающе кивает, Кам снисходительно улыбается.

Вот зараза. Нет, надо все-таки тебя погонять в Москву. Чтобы жизнь медом не казалась.

– Алан, ты мог бы проявить хоть каплю уважения к моим друзьям, – начинает она зачем-то скандалить дома.

– Камила, ты забыла? Завтра у меня важный деловой завтрак! – кривлюсь. – Я хочу хотя бы попробовать выспаться, – берусь за ручку двери гостевой спальни…

– Куда ты? – вскрикивает она. – Решил пожелать спокойной ночи своей ассистентке?

– В смысле? – замираю, оборачиваюсь.

– Там постелили твоей Алесе, – Кам прямо выплевывает ее имя.

Но сейчас меня больше интересует другое.

– Подожди, а где тогда мои вещи?

– В нашей спальне! – отвечает она с вызовом.

– О! Кам, брось! Я не спал в твоей спальне лет десять и начинать не собираюсь!

– Алан! – шипит она. – Зачем ты кричишь?

– А что? – действительно повышаю голос. – В этом доме кто-то не знает, что мы не спим вместе? Кто?

– Твоя ассистентка, я надеюсь, – Камила аж позеленела от злости.

– О! Кам! Ну сколько можно? – качаю головой. – Как же надоело! – меня и правда все достало. – Я лягу в кабинете.

.

Алеся

Лежу на кровати, оцепенев от шока.

Он не спит с ней?

Даже в одной комнате не спит?

То есть…

Они не…

Лет десять?

О боже!

Стоп!

А зачем тебе это, Алеся?

Что ты собралась делать с этой информацией?

Даже если они живут порознь – они муж и жена.

Это их семья, и в их семье – их правила.

Вот только…

Поворачиваюсь набок…

Он всегда спит здесь.

Алан, когда приезжает в Лондон, спит на этой кровати…

Против своей воли провожу рукой по шелку наволочки, представляя себе шефа, раскинувшегося на этих простынях.

Нет, постельное, конечно, другое…

Но его лицо касалось этой подушки. Это одеяло укрывало его плечи и…

И на секунду мне становится очень легко представить, что тяжесть на моих плечах – это его руки…

Черт!

Нет!

Ни за что!

Никогда!

Вскакиваю с кровати.

Боже, что же делать?

Выйти из комнаты я не могу. Тогда и Камила, и Алан поймут, что я слышала их разговор.

Остается только…

Ложусь назад в постель и…

Укрываюсь одеялом, которым, наверное, еще две недели назад укрывался Алан.

Чувствую стыд, смешанный с возбуждением. Но ничего не могу с этим поделать. Все мои мысли сейчас только о нем. По телу разливается запретное тепло, я жмурюсь до боли, утыкаюсь носом в подушку, и мне кажется, что я чувствую его аромат…

Алан…

.

***

– Алеся… Ты спишь?

Глава 7

Алеся

– Ты что, еще спишь? – взволнованный мамин голос тревожно звучал в трубке.

– Мам, – тяну сонно, – тут же пять утра.

– Ох ты, господи, – спохватывается моя родительница. – Я и забыла…

Мама что-то воркует в трубку, то ли извиняется, то ли…

Если честно, я не понимаю… Я работала до часу. А Алан с Камилой вернулись и того позже…

Телефон медленно сползает на подушку, я, кажется, всего на мгновение закрываю глаза.

Ох черт! Семь двадцать!

Подскакиваю, пошатываясь, иду в ванную…

Эти странные английские краны. У них что, до сих пор не придумали смесители?

Или это опять традиции!

Замечаю, что уже почти выплевываю это слово, произнося его про себя, и мне становится страшно.

Я увлеклась.

Я слишком увлеклась своим начальником.

Умный, интересный, красивый…

Ох…

Черт! Немедленно перестать перечислять его положительные качества.

Умываюсь ледяной водой, чищу зубы горячей…

Влезаю в красивое, но строгое платье с жакетом и спускаюсь вниз.

Волосы в пучок, макияжа минимум, обувь на плоской подошве.

Я – ассистент. Я работаю.

Если я ничего не путаю, то гостя ждут к девяти.

До этого времени надо еще перепроверить документы, подтвердить у Алана все правки и позавтракать.

Пожалуй, начну с конца.

Чашечка кофе мне сейчас не помешает.

Сворачиваю к кухне, иду мимо столовой и…

– Ты сделала что?

Это возмущенный голос Алана.

Он не орет, но… Блин, лучше бы орал.

Я слышала эти интонации. Он однажды разговаривал так с начальником отдела контроля качества. Перед тем, как уволить его с волчьим билетом.

– Повтори еще раз? Что ты ему сказала?

Сейчас он обращается к своей жене…

.

Алан

Идиотка!

Самая настоящая идиотка!

За что всевышний решил меня покарать?!

– Я сказала, что ты плохо себя чувствуешь после бессонной ночи, – ее голос становится игривым.

Я понимаю, на что она намекала Маге-ваши.

Стерва такая!

– А разве это не так? – Камила хлопает глазками. – Ты же жаловался, что безумно устал, – в ее глазах вдруг сверкают искры, – что твоя ассистентка осталась без театра!

– Стоп, – стискиваю зубы и вдруг замечаю в дверях бледную Алесю.

– Какие будут указания? – еле слышно спрашивает она.

– Жди! – рявкаю, сам лезу за телефоном. – Утро, Мага-ваши, утро! Вашими молитвами! – старик посмеивается, спрашивая о моем самочувствии. – Да, да, любит она меня, – испепеляю взглядом Камилу. – Заботится… Мага, я тут подумал, – придаю голосу напускной легкости, – давно не брал я в руки клюшек! Конечно! Конечно! Да, дорогой! К десяти буду!

Отбрасываю трубку, замираю, глядя на Кам…

Это перешло все границы. И сейчас мне просто хочется ее в порошок стереть! Но это жена. И это женщина.

– С сегодняшнего дня, – начинаю тихо, – если ты без моего ведома звонишь хоть какой-то своей тетушке, сестре, бабушке… Я урезаю тебе содержание, – Кам открывает рот, но натыкается на мой взгляд и тут же снова захлопывает. – Если ты, – продолжаю, – пытаешься лезть в мои дела за моей спиной – я урезаю содержание! Если до меня дойдут слухи, что ты кому-то пожаловалась – поедешь в любимый горный аул без средств связи, – заканчиваю в гробовой тишине. – Поняла?!

Кам гордо вскидывает подбородок, но со мной этот номер сейчас не пройдет!

– Поняла?! – переспрашиваю, повысив голос.

– Поняла! – отвечает дерзко, но на это мне сейчас плевать.

– Алеся! – я взвинчен, поэтому обращение получается такое, что мой рыжик вздрагивает. – Быстро завтракать, и нам с тобой в пригород ехать. Черте сколько по пробкам, – разворачиваюсь к кухне. – Блин, свари мне что ли кофе с орехом! Должно же быть этим утром хоть что-то приятное!

.

Алеся

– Я думала, пробки только в Москве, – произношу удрученно.

Мы почти полтора часа толкаемся на выезд из города.

За рулем сам Алан. Злится, клянет английских дачников сквозь зубы и то и дело пытается найти объездные дорожки.

– О нет! – он хохочет.

Искренне, открыто и заразительно.

– Лондон – прародитель и законодатель всех европейских пробок! В этом они уверенно держат первенство!

– Только в этом? – вскидываю бровь.

– Да, если честно, – морщится, – мне кажется, что только в этом. Никогда его не любил! Я тут учился, – начинает рассказывать он, – но мне всегда Москва была милее. Там друзья, там понятные порядки… А вот! – он сворачивает к каким-то обалденно красивым кованым воротам. – Приехали!

Мы почти не опаздываем.

Успели, что называется, впритык.

– Пошли, он сказал, что будет ждать нас на веранде нижнего плато…

– О боже, – я замираю, окидывая взглядом бескрайнее поле. – Это куда?

– Туда! – он перехватывает мою сумку с ноутбуком и бумагами, резко разворачивается.

– Черт!

Он врезается в какого-то мужика… Ну… Наверное, кого-то из здешнего списка “Форбс”, судя по виду.

Но у того в руках был стакан сока!

Расплескалось.

Немного, но расплескалось.

А у Алана белая футболка поло…

– О… Сори-и… Ай эм…

Англичанин что-то лопочет, Алан ему что-то отвечает…

Я знаю английский, просто я их не слушаю.

– Черт возьми, только этого не хватало, – в сердцах ругается Алан, отойдя от гольфиста.

– Я могу убрать! – говорю быстро. – Давайте отойдем! Нужны салфетки!

Этому меня научила старшая двоюродная сестра! Вся еда великолепно оттирается с одежды детскими салфетками! Всегда вожу с собой пачку.

– Вот, тут у меня есть…

Мы зашли в какой-то закуток, я поставила на окно свою сумку, достала то, что мне было нужно…

– Я сейчас, должно помочь!

Вообще ни о чем, кроме этого пятна, не думаю.

Аккуратно тру по ходу продольной нити на ткани, промакиваю, чуть подсовываю руку в ворот, чтобы мне было удобнее, и вдруг…

И вдруг чувствую, что он вздрагивает от моего прикосновения.

От моего прикосновения к его груди.

Замираю. Медленно поднимаю взгляд…

В его глазах самый настоящий пожар!

Это пламя сейчас сожжет меня.

Сожжет нас обоих, потому что, судя по блеску в глазах, Алан уже просто на грани.

Тяжело дышит, смотрит мне прямо в глаза.

Я отчетливо чувствую жар его тела, я ощущаю его парфюм и…

И не только…

Его собственный аромат… То, как пахнет его кожа, то, от чего скручивает низ живота, и во рту становится сухо…

Это что-то на уровне инстинктов. Что-то, от чего подкашиваются ноги. И у меня предательски распахиваются губы.

Он будто только этого и ждал!

Ловит мое лицо в ладони и с тихим рыком впивается в мои губы.

.

Глава 8

Алеся

Мне кажется, это длится вечность!

Или мгновенье?

Мне все равно, потому что время, место, люди вокруг перестали иметь значение…

Люди вокруг?

Голоса!

Алан отстраняется, оглядывается…

Очень вовремя.

В то помещение, где мы побросали сумки, кто-то заходит и…

– Мага-ваши! – восклицает мой босс.

– Алан, дорогой! – крепкий старик с хитрым взглядом ифрита распахивает объятья.

Они переходят на свой язык, улыбаются друг другу, похлопывают по плечам.

Алан проходится по мне равнодушным скользящим взглядом. Сам подхватывает ноутбук. Мне остаются бумаги.

Мы располагаемся в стильной уединенной кофейне.

Подозреваю, что мы здесь одни не случайно.

Об этом явно позаботилась принимающая сторона.

Переговоры длятся долго.

С улыбкой, чашкой чая и кучей прибауток обсуждают каждый пункт…

Каждый, черт его дери, пункт!

Даже форс-мажор, который никто никогда не читает.

– Ну вот ты написал ураганы, цунами, – тычет в лист крючковатым пальцем Мага-ваши. – А сели? У нас же часто сели? Сойдет обвал, перекроет дорогу, и мы сорвем сроки поставки.

– Мага, подожди, вы же везете товар из Казахстана! – кажется, искренне удивляется Алан.

– Это сейчас, – кивает головой его дядюшка, дедушка или кто он ему там. – А что будет потом – неизвестно!

Они говорят. Договариваются. Я прямо на месте вношу правки. Иногда достаю для Алана какие-то формулировки из других документов.

В общем, обычный рабочий процесс.

Очень обычный.

И шеф обращается ко мне спокойно, со снисходительным уважением, и никто из свиты его контрагента не обращает на меня внимания… Все настолько буднично, что часа через два я начинаю думать, что мне показалось.

То, что было между нами в этой подсобной комнатушке.

Этого просто не могло быть.

Выдумка, мираж, иллюзия.

Этого не было.

Это была моя фантазия.

Злюсь, кусаю губы, считаю в уме до ста и обратно, чтобы сконцентрироваться…

Наконец эта пытка заканчивается.

Мы печатаем на клубном принтере два экземпляра договора, Алан и Мага-ваши тут же подписывают…

У них даже печати с собой есть.

Все идеально.

Совершенно счастливые, с улыбками добрых друзей, они пожимают другу другу руки, передают привет семьям, обещают встретиться на каком-то празднике…

Как только Мага-ваши со своим сопровождением выходит, Алан как подкошенный падает в кресло и шумно выдыхает.

Упирается локтями в колени, трет руками лицо…

– Старый шайтан! – шипит сквозь зубы.

Не для меня.

Просто ругается.

Замирает.

Переводит на меня взгляд.

И вот сейчас я понимаю – никакая это была не выдумка.

Если это и было фантазией, то это было нашей с ним одной на двоих фантазией.

– А-а, – спрашивает он, слегка растягивая слова, – ты же никогда не была в Лондоне?

.

Алан

Мой воздух, мой свет, моя тьма…

Алеся…

Что ты со мной сделала?

В какой момент я пересек черту?

Точнее, нет. Не так… Я уже заходил на это поле и не раз. Но всегда делал шаг назад.

А сейчас не захотел отступить.

Захотелось в тебе утонуть.

Напиться тобой, забыться с тобой…

Алеся.

Идешь по этому серому неприветливому городу, широко распахнув свои зеленые глазки.

Тебе все нравится, тебя все удивляет, ты всему рада.

То и дело оглядываешься на меня и тут же краснеешь.

Я хорошо знаю центр.

Устраиваю тебе что-то вроде экскурсии.

Ты спрашиваешь, я отвечаю, вспоминаю студенческие шутки, ты смеешься.

Получается, что говорим мы много, но не о том, о чем хотим.

Так долго продолжаться не может.

Так нельзя.

Я так не выдержу…

Обошли весь центр.

Вечереет.

Нам в ночь вылетать.

Пора возвращаться.

Об этом я и говорю тебе около красивого кованого парапета на берегу Темзы.

– У нас самолет в десять, – произношу буднично.

Глупо.

Ты знаешь.

Ты сама заказывала билеты.

Долго смотришь на воду.

Наконец поднимаешь на меня взгляд:

– Алан, мне, наверное, надо уволиться… – произносишь с дрожью в голосе. – Или переведите меня в другой отдел…

И на твоих глазах выступают слезы.

.

Алеся

Он молчит.

Убирает руки в карманы брюк, расправляет плечи, отворачивается к воде, вздыхает полной грудью.

– Ты видишь, какие у меня отношения с женой, – начинает он сухим, безжизненным голосом, – и, признаюсь, – смотрит в сторону, – я не святой. У меня были женщины, но было и одно правило – я никогда не заводил интрижек на работе.

Оборачивается, смотрит мне в глаза, и тут в его голосе появляется страсть.

– Сейчас я нарушаю все, что только можно: и свои принципы, и законы моего общества, но я не хочу тебя отпускать… Не могу! – выпаливает страстно, с нажимом. – Я прошу тебя, – его голос становится мягче, – останься со мной…

Я молчу.

Эмоции разрывают меня изнутри, мне хочется кричать и плакать, но я лишь смотрю в его глаза…

Я смотрю на него и вижу, что он сходит с ума от желания смять меня в объятьях, впиться в мои губы…

Но он не может. Мы на виду. Мы там, где его могут узнать…

Внутри все вибрирует, и физически я, кажется, тоже дрожу…

Я не думаю… Я уже давно знаю, чего хочет мое тело и моя душа.

Я только пытаюсь решиться сказать ему об этом…

Да…

Это даже не взмах ресниц, не кивок головы.

Это что-то просто отразившееся в моем взгляде.

Но он понял. Совершенно точно понял, потому что на его губах в этот момент мелькает счастливая улыбка.

Он не бросается ко мне с поцелуями, даже не касается меня. Мы не говорим друг другу больше ни слова.

Но именно в этот момент мы становимся любовниками.

Глава 9

Алан

– Алан, прекрати! Я опоздаю на работу! – хохочет и смеется в моих объятьях.

– М, – провожу небритым подбородком по ее ключицам. – А что, начальник ругаться будет?

– О да! – выгибается, подставляет любимые места.

Веду, чуть прижимаясь, щетиной по плечу, по плавному изгибу груди… Она это обожает.

– Он у меня, знаешь, какой строгий?

– Да? – ловлю губами ее мочку уха, прикусываю, шумно выдыхаю.

Нет, теперь точно никуда не отпущу…

– А какой он у тебя еще?

– М-м-м… – ее коленки уже сжимают меня, ее руки обвивают мою шею. – Он умный, красивый, сильный, добрый…

Каждую ее фразу я сопровождаю движением бедрами…

– Теперь понятно, почему ты так спешишь на работу, – отпускаю остроту, но ей совсем не смешно.

Она шумно хватает ртом воздух, впивается губами в мои губы, путается пальцами в моих волосах, царапает мои плечи.