12 добрых дел

Вечером мы расходимся. Я заселяюсь в гостиничный номер, а в шесть утра меня будит телефонный звонок.

– Майя, это Марина из кафе. Ты помнишь, что вчера предлагала поехать с нами?

– Угу.

– Если ещё не передумала, то я с мужем поговорила, он не против. Знаешь, у нас там природа такая, загляденье. Речка, лес, озеро есть. Воздух свежий. Тебе понравится. И можешь у нас в Катиной комнате жить…

Так совершенно неожиданно судьба заносит меня в посёлок Лесная Поляна в Ярославской области.

Часть 9

Дорога до Лесной Поляны проходит спокойно. Мы приезжаем в маленький рабочий посёлок, живёт здесь примерно три тысячи человек. Мои новые знакомые, семейство Капустиных, обитают в частном доме. Мне выделяют временное спальное место на диване в комнате старшей дочери, Кати.

На следующий день, когда все уже отоспались после дороги, мы собираемся за завтраком, который приготовила Марина. Меня расспрашивают о жизни, семье, работе, я задаю больше вопросов по хозяйству, интересуюсь тем, какие у нас планы на ближайшее время. Отец семейства на вид вполне обычный. Среднего роста, худой, в очках, русые, зачёсанные назад волосы. Разговаривает спокойно, хотя периодически как-то строго зыркает на домочадцев, а они тушуются под его взглядом. Работает он учителем истории.

После завтрака Гриша уходит в школу на подготовку к первому сентября. Катя убирает со стола, пока я помогаю Марине одеть Вову для улицы. И когда все готовы, мы выходим погулять. Время пролетает быстро и без напряга. А вот на следующий день начинаются дела.

Катя будит меня в четыре утра. Сначала мы идём с ней вдвоём кормить и убирать за живностью. И пока работаем, она рассказывает о себе. Что поступила учиться на психолога.

– Я тоже увлекаюсь психологией. В работе хорошо помогало, – говорю ей.

– Да. Это полезное дело в жизни, – соглашается она. – А училась на кого?

– Учитель начальных классов. Но не работала никогда по специальности.

– А я бы хотела по профессии дальше пойти.

– Ну и пойдёшь. Разве кто помешает?

– Надеюсь, сложится, – вздыхает она.

Закончив с животными, мы возвращаемся в дом. К тому времени уже просыпаются младшие дети. Даша и Оля сидят в своих телефонах, Вова бегает по дому и орёт что-то неразборчивое, кажется, ему весело. Марина смотрит выпуск телемагазина, где рекламируют чудо-шланг с пятью насадками для полива. В сарае вроде валялся похожий, порванный.

– А где ваш папа? – спрашиваю у Кати. – Уже на работе?

– Да.

– Вы пришли? – оборачивается к нам Марина. – Завтрак на кухне.

Садимся с Катей за стол. Остальные уже поели. Я берусь за овсяную кашу с бутербродами. Как-то неудобно есть за их счёт. Надо бы съездить, купить продуктов.

– Майя, ну что? Ещё не надумала сбежать? – ухмыляется хозяйка.

– Не скажу, что это легко. Но я примерно так всё и представляла, так что нормально.

– Ну, раз так… Может, и правда бог нам тебя послал, – с облегчением вздыхает она.

Пока мы едим, у Марины звонит телефон. Она с каким-то детским восторгом отвечает на звонок:

– Да, телемагазин, я звонила. Да, хочу заказать чудо-шторку от насекомых. Да. Адрес, сейчас…

– Мама любит этот телемагазин, – поясняет Катя. – Там товары дешёвые, но такие полезные. Папа на неё ругается, правда, за это, но она заказывает иногда.

– Я здесь. – К нам возвращается Марина. – Поели? Пойдём на огород тогда.

И вот тут я понимаю, что утром были только цветочки…

Мы пропалываем сотни, реально сотни грядок со всякими морковками, свеколками, салатами и прочим. Собираем урожай. Даша и Оля хоть и делают вид, что помогают, но проку от них мало. Больше бегают, играют, но хорошо хоть Вовочку на себя взяли, а то, когда один, он та-ак кричит. А стоит ему дать в руки телефон или планшет, так он включает звук на полную мощность, отчего в ушах начинает звенеть, а ему ведь толком ничего не слышно. Как мне пояснила Марина, пока мы останавливались размяться по дороге в их посёлок, Вова слышит, но очень плохо. Он родился таким, но есть шанс, что будет слышать лучше, поэтому они постоянно ходят по врачам, пытаются разными методами решить проблему. Бедный ребёнок…

Под вечер я уже не чувствую спины. И в чём кайф сельской жизни? Ну, раз уж обещала, буду помогать. Когда мы заканчиваем работу, начинается дождь и почему-то во всём посёлке выключают электричество. Мне объясняют, что это вечная проблема. В доме зажигают свечи. Я помогаю состряпать ужин. Гриша так и не приходит домой. Марина говорит, что он копошится со своей машиной в гараже и лучше его лишний раз не дёргать. И ужинать он любит один перед телевизором.

Мы едим без него. А когда заканчиваем, он заходит на кухню и чуть ли не с порога начинает возмущаться:

– Почему посуда в раковине грязная?

– Сейчас всё помою, – оправдывается Марина. – Не успела ещё.

– Поесть ты время нашла. Хоть бы перед гостями не позорилась, хозяюшка, – последнее слово он произносит в пренебрежительном тоне. – Где мои снасти?

– Я в кладовую переложила.

Гриша с недовольным видом выходит из кухни.

– Я на минуту. – Марина идёт за ним.

Слышно, как они начинают ругаться.

– Чего ты завёлся, Гриш? Не успела я с посудой. В огороде работы накопилось, пока нас не было. Думаешь, Верка нам тут грядки полола? Скажи спасибо, что скотина не сдохла.

– Меня это не касается. Я же не жалуюсь тебе на проблемы на работе. И исправно приношу в семью деньги.

– Я понимаю, Гриш.

– Дома должно быть чисто. Неужели сложно ополоснуть одну кастрюлю, чтобы она не мозолила глаза? Почему я должен каждый раз говорить какие-то элементарные вещи?

Пока родители ругаются, дети на кухне делают вид, что ничего не происходит. Или они уже привыкли не замечать подобные разговоры. Через пять минут слышу, как захлопывается входная дверь, а к нам возвращается Марина. Выглядит она как обычно.

– Всё. На рыбалку уехал. На два дня, – говорит она.

Ночью мы с Катей лежим в её комнате. Насыщенный был день. В теле чувствуется усталость. И голова болит.

– Кать, ты как? Устала?

– Да нет. Я привыкла. А ты выдохлась?

– Пойдёт.

Поворачиваюсь набок и смотрю на пламя свечи на столе. Дождь прекратился и больше не бьёт по окнам.

– Завтра всё по новой, Майя. И так каждый день. Представляешь?

– Ты рада, что будешь жить в Питере?

– Рада из-за учёбы. Я об этом мечтала. Только уезжать не хочу, – грустно говорит она.

– Тяжело вдали от семьи?

Катя вздыхает и говорит:

– У меня парень есть, Юра. В соседнем посёлке живёт. Мы год встречаемся, хотели вместе уехать учиться, но он не поступил. Через две недели я отсюда уеду. И не знаю, получатся ли у нас отношения на расстоянии.

– А вы с ним обсуждали это? Что он говорит?

– Говорит, будет приезжать иногда. Только он, как узнал, что не поступил, сразу у себя там на работу на лесопилку устроился. Теперь и видимся реже.

– И что, он после работы к тебе приехать не может?

– Да может. Вот завтра предлагает увидеться, у него выходной. Но мама его недолюбливает и специально нагружает меня работой, чтобы я никуда не ходила. Особенно после того, как она узнала, что я в институт поступила. Считает, парни отвлекают от учёбы и что не нужен мне такой, как Юра. Думает, он глупый и неперспективный. А Юрка хороший, просто у родителей не было денег на репетиторов, чтобы нормально его к ЕГЭ подготовить. Это мне с папой повезло, он меня по основным предметам натаскал.

– Мама за твою учёбу переживает. Её можно понять. Хотя и с Юрой обидно. Если он хороший парень, может, с ней поговорить стоит, чтобы она узнала его получше?

– Не хочет она даже шанс ему дать. Говорит, нечего с ним ошиваться, лучше мне с питерцем познакомиться. А я люблю его, понимаешь, Майя?

– А он тебя?

– И он тоже.

– Представляю, каково тебе. Слушай, давай я завтра сама с делами управлюсь. Что там нужно будет?

– Делать миллион закруток на зиму. Только мама же не отпустит меня всё равно. Специально.

– Договаривайся со своим Юрой. Я что-нибудь придумаю.

– Ну, не знаю… С мамой фиг поспоришь.

– Пусть приезжает. Я постараюсь.

– Ладно. Спасибо тебе. – Катя берёт телефон и печатает сообщение. – Хочется верить, хоть я особо не надеюсь. Написала ему.

– Молодец. Давай спать. Утро вечера мудренее.

Часть 10

Утром мы с Катей снова встаём первыми.

– Ответил твой Юра? Во сколько приедет? – спрашиваю у неё.

– Часам к десяти может. Ну а толку-то? Мама тысячу причин найдёт, чтобы меня дома оставить.

– Не найдёт. Давай работать.

День у нас повторяется: убираем за скотиной, кормим её, возвращаемся в дом, когда Марина уже поднялась, приготовила на всех завтрак и теперь смотрит телемагазин. На это раз там реклама комплекта бижутерии со сверкающими камнями из кристально прозрачного стекла. «Выглядят, как настоящие бриллианты», – восхищается девушка по ту сторону экрана. И я вижу, как глаза Марины тоже святятся, пока она смотрит на эти украшения. Я подсаживаюсь к ней на диван.

– Мариночка, какие у нас планы на день? – говорю нарочито ласково.

– А? – Она отрывается от экрана и непонимающе смотрит на меня. – Планы? Так банки крутить, огород пахать, как всегда. Банки я Катюхе поручила.

– Мы же вчера весь огород перекопали.

– Там ещё осталось за домом.

– А давай Оле с Дашей поручим?

– Этим? – Марина усмехается. – Да они только всё потопчут и проку не будет. А у тебя есть какие-то другие предложения? Почему спрашиваешь?

– Есть. Хотела тебя в город позвать. Мне, во-первых, неудобно, что я вас объедаю, хоть продуктов куплю. А во-вторых, хотела по магазинам в Ярославле пройтись, подумала, ты же город лучше меня знаешь. Может, составишь компанию? Можем и для дома что-то присмотреть, чтобы работалось легче.

– Да где денег на всё напасёшься? – недовольно вздыхает она. – Вон и так на отпуск потратились. На Катюху тоже, чтобы к институту её подготовить. Я могу, конечно, съездить с тобой за компанию.

– Марин, я буду тебе очень благодарна. А насчёт денег не переживай, раз зову, значит, я плачу.

– Ишь ты какая, деловая. – Марина довольно улыбается. – Ну, твоя взяла. Поехали.

Пока Марина собирается, я подхожу к Кате.

– Верну её часам к десяти вечера, раньше не ждите.

– Спасибо тебе! – Катя на эмоциях обнимает меня.

– Да не за что.

Через полчаса мы с Мариной на моей машине выезжаем в Ярославль. Она предлагает поехать в торговый центр. Мне хочется как-нибудь порадовать её, раз она так любит всякую мелочёвку и побрякушки. Первым делом мы идём в магазин одежды. Выбираем наряды мне и ей. Я не особо люблю одеваться, вещей у меня мало, покупаю обычно хорошего качества, чтобы можно было носить не один год. Но раз уж сказала Марине, что хочу пошопиться, придётся придерживаться легенды.

Когда смотрю на своё отражение в зеркале в примерочной, расправляя складки на белом летнем платье, почему-то в голову приходит абсолютно несвойственная мне мысль: а понравилось бы Владу, как я выгляжу в этом платье?.. Я мотаю головой, отгоняя всякие бредни подальше. Видимо, то, что я так давно не была с кем-то близка, сыграло свою роль. Но Влад так странно себя вёл. Задавал глупые вопросы, в любви признался. Будто у него не все дома. До сих пор не понимаю, почему меня так потянуло к нему. Надеюсь, я не сильно его обидела своим побегом. По-другому я поступить не могла.

Мы с Мариной выходим из примерочных и оглядываем друг друга. На ней голубая кофточка с длинным расклешённым рукавом и жёлтая юбка по колено. Наряд хорошо смотрится с её чёрными волосами и голубыми глазами. Даже с учётом своей полноты Марина выглядит привлекательно. На слегка отёкших прямых ногах есть несколько синячков и сеточка сосудов. Но её это ничуть не портит. Даже жаль, что такая девушка живёт с таким ворчуном, как Гриша.

– Тебе идёт. Нравится? – спрашиваю у неё.

– Ещё как! – она довольно крутится у зеркала.

– А не жарко в такой закрытой кофте?

– Нет, ткань же лёгкая.

Я покупаю Марине эти вещи в подарок. И своё белое платье тоже беру. Чтобы не вдаваться в длительные объяснения и хоть как-то оправдать расточительность и подозрительную щедрость, я говорю, что перед уходом с работы получила очень хорошие выплаты, так что мне не в тягость. И поскольку я живу в их доме, не плачу за коммуналку и аренду, считаю своим долгом отблагодарить их за это хотя бы таким способом. Оправдание получается очень зыбким, но Марина то ли мне верит, то ли ей всё равно, когда дело касается халявы.

На самом деле денег я скопила достаточно. Можно купить три-четыре хорошие квартиры в Самаре, где я раньше жила. Я вообще всегда мало тратила, всё откладывала бог знает на что.

После магазина одежды я веду Марину в магазин «Всё для дома и уюта». Там мы накупаем всякой всячины, прямо как в её телемагазине. Серый пуфик с ушами, как у слона, чайный сервиз, набор кухонных полотенец с прихваткой и подставкой для горячего, большую вазу для цветов, плюшевого кота для детей и всё в таком духе. В магазине для дачи берём подобие чудо-шланга, только более прочное, новый секатор, ведёрки, садовую фигуру розового фламинго. Всё Марина выбирает сама и остаётся очень довольной после покупок. Я только переживаю, что Гриша может придраться, но она успокаивает меня тем, что подобные вещи его не волнуют. Он может возмущаться, только если грязно или если что-то лежит не на своём месте.

Потом мы оставляем покупки в машине и идём обедать в кафе. После я затаскиваю Марину в кино. Мне нужно продержать её здесь до вечера. Пока смотрим фильм, украдкой пишу Кате, спрашиваю, всё ли в порядке. Она отвечает, что они с Юрой встретились, сейчас вместе крутят банки, в четыре руки, уже почти закончили. Я радуюсь, значит, у них ещё останется время, чтобы отдохнуть и пообщаться. Надеюсь, и младшие там нормально управятся сами.

Из кинотеатра мы с Мариной перебираемся в парк. Гуляем по аллейке, кормим уточек в пруду, разговариваем. Она рассказывает о своей жизни. Как они с Гришей познакомились ещё в школе, когда его семья переехала в их посёлок. И что сразу влюбились друг в друга и живут вместе уже двадцать лет. Катя у них родилась рано, Марине тогда было семнадцать. Они с Гришей поженились, он уехал учиться в Ярославль, а она с дочкой жила в посёлке. Тон Марины из положительно-мечтательного плавно переходит в подавленный, когда она начинает рассказывать о более поздних годах их совместной жизни. Отношения угасали с каждым годом, а после рождения Вовочки муж вообще стал придираться к ней по поводу и без.

– Иногда так невыносимо, – говорит она, – что думаю, вот соберу вещи и уйду от него. Устроюсь на работу, буду снимать квартиру. Ну невозможно терпеть постоянные претензии и оскорбления чуть ли не двадцать четыре на семь. Но знаешь, вот мы поругаемся, он уйдёт на рыбалку, а потом вернётся домой, слово ласковое скажет, что выгляжу хорошо или что соскучился, и у меня всю злость как рукой снимает.

Мне сложно понять Марину. Таких проблем в отношениях с Марком у нас не было, а больше мне не с кем сравнивать. Но не знаю, есть ли смысл терпеть негатив и неуважение ради того, чтобы услышать одно ласковое слово раз в пятилетку. С другой стороны, он же обеспечивает их и в отпуск вот свозил.

Как я и обещала Кате, мы с Мариной возвращаемся к десяти часам вечера. Дома все дела переделаны, банки закручены, огород выстоял, дети на месте, Гриши ещё нет. Марина, довольная и уставшая, идёт разбирать покупки и укладывать детей спать. А мне хочется расспросить Катю, удалось ли им с Юрой нормально поговорить.

Часть 11

Мы с Катей идём в её комнату и расстилаем постели ко сну.

– Удалось вам нормально поговорить с Юрой? Или после закруток ещё и в огороде вместо младших копали? Я смотрю, там всё сделано.

– Копали. Оля с Дашей хотя бы с Вовой сидели, и то хорошо. Да, мы с Юрой всё обсудили. Я счастливая как не знай кто, – улыбается Катя.

– Что такое? Рассказывай.

– Он любит меня, скучает, когда не видимся. Хочет навещать меня каждые две недели и попробовать найти работу в Питере.

– Как хорошо.

– Да. Если получится, он там квартиру снимать сможет. Будем каждый день вместе.

– А давно вы с ним вместе?

– В октябре два года будет.

– Приличный срок. Если готов ради тебя переехать, значит, настроен серьёзно. Здорово, Катюш, очень за вас рада.

– Спасибо. Ещё бы мама не ворчала против него.

– Думаю, если она увидит, что ты с ним счастлива, то примет твой выбор.

– Надеюсь.

Следующим утром я уговариваю Катю поспать подольше и иду работать одна. А то она вчера за троих работала, пусть хоть сегодня отдохнёт. Выхожу во двор и сталкиваюсь с Гришей. Он возвращается с рыбалки, хотя рыбы при нём нет. Зато от него идёт неслабый душок перегара. Вид у него уставший, похоже, всю ночь пил. Я ему киваю и бегу кормить кур.

За десять минут работы меня всё больше грызёт внутри неприятное предчувствие. Я возвращаюсь в дом. Слышу, как плачет Вовочка. Захожу в комнату детей. Оля и Даша не спят и выглядят напуганными.

– Что случилось?

– Ничего, папа зашёл, наругался, что Вова шумит, – отвечает Оля.

– Мама прибежала, они начали кричать и ушли, – говорит Даша.

В доме слышно, как Гриша в очередной раз ругается с Мариной.

– Сидите здесь. – Оставляю детей в комнате и выхожу в коридор.

Катя тоже выходит из спальни.

– Майя, не лезь к ним, поспорят и успокоятся, – просит меня она.

Стою у их двери и думаю, идти или нет. Не нравится мне Гриша. Вдруг он бьёт Марину.

Из их спальни раздаётся грохот, будто что-то тяжёлое упало. Я не выдерживаю и захожу к ним. Вижу, что Марина упала на шкаф, проломив своим весом одну дверцу внутрь. Это с какой же силой её надо было швырнуть, чтобы крепление сломалось?! Гриша, как Змей Горыныч, сверкает горящим, злым взглядом.

– А ну, выйди отсюда, не лезь, – говорит мне заплетающимся языком.

Я подбегаю к Марине и помогаю ей подняться.

– Марин, идём отсюда.

– Нет. – Она мотает головой. – Мы немного поругались, я споткнулась и свалилась в этот шкаф, представляешь?

– Ты серьёзно?

Моему удивлению нет предела. Понятно же, что это он её толкнул. Почему она за него заступается?

– Слышала? Иди. И не входи в следующий раз в спальню без стука.

Марина стоит в короткой ночнушке, и только сейчас мой взгляд зацепляется за её тело. Руки, ноги, всё покрыто жёлтыми, уже заживающими синяками. Марина замечает мой взгляд и недовольно кривится.

– Боже, Майя, да всё нормально. Жили как-то без тебя двадцать лет и все живы. Иди отдыхай, не надо в это лезть.

– Хорошо. – Я неуверенно киваю и отступаю на шаг, ещё шаг – и выхожу из их спальни, прикрыв за собой дверь.

Ну и дикость. Катя всё ещё стоит в коридоре. Она смотрит на меня и мотает головой, будто хочет сказать: ну я же говорила, не суйся. А потом уходит в свою комнату. Я, может, чего-то не понимаю в семейных отношениях, но, по-моему, так быть не должно. Как мне жить-то теперь у них, зная, что вытворяет этот Гриша? И уехать страшно, Марина же сказала, что в последние годы всё хуже стало. Вдруг это только начало. А тут дети. Нехорошо это. Нет, я точно останусь и понаблюдаю за ним. Надеюсь, он достаточно пьян, чтобы не вспомнить, что я к ним заходила.

После возвращения Гриши, кроме него самого, спать в доме уже никто не ложится. Катя всё же идёт работать вместе со мной. Оля и Даша, на удивление тихие, смотрят с Вовой мультики во дворе на планшете. Позже к нам на улицу выходит Марина.

– Майя, мы с Гришей иногда можем повздорить, но ничего серьёзного. Ты неправильно всё поняла сегодня утром.

– Как скажешь, Марин. – Я развожу руками.

– Забыли?

– Без проблем.

– Вот и ладненько, – улыбается она. – Закончили? Идёмте кушать.