Малолетка*. Судьба под вопросом

Михаил Бородкин

Малолетка*. Судьба под вопросом

Глава 1

Ноябрьский снег крупными хлопьями падал на бетонный пол дворика для прогулок. Железные решетки закрепленные сверху вместо крыши поверх каменной коробки не могли остановить настойчивое устремление снега засыпать весь двор – природа противостояла человеку. Ветер помогал белому пуху проникать в самые недоступные места прогулочной камеры. Лучи солнца не в силах были облегчить движение по гулочному дворику, а высокому, худому мужчине приходилось раз за разом утаптывать тропинку вдоль стен. Вова знал, что в апреле солнце отыграется и возьмет свое и тогда снегу придется ретироваться: превратиться в черную грязную кашу – которая потом растает и от нее не останется ничего кроме грязных потеков на бетонном полу. Так же как и прошлогодний снег растает и его новый срок, и пять лет оставят в памяти грязные потеки, но это будет потом как и апрельское солнце.

Внешний вид мужчины напоминал больше преуспевающего коммерсанта и никак не вязался с образом преступника который получил новый срок – уже четвертый. Рецидивист Арбузов был одет в черную кожаную куртку именуемую в народе “Парка”, модный спортивный костюм фирмы “Адидас”, под мастеркой* (куртка от спортивного костюма) согревал тело теплый вязаный свитер. На ногах – зимние кроссовки. На голове гордо восседала – кепка “хулиганка”.

Арбуз продолжал ходить взад-вперед вдоль стены, вдыхая свежий ноябрьский воздух. Каждый вдох доставляет ему удовольствие. Пальцы левой руки арестанта были все в наколках: карточные масти, перстни – среди которых выделялся “перстак пацана” особенно дорог был Владимиру, как напоминания о трех годах проведенных в колонии для несовершеннолетних, где его не смогли сломать не менты не актив*(зэки которые сотрудничают с администрацией). Пальцы правой руки тоже были в партаках: на трех пальцах было наколото по букве и вместе они образовывали слово СЭР – СВОБОДА ЭТО РАЙ.

Белый цвет лица говорил о том что человеку не хватает солнечного света, да и откуда ему взяться в ИВС*(Изолятор Временного Содержания) один час на прогулке не восполнит витамин Д, да и не так то и много солнечных дней на острове. Хитрый и пронзающий взгляд дополняли – вставные золотые зубы – так называемые “Воровские ворота”. Арбуз с удовольствием затягивался сигаретой “Парламент”. 3акашлив Вова остановился, сново затянулся и зделав еще несколько шагов опять с удовольствием впустил в организм мягкий дым сигареты.

Владимир в ожидании посмотрел на закрытую металлическую дверь и подняв голову к небу обратился сквозь решетку над головой к дубаку:

– Долго еще ждать? Уже полчаса как круги нарезаю.(нервно сплюнув). Вы как деньги брать, так аж под хвост дать готовы, а когда уже получили свое, так качели устраивайте.

– Арбуз, да хорош ты нагнетать, ты же знаешь, сегодня начальник смены – Самохвалов, а он всегда режимничает, в правильного офицера играет – дубак посмотрел на часы и устало вздохнул.

Арбуз недовольно и с презрением сново обращается к конвоиру: – Слышь, Петрович, если бы мы с тобой были в лагере и ты так меня динамил, я бы тебе такого гуся подвел, что ты до конца срока в шнырях* у меня бегал. Владимир раздраженно сплюнул и снова закурил.

По темному узкому коридору в сопровождении надзирателя Преснецова провалившись в собственные мысли шел молодой парень семнадцати лет. Дмитрий одет в черные джинсы, мастерку “КапаСпорт”, на ногах новые зимние дутыши (теплые зимние ботинки “Аляска”), на голове “гондонка”(спортивная вязаная шапка) поверх нараспашку одета коричневая дубленка. Он хитро улыбается в предвкушении встречи. Ему предстоит увидеться на гулочке (прогулка на закрытом дворе) с близким по воле. Они не виделись восемь месяцев. Арбуза посадили в феврале, а уже вступил в свои права ноябрь. Дмитрий провалился в воспоминания:

“ Первое знакомство с Арбузом состоялось года два назад, Вова тогда освободился со строго режима и вся блатная молодежь города стягивалась в летнее кафе “Наливайка” где расположился Арбуз отмечая свое освобождение. Дмитрий помнил этот день как вчера, даже мысленно мог воспроизвести все разговоры которые были в тот теплый сентябрьский вечер. Говорили тогда больше о жизни на зоне, общаковских проблемах и как дела на воле, чем дышит молодежь в городе. Арбуз тогда произвел приятное впечатление: молодой всего 23 года, а уже в авторитете – на зоне жил в семейке с положенцем(ставленник воров в законе), как говорится хавал с ним с одной шленки. Все пальцы Арбуза были в синих перстнях, что придавало статусности, а золотые фиксы были пиком блатной моды уходящего двадцатого века. Вова производил впечатление, что за ним будущее и в скором времени он будет смотрящим за молодежью. Было ощущение, что грядут большие перемены и перемены не заставили себя долго ждать…”

Громкий голос надзирателя выдернул Дмитрия из воспоминаний и погрузили в суровую действительность

– Я как посмотрю ты из молодых, да ранних. Если сам Арбуз тебя на гулочку дернул. – сказал с уважением Преснецов. – Или денег ему должен?

– А тебе какая разница, кто кому должен? Твое дело маленькое – открывай робот* (дверь камеры) и веди подсчет, чтобы все арестанты на месте были. – огрызнулся Дмитрий

Сердце стучало как на забеге при сдаче спортивных нормативов. Подойдя к железной двери Дмитрий остановился. Надзиратель достав длинный универсальный ключ и начал открывать Робот*(дверь камеры) Дмитрий продолжал улыбаться в ожидании встречи.

Закуривая новую сигарету Арбуз услышал шевеление возле гулочного дворика. Он отчетливо понимал что сейчас ключ совершит несколько оборотов и дверь откроется, поэтому решил не терять время и подойти ближе. В этот момент дверь открылась и навстречу шагнул улыбающийся Дмитрий. Арбуз с теплотой посмотрел на друга и протянул руку.

– Салам Вова. Ты че то исхудал, братуха. Дмитрий пожал руку и парни обнялись.

– Здоровы были! Как тут не исхудаешь? Мусора через болт всё здоровье высосали. Смеясь обнял Дмитрия. Вова протянул пачку сигарет. Парни закурили.

– Че, Митя? Это тебе не круги в ДК на дискотеке наворачивать и лохов щемить. На сколько заехал? – Арбуз один из не многих кто называл Дмитрия Митей.

– Треха.– Уныло вздохнул Дмитрий. Год на малолетке и два на взросляке. Родаки суетнулись, так бы лет пять было, у меня ведь условный в мае был – два с половиной дали. А через месяц меня мусора прямо в форточке берут, на хате комерса Гриши Шевелева. Арбуз улыбается, смачно затягивается сигаретой и хитро смотрит на друга.

– Три года это на одной ноге отстоять. Партаки*(наколки) обновить, зубы подшаманить, да книжек почитать. Ты мне лучше расскажи, за что вас с Зеленым сломали?

Дмитрий посмотрел на друга затянулся сигаретой, тяжело вздохнул. Было видно, что этот вопрос не доставляет удовольствие Дмитрию, но отвечать нужно. Затянувшись еще раз, со злостью и обидой резко выпалил

– Вова, а че там рассказывать, пизданули нас как гадов*(люди которые против воровских законов) по беспределу за то, что на сходки не ходили. Весной мусора нас всех крепить начали, в ментовку постоянно на допросы таскали. Родаки на кипише, из дома не выпускают. – Дмитрий закурил новую сигарету, сплюнув на снег продолжил:

– Мы же с Зеленым вдвоем приехали к Мазаю, говорим: “Серега, так и так, мусора крепят, мы пока на сходки ходить не будем.” Он говорит: “Хорошо, решайте свои проблемы, только не теряйтесь и вкурсе пацанов держите. Как только у вас там все раскачается тогда и придете на сходку.” А тут две недели проходит, нас Дукат встречает и сразу не разговаривая люлей выписывает. Зеленому нос сломал, мне всю морду разукрасил.