Фиалка за углом

Владимир Говоров

Фиалка за углом

Теплым июльским вечером двор среди городских многоэтажек кипел бурной жизнью. Детские голоса слышны были отовсюду. Казалось, вся детвора города покинула свои душные комнаты и вышла гулять на улицу.

– Раз, два, три, четыре, пять! Вышел зайчик погулять! Вдруг охотник выбегает, прямо в зайчика стреляет!.. – Раздавалась из-за трансформаторной будки детская считалка.

Вероятно, группа ребятни играет в прятки и действительно из-за будки врассыпную помчалась прятаться детвора.

– Вера! Вера-а-а! Подожди, я с тобой! – Самая младшая девочка, не успевая за старшими, пыталась напомнить о себе свою сестру.

Вера, оглянувшись, быстро вернулась за сестренкой, схватила ее за руку и стремительно повлекла за собой в ближайший подъезд серой пятиэтажки. Девчушка счастливая, что о ней не забыли, подлетая над землей, мчалась за сестрой.

Влетев в подъезд, Вера быстро захлопнула за ними дверь и, слегка приотворив, оставила щелку, чтобы наблюдать за происходящим во дворе.

– Раз, два, три, четыре, пять! Я иду искать! – Послышалось окончание считалки, из-за угла трансформаторной будки вышел Санька и громко, чтобы все слышали, закончил считалку. – Кто не спрятался, я не виноват!

Он заглянул за припаркованный голубой «Запорожец» – никого нет. Приподнял брезентовый тент закрывающий соседский мотоцикл с коляской «Урал – и там никого.

Затем … О, нет! Он направился прямиком к подъезду, где прятались Вера с сестренкой. От испуга девочка чуть не выдала свое место, неаккуратно закрыв скрипучую дверь. Лишь по счастливой случайности Санька этого не заметил, но с пути не свернул и продолжал идти к подъезду.

Вера приложила указательный палец к губам, давая понять сестренке, чтобы та не произносила ни звука. Она схватила девчушку за руку и, увлекая за собой, быстро мягкими движениями по-кошачьи преодолела лестничный пролет и оказалась на площадке между этажами. Увлеченная игрой сестренка послушно следовала за старшей сестрой.

Дверь в подъезд отворилась и Санька резким прыжком заскочил за порог в надежде застать кого-нибудь из спрятавшихся врасплох, но никого в подъезде не было. Затем он, словно молния, влетел по лестнице на второй этаж – и там никого не было. Санька поднял голову и посмотрел вверх в узкий проем между лестничными маршами, надеясь заметить чью-нибудь тень или хотя бы услышать звуки шагов или голосов. Но нет и здесь его ждало разочарование.

Махнув рукой, он быстро спустился на первый этаж и выскочил из подъезда. В это время во дворе раздались крики не дождавшихся ребят, когда их найдут.

– Чику я! Чику я! Прозевал, раззява!

– Вы слишком быстро вернулись, я только начал искать! – Громко стал возражать Санька.

– Ничего не быстро! Нормально! Мы подождем, а ты ищи пока остальных!

Вера с колотящимся сердцем в груди осторожно спускалась по лестнице с пятого этажа к выходу из подъезда. Ни на шаг не отставая, за ней следовала сестренка.

Приоткрыв тяжелую деревянную дверь, Вера выглянула во двор. Возле трансформаторной будки спиной к ней стоял Санька, а пред ним Алешка и Димка. Алешка сразу увидел ее и, недолго думая, стал отвлекать Саньку, громко затараторив про подвал между третьим и четвертым подъездом. Подвал был закрыт на амбарный замок, но зато можно было спрятаться на лестнице ведущей вниз к двери в этот подвал.

Санька быстро метнулся к подвалу с желанием поймать кого-нибудь, а Вера тем временем выскочила из подъезда и помчалась к будке, чтобы «зачикать» себя. Но пробежав пол пути, она услышала громкий вой у себя за спиной, это была ее сестренка. Оказалось, что девочка не успела выбежать из подъезда и закрывающаяся за Верой дверь треснула ее по лбу, рассыпав кучу звездочек и оставив красное пятно над левым глазом. Вере пришлось вернуться к сестренке, так и не добежав до будки. И вот тут-то Санька их поймал, выиграв в этой гонке.

По правилам Санька безоговорочно был прав, это условия игры, а вот по-человечески права была Вера, ведь ситуация была не рядовая, ЧП – так можно назвать, ситуация вне игры. Отчего произошел громкий спор, разделивший игроков на две равные половины. Но, как это часто бывает в детстве, поспорили, да и прекратили, весело хохоча над шишкой на лбу и зареванным лицом маленькой Анечки.

***

Будильник звенел в кромешной темноте, с достоинством выполняя возложенную на него задачу.

Кто бы знал, как тяжело просыпаться и вставать с постели ранним темным зимним утром. Теплая, нагретая за ночь постель всеми силами старалась удержать в своих объятиях проснувшуюся хозяйку.

Вера, превозмогая сон и нежелание вылезать из-под одеяла, медленно потянулась и поднялась, стараясь не ступать на холодный пол, надела мягкие тапочки. В квартире было по-утреннему прохладно.

Женщина в надежде сохранить тепло накинула домашний халат и направилась в ванную комнату. Позади в детской кроватке закопошился малыш.

– Мама, пи-ить. – Жалобно попросил мальчик.

Вера обернулась на голос и, ничего не говоря, свернула на кухню, чтобы подогреть кипяченную воду.

Вернувшись в комнату со стаканом воды, женщина взяла малыша на руки из кровати и посадила на горшок, стоявший на полу рядом с кроваткой. Мальчик от прикосновения к холодному пластику горшка слегка похныкал, но тут же непроизвольно сосредоточился и с гулким шумом под ним побежала струйка на дно горшка. Когда звук прекратился, Вера пересадила малыша в кроватку. Она дала ему теплую воду и пока он пил включила ночник, слабо осветивший часть комнаты.

– Все, Масенька, пора вставать. Я пойду умываться, а ты пока просыпайся, вернусь, будем одеваться и завтракать.

Завтрак самый простой – молочная манная каша. Чтобы не тратить драгоценное утреннее время на приготовление двух завтраков Вера приучилась готовить молочную кашу для двоих. Она кашей кормила Максима и порцию съедала сама. Ева кашу есть отказывалась, говорит: «Свою долю еще в раннем детстве съела».

После завтрака Вера одела Максимку потеплее, оделась сама и перед выходом из квартиры зашла в комнату к дочке, присела на край кровати, проверила будильник и, тронув тихонько плечо спящей девочки, тихим голосом напомнила:

– Ева, не проспи в школу и не забудь забрать Максимку из садика в пять. Я сегодня буду поздно.

Сонная Ева повернулась в постели к маме лицом и, не открывая глаз, пробормотала:

– Хорошо, мамочка, не забуду. Я люблю тебя.

– И я тебя люблю, доченька. – Вера улыбнулась и провела ладонью по растрепанным волосам девочки, поднялась с кровати и направилась к выходу.

Вот так начинался практически каждый день в семье Веры. Муж ушел из семьи, как только узнал о второй беременности Веры. Ему не хотелось еще одного ребенка поднимать на ноги, испугавшись трудности, собрал свои вещи и уехал назад к родителям.

Вера, оказавшись перед выбором, рожать малыша или сделать аборт и вернуть мужа, решила все же рожать. Она много размышляла на эту тему особенно по ночам оставшись одна в постели, оставляя на утро подушку мокрую от слез. Долго размышляла и пришла к выводу, что после поступка мужа не осталось никакой уверенности в том, что в будущем он вдруг не найдет еще какую-нибудь причину и не соберется со словами: «Прости, прощай!» В этом случае Вера рисковала вообще все потерять.

«Что ж ушел, так ушел! И скатертью ему дорога!» – Сделала она вывод и родила прекрасного сынишку очень похожего на своего отца, который так ни разу и не потрудился приехать посмотреть на него.

На работу опаздывать категорически нельзя, поэтому лишний раз перестраховываясь, Вера быстрым шагом волоком на саночках докатила сынишку в детский сад, вручила его воспитателю и так же быстрым шагом направилась на автобусную остановку. До работы четыре остановки на автобусе и шесть минут пешком. Она посмотрела на часы. Стрелки показывали 7:15, до начала смены еще 45 минут. Если автобус не подведет, то она еще успеет выпить горячий кофе, чтобы окончательно взбодриться перед трудовым днем.

В раздевалке, по пути со всеми здороваясь, уже возле шкафчика Вера наконец-то облегченно вздохнула и села на лавочку перевести дух. Некоторые женщины уже переоделись и вышли, некоторые еще переодевались, переговариваясь друг с другом. Вера тоже начала снимать с себя одежду, предварительно подготовив спецформу на плечиках.

– Ну, что, красавица! Как настроение? Что-то ты сегодня без улыбки. Опять Максимка приболел?

Это Светка, бойкая и веселая деваха средних лет. Они познакомились еще на предыдущей работе. Сначала болтали друг с другом на перерывах, находя общие темы, ходили на обед вместе, пили чай-кофе, ухватив свободный момент, когда не было посетителей. Так и сдружились, что стали в гости ходить друг к другу, общаться семьями.

Хорошая деваха эта Светка, добрая, отзывчивая. Все бы ничего, да только грешок у нее был неисправимый, могла на рабочем месте баночку пива выпить или чего покрепче грамм сто принять.

Сколько раз Вера с ней говорила на эту тему, сколько раз пыталась вразумить дуреху, но нет, все без толка. Каждый раз, кажется, все поняла, пообещала не повторять, несколько дней держится и не употребляет, как вдруг в один прекрасный день является с обеда с легким запахом.

Вот благодаря этой дурости и поперли Светку с предыдущей работы, угрожая в трудовой книжке статью написать. Не написали, Вера вступилась. А раз вступилась, не промолчала, то и ее тоже попросили написать заявление по собственному желанию.

Так две подруги оказались здесь, в огромном супермаркете. Вместе уволились и вместе устроились на новое место. Теперь работают на кассе в торговом зале.

Переодевшись в форму и, накрасовавшись собой в зеркало под восхищенные взгляды подруги, Вера выдохнула:

– Ну, что, Светик, ты готова?

Слушай, ну почему ты всегда такая чистая, выглаженная, приятно посмотреть? А я! Сколько бы ни старалась, все равно хотя бы маленькое пятно, но обязательно поставлю. Может я безрукая?

– Нет, Светка, ты самая нормальная, просто тебе нужно быть более внимательней к своим действиям и все будет хорошо!

– Куда еще внимательней?

– Ладно, потом поболтаем, а сейчас наша карета может превратиться в тыкву.

– Ага. – Согласилась Светка. – А наши коллеги превратятся в крыс.

– Это точно. – Улыбнулась Вера и, прихватив подругу под ручку, повела ее к выходу из раздевалки.

***

Солнце в этот день жарило, казалось, с удвоенной силой. Большой двор среди пятиэтажек и школьное футбольное поле всегда заполненные шумной детворой непривычно пустовали, лишь местами, где падала тень от домов и деревьев кучковались ребятишки. Остальные обитатели двора пропадали кто где: одни, собравшись компаниями, умчались на велосипедах на речку купаться, другие, вероятно, попрятались по квартирам, отдыхая на легком сквознячке, некоторые ушли в кино, там сегодня целых два новых фильма показывают.

Вера, Алешка и Димка сидели, изнывая от жары и безделья в тенечке на лавочке возле подъезда.

– Эх! – Вздохнул Алешка. – Саньке хорошо, в кино сидит сейчас, «Пиратов» смотрит.

– Каких пиратов? – Подскочила Вера.

Она до безумия любила фильмы и книжки про пиратов. «Наследники из Калькутты», «Остров сокровищ» и «Капитана Блада» зачитала до дыр, перечитывая по несколько раз. Некоторые особо понравившиеся эпизоды могла пересказать наизусть.

– Так каких, говоришь, пиратов? – Вера снова повторила вопрос.

– «Пираты 20 века», ты что не слышала о таком фильме? – Влез в разговор Димка.

– Нет, не слышала. – Призналась она, чувствуя некую неловкость за свою неосведомленность.

– Ну ты даешь! – Подливал масло, раззадоривая самолюбие Веры, Димка. – Уже неделю афиша на кинотеатре висит, да и во дворе только и разговора о нем.

Этими словами он окончательно «добил» девочку.

– Дим, ты потише. – Вмешался в диалог Алешка.

Судя по его загадочной улыбке, он что-то знал, о чем пока не догадывался друг.

– А что такое? – Не унимался Димка. – Никто ей не виноват, что витает в своих облаках постоянно, а так бы в теме была, как все мы.

Вера от обиды нахмурила брови.

– Помнишь, Дим, Андрюху с девятого дома? – Поспешил Алешка не дать другу говорить.

– Помню, конечно, и что? – Не понимал последний.

– Так вот, он тоже как-то задирался до Веры на горке. И что с ним случилось?

Димка вытаращил от удивления на Веру глаза.

– Так это ты его скинула с горки?

Димка вспомнил недавний случай, когда их знакомый пацан Андрюха Воробьев из соседнего дома навернулся с горки, после чего с пробитой головой зареванный помчался домой.

Самого Димки тогда не было на горке, он с родителями на даче картошку полол, но зато весь двор на разные лады рассказывал ему эту историю.

– Это была ты? – Настойчиво повторил Димка.

Вера в отрицании покачала головой и, нахмурив брови, отвернулась от друзей. Случай был очень нехороший и ей совсем не нравилось о нем вспоминать.

– Нет! – Возразил Алешка. – Вера его не сталкивала с горки, она просто отвесила Воробьеву хорошую оплеуху, а тот нет чтобы держаться за перила, поскользнулся, да и нырнул головой вниз. А дома сказал, что его скинули с горки.

– Ну, здесь хоть повел себя как пацан, не стуканул. – Подытожил Димка.

– Не знаю, не знаю. – Снова возразил Алешка. – Как сказать. Я думаю, не стуканул лишь потому, что это с ним сделала девчонка. Видать, стыдно было и унизительно. А вот, если бы это сделал пацан, то, я уверен, только так вложил бы его.

– Да он на пацанов и не задирался бы. – Наконец-то заговорила Вера, слегка ухмыляясь. – Я знаю его, очень уж тухлый он, гниленький.

– Тоже, верно. – Согласился Димка. – Помню, как он нападлянил с мячом.

– Это как? Расскажи. – Теперь уже Алешка оказался непосвященным в события двора.

– В школьном дворе пацанята лет 9-10 играли в футбол, а Воробьев и еще двое из его дома сидели рядом на турниках, то ли курили, то ли просто балдели, не важно. Так вот, у пацанят мяч во время игры отскочил за пределы поля и прикатился прямо к ногам Воробьева. Тот, недолго думая, схватил мяч и что есть силы пнул его в противоположную сторону. Пацанята кинулись за мячом, да поздно было, мяч на дорогу укатился под колеса грузовика.

– Помню, помню. – Подхватила Вера. – Мяч жалко, новенький еще был, кожаный, такие у нас в магазинах не продают.

– Да, верно. – Согласился Димка. – Мяч хороший был. Пацанята на Воробьева наезжать начали, так он им и еще особо активным пенделя отвесил.

В это время из кино вернулся Сашка. Казалось, на крутой фильм ходил, самый первый посмотрел и должен довольным быть, важным, а он как бы и довольный, и в то же время какой-то кислый.

Все сразу заметили это настроение.

– Сань, ты чего такой грустный? В кино не пустили что ли? – Начал первым Алешка.

– Нет, все нормально, пустили.

– А что случилось тогда? Почему такой не веселый? Фильм не понравился?

– Фильм хороший был, крутой, только вот гад один все испортил.

– Это как так? Ну-ка, рассказывай.

– Пришел в зал я, место нашел свое, а там мужи к здоровый толстый сидит с наглой рожей.

– На твоем месте?

– Да, на моем месте. Я ему говорю: «Вы ошиблись, это мое место, вот билет, посмотрите, там все написано».

– А он что?

– Он говорит, дай сюда, я посмотрю.

Я ему билет протянул, а он схватил его с моими пальцами своей ручищей, да как давай в ладони мять.

– Пальцы?

– Ну, да, пальцы. Больно до безумия было. Мне на билет в тот момент вообще наплевать было, лишь бы пальцы освободить.

– И что дальше?

– Он значит мнет так пальцы с остервенением и шипит мне на ухо, чтобы я проваливал подальше, пока он вообще все пальцы не переломал мне. Фашист проклятый.

– Вот скотина! – Не выдержала Вера. – Меня там рядом не было!

– Он пальцы отпустил, больно, пошевелить ими не могу, словно парализовало. Билет у него в ладони остался, а я без места и без билета, доказать ничего не смогу уже никому. Обида такая взяла, хоть волком вой на весь кинотеатр.

– И мест в зале больше не было? – Вставил Димка.

– Какие места?! Зал был битком забитый. Сначала уйти хотел домой, настроение испорчено, но фильм очень хотелось посмотреть, интересный уж больно. Остался, раз пришел.

– А где смотрел? На проходе?

– Да, на проходе рядом с выходом, на ступеньках сидел.

– Да-а! – Протянул Алешка. – Вот ты бедолага! Видишь, как получается, когда отрываешься от коллектива. Пошли бы туда вместе, такого не произошло бы.

– Мы этого мужика быстро бы выкинули с этого места. – С этими словами Димка с удовольствием помял кулаки.

– Это верно. – Понуро согласился Санька. – Но я же не виноват, что мне дядь Коля, бати брат, один только билет отдал. Он сам хотел идти, но его на работу вызвали, вот он билет мне отдал.

– Сегодня же выходной! – Удивилась Вера.

– Я знаю, что выходной. Военный он, иногда вызывают на дежурство.

– Санька выставил вперед поврежденную руку, чтобы показать травму. Действительно, все пять пальцев распухли, заметно посинев. Ребята с сочувствием покачали головой.

– Так это еще не все! – Спохватился Санька. – Обида поедала меня весь фильм, что я понял, так нельзя все оставлять. Только фильм закончился, я метнулся прямиком в буфет, купил два стакана томатного сока и быстро пошел к выходу. Хотел в лицо этому толстяку выплеснуть.

– Так-так! Вот здесь уже интересно! – Подскочил Алешка.

– Стоял, ждал его. Нет нигде! То ли успел выйти и я его не заметил, то ли вышел, но другим выходом, видать в туалет по пути заходил.

Ребята насторожились в ожидании кульминации.

– Пошел я значит к тому выходу. Разочарование уже начало меня точить, двойная обида появилась. Прохожу я к главному входу, оттуда он должен был выйти по моим догадкам. А там, знаете же, напротив витрины кинотеатра площадка с лавочками, бортик вдоль витрины, ну там, где обычно мы сидим, кино ждем. А за бортиком совсем низко тротуар идет. Ну, иду я вдоль бортика, высматриваю этого гада и машинально глянул за этот бортик. Есть! Вот он красавчик стоит за бортиком на тротуаре, сигарету покуривает.

– А ты что? Ну не томи! – Не выдержала Вера.

– Я аккуратно, чтобы не спугнуть его подхожу, так чтобы его рыжая шевелюра была прямо подомной и выливаю с обоих стаканов весь томатный сок ему на голову и на его белоснежную рубашку. Вы бы слышали, как он взвыл. Это надо было видеть!

– Я представляю. – Согласилась Вера.

– Как же он махал руками! Как он матерился! Весь вымазанный залитый соком, выглядит как чучело, орет на всю улицу, брызжет соком во все стороны. Бросил свою промокшую сигарету и кинулся ко мне с кулаками.

– А ты? Ты что?

– А я ноги в руки и бегом оттуда. Этот безумец если поймает, убить может.

– После того, что ты с ним сделал, он был обязан это сделать. – Рассмеялся Алешка.

– Бежал за мной пока я не свернул во дворы и, петляя среди гаражей, ушел от погони, оставив этого идиота плакать и материться дальше.

Вся компания расхохоталась, отчетливо представляя себе всю сцену с местью томатным соком.

– Вот надо же было придумать такое, облить томатным соком!

– Рубашку ему точно уже не выстирать, выбросить придется!

Тут вера обратила внимание, что серая футболка у Саньки спереди была забрызгана мелкими красными брызгами томатного сока.

– Санька, и тебе досталось. – Обратила она внимание на его одежду. – И твою футболку тоже нужно постирать. И чем быстрее, тем лучше.

Веселье с лица Саньки словно рукой сняло.

– Блин, меня мамка убьет! – Простонал он.

И все с новой силой расхохотались, сотрясая сонный воздух пустого двора.

Позднее ближе к вечеру Димка подошел к Вере в тот момент, когда никого из ребят рядом не было.

– Вер, скажи, а ты в тот момент, когда я говорил про новый фильм «Пираты 20 века» и упрекал тебя, что ты ничего не знаешь о нем, ты и вправду могла бы меня ударить, как предостерегал меня Алешка?

Вера улыбнулась и обняла Димку за плечи по-пацански.

– Ты что, нет конечно! Как же я могу тебя ударить, ты же мой друг.

– А зачем тогда Алешка …

– Не слушай его. – Перебила Вера. – Алешка специально обостряет ситуацию, чтобы пацаны побольше уважали меня. Ты знаешь, я даже не против, слишком часто они нос задирают.

– Понятно. Ну, ты это, извини если что.

– Дим, не бери в голову.

Димка не зря подошел к Вере. Он очень хорошо знал, все хорошо знали какая тяжелая рука у Веры. Если звезданет по голове, дураком можно стать. Не каждый пацан обладает таким ударом.

***

Максимка снова заболел, температура 38, горло красное, сухой кашель и как на зло оставить не с кем. На работе уже косо смотрят на Веру. Начальник смены шутит, не нашла ли она вторую работу, а то на больничные уходит, как на новую смену. Хотелось нахамить в ответ на издевки, но приходилось держать себя в руках, она здесь на «птичьих правах», в некоторой степени благодаря Светке, та опять со свежим запашком явилась на работу, уже успела по дороге из дома где-то заправиться.

Соседка баба Рая частенько выручала в таких случаях. Она сама говорила: «И мне одинокой не скучно будет, и детка без присмотра не останется. К людям нужно с добром поворачиваться, глядишь добро и вернется».

Вот баба Рая и напророчила себе добро, дети приехали и забрали к себе в Питер жить. Неделю уже как квартира пустая закрытая стоит. Теперь Максимку оставить некому, пока Ева в школе, полдня нужно кому-то находиться рядом с ним. Выхода не было, пришлось идти с поклоном к своему руководителю.

Начальник смены с сожалением развел руками.

– Все! – Говорит он. – Больше не могу тебя прикрывать, извини, слишком часто у тебя это. Иди к Николаю Николаевичу, теперь только через него.

Николай Николаевич – это директор магазина. Очень неприятный тип, выше среднего роста, худощавый, лысоватый с невзрачной серой внешностью. Как полагается таким людям ходит в сером, порой мятом костюме, рубашке с острым воротником, широком галстуке и черных старомодных туфлях. Создается впечатление, что сознанием этот человек остался где-то далеко в прошлом и не стремился догонять время.

Странность в одежде и всем внешнем виде Николаю Николаевичу можно простить, с кем не бывает, каждый имеет право самовыражаться как хочет. Помимо этого, была у директора магазина другая особенность, которая проявлялась не всегда и по отношению не ко всем. Некоторые выявляли эту особенность в первые дни общения, а некоторые работая по многу лет с этим человеком, даже и не подозревали, на что он способен.

Дело в том, что Николай Николаевич был очень злопамятным и подлым. Со стороны, казалось, тихий послушный руководитель, но, если копнуть поглубже, это довольно серьезный и беспощадный карьерист. И если хоть что-то стояло у него на пути к карьерному росту, то тем или иным способом он убирал это препятствие. А еще он был очень похотлив. Среди работников супермаркета ходили слухи, что он рано или поздно склоняет к сексу какую-нибудь более-менее понравившуюся ему работницу.

Вот именно это и боялась Вера, собираясь идти к Николаю Николаевичу с просьбой взять пару дней больничного, пусть даже за свой счет. Наверняка, за исполнение ее просьбы он потребует что-то взамен. Когда Светка узнала о намерениях Веры, руками замахала и стала отговаривать идти туда. Ей самой этот тип казался мерзким и противным.

– Эта его вечно не мытая голова и перхоть на воротнике, добавляет отвращение к нему. Кажется, сейчас вошь выпрыгнет из волос. – В своей манере выдавала Светка.

Вера была с ней полностью согласна.

– Но с другой стороны. – Немного помолчав сообщила Светка. – Из этой ситуации можно извлечь выгоду. Ты соглашаешься на его приставания, он в свою очередь будет тебя почаще отпускать на больничные. Тебе ведь это необходимо пока Максимка маленький.

Вера грозно посмотрела в глаза подруги, стараясь разглядеть в них хоть мимолетный проблеск сарказма, но Светка была как-то непривычно серьезной.

– Ты что такое говоришь? Ты в своем уме? Меня от одного только упоминания об этом уже тошнить начинает!

– Прекрати, Вера! – Возразила Светка. – Может это со стороны кажется, что он мерзкий и противный, а на самом деле, если ближе узнать, то вполне возможно чудовище окажется прекрасным принцем.

– Каким принцем?! – Возмутилась Вера. – Сказок начиталась? Иди вот сама и крути любовь с этим принцем раз такая умная!

– Не начиталась сказок, а насмотрелась. Я читать не люблю с детства, сразу засыпаю. – Поправила подругу Светка. – А любовь закрутить, может быть, я была бы не против, все-таки какой-никакой мужчина и даже перспективный, да вот только я замужем. Мой-то мне этого не простит, в миг ноги повыдергивает. А ты вот женщина еще молодая, в самом соку и одна живешь, без мужика. Присмотрись, может это твоя судьба. Поверь, мне судьба иной раз так закручивает, что не успеваешь опомниться, как попадаешь в какую-нибудь историю.