Непутевая

Лара Барох

Непутевая

Глава 1

Сегодняшний день не предвещал ничего необычного. Я, как всегда, закончив работу, топала домой по грязным лужам из смеси оставшегося снега и воды. Работаю я ведущим архивистом в городском архиве города Томска. Название должности звучит красиво, а на самом деле я девушка двадцати двух лет на побегушках. Прием запросов от населения, помощь людям в читальном зале и прочие мелкие поручения.

Вообще, работа мне искренне нравится. Благодаря ей я могу прикоснуться к истории города, да и всего человечества. Я, сколько себя помню, горела только историей. Поэтому и в университет поступила на исторический факультет. Только вот, когда мы учились на втором курсе, у университета неожиданно отозвали лицензию, студенты стали переводиться в другие учебные заведения, преподаватели тоже, и в итоге университет закрылся. Впрочем, я свыклась и даже научилась жить с сюрпризами, что подкидывает мне судьба.

Когда мне было три года, родители уехали на Север зарабатывать деньги, а меня оставили на попечение бабушки. На заработках они расстались и создали каждый свою семью. Прижились и возвращаться не планируют. Бабушка, которая научила меня всему, ушла два года назад. Легла спать и не проснулась. Боль от ее утраты никуда не делась, скорее со временем немного притупилась. Рожденная во время войны, бабушка пережила не самые сытные времена, поэтому умела сварить кашу даже из топора. А всю жизнь проработала в уголовном розыске, там и закалила характер. Мне же в наследство осталась хрущевка, старенькая, но хоть не на самой окраине, где я живу одна, а все попытки завести отношения с парнями заканчивались неудачей. Не будь у меня строгой бабушки, может, и соглашалась бы на вольности. Только вот не забыть мне историй из реальной жизни, которые она рассказывала.

Так вот, возвращаюсь я с работы, старательно обхожу самые глубокие лужи и тут поднимаю глаза, а в витрине книжного магазина висит плакат, на котором красными буквами написано “Мы закрываемся” и рядом “Ликвидация ассортимента. Книги по закупу, и дешевле”. В таких обстоятельствах я, пожалуй, смогу позволить сделать себе подарок. Возможно, исторический роман или книгу про Средние века?

А ноги уже несли меня вглубь пахнущего бумажной пылью магазина. Мимо полок с современными бестселлерами я прошла не задерживаясь. То, что меня увлекает, не ставят на видные места. Это же не модные романы об изменах. Мои любимые книги выставляют подальше от глаз, просто чтобы закрыть ими пустые и темные углы.

А вот и моя радость! “История создания мыла”! В изумрудно-зеленом переплете, надежно запечатана в пленку. Я и раньше ее видела, но цена в три тысячи мне совершенно не по карману. А вот новой не указано! Подхватив книгу, любовно прижала ее к груди и заторопилась к кассе. Сердце бешено колотилось. Какую скидку сделают? Если скинут всего тысячу, то я крепко задумаюсь о покупке. Дороговато это для моего кошелька.

– К оплате тысяча пятьсот! – не глядя на меня, сухо сказала девушка за прилавком.

И мое сердце пропустило удар. Я так желала узнать, что за история в этой книге, не раз заходила и брала ее в руки как недостижимую радость. А вот сейчас она точно станет моей!

– Вы покупаете? Если нет, то я возьму. – Старичок с тростью заглянул через плечо, примериваясь к моему сокровищу.

– Покупаю! – чуть громче обычного произнесла я в ответ и потянулась во внутренний карман за банковской картой.

Затем бережно уложила покупку в рюкзак и, закинув его на плечи, потопала в продуктовый магазин. Дома ужинать нечем, но тратить время на готовку – немыслимое расточительство с моей стороны. Поэтому будет отварной картофель в мундире, репчатый лук и сельдь в масле, уже разделанная на кусочки.

Минуты хватит, чтобы поставить варить картофель, а пока его дожидаюсь, начнется чудо – знакомство с новой историей. Интересно, насколько красочные иллюстрации и много ли их? А страницы книги, судя по приличному весу, из мелованной бумаги! Они всегда так вкусно пахнут! Обо всем этом я размышляла по дороге домой. Жмурилась, предвкушая удовольствие, и улыбалась прохожим.

Лучик заходящего солнца пощекотал в носу, и я чихнула, прикрыв рот сгибом локтя. И тут же послышался визг шипов об асфальт и звук гулкого удара. Я повернулась, чтобы посмотреть, что произошло, и шагнула в пустоту, вернее в дыру в земле.

Ноги потеряли опору, я летела вниз и молила только об одном, чтобы на дне не напороться на острые предметы. Вся сжалась в комок и мысленно попрощалась с жизнью. А затем случилось странное.

Я достаточно мягко приземлилась на четвереньки в неглубокую болотистую жижу. Джинсы тут же промокли, и холод заставил подняться на ноги. Но вот только с мокрых штанин водица потекла в ботинки. Бр-р-р!

В один шаг я выпрыгнула из лужи на ближайшую кочку и, вытирая ладони о куртку, принялась оглядываться. А где город-то? Я стояла на опушке леса. Передо мной открывался слегка заболоченный луг, не широкий, метров двадцать. Есть надежда пробежать его, не замочив ноги. За ним виднелась насыпь дороги и дальше снова лес. Повернув голову направо и налево, я убедилась, что пейзаж не меняется.

Да что такое происходит-то? Где город? И что со мной произошло? А может… я умерла? Похолодев от этой мысли, я начала себя щипать за руку. Больно. А после смерти может быть больно? А холодно? Я же ощущаю холод от сырых джинсов? Вопросы есть – а ответов нет! Я достала из кармана телефон, он пискнул мне в лицо разряженной батареей, и экран потух. Ну кто бы сомневался! На работе забыла зарядить.

Хорошо, пусть так. Дорога есть, а это уже спасение. Потому что рано или поздно она приведет меня к людям. А где люди – там и транспорт. Я поправила рюкзак за плечами и стала присматривать кочки, по которым смогу допрыгать до дороги. Получилось с первого раза! Что удивительно, для моей-то неуклюжести.

Дальше предстояло решить, в какую сторону пойти – влево или вправо. Что там, что сям населенных пунктов не видно, как я не вглядывалась. Пока стояла и выбирала направление, справа послышался шум. Повернув голову, я непроизвольно приоткрыла рот от удивления. Издалека приближалась группа всадников. Около десятка человек, на первый взгляд: плащи развеваются, мечи блестят, кони синхронно мотают головами.

Ряженые! В последние годы у состоятельных людей стали популярны костюмированные вечеринки по определенной тематике. Устроители таковых частенько захаживали к нам в архив, чтобы узнать подробности о той или об иной эпохе. Интернет, знаете ли, не гарантирует правдивость информации. А богачам надо, чтобы все было по-настоящему, с точностью до последнего штриха. Вот и отрабатывали свои деньги устроители празднеств у нас в архиве.

Глава 2

Спасение само мчалось мне навстречу, а я прижалась к обочине, чтобы не затоптали. Вместе с тем поджилки начинали трястись от тревожных мыслей. Я одна, девушка, в безлюдной местности… не случилось, бы беды. Страх волнами накатывал, сердце учащенно билось, и по мере их приближения я уже не была настолько уверена в помощи от них.

Всадников было семь человек. Похожие на береты шляпы с длинным пером сбоку, какие-то немыслимые цепи на груди, коричневые камзолы с блестящими завязками и длинные, подбитые мехом плащи. Так выглядели те двое, что двигались впереди.

Остальные были в обтягивающих смешных шапочках и черных одеждах без украшений. Правда, с их приближением я различила одного в коричневой сутане. Маскарад им удался на славу! Мне, любительнице всего старинного, они очень понравились. Жаль только, что их костюмы больше напоминали средневековые европейские, а не исконно русские. Но это уже не мое дело.

Когда они поравнялись со мной, тот, что в сутане, начал креститься, испуганно глядя на меня, и что-то шептать себе под нос. Какие начитанные аниматоры! Я вот прямо с первого взгляда поверила в искренность их переживаний.

– Прошу прощения, что нарушаю ваше времяпрепровождение, – я первая начала разговор, потому как пауза затягивалась, и с этим надо было что-то делать. – Телефон разрядился, и я не могу найти остановку. Подскажите, пожалуйста, в какой стороне Томск?

По мере того, как я говорила, глаза коричневого все больше округлялись. А едва я закончила, он дурным голосом заорал:

– Ведьма!

Все же он неплохо играет. Пожалуй, это не любитель, а скорее приглашенный артист. Да, такое тоже возможно, были бы деньги.

– Святой отец, не кричите на всю округу! Сейчас разберемся.

Это произнес один из двух всадников во главе отряда, у него черные кудри выбивались из-под берета. У второго волосы, покрывающие плечи, были цвета спелой соломы.

– Ты юноша или девица? – черноволосый обратился ко мне, оглядев с головы до ног.

Совсем уже? Разве парни так одеваются? Хотя… Я стащила с головы капюшон. По плечам рассыпались рыжие волосы, а вот ответить я ничего не успела. Коричневый завопил пуще прежнего:

– Ведьма она! Посмотрите на волосы! – тыкал он в меня пальцем.

С каждой минутой я все больше проникалась его талантом. Надо же! Знает, что в Средние века основанием для обвинения в колдовстве нередко служил цвет волос. Уважаю начитанных.

– Святой отец, да будет вам орать! Возьмите вот.

Черноволосый слез с коня и, отстегнув от седла кожаный бурдюк, подал коричневому. Тот зубами достал пробку, кинув на меня злобный взгляд. Затем зажал пробку в кулаке и, подняв бурдюк, начал жадно пить. Струйкой изо рта потекла прозрачная красная жидкость.

И реквизит подобрали достойный эпохе! Однозначно, своему организатору они должны отвалить кругленькую сумму за такое перевоплощение.

– Так в какой стороне остановка? – повторила я вопрос, а коричневый поперхнулся при этом.

– Говоришь ты вроде на нашем языке, а смысла слов не разобрать. – Черноволосый подошел ко мне почти вплотную.

– Истинный господин, не приближайтесь! Она может укусить, и тогда вас тоже придется сжечь на костре!

Коричневый начал меня раздражать. Да все уже поняли, что он отличный актер. Сколько можно-то?

– Что такое остановка? Где обоз притормаживает или на ночевку встает? – игнорируя предупреждение коричневого, продолжил со мной разговаривать черноволосый.

А он ничего так. Большие внимательные глаза, тонкий нос. Правда, бороду и усы мог бы подравнять, а то торчат в разные стороны.

– Нет, где автобус останавливается, в сторону Томска.

И этот начал раздражать. Ну хватит уже игр! Я продрогла в мокрых джинсах, и, кажется, сумерки опускаются, а еще домой добираться, да и работу завтра никто не отменял.

Тут подал голос светловолосый.

– Послушай, Адлар, девица и впрямь опасна. Давай ее свяжем да храмовникам отдадим. Не стоит заигрывать с рогатым.

– Волдо! Это первое достойное приключение за все время, что мы прозябаем в ссылке.

Я немного насторожилась. Каторжане? У нас, вообще-то, ссыльный край. Ох, не случилась бы беда. И я осторожно сделала шаг назад.

– Откуда ты? – вновь повернулся ко мне Адлар. Так, кажется, обращались к нему.

– Город Томск, улица Сталеваров, дом восемь, – отчеканила я в ответ.

В их игру меня не звали, поэтому рукой пусть покажут, куда идти, и я пойду уже. Не стану их задерживать.

– Во всей Маналии нет того, о чем ты говоришь.

– Где? – От такого ответа я подавилась воздухом на вдохе и закашлялась.

– Начинает колдовать! Спасайте свои души! – Коричневый развернул было коня, но качнулся в седле, и Адлар еле успел его подхватить и удержать.

– В бурдюке еще кое-что осталось. – Он вновь протянул коричневому кожаный мешок.

– Я объездил все королевство и заезжал в другие, но нигде не слышал тех названий, что ты молвишь, – терпеливо сказал мне Адлар.

Настал мой черед задуматься. Кажется, они не играют. Но тогда… Как же я так попала? А тот, что опорожняет курдюк… Он правда храмовник? Очень скверно! По одному его слову меня заживо сожгут. Или завяжут в мешок и кинут в воду. Если не утону – значит, ведьма. Но я же нормальная! В смысле, не ведьма!

– Скоро опустится ночь. Волки после зимы очень голодные, одной тебе не выжить. Поехали ко мне в усадьбу, там и договорим, – протянул мне ладонь Адлар.

Но храмовник вновь завыл:

– Остановитесь, истинный господин! Дайте я окроплю вас святой водой.

Он торопливо снял с шеи шнурок с небольшим глиняным флакончиком. Подставил ладонь и сперва побрызгал на себя, а затем уже на подошедшего Адлара.

– Ну, запрыгивай.

После обработки святой водой Адлар подвел ко мне коня, спина которого доходила мне до груди. Легко сказать – запрыгивай. Я никогда не ездила верхом, в чем честно призналась. Тогда он обхватил меня за талию и, словно пушинку, закинул на коня. При этом все присутствующие издали тревожный вздох. И что-то подсказывало – волновались они не за меня.

Я обхватила ногами теплые бока коня, и зубы перестали выбивать дробь. Но это продолжалось недолго. Мой спутник тут же оказался у меня за спиной, цыкнул и, развернув коня, помчался в ту сторону, откуда они все приехали. По ногам ударил холодный ветер, и я всерьез задумалась, что после этого заболею.

– Что с твоей спиной? Горб?

Это мой рюкзак привлек внимание Адлара, и я поторопилась заверить, что это сумка такая, надевается на плечи для удобства. Сейчас не время шутить. И лучше бы вспомнить все, что мне известно про средневековые нравы.

Глава 3

Вскоре я начала снова стучать зубами, то ли от холода, то ли от страха. Кто эти люди? Как я здесь оказалась? Получится ли вернуться домой? И главное – сколько мне осталось жить? На фоне этих мрачных мыслей подпрыгивания и удары задом не в такт о спину коня казались сущими пустяками. А вот регулярные попытки свалиться вниз приводили меня в чувство.

– Ногами держись. Обхвати бока коня.

Адлар скрежетал зубами, но каждый раз успевал меня поймать практически в полете. А потом обхватил с двух сторон руками и плотно прижал к себе. Только тогда я почувствовала себя более-менее в безопасности. Но надолго ли? Нас взяли в кольцо остальные всадники, но скакали они на почтительном расстоянии. Между своими попытками удержаться я замечала тревожные взгляды, которые они бросали на своего господина.

Итак. Это не вечеринка богачей, и я попала в неизвестный мир, который, кажется, еще не достиг должного развития. Иначе почему они передвигаются верхом? Очень плохо, что я угодила в лапы храмовнику. Интересно, насколько распространяется власть церкви здесь? Например, в наши Средние века храмовники имели практически безграничное могущество. В их суд не вмешивались даже монархи, потому как сами сильно зависели от милости церкви.

Пытаться доказать, что я из другого мира или времени, – сожгут. Придумать историю, что я пошла по грибы и заблудилась? Сожгут! Потому что моя одежда сильно отличается от местной. Да и спросят, откуда я? И что ответить? Нет! Надо честно во всем признаваться. И единственное, на что я могу уповать, – это на свои знания, которые, возможно, получится обменять на жизнь. Но это не точно.

Тем временем мы свернули с основной дороги на неприметную тропинку в лес. Неужели разбойники? А среди них бывают храмовники? Покопавшись в памяти, я не нашла ответа, оставалось только надеяться на лучшее. Но с каждой минутой самообладание меня покидало. Даже если каким-то чудом удастся сбежать от этих людей, долго я не проживу. Первый встречный поднимет меня на вилы или сдаст храмовникам. Нет уж, лучше останусь и буду пай-девочкой.

Проехали еще немного, и на смену лесу пришли поля, покрытые жухлой травой и небольшим количеством снега. Кажется Адлар говорил что сейчас весна? Старалась отвлечь себя от тяжелых мыслей. Хотя… в моем положении время года не играет существенной роли. Вернее вообще никакой.

– Адлар! Подумай, прежде чем везти ее к себе. А как дознаватели заявятся? Может, заедем да отдадим ее в храм, и дело с концом. Глядишь, за поимку ведьмы с нас наказание снимут? – С нами поравнялся светловолосый Волдо.

Наказание? Они преступники? Ох ты ж… вот угораздило меня вляпаться в историю!

– Храмовникам ее отдать всегда успеем. Вначале сами расспросим, – заступился, если можно так сказать, за меня Адлар.

И вот мы миновали поле, и впереди показалось строение, огороженное каменным забором. Дорога проходила мимо него, но мой спутник притормозил коня и свернул в открытую створку ворот. Мне открылся вид на большой двор с лужами жидкой грязи. Справа располагалась длинная постройка. Откуда при нашем появлении вышел мужчина в мешковатой одежде, вслед за ним выскочили две куры. Они с криками бросились прямо под ноги лошадям, потом одумались и кинулись в другую сторону. Повсюду валялся мусор, куски от бочек, какие-то ящики, у стены слева стояла перекошенная телега. Дальше в беспорядке были свалены дрова, занимая приличное по размерам место. Неужели так сложно прибраться? Ну, хорошо, грязь под ногами, но мусор-то можно убрать? Дрова аккуратно сложить? Непонятно мне такое отношение. Как будто хозяина нет.

Мы же подъехали к большому дому под покатой крышей. Первый этаж его был сложен из светлого камня, второй и третий из дерева. Узкие длинные окна, массивное каменное крыльцо с грубовато выложенными колоннами. Никаких изысков и украшений на фасаде. Этакая мужская берлога.

Едва мы приблизились к крыльцу, как навстречу из дома выбежал мужчина, растекся в заискивающей улыбке и поклонился. Одет он был в коричневую тунику до середины бедра, серые обтягивающие брюки и кожаные мягкие туфли.

– Истинный господин! Вы так скоро вернулись… – Он замер на полуслове, увидев меня, и даже сделал шаг назад. В глазах не то что бы страх… скорее священный ужас.

Между тем Адлар уже оказался на земле и, снова обхватив меня за талию, опустил на ноги. Но ноги предательски дрожали, и только чудом мне удалось устоять.

– Почисти коня, – не глядя, он кинул поводья появившемуся откуда-то слуге. А сам направился на крыльцо.

Рядом спешивались остальные и, на ходу передавая поводья слугам, шли в дом вслед за Адларом. Я же стояла как вкопанная. Меня вроде как не приглашали, а самовольничать совсем не хотелось в моем положении.

– Истинный господин, может, свяжем ее? Или колодку на шею повесим? – храмовник, не приближаясь к крыльцу, голосил на весь двор. Вот что я ему сделала?

– Не стой там, иди в дом! – обернувшись в дверях, прикрикнул на меня Адлар.

И, поправив рюкзак на плечах, я заторопилась следом. Надо бы поближе к нему держаться. Кажется, он один не желает мне смерти.

Дождавшись, пока я пробралась через толпу сопровождающих, он первым вошел в дом. Фу, гарь и дым полоснули по глазам, аж слезы выступили. Но я споро шагала за Адларом и одновременно с этим часто моргала. Миновав небольшой коридор, Адлар свернул направо и зашел в просторное помещение. У левой стены стоял внушительный камин, правую стену рассекали небольшие окна-бойницы, посередине располагался массивный деревянный стол с такими же стульями. На полу лежали шкуры, а по стенам были развешаны чучела голов животных.

Адлар с грохотом отодвинул один из стульев и сел за стол.

Рядом занимали места его сопровождающие, я же выбрала стул поближе к своему заступнику, сняла рюкзак и села рядом.

– Рассказывай, кто ты и откуда! – покосившись на рюкзак, который я прижимала к себе, приказал Адлар.

Глава 4

Я дрожала от холода и страха, но все же набрала в грудь побольше воздуха и произнесла:

– Меня зовут Полина Федоровна Лисецкая, мне двадцать два года, работаю ведущим архивистом в городском архиве города Томска, страна Российская Федерация. – Потом сделала еще один глубокий вдох и закончила: – Я из две тысячи двадцать четвертого года.

Мужчины уставились на меня, как на невиданное чудо. В образовавшейся тишине было слышно, как стучат мои зубы.

– Постойте, у меня паспорт с собой есть, – спохватилась я и полезла в рюкзак.

Но тут же пожалела о своем решении. Едва затрещала молния в рюкзаке, как храмовник начал громко произносить какие-то слова на незнакомом языке. А когда я вытащила паспорт и, развернув его, показала на фотографию и на свое лицо, случился очередной виток гонения на ведьму, то есть на меня.

– Колдовство! – вскочил на ноги храмовник.

Поддавшись его порыву, все повскакивали со своих мест, отшатнулись от меня и, перекрикивая друг друга, повторяли за храмовником, что это колдовство. Один Адлар оставался спокоен.

– Что это? – ткнул он пальцем в рюкзак.

– В моем мире принято носить такие сумки на плечах, чтобы руки были свободные. – Я начала тихонько шмыгать носом, понимая, что, увы… участь моя предрешена. Но до последнего не хотела показывать свою слабость. Этому меня бабушка учила.

– Картофель, сельдь в масле, лук…

Хлюпая носом, но стараясь держать лицо перед всеми, я доставала из рюкзака продукты, купленные в маркете.

– Заколдованная ткань и заговоренный бочонок, – указал пальцем храмовник на полиэтиленовые пакеты и банку с сельдью. Но на этот раз не стал призывать всех к моему сожжению, потому как между мужчинами прошел шепоток.

– Она прикасается к луку…

– И не вспыхивает огнем при этом…

– И не корчится от боли…

Что бы это могло значить? Я перестала выкладывать содержимое рюкзака и обвела всех присутствующих взглядом.

– Тебя не жалит лук? – Адлер переводил взгляд с крепкой луковицы на меня. И явно был удивлен.

– Ну, как не жалит? Когда ем, бывает, и слезы текут, и дыхание перехватывает. Но если понемногу, то терпимо. А почему вы спрашиваете? – наконец я догадалась задать вопрос.

– Церковь учит нас, что колдуны и ведьмы не переносят даже вида лука.

Я тут же разорвала пакет, в котором лежал лук, и, быстро сорвав с него шелуху, откусила кусок. Такой огромный, от всей души. Слезы, сопли, нехватка воздуха – я все стерплю! Главное, доказать всем, что я не ведьма. Прожевала и проглотила не моргнув глазом. Лишь смахнула накатившие слезы.

– Еще? Я могу всю съесть. И чеснок, кстати, тоже. Чем еще доказать, что я не ведьма?

Лучик спасения, маячивший впереди, придавал сил, и я начала храбриться.

– Святой отец! Что известно церкви о таких, как она? – Адлар обратился к храмовнику, указывая на меня.

– Ну, в древних свитках упоминают о таких странниках, что очутились откуда-то в нашем мире. Но они опасны для нас, поэтому подлежат смерти, – злорадно сверкнул глазами храмовник.

Радовало, что он не требовал моей немедленной казни. Пусть крошечная, но победа.

– Что еще у тебя там? – кивнув ему, вернулся к моему рюкзаку Адлар.

– А вот! – я расстегнула все молнии и, перевернув, вытряхнула содержимое на стол. Правда, книгу бережно достала и положила перед собой.

Разряженная трубка телефона, зарядное устройство, початая пачка сухих салфеток, пара прокладок, ключи, пакеты, сложенные и аккуратно завязанные в узел, чтобы не тратить деньги на покупные. Банковская карточка, проездной, кошелек с несколькими монетами, электронный пропуск на работу, зубочистка в упаковке, надкусанная плитка шоколада и крошки мусора. Вот и все, что было в моем рюкзаке.

Мужчины цокали языками и явно не понимали предназначения этих всех предметов. Тогда я взяла дело в свои руки и начала с самого простого – связки ключей. Объяснила, что эти два от квартиры, этот от домофона.

– Что такое квартира? У нас тоже есть ключи, но твои какие-то детские как будто.

Адлар отцепил от пояса внушительную связку амбарных ключей и грохнул ими о стол. Старинные, ручной работы, за какие коллекционеры дорого заплатят, наверное. Мелькнула мысль, но я отмела ее по причине несущественности. И принялась объяснять, что в моем мире не у каждого есть финансовая возможность иметь дом. Поэтому государство придумало форму совместного проживания – квартиры. А что ключи маленькие – так удобнее носить. А что еще сказать?

Затем я перешла к кошельку. Деньги – это ведь всем понятно? Высыпала на ладонь монеты и стала рассказывать, что в нашем мире можно оплатить покупку наличными или картой. В подтверждение подняла кусок пластика и покрутила его в руке. Затем положила все это на стол и предложила рассмотреть самим.

– Изящная работа.

– Мастер что надо.

Послышались шепотки, когда монеты пошли по рукам.