Павел

– Пожалуй, я ничего не закажу! – улыбнувшись своей шикарной улыбкой, произнес Павел и протянул ей обратно потрепанное временем меню вагона-ресторана.

– Молодой человек! А вы не хотите угостить даму шампанским? Выпьем, пообщаемся, – положив ногу на ногу, произнесла томным голосом девушка. Это был удар ниже пояса. Павел почувствовал небольшой мандраж, но что-то его останавливало.

– Давайте я позже найду вас, вы же в вагоне-ресторане будете? – произнес быстро Павел.

– Да. Хорошо! Я буду вас ждать! До встречи, – встав, она поправила юбку, которая так и норовила задраться, и скрылась в коридоре.

«Что это было?» – первым делом подумал Павел. Вероятно, здесь пахло не только зарождающимся в бурных фантазиях Павла сексом, но и каким-то подвохом, мошенничеством, например. Но, постойте, она же работник РЖД как-никак. А что, среди работников РЖД не может быть мошенниц? Здесь Павел задумался и решил написать своему лучшему другу, который всегда его консультировал в подобных вещах.

Ответ был в его стиле: «Клофелинщица!» Ясно, подумал Павел, этот в своем репертуаре. Не успел он допить свой уже на тот момент остывший чай, как поезд остановился на очередной маленькой станции. Дверь купе распахнулась, и в нее втиснулась тучная дама 55 лет и усатый вахтовик-нефтяник, по крайней мере, он выглядел как нефтяник: бушлат, усы и шапка-ушанка, собранная наверх, выдавали в нем данного персонажа. Не успел Павел «переварить» ситуацию касательно девушки с ресторана, судьба сама за него все решила. Павел представил, как если бы он все-таки решил напоить девицу шипучкой в своем купе, какая была бы неловкая ситуация после появления этих двоих попутчиков. Пока Павел представлял и накручивал неловкость несбывшихся событий, тучная женщина обратилась к нему: «Извините, молодой человек, можно вас попросить поменяться со мной местами, мне будет неудобно ехать на верхней койке, видите ли, я профессор с Нефтегазового университета и меня срочно вызвали в Тюмень, вот и пришлось купить оставшееся верхнее место».

– Конечно, не вопрос! – засобирался Павел, дабы перелезть наверх.

Тучная женщина достала 5 тысяч рублей одной купюрой и шлепнула ею об стол, как заправский игрок в домино: «Это вам за неудобство!»

– Что вы, позвольте, не надо, мне совсем не трудно! – сказал смущенно Павел. Но тучная дама была настойчива, и Павлу пришлось их взять. Ну, как говориться, где-то убыло, это про красотку, а где-то прибыло, это про тучную женщину. Павел ухмыльнулся, смотря в окно, и подумал о том, что когда ты молодая красотка 30 лет, за постель платят тебе, а когда ты тучная дама 55 лет, за койку платишь ты.

Вывод: Женщина 55 лет была самодостаточной и независимой личностью, она вежливо попросила поменяться, объяснив ситуацию, вдобавок заплатила за неудобство. Почему же Павла насторожила ситуация с красоткой? Вероятно, ее схожестью с пропитыми «энтузиастами» на Ленинградском вокзале, которые просят купить им пузырь и пообщаться за жизнь.

Часть 3. Бумеранг

«Да не может такого быть! – заворчал Павел, осматривая сайт по продаже билетов. – Как нет билетов до Тулы?» – не успокаивался он. «Мда-а… – подумал Павел. – Мне по-любому надо попасть туда, а то шеф меня уволит ко всем чертям».

Дело в том, что Павлу необходимо было встретиться с клиентом, чтобы закрыть вопрос по сделке. Этим клиентом был главный конструктор одной из крупных российских компаний – Орлов Виктор Всеволодович, который никогда не смотрел в глаза, был хмурым, усатым и немного уставшим от жизни. Он, как все конструкторы, состоял в «Обществе клетчатых рубашек» и, соответственно, постоянно носил клетчатую рубашку с короткими рукавами, из нагрудного кармана которой торчало несколько ручек, половина из которых не писали из-за того, что потекли, поэтому нагрудный карман был часто в потекшей пасте.

С этим человеком невозможно было договориться, так как он существовал в другой вселенной и был совершенно с другой планеты. Павел в буквальном смысле не мог с ним нормально говорить, так как все, что он ему вещал, господин Орлов пропускал мимо ушей, думая о чем-то своем. Обычно расходились они на том, что Орлов просил всю информацию, которую Павел ему сообщал, прислать в электронном виде. Так повторялось несколько раз, но толку от этого никакого не было, конструктор не составлял заявку на канцтовары и пропадал на несколько месяцев, не отвечая на звонки. Потом все происходило заново, будто и не было никаких встреч ранее.

Буквально недавно директор собрал отдел продаж, состоящий из трех сотрудников: Павла, Василия и начотдела Бориса, и сообщил о новой системе мотивации. Заключалась она в том, что ежегодная премия в 10 окладов, которую они получали, теперь будет рассчитываться исходя из того, завершили они все проекты или нет. Если какой то проект не завершен, минус 1 оклад, если 3 проекта не закончены – минус трюльник. Сотрудники были злые после этой информации.

– Это не система мотивации, а система демотивации! – бросив папку, закричал Борис после совещания.

Павел был не менее зол и уже начал скролить ленту Head Hanterа, как это было при каждой неприятной ситуации в офисе, это было его антистрессовой привычкой: кто-то курил, а он смотрел вакансии. Поставленные задачи директора во многом были нерабочие, завершить их было делом туманным, сквозь который виднелся кукиш.

Как раз одной из тех туманных задач и было конструкторское бюро, где трудился господин Орлов. Сбыть 1000 точилок в компанию, где давно не пользуются карандашами, а чертят в автокаде или других профессиональных компьютерных программах, было нереальной задачей. Но директор стоял на своем, ну или считал минус 1 оклад с сотрудника за незавершенный план. Этот метод кнута и подтолкнул быстрее закрыть вопрос с Тулой, где трудился любитель потекших ручек и клетчатых рубашек.

Павлу повезло, и ему удалось ухватить последний билет на верхнюю полку купе. Поезд отправлялся с Витебского вокзала. Это был его любимый вокзал, так как, попав сюда, он постоянно ощущал себя посетителем музея. Отличительной чертой Витебского вокзала, помимо шикарного внешнего и внутреннего убранства 19 века, была благородная тишина, лишь изредка приятный женский голос сообщал о посадке и о прибытии редкого поезда. Такое сочетание красоты и тишины в позитивном смысле потрясало пассажиров.

Поезд, на котором Павел должен был убыть в Тулу, в гордом одиночестве ожидал фотографирующихся людишек, чтобы в назначенное время поглотить их в свои отсеки и тронуться в сторону конечной станции Сухум. Павел был не в восторге от потока людей, которые после объявления посадки ринулась по вагонам с кричащими детьми, огромными баулами и домашними животными. «Вот не повезло-то ехать с отдыхающими», – подумал Павел, допивая зеленый чай. Он неспешным шагом подошел к 10-му вагону и удивился отсутствию очереди, основная масса людей была в плацкартных вагонах, что уже порадовало Павла.

«Ваше место номер 6!» – объявила проводница в кокетливом берете. Павел скрестил пальцы, надеясь на хотя бы отсутствие детей и собак, и – о чудо! – войдя в купе, он увидел сидячего мужчину и лежащего парня. Тишина! «Слава Всевышнему!» – первое, что вырвалось у него, при виде этой картины. Мужчины странно посмотрели на него, на что Павел поздоровался и решил выйти на перрон подышать свежим петербуржским воздухом. После непродолжительной фотосессии старинных часов на перроне Павел, спокойный и довольный, вошел в поезд, и первое, что он услышал, – детский плач. Да-да, он доносился именно с его купе! «Нет, нет, этого не может быть!» Факт оставался фактом, детский крик доносился именно с его купе и с каждым его шагом нарастал и становился невыносимым. Он не успел войти, как оттуда с растерянными глазами вышел мужчина и первым делом спросил Павла: «Это ваш?»

– Нет, не мой! – уже грустно ответил Павел. У всех троих на лице читалось только одно – SOS! Четвертую койку заняла девушка, которая пыталась успокоить свое чадо, нервно впихивая свою сиську в рот малыша. Картина была еще та. Всем было немного неудобно, но Павел решил разрядить обстановку и в силу своей воспитанности предложил женщине помощь и расстелил ей и малышу постель. Затем он вместе с другим печально выглядевшим мужчиной закинул ее коляску на верхнюю полку. «Да уж, поездочка будет веселой», – пролетело в голове у него, вероятно, не только у него. Но ночь оказалась немного иного характера, ребенок спал, в купе было тихо, но чтобы ребенок не простудился, попутчик-мужчина попросил проводницу отключить кондиционер и был послан Павлом в уме на 3 буквы, так как всю ночь пришлось мучиться от духоты.