Меч без ножен

В его глазах мелькнуло что-то, что заставило младших замолчать.

– Интересно, что он задумал с этой крепостью… – главарь провел рукой по подбородку, ощущая шрам, оставшийся с того самого похода. – Но если Димтрих хочет этих двоих живыми – значит, в этом есть смысл.

Глава 4

Не откладывая на завтра, Бодж и Эрхард почти бегом направились к дому Юнга. Вопрос о "безмизинцевом" продолжал сверлить их сознание, не находя логичного объяснения.

– Папа, еще один раз! – звонкий голос Катерины раздался из—за закрытой двери, когда друзья поднялись на крыльцо. Их резкий стук прервал детский смех.

Дверь распахнулась, обнажив удивленное лицо Юнга. В проеме мелькнула испуганная Катерина, прижавшая к груди куклу.

– Выглядите, будто видели призраков, – нахмурился командир, заметив бледность гостей.

– Не для ушей детей, – сквозь зубы процедил Эрхард, бросая взгляд на девочку.

Юнг жестом пригласил их в кабинет, плотно прикрыв дверь с резной филенкой. В комнате пахло воском и старым пергаментом.

– Говорите, – он оперся о массивный дубовый стол, покрытый картами.

Бодж выложил на стол окровавленный листок. Их рассказ прерывался, накладывался, как будто оба торопились выплеснуть увиденное. Юнг слушал, постукивая пальцами по дереву. Когда они закончили, в комнате повисло молчание.

– Я не удивлен, – наконец сказал командир, проводя рукой по подбородку. "Подозревал неладное с тех пор, как в восточном крыле нашли подкоп. Завтра на совете командиров подниму этот вопрос."

Он резко встал, его тень заколебалась на стене, сливаясь с очертаниями крепости на карте.

– А пока – ни слова. Ни жене, ни подчиненным. Если шпионы среди нас, они не должны знать, что мы в курсе."

Когда Бодж и Эрхард вышли во двор, луна уже пряталась за крепостными стенами. Где—то в темноте трещали сверчки, но оба друга слышали только собственные мысли, полные тревожных догадок.

***

Собрание, как и предупреждал Юнг, началось ровно в девять. Командующий Оргет, тяжёлой походкой прошедший к головному столу, сразу взял слово:

– Две проблемы на повестке. Первая – набеги разбойников на окраинные деревни. Вторая… – Он сделал паузу, обводя взглядом семерых командиров. – …в наших стенах завелись крысы. Предложения?

Первым поднялся Неол, молодой командир кавалерии:

– Разрешите высказаться, командующий. По первому вопросу: предлагаю либо временное переселение жителей к крепостям, либо их военное обучение. Что касается шпионов… – Он развёл руками. – Без данных – только гадать.

Старый Готлин хмыкнул, поправляя шрам на щеке:

– Переселение? В наших казармах и так яблоку негде упасть. А вот обучение – дело здравое. Дать мужикам топоры да копья – пусть сами свои очаги охраняют.

В зале повисло молчание. Оргет постучал костяшками по дубовому столу:

– Вижу, альтернатив нет. Значит, утверждаем обучение. Теперь о крысах…

Юнг, до этого молча наблюдавший за собранием, медленно поднялся:

– Проверить списки прибывших за последние годы. Выявить подозрительных – установить слежку.

Оргет кивнул, его седая борода колыхнулась:

– Шесть лет назад начались первые странности. Берите записи за этот срок. – Он пристально посмотрел на Юнга. – И выбирайте людей тщательно. Только проверенных.

– Так точно, – ответил Юнг, сдерживая раздражение. Почему именно ему эта рутинная работа?

– Совещание закрыто, – объявил Оргет, первым направляясь к выходу. За его спиной сразу начался гул обсуждений.

***

Бодж прислонился к каменной стене барабанил пальцами по рукояти кинжала:

– Ну что, командир? Каков вердикт командующего?

Юнг сжал переносицу, оставляя на лице глубокие морщины:

– Проверить все учетные записи со времен Последней войны. И конечно, этим должен заняться именно я. – Он пнул камень, который с глухим стуком покатился по мостовой. – Как будто у меня других дел нет.

– Со времен войны?! – Бодж округлил глаза. – Да там полжизни провести можно! И что мы вообще надеемся найти?

Юнг понизил голос до шепота, бросая осторожный взгляд по сторонам:

– Я предлагал проверить только последний год. Но Оргет убежден – корни уходят в военные годы. Именно тогда начались первые странности.

Эрхард хмыкнул, скрестив массивные руки на груди:

– Отличная инициатива, командир. Теперь вместо тренировок будем перебирать пожелтевшие пергаменты.

– Альтернатив не было! – Юнг резко развернулся к ним, плащ взметнулся за спиной. – Никто больше не предложил ничего внятного.

Бодж присвистнул:

– Значит, все записи с тех пор, как закончилась война… И вся работа – на нас. Удобно, ничего не скажешь.

Эрхард тяжко вздохнул:

– Ладно, возьмем весь отряд – быстрее разберёмся.

– Нельзя, – Юнг резко опустил руку в запрещающем жесте. – Только те, кому доверяю полностью. После вчерашнего… – Его глаза сузились. – Шпионом может оказаться любой, кто пережил ту войну. Даже из наших.

Бодж наклонился ближе, с игривой ухмылкой:

– А нам—то вы почему доверяете? Вдруг мы и есть те самые "военные призраки"?

Юнг неожиданно улыбнулся:

– Потому что я знаю, где каждый из вас был в решающий день битвы при деревне Тлен. – Его лицо вновь стало каменным. – Но у некоторых в отряде есть… белые пятна в военной истории. Вот их и будем проверять.

– И сколько же этих "проверенных ветеранов"? – поинтересовался Эрхард.

– Пятеро, кроме вас. – Юнг достал из кармана потрепанный список. – Встречаемся у архива через два часа.

Бодж вдруг оживился:

– Чем быстрее начнём – тем раньше к элю приступим!

– Главное – без лишнего шума, – предупредил Юнг, поправляя перевязь меча. – Официально отряд будет отрабатывать старые военные манёвры с Готлином.

Эрхард кивнул:

– Тогда через два часа у архива. И да хранят нас боги от этих военных воспоминаний.

***

Пыльные страницы хрустели под пальцами Митча, когда он поднял голову:

– Командир, а по каким именно признакам мы ищем подозрительных?

Юнг, не отрываясь от своего фолианта, провел пальцем по строчкам:

– Смотрим частоту въездов, откуда прибывали, с какими целями… Особенно тех, кто появлялся регулярно после войны.

Бодж шумно захлопнул свою книгу:

– Вот это поворот! Значит, нам даже не сказали, что конкретно искать? – В его голосе зазвучали язвительные нотки.

Юнг вздохнул, потирая переносицу:

– Оргет дал лишь общие указания. Да и… – он замявшись, отвернулся, – спешил начать проверку.

– Ах вот как! – Эрхард с грохотом отодвинул стул. – Значит, полдня копались не в том месте? Отлично, просто отлично.

Солнечный луч, пробивавшийся через узкое оконце, давно сменился тусклым светом масляных ламп. Юнг закрыл свою книгу с глухим стуком:

– На сегодня хватит. Завтра с рассветом продолжим.

Бодж потянулся, с наслаждением хрустнув позвонками:

– О, великодушный наш командир! А я уж думал, вы решили похоронить нас здесь – медленно и изысканно, под аккомпанемент скрипа пергаментов.

– Хватит! – Юнг резко встал, его тень заколебалась на стеллажах. – Работы еще на два дня минимум. И я не хочу больше слышать эти шутки.

В воздухе висела густая пыль веков, смешанная с запахом плесени и усталости. Один из стеллажей скрипнул, будто вторил настроению командира.

***

Эрхард с трудом открыл дверь, его плечи отяжелели от усталости. В прихожей пахло жареным луком и чем—то домашним, что сразу расслабило его напряженные мышцы.

– Ты весь в пыли, словно в архивах сражался, а не бумаги читал, – Эсмеральда встретила его у двери, тут же смахнув пальцем серый налет с его плеча.

– Хуже, – Эрхард тяжело опустился на скамью, снимая сапоги. – Думал, ослепну от этих чертовых свитков.

Эсмеральда принесла кувшин с водой и тряпицу:

– Реналь уже спит. Расскажешь, что нашли?

– Ничего и всё сразу, – он устало провел рукой по лицу, оставляя влажные полосы от умывания. – Столько имён, дат, записей… Как искать иголку в стоге сена.

Она села рядом, её тёплые пальцы принялись разминать его одеревеневшие плечи:

– Но ты же что—то заметил?

Эрхард замер, закрыв глаза под её прикосновениями:

– Один купец… слишком часто приезжал. Каждый раз с разными товарами, но всегда перед важными событиями в крепости.

Эсмеральда остановила руки:

– Ты думаешь…

– Не знаю, что думать, – он резко встал, зашагал по комнате. – Но завтра проверим его последнюю явку. Юнг уже отправил людей.

Тишину нарушил только треск дров в очаге. Эсмеральда подошла к нему, мягко положив руку на его грудь:

– А пока – ужин и сон. Завтра будет новый день.

Эрхард наконец расслабился, обняв её за талию:

"Ты права. Хотя бы ради таких моментов стоит возвращаться домой."

В спальне Реналь тихо посапывала, сжимая в руках новую куклу. Эсмеральда потушила свечу, оставляя комнату в тёплом полумраке огня из очага.

***

Утро золотистыми лучами разливалось по кухне, когда Эсмеральда, сияя как рассвет, наклонилась к Эрхарду:

– Неужели в архивах столько интересного, что вас затянуло на несколько дней?

Эрхард медленно перевернул лепешку на сковороде, избегая её взгляда:

– Обычная рутина. Проверяем, кто когда посещал крепость. – Масло зашипело, будто подчеркивая его уклончивость.

– И рыцарям теперь положено быть писцами? – она игриво ткнула вилкой в его ладонь. – Или это связано с тем… плащом?

Ложка в руке Эрхарда замерла. Через окно доносились крики утренних торговцев, слишком жизнерадостные для этой темы.

– Да, – он наконец посмотрел ей в глаза. – Но подробностей не могу рассказать. Ради вашей же безопасности.

Эсмеральда отпила глоток чая, оставив на краю чашки следы ягодной помады:

– Тогда просто пообещай мне быть осторожным. – Её улыбка вдруг стала серьёзной. – И Реналь сегодня идёт со мной в мастерскую. Пора учить её ремеслу.

Когда она встала, солнечный луч поймал её профиль, и Эрхард на мгновение забыл о войнах и заговорах.

– Вернусь поздно, – пробормотал он, провожая её взглядом.

У порога она внезапно развернулась. Их губы встретились – быстро, но с такой теплотой, что даже закалённый в боях воин почувствовал, как дрогнули его пальцы. Это длилось меньше вздоха, но оставило после себя обещание продолжения.

– Жду с нетерпением, – её шёпот смешался со звоном бубенчиков на двери.

Эрхард остался один с остывающим завтраком и странным чувством – будто этот мимолётный поцелуй был одновременно прощанием и обещанием.

***

Архив встретил их все той же вековой пылью, оседающей на латах. Бодж щелкнул пальцами по пергаменту, оставив жирный отпечаток.

– Ну что, командир, продолжаем наше увлекательное путешествие в мир бюрократии? – его голос звучал неестественно громко в тишине подземелья.

Юнг даже не взглянул в его сторону, продолжая изучать свиток:

– Если бы ты тратил столько же энергии на работу, сколько на болтовню…

Эрхард сидел в углу, его массивная фигура казалась неуместной среди хрупких стеллажей. Внезапно его пальцы замерли на одной из записей.

– Бодж, – его голос стал странно глухим. – Ты не помнишь, Эсмеральда из какой деревни?

Бодж поднял голову, шрам на щеке покраснел:

– Тлена. Почему спрашива… – Его глаза расширились. – О нет. Только не это.

Пергамент выскользнул из рук Эрхарда. Внезапно архив исчез – перед глазами встал кровавый дым поля боя…

***

Шесть лет назад. Деревня Тлена.

Дождь начался на рассвете, превращая поле перед Тленой в болото. Эрхард стоял в первых рядах, чувствуя, как капли воды стекают под его латы. В двадцати шагах – первые шеренги имперцев, их алые плащи мокрыми пятнами выделялись в утреннем тумане.

"Готовы?" – крикнул Вол, их командир. Его голос, обычно такой уверенный, сегодня звучал напряженно.

Горн протрубил атаку. Первые стрелы взмыли в небо, и ад начался.

Эрхард парировал удар, чувствуя, как вибрация от клинков отдается в его костях. Рядом Бодж сражался как демон, его меч описывал кровавые дуги. Внезапно – оглушительный грохот. Земля вздыбилась под ногами.

– Что за чертовщина?! – закричал кто-то слева.

Первая бомба разорвалась в центре их построения. Кусок земли размером с лошадь взлетел в воздух вместе с тремя их бойцами. Кровь и грязь смешались в отвратительную кашу.

– Сомкнуть ряды! – ревел Вол, но его голос тонул в канонаде.

Эрхард увидел, как следующий взрыв подбросил в воздух Юнга. Его тело перевернулось дважды, прежде чем упасть в грязь.

– Юнг! – Эрхард сделал шаг вперед, но в этот момент чей-то меч скользнул по его ладони. Острая боль – и он увидел свой мизинец, летящий прочь. Кровь хлестала из раны, смешиваясь с дождем.

– Держись! – Бодж появился рядом, его щека была рассечена. Стрела торчала в его наплечнике, но он, казалось, не замечал этого.

Тогда они увидели их – десяток всадников, прорывающихся к командному холму. Вол стоял там один, его меч сверкал в редких лучах солнца.

– Командир! – закричал Эрхард, но было уже поздно.

Первый всадник взорвался в пяти шагах от Вола. Потом второй. Третий. Грохот стоял такой, что у Эрхарда заложило уши. Когда дым рассеялся, от холма осталась лишь воронка.

Юнг, весь в грязи, поднялся на колени. Его глаза были пусты.

– Они убили… Они убили командира… – кто-то прошептал.

Но битва еще не была проиграна.

– Слушайте меня! – Юнг, теперь уже новый командир, собрал уцелевших. – "Мы берем их же оружие!"

Имперские бомбы, обмазанные грязью и обвязанные гвоздями, полетели обратно в ряды нападавших. Каждый взрыв теперь приносил им победу.

Когда имперцы побежали, Эрхард стоял посреди поля, сжимая окровавленную тряпку на месте мизинца. Дождь смывал кровь с его доспехов, но не мог смыть ужас из глаз.

И тогда они нашли их – десять "выживших", выходящих из погреба сожженной деревни. Девушка в белом платье, не тронутом грязью, смотрела прямо на Эрхарда.

– Меня зовут Эсмеральда, – сказала она, и ее голос звучал слишком чисто для этого ада.

***

Архив. Настоящее время.

– Вот список погибших из Тлены, – Бодж развернул пергамент дрожащими руками. – Десять имен. В том числе… Эсмеральда Валрен.

Эрхард вскочил, опрокинув скамью. Его лицо стало каменным:

– Это… не может быть.

Юнг медленно поднялся, его рука легла на рукоять меча:

– Объясни, Бодж. Ты уверен?

– Я сам хоронил её, – голос Боджа стал вдруг очень тихим. – Она лежала у колодца с… – он провел пальцем по своему шраму, – точно таким же порезом.

В дальнем углу архива что—то звякнуло. Все обернулись – просто упал старый замок. Только Эрхард заметил, как дрогнула тень в проходе между стеллажами.

– Значит, та, что сейчас в моем доме… – Эрхард сжал кулаки.

Юнг резко поднял руку:

– Тише. Если это правда, то мы уже в ловушке.

Пыль веков медленно оседала на их доспехах, смешиваясь с потом. Где-то над ними, в крепости, часы пробили полдень. Но в подземном архиве время словно остановилось шесть лет назад.

***

Стук в дверь раздался ровно в полночь. Эсмеральда открыла, ожидая увидеть Эрхарда, но перед ней стояли семь вооруженных мужчин.

– Где Эрхард? – спросила она, цепенея от дурного предчувствия.

Бодж переступил порог без приглашения: – Сначала ты ответишь на наши вопросы. Почему именно вас пощадили шесть лет назад?

– Я же говорила – для опытов… – голос ее дрогнул.

– Врешь! – Бодж бросил на стол окровавленный нож. – Твой сообщник Тод рассказал всё. После того как мы оторвали ему три ногтя… А когда начали отрезать пальцы по суставам – запел как птичка.

Эсмеральда побледнела, но собралась: – Какие доказательства? Может, вы просто пытаетесь опорочить меня?

Юнг холодно улыбнулся: – Пять арестованных. Всех допрашивали отдельно. Показания совпадают слово в слово.

В этот момент раздался свист стрелы. Первый солдат рухнул с торчащим из глаза древком. Вторую стрелу поймал щит, но третья пронзила горло Митчу.

Эсмеральда преобразилась – в ее руке блеснул тонкий стилет. Одним движением она перерезала горло ближайшему солдату. Кровь фонтаном хлынула на дубовый пол.

– Засада! – закричал Юнг, но сам получил стрелу в плечо. Бодж рванулся к выходу, но ноги вдруг стали ватными.

Из темноты вышел высокий незнакомец: – Не бойтесь, это просто снотворное. Ваши товарищи… получили не столь мягкое обращение.

Эсмеральда наклонилась к теряющему сознание Боджу: "Передайте Эрхарду… – ее голос звучал странно нежно, – что наша любовь была настоящей. Как и к Реналь.”

Последнее, что увидел Бодж перед тем как погрузиться во тьму – как пятеро теней растворяются в ночи, а на пороге остаются лишь пять трупов их товарищей.

***

Яркий солнечный луч пробивался сквозь ставни, падая прямо на лицо Боджа. Он застонал, прикрывая глаза ладонью.

– Бодж, ты очнулся? – голос Юнга звучал слишком громко.

– Тише, командир… – Бодж скривился от боли. – Череп трещит, будто по нему маршировал отряд гномов в железных сапогах.

Юнг слабо усмехнулся, переворачиваясь на койке:

– А ты попробуй проснуться со стрелой в плече. Вот тогда узнаешь, что такое настоящая…

Дверь скрипнула. В проеме стоял Эрхард, его лицо озарилось при виде бодрствующих друзей.

– Наконец-то! – он шагнул вперед, но тут же сдержал порыв. – Вы пролежали без сознания одиннадцать дней.

Бодж с трудом приподнялся на локтях:

– Одиннадцать… А мне снилось, будто мы проспали пять лет. Империя пала, у тебя трое детей…

– А моя жена каждый день навещала? – Юнг хмыкнул, но сразу скривился от боли в плече.

Эрхард сел на свободную койку, его лицо стало серьезным:

– Шутки шутками, но вас едва не похоронили. Стрелы вошли глубже, когда вы упали. Алхимики два дня боролись за ваши жизни. – Он замолчал, глядя в окно. – Что… что случилось с Эсмеральдой?

Юнг обменялся взглядом с Боджем, затем медленно начал:

– Она… оказалась шпионкой. Когда мы попытались ее задержать… – Он описал события той ночи, опуская самые кровавые подробности.

– …перед тем как уйти, она сказала передать, что любит тебя и Реналь. И что вы еще встретитесь.

Эрхард сжал кулаки. Долгое молчание прервал только скрип кровати, когда Бодж повернулся к стене.

– Я… мне нужно время. – Эрхард встал, его голос дрожал. – Реналь ждет меня к ужину.

Когда дверь за ним закрылась, в лазарете воцарилась тишина, нарушаемая лишь каплями лекарства, падавшими из подвешенной склянки.

Глава 5

– Как вас могли раскрыть?! – голос Лендана походил на скрежет стали по камню. Его чёрная накидка, скрывавшая даже лицо, колыхалась от резких движений. – Я лично отбирал вас из приютов! Учил! А вы… Он резко оборвал фразу, сжав кулаки. – Семь из десяти. Семь! Провал, достойный повешенья.

Эсмеральда стояла на коленях, подбородок дрожал, но взгляд не опускала.

– Простите, господин Лендан.

– За что просишь прощения? – он медленно обошёл её, как хищник. – За то, что вас вычислили по цепочке? За то, что моим лучшим бойцам пришлось рисковать, вытаскивая вас из-под носа палачей «Несокрушимой»? Или за то, что теперь командование королевства знает – мы снова действуем?

Она сглотнула. – Они сказали… что остальных пытали. Долго. Что признались все, кроме меня.

Лендан замер. Даже дышать, казалось, перестал.

– В «Несокрушимой» ломают даже камни, – наконец произнёс он, и голос вдруг стал почти человеческим. – Если они ещё дышат – то лишь потому, что палачи не дошли до горла. Но души там уже нет.

– Не верю! – Эсмеральда рванулась вперёд, но стражи тут же прижали её к полу. – Они выдержали! Должны были!

– Пять лет назад под Тленом мы тоже верили, что выдержим, – Лендан резко повернулся к окну. За стёклами лизал камни багровый закат. – Помнишь? Мы почти уничтожили командование королевства. Почти. А потом они переломали нам хребет. И знаешь, кто дал последний толчок?

Она молчала.

– Командир Юнг. Тот, кого командующий ненавидел больше всего.

Тишина повисла, как петля.

– Но теперь… Лендан развернулся, и в его позе вдруг появилась звериная уверенность. – Теперь у нас есть новый план. Тот, что командующий вынашивал все эти годы. И твой провал – лишь шаг в его танце.

Эсмеральда осторожно подняла голову: – Какой план?

– Ха. Тень улыбки скользнула под капюшоном. – Если бы знала – уже была бы мёртва. Он махнул рукой стражам. – Отведите её. Пусть отдохнёт. Через два часа – к командующему. Он… захочет услышать всё лично.

Когда дверь захлопнулась, Лендан швырнул кубок в стену.

– Чёртов Тлен, – прошипел он. – Но теперь мы сожжём вас изнутри.

***

Звук медных фанфар, напоминающий крик раненого орла, разорвал тишину коридоров цитадели. Массивные дубовые двери с черненой стальной фурнитурой медленно распахнулись, открывая путь в тронный зал. Воздух здесь был густым от запаха ладана и масла для доспехов, смешанного с едва уловимым металлическим привкусом крови – последнее напоминание о недавней казни.

Зал поражал своей продуманной геометрией устрашения. Высокие своды, украшенные фресками с изображением побед Империи, давили на вошедших своим масштабом. Десятки окон, обрамленных алыми шторами с золотой вышивкой в виде императорских орлов, пропускали косые лучи заходящего солнца, превращая зал в подобие гигантской жаровни. По бордовому ковру, ведущему к возвышению, медленно шла Эсмеральда, чувствуя, как взгляды стражей в черных лакированных кирасах буквально прожигают ей спину.

На семиступенчатом возвышении стоял трон – не помпезное золотое кресло, а массивная конструкция из черного дуба и стали. В нем, откинувшись на спинку, восседал Димтрих. Его черный мундир, лишенный орденов и украшений, лишь подчеркивал бледность лица и холодный блеск глаз. Единственным намеком на статус был тонкий серебряный шнур через плечо – знак командующего армиями Империи. Справа, в нише, замер советник Злинген, его лицо скрывал глубокий капюшон серой мантии, а руки, сложенные на животе, были обтянуты перчатками из человеческой кожи – или так казалось при этом освещении.

– Всем выйти, – голос Димтриха прозвучал тихо, но четко, как удар хлыста. Стража исчезла бесшумно, тяжелые двери закрылись с глухим стуком.