Бумеранг с автопилотом

– Меня обманули? – сделала вывод Ксения.

– Развели, как котенка, – кивнул Димон и стал куда-то звонить. – Алло! Михаил Петрович, будь другом! На первом этаже должны сейчас находиться два парня, Петр и Виктор. Найди их, скажи: «Вас зовут к Татьяне Сергеевой для оформления на работу»… Нет, именно так им и скажи.

– Ну, я… типа… занята, – буркнула Ксения и убежала.

– Что это было? – рассмеялась я, когда захлопнулась дверь.

– Или они два дурака, которые решили подобным образом устроиться на работу, или журналисты, – пожал плечами Димон, бегая пальцами по клавиатуре. – Желтая пресса. Мы с борзописцами не общаемся, и это делает репортаж изнутри бригады особо ценным. Можно хорошо заработать на материале.

– Вот как у тебя получается говорить и одновременно печатать что-то? – вздохнула я.

– Сам не знаю, – усмехнулся Димон. – Я сейчас ищу кое-какие сведения о Маргарите Николаевне Митиной. Если верить озеру, из которого я вынул ведро информации, она дочь Ильи Андреева.

– Дочь Ильи… – повторила я. – Тебя не удивляет, что имя отца не совпадает с отчеством ребенка? Да и фамилия у них тоже не одна… И кто такая Митина? Зачем она тебе понадобилась?

Глава четвертая

Димон встал, начал ходить по кабинету, и я поняла, что мой лучший друг занервничал. Коробков пустился в объяснения:

– Илья Романович Андреев был известным ювелиром прошлых лет. Говорят, он создавал шедевры для великих актрис и жен политиков, причем не только советских. О нем самом как о человеке почти ничего не известно. Мужчина не был завсегдатаем ресторанов при домах литераторов, актеров и композиторов, не имел дачи ни в Переделкине, ни в Снегирях, ни на Николиной Горе. Не был замечен на светских вечеринках, со всех сторон был закрытым человеком. Официально брак никогда не оформлял, вроде жил с одной из звезд Большого театра, но с кем точно, никто не знает. Почему Андреев себя вел таким образом? Наверное, не хотел, чтобы о нем судачили. В советские годы, если ты решил ничего о себе не сообщать, ты становился невидимкой. Интернета не было, телефонов с камерами – тоже. Желтой прессы не существовало. Идиллическое было время. Только соседи могли друг другу кости перемывать. Но кому, кроме заклятых подружек, интересно, что Катя из третьего подъезда живет с мужем Лены из соседнего дома? А знаменитости так же далеки от народа, как Солнце – от Земли. Актеры, писатели, эстрадные певцы, звезды кино и театра были небожителями. Ничего дурного про них не писали ни в «Литературной газете», ни в «Советской культуре», ни в журнале «Театр». О том, что некий литератор, хлебнув коньяка, подрался в Доме литераторов с любимым читателями прозаиком из-за любовницы, знали лишь свои. Так вот. Поговаривали, будто Илья зарабатывал миллионы, а на его доходы и партия, и правительство смотрели сквозь пальцы.

Димон глянул на меня.

– Как думаешь, почему ювелиру позволяли иметь только денег?

– Потому что жены, мамы и дочери высокопоставленных лиц заказывали у ювелира всякие штучки, – ответила я.

– Здравая мысль, – согласился Коробков. – Но как ни старайся, а что-нибудь вытечет даже из плотно закрытой емкости.

Дверь распахнулась без стука, и на пороге замаячили два уже знакомых нам молодца.

– Проходите, садитесь, – пропела я. – Значит, Иван Никифорович – ваш дядя?

– Ага, – ответил Петя.

– Точно, – кивнул Витя.

– Отлично! – обрадовался Димон, беря телефон. – Видите экран на стене?

– Не слепые, – усмехнулся Виктор.

– Очки не носим, – прибавил Петя.

– Хорошее зрение и прекрасное здоровье повышают шансы человека стать членом моей бригады, – улыбнулась я.

– Дима, Танюша, слушаю вас, – сказал родной голос, когда на экране появилось изображение Ивана Никифоровича.

– Пожалуйста, уточни, у тебя есть племянники? – спросила я.

– Нет, – коротко ответил муж.

– Вот эти ребята уверяют, что ты их родной дядя, – подхватил Димон.

– Врут, – ответил мой супруг. – Задержите их для выяснения.

Петр кинулся к двери, Виктор ринулся за ним. Парни трясли дверь за ручку, но она не открывалась. Мы с Димоном даже не шелохнулись.

– Выйти в коридор невозможно, – вздохнул Коробков. – И охрана уже в курсе. Ребятишки, вы разве не знаете, что под столами бывают кнопки, на которые наступают в случае опасности? Одно нажатие – и блокируются лифты, два – закрываются замки на дверях.

– Что происходит? – не понял Иван.

– Мелких врунов ловим, – пояснил Димон. – Прости, помешали тебе…

– Нет проблем, – кивнул Иван Никифорович, и экран погас.

Коробков глянул на меня.

– Что делать будем?

– Прикуем цепью к батарее, начнем пытать, узнаем автора гениальной акции внедрения к нам шпионов, – предложила я.

– То же мнение и у меня, – согласился Коробков. – Миронова я уже предупредил, он сейчас придет.

Дверь открылась, в комнату вошел наш руководитель департамента охраны.

– Докладываю, – начал он. – Нам стало известно о незаконно проникнувших на служебную территорию двух лиц мужского пола. Позвать Стоматолога?

– Хорошая идея, – одобрил Димон. – Пусть клещи захватит.

– Скоро прибудет, – пообещал Миронов и неторопливо покинул кабинет.

– Ну, рассказывайте, – велел Димон, поворачиваясь к парням. – Кто вы? Про племянников шефа врать не надо.

– Хотели попасть к вам на работу, – затараторил Виктор.

– Ну и… вот… придумали ход, – прибавил Петя.

– Зачем столько ненужных усилий? – примкнула я к беседе. – Можно зайти на наш официальный сайт, заполнить анкету и заявление, подождать, когда с вами свяжутся.

– Можно подумать, вы просто так с улицы мужика возьмете, – скривился Виктор.

– Конечно, нет, – усмехнулся Димон. – Сначала проверим парня до семьдесят седьмого колена, потом оформим на испытательный срок. Дальше все от него самого зависит.

Я улыбнулась. Хорошо, что дураки не знают, что мы с Коробковым познакомились на улице[1].

Дверь распахнулась, и появился Егор, щуплый невысокий паренек самого страшного вида. Одет он был в брюки, похожие на те, которые носят на работе помощники нашего патологоанатома – серые шаровары с резинками на щиколотках. Сверху на нем сидела кофта того же цвета с короткими рукавами. На ногах были резиновые сапоги, на голове – шапочка вроде той, какую надевают хирурги. Но самой яркой, вмиг притягивающей к себе взгляд частью наряда был фартук из клеенки оранжевого цвета.

За импозантной личностью семенила помощница Ниночка в таком же наряде. Женщина держала в руке здоровенные ржавые клещи.

– Ну? – громко произнес Егор. – Где, значитца, объект моей работы?

Димон показал на побледневших врунов.

– Вот. Забирайте.

Егор взял у медсестры инструмент и произнес, показав пальцем на Виктора:

– Он первый. Нина, встань у стены.

Помощница вмиг выполнила указание, и поэтому ее не сбили с ног парни. Они ринулись к двери, которую Егор не закрыл, и вмиг унеслись в коридор. Миронов посмотрел им вслед.

– М-да, живут же такие дураки на свете… У лифта их мои парни ждут. Поговорят сейчас с ними, выяснят, что на самом деле хотели почетные граждане Страны Идиотов. Потом вам доложу.

Начальник охраны удалился. Нина радостно захихикала. Егор помахал нам рукой и направился в коридор, говоря на ходу:

– Сейчас переоденусь и вернусь… Надо же, они реально меня за палача приняли!.. Нина, спасибо, можешь клещи отнести Володе? Я взял инструмент у нашего главного по ремонту.

– Конечно, – кивнула девушка и убежала.

Егор тоже удалился.

Когда я впервые увидела Егора Нестерова, он произвел на меня не самое лучшее впечатление. Я сначала вообще приняла его за подростка. Егор щуплый, больше четырнадцати-пятнадцати лет ему не дать. Да еще Нестеров вел себя, как самозабвенный зануда, школьник-отличник, который хочет продемонстрировать одноклассникам свою значимость. Подходя, например, к чайнику, он спрашивал: «Вода в нем достигла температуры кипения? Вы уверены, что она бурлила?» Но прошло короткое время, и стало понятно, что Егор – прекрасный специалист и, к тому же, человек с хорошим чувством юмора. Занудства в нем нет ни капли. В его работе важно все, поэтому эксперт часто начинает странно выражаться. «Уверены ли вы, что N шагал именно по тропинке, покрытой желтым песком? Он не мог пробежать по дороге, посыпанной перемолотыми ракушками цвета банана, то есть не того же оттенка, что и песок?» Если сказать Егору, что мякоть банана и песок – желтые, то услышишь в ответ: «Желтый цвет имеет массу оттенков: лимонный, солнечный, мокрое или сухое покрытие пляжа, желто-оранжевый с преобладанием желтого, персиковый, банановый, канареечный, сигнально-желтый, золотистый, янтарный… О какой желтизне идет речь?» Но вне работы Егор веселый, готов на любые приключения. Ну кто, кроме него, мог сейчас изобразить страшного палача, чья помощница тащит клещи?

– Продолжу рассказ про Илью Андреева, – снова заговорил Димон, усаживаясь у своих ноутбуков. – У него есть дочь.

– Даже если так, зачем она нам?

Димон развел руками.

– Интернет-программа «Забыть невозможно». На мой запрос о художнике выпал один ее из выпусков. Смотри, перемотал до нужного места. Данный проект – рассказы о талантливых, ушедших от нас людях, о которых ныне живущие почти ничего не знают. Журналисты ищут родственников, тех, у кого сохранились фото и документы, есть личные воспоминания. Один выпуск посвящен ювелиру. Его внебрачная дочь, Маргарита Митина, согласилась принять участие в съемке. И во время эфира упомянула Семена Михайловича Зотова, расхвалила его, как только смогла. А потом ни к селу ни к городу обругала нескольких людей. Может, она хорошо знакома с семьей Зотовых?

Глава пятая

– Как профессиональный чаетерапевт говорю вам, что все люди поголовно неверно заваривают чай, – изрекла хозяйка. – Как думаете, сколько мне лет?

Хотите понравиться женщине? Никогда не отвечайте честно на подобный вопрос.

– Думаю, около тридцати, – соврала я.

Женщина рассмеялась.

– Дорогая, намного больше!

Собрав в кулак все свои актерские способности, я ахнула:

– Не может быть!

– Люди всегда одинаково реагируют, когда узнают, сколько мне лет, – кокетливо проговорила Митина. – Если верить паспорту, то осенью я отмечу девяностолетие. Но больше пятидесяти никто не дает. А почему? А потому что у меня ППП. Или, как его сейчас называют, Три П.

Что означают буквы, я не знала, поэтому осведомилась:

– Что такое ППП?

– Правильное пищевое поведение. Но важно еще соблюдать баланс жидкостей, которые вы вливаете в свой организм. Я питьевой нутрициолог, поэтому выгляжу юной… Угощайтесь, пожалуйста, минут через десять – великолепный чаек за это время созреет. А пока он оживает, давайте заглянем в одно интересное место. Пойдемте.

– Куда? – предусмотрительно уточнила я.

– Можно в Африку, на Шри-Ланку… Что выбираете? – рассмеялась женщина. – Нет предпочтений? Тогда Индия.

Хозяйка встала, мы вышли на улицу, дошагали до небольшого дома на участке. Маргарита открыла одну дверь, вторую, третью.

– Оранжерея! – воскликнула я, когда мы наконец оказались в просторном помещении.

– Чайная плантация, – поправила меня Митина. – Только здесь растут травы, которые заменяют чай.

Мне пришлось прослушать лекцию о разных видах чая и способах их заварки. Хозяйка говорила и говорила. Перебивать пожилого человека неудобно, а перерыв в своем вещании дама не устраивала.

В конце концов мы вернулись в столовую. Хозяйка пошла в зону кухни, и мне удалось спросить:

– Илья Романович Андреев – ваш отец?

Хозяйка вернулась в столовую с другим чайником.

– Да. Родной. Хотя он меня не признал. Меня ему подарила помощница. Моя мама, Елена Степановна, выполняла комплекс подготовительных работ при создании украшений. Фактически она была супругой отца, но он был странным, брак не оформлял. Меня дочкой не признал, в завещание не включил. Ни малейшей помощи мне не оказывал, отказался дать мне отчество Ильинична. Я всего сама добилась. Сейчас у меня все отлично, но в юности порой голодала.

– Вы принимали участие в программе, которая шла по одному интернет-каналу, рассказывали о своем отце, – продолжила я.

– Да, да, да, – кивнула пожилая дама, – верно.

– И упомянули о Семене Михайловне Зотове. Вы дружите?

– Да, очень крепко! – кивнула бабуся. – До сих пор находимся в наилучших отношениях.

– Сделайте одолжение, дайте номер его телефона, – попросила я.

– Э… э… – растерялась хозяйка, – не имею права… Следует получить разрешение Семы…

– Позвоните ему, – гнула я свою линию.

Повисла короткая пауза, потом собеседница затрясла головой.

– Ох, у меня недавно украли телефон со всеми контактами! Настоящее бедствие! Рада бы помочь, да не получится!

– Маргарита Николаевна, – тихо сказала я, – у вас паричок на бок съехал.

Пенсионерка схватилась за голову.

– Где?

– Слева… Если расскажете, где взяли сведения о Зотове, буду благодарна. «Спасибо» уже лежит в конверте. Вам не девяносто лет, а намного меньше. «Состарили» вас седой парик, одежда и особая косметика. Полагаю, вы используете крем, который делает кожу лица морщинистой, но не превращает женщину в Бабу-Ягу. Обычно дамы уменьшают свой возраст, а вы увеличиваете, но этому есть объяснение. У вас есть чат в интернете. Первая неделя – бесплатная, далее надо платить. Вы сообщаете, что вам перевалило за девяносто, и все, с кем вы общаетесь, ахают: «Разве можно так выглядеть на пороге столетия?!» Мало того, что вы выглядите намного моложе, так вы еще бодры, веселы, активны, в придачу у вас ни грамма лишнего веса. Как стать такой же? Просто записаться к вам на курс по обучению правильному пищевому поведению! Это недешево, но каков результат! Ваш внешний вид – лучшая реклама. Вы придумали оригинальный способ привлечь клиентов. Все вокруг молодятся, а вы наоборот поступили. Но все ваши лекции – это выдернутые куски из постов блогеров, которые зарабатывают на желании подписчиков получить параметры тела девяносто-шестьдесят-девяносто.

– И что? Теперь выложите перед народом правду? – испугалась моя собеседница.

– У меня нет цели погубить ваш бизнес. Поделитесь информацией о Семене Михайловиче, – и я все забуду.

– Сейчас все расскажу, – затараторила Маргарита. – Да, я цитирую тех, у кого миллионная аудитория, но ничего дурного не делаю. На пенсию-то не прожить.

– Давайте честно поговорим о Зотове, – остановила я хозяйку и услышала занимательную историю.

Еще пять лет назад Митина считала каждую копейку. Единственным ее богатством была хорошая просторная квартира. Но Маргарита не хотела продать ее и купить себе «однушку». Апартаменты достались ей от родителей, следовало их сберечь на совсем уж черный день.

Из родных у женщины только дочка покойной сестры Нади. К сожалению, все близкие Митиной рано ушли из жизни. Сначала умерла Надежда, затем ее сын, потом невестка. Осталась лишь годовалая Света. Маргарита не сдала малышку в детдом, решила сама ее воспитывать. Светлана прекрасно училась, получила золотую медаль, окончила МГУ, устроилась работать на телевидение.

Как-то раз она примчалась домой с горящими глазами, за спиной девушки маячил ее муж Петя.

– Бама! – начала Света.

Девочка в четыре года сложила первые слоги слов «бабушка» и «мама» и с тех пор называет Митину «бама».

– Дай сам расскажу, – остановил жену Петр. – Моего двоюродного брата Влада сделали главным режиссером нового интернет-проекта, есть возможность тебе очень хорошо заработать. Хочешь попробовать?

– Готова на все за деньги, – честно призналась пенсионерка.

И вожделенная сумма в самом деле пришла. Чем занималась Маргарита?

Программа была посвящена россиянам, которые внесли большой вклад в литературу, искусство и музыку прошлых лет, но, увы, давно скончались и сейчас напрочь забыты. В студии появлялись те, кто общался лично с героем передачи, его родственники, пусть даже и дальние, и те, чьи родители работали или дружили со знаменитостью. Если таковых людей не было, то о главном герое рассказывали критики и биографы. Но ведь интереснее всего услышать что-то из уст внуков и правнуков. Такие передачи зрители любят особенно.

Но кое-кто из деятелей культуры не имел детей. И вот тогда наступал час таких, как Маргарита. Ее внешность изменили так, что родная мать бы не узнала, одели, загримировали, дали текст, который следовало выучить. В программе про Илью Андреева Митина прекрасно исполнила свою роль. И Семена Михайловича Зотова упомянула потому, что фразы в ее роли были о нем.

Глава шестая

Домой я вернулась с желанием поскорее сесть за стол. Пообедать мне не удалось, поэтому я очень сильно рассчитывала на ужин.

– Иди скорее мой руки! – крикнула Рина, услышав лай Мози и Роки.

Наши «кабачки» всегда чуют, когда кто-то из семьи входит… нет, даже не в квартиру, а в подъезд дома.

Почему мы называем бульдожек «кабачками»? Возьмите этот овощ, представьте, что он покрыт шерстью, добавьте к нему четыре лапы, голову и хвост – и перед вами будет Мози или Роки.

Из коридора еще выбежал Пафнутий, начал прыгать вокруг меня.

Историю появления двортерьера[2], которого в мусорном баке нашла Ада Марковна, я уже рассказывала, повторяться не стану. Лучшая подруга Ирины Леонидовны уехала в другой город, прихватив собаку, но пес там целыми днями сидел дома один, стал болеть, и его вернули в Москву. Я думала, что Пафнутий, который провел в нашем доме мало времени, начисто забыл Димона, Рину, Надежду Михайловну Бровкину, бульдожек и кота Альберта Кузьмича, но оказалось, что у парня на редкость цепкая память. Он ведет себя так, словно не покидал Москву. И, похоже, его совершенно не беспокоит отсутствие Ады Марковны.

– Танюша, котлеты остывают, – проговорила Рина.

– Сейчас переоденусь и прибегу в столовую – ужас, как проголодалась! – отозвалась я, поспешила в спальню, вошла в комнату и замерла на пороге.

На кровати лежал ботинок Ивана Никифоровича, из него вытащили шнурок. На ковре блестели какие-то крошки. Я наклонилась. Сахар! Моя тумбочка была открыта, но из нее ничего не исчезло, потому что съестного там нет. Я вздохнула. Да уж! Пафнутий! Мози и Роки тоже способны на воровство, но им не запрыгнуть на стол и не залезть на стул. А вот для двортерьера нет преград, он бегает и скачет лучше макаки и умеет открывать любые двери и шкафы.

Я вошла в ванную. А вот и второй ботинок мужа, тоже без шнурка.

В столовую я прибежала босиком. Куда подевались тапочки, я понятия не имела, они бесследно испарились. За столом восседала одна Варвара.

– Добрый вечерок, Танюсенька, – пропела она.

– Здравствуй, – быстро ответила я и схватила вилку.

– Дорогая, неужели ты собралась все это слопать? – прищурилась гостья. – Право, не стоит.

– Почему? – удивилась я, разламывая вилкой куриную котлету. – Я не успела пообедать.

– Завтрак съешь сам, обед раздели с другом, ужин отдай врагу, – нараспев проговорила Варвара.

– Мой друг уже получил сегодня двойную порцию супа, я сама не добралась до столовой, – рассмеялась я. – Врагами же я пока не обзавелась, поэтому лично все сейчас со стола смету.

– Танюшенька, – нежно продолжала петь дочь подруги Рины, – надеюсь, ты понимаешь, как я люблю тебя.

– Да, – кивнула я, подцепляя вилкой жареную картошку.

Те, кто в восторге от картофеля фри, который подают в ресторанах, просто никогда не ели его у нас дома. Ирина Леонидовна – лучший повар на свете.

– Зачем нам нужны друзья и родственники? – продолжала тем временем Варвара.

Интересный вопрос. Возможно, без тех, кто активно желает человеку добра, жизнь моя станет спокойнее и веселее, но лучше мне было сейчас промолчать.

– Чтобы направить нас на правильный путь, – сама ответила на свой вопрос гостья. – Порой надо набраться окаянства и сказать правду человеку исключительно ради его блага. Таня, я люблю тебя. Рине досталась прекрасная невестка, именно такая, о которой она мечтала.

Варвара закатила глаза.

– Помню-помню, как она боялась, что Ваня найдет хозяйственную юную девочку, и та начнет готовить, стирать, гладить, убирать, шить, вязать, белить потолки, родит армию детей, примется их воспитывать. Девица будет ужас какая ловкая, все сумеет и сможет. Кошмар прямо.

Меня охватило удивление.

– Разве такая невестка плоха? Она мечта каждой свекрови…

– О нет! А что Рине тогда делать? Сидеть, сложа руки, она не умеет. Ты – редкое везение: не подходишь к плите, понятия не имеешь, где стоит стиральная машина, не покупаешь продукты, не рожаешь детей, не убираешь квартиру, не умеешь ни шить, ни вязать, ничегошеньки не делаешь по дому. И слава Богу! Ирина Леонидовна счастлива, у Вани золотая жена! Есть лишь один недостаток…

Гостья взяла стакан и отпила яблочного сока, а я сделала вид, что увлечена котлетой.

– Чтобы совершенно обрадовать Рину, тебе надо похудеть на десять кило до первого сентября, – договорила Ришелье.

Я чуть не подавилась картошкой.

– Зачем мне сбрасывать вес?

– Ты забыла про юбилей Рины? – зашептала Варвара. – Она хочет праздник и… Ну, не мой это секрет! – Гостья быстро огляделась по сторонам и продолжила: – Ирина Леонидовна задумала пригласить Романа Ильича!

– Это кто? – почему-то тоже едва слышно осведомилась я.

– После смерти Никифора твоя свекровь до сих пор одна, – начала объяснять Ришелье. – А она ведь совсем не старая. И женщины, подобные Рине, всегда молоды. И ей очень нравится Роман Ильич.

– Впервые это имя слышу! – изумилась я.

– Дорогая, тебе не все докладывают, – усмехнулась Варвара. – У Ваниной мамы хороший вкус, она не абы кого выбрала, а доктора наук, профессора, академика, владельца сети клиник. Он богат, холост, без детей – идеальный вариант! У него есть все – дома, квартиры, машины. Ириночка ему тоже пришлась по душе, они встречаются.

– Обалдеть!

– Да-да, – кивнула Варвара. – Пока вы с мужем на работе тусите, твоя свекровь с Романом время проводит. Если не веришь мне, спроси у Бровкиной. Надя!

Надежда Михайловна вошла в столовую.

– Тебе чаю принести?

– С удовольствием выпью, – кивнула Ришелье. – Бедная Риночка! С ее характером, наверное, тяжело день деньской сидеть дома…

– С чего ты решила, что Ирина Леонидовна именно так проводит время? – заморгала Бровкина. – Она каждый день куда-то уносится. Еле-еле успевает ужин приготовить. Утром уйдет, а в районе пятнадцати часов прибежит радостная, смеется… Ой, стиральная машина! Вот я коза старая, совсем про нее забыла! Еще в обед стирка завершилась! Ну, теперь все мятое-перемятое вытащу!

Бровкина умчалась в коридор.

– Ну, поняла? – хихикнула Варвара. – Мама Вани где-то пропадает.

Я сидела в растерянности.

– И где сейчас Рина? – продолжала Ришелье.

– Вроде по телефону разговаривает, – ответила я.

– Так долго? – прищурилась гостья. – С кем же? Небось, знаешь, что она не любительница часами висеть на проводе?.. Что молчишь? Любишь свою свекровь?

Я молча кивнула.

– Тогда не препятствуй ее счастью, – неожиданно потребовала Варвара. – Немедленно начинай худеть!

– Мой вес не влияет на личное счастье свекрови, – ответила я.

– Ошибаешься, дорогуша, – фыркнула моя собеседница. – Роман Ильич – диетолог, он считает всех полных женщин больными. Придет на день рождения Ирины, познакомится с ее семьей и кого увидит? У Вани объем талии совпадает с ростом. Живот у него… – Варвара закрыла лицо ладонями, – мрак и ужас! Просто… ну… он стал похож на животное. С хоботом.

Я обиделась.

– Иван Никифорович – не слон!

– Верно, – кивнула гостья, – я неправильно выразилась. Он уже не слон, им Ваня был раньше. Твой спутник жизни теперь как два бегемота. А ты? Давно на себя в зеркало смотрела? Поглядит Роман, стройный, как кипарис, на все семейство, подумает: «М-да! Лучше от таких подальше держаться». И вежливенько оборвет все отношения с Ириной. Не захочет стать своим в группе сухопутных китов – еще получит от общения с ними лишние килограммы.

– Толщина тела не заразна, – начала отбиваться я.

– Да ну? – всплеснула руками дочь подруги моей свекрови. – У меня как у нутрициолога с мировой известностью другое мнение. Видела семьи «папа-слон, мама-слониха, дети-слонята»? Даже под их котом от веса лапы подгибаются. А у вас? Ваня кто? Ты на кого смахиваешь? Хочешь, чтобы Роман удрал от Рины?

– Нет, – пробормотала я.

– Тогда слушайся меня! – велела Варвара. – Завтра утром…

– Танюша, как котлетки? – спросила мама Ивана, вбегая в столовую.

– Очень вкусные, – прошептала я, глядя на свою свекровь.

Стройная, веселая Ирина Леонидовна и так выглядит лет на двадцать моложе своего возраста, но в последнее время она еще сильнее помолодела, на щеках у нее горит румянец, глаза сверкают. Мама Ивана выглядит, словно невеста перед бракосочетанием с очень любимым мужчиной. Ох, кажется, Варвара права! И как себя вести? Да просто порадоваться за Рину!