Извращенные узы

Кора Рейли

Извращенные узы

Cora Reilly

TWISTED BONDS

Серия «Хроники Каморры»

Печатается с разрешения литературных агентств Trident Media Group, LLC и Andrew Nurnberg.

Перевод с английского Ольги Руденковой

© 2019 Cora Reilly

© Руденкова О., перевод, 2024

© ООО «Издательство АСТ», 2025

Глава 1

Киара

Я лежала в объятиях Нино, ошеломленная его признанием, а наше дыхание было прерывистым от… занятия любовью? Все так, мы действительно занимались любовью. Нино признался, что любит меня по-настоящему, без притворных эмоций и фальши – только искреннее, неподдельное чувство.

Он поднял мою руку и прижался губами к запястью.

– У тебя снова участился пульс, – заметил он, внимательно разглядывая меня. – Ты в порядке?

Я улыбалась – ничего не могла с собой поделать. Словно с моей груди сняли груз и все, о чем я не смела мечтать, на что не могла надеяться, вдруг стало возможно.

– Просто я счастлива. Долгое время во мне жила уверенность, что со мной что-то не так, и именно поэтому я не могу быть счастливой, а моя жизнь наполнена испытаниями.

Нино провел большим пальцем по точке моего пульса.

– На самом деле все происходит совсем иначе. Испытания это не воля судьбы и не кара каких-то высших сил. Иногда плохие вещи просто случаются.

Я пожала плечами.

– Теперь я это знаю… или мне только кажется, что знаю. Когда я была маленькой девочкой, отец всегда винил меня или маму, если что-то шло не так, и мои братья тоже, когда не справлялись с чем-то. А я им верила. Если тебе повторяют что-то достаточно часто, ты невольно начинаешь принимать это за истину. Когда отец бил меня, я считала, что этого заслуживаю.

Тело Нино напряглось, а взгляд серых глаз стал острее.

– Твой отец получил по заслугам. Лука не даровал ему легкой смерти.

Я приподнялась на локте.

Это новость для меня. Феликс и Эгидия сообщили мне лишь то, что отец был убит выстрелом в голову.

– Лука пытал его?

Нино нахмурил темные брови и снова сжал пальцы на моем запястье.

– Ты не знала?

Я покачала головой.

Никто не удосужился посвятить меня в подробности. И сложно сказать, было ли это сделано, чтобы уберечь меня, или же они считали, что мне не обязательно этого знать, ведь я всего лишь девчонка. Наверняка мои братья в курсе.

– Я думала, Лука просто застрелил его.

Рот Нино дернулся, и в выражении его лица промелькнуло нечто мрачное и восторженное.

– В конце концов он его застрелил, но прежде Лука проделал то, в чем чертовски хорош.

Я не знала, как отнестись к этой информации. Папа не был ни хорошим отцом, ни достойным человеком. Он бил меня, заставлял верить в то, что я ничего не стою, и застрелил маму. Но я никогда не желала ему страданий – в отличие от Дюранта, погубившего мою невинность.

– Мне не показалось? Ты действительно говоришь об этом с уважением?

Нино удивленно посмотрел на меня.

– Разумеется. Лука в одиночку уничтожил целое отделение мотоклуба, изрубив их всех на куски и содрав с них кожу. Он предпочитает убивать сам, с близкого расстояния, и не имеет ничего против того, чтобы его руки обагрились кровью. Легко отдать приказ на устранение или застрелить кого-то издалека, но убить человека, ощущая его прерывистое от страха дыхание, чувствуя запах холодного пота и видя ужас в его глазах – это нечто совершенно особенное. Лука перерезал глотки своему двоюродному брату и дяде – многие ли люди способны на такое? Не только с точки зрения физической силы. Когда мы с Римо были в бегах и наш отец еще был жив, то порой обсуждали, как хотели бы прикончить его, и Римо мечтал сделать это по примеру Луки…

Я внимательно посмотрела на лежащего рядом мужчину. Он выглядел расслабленным и… располагающим к себе. Не безобидным и милым, но и не таким кровожадным, каким представал после сказанных только что слов. Возможно, именно поэтому он и носил татуировки с изображением бушующего пламени и искаженных в крике лиц – они словно предупреждали о том, что скрывается под его привлекательной внешностью.

– Звучит так, будто вы с Римо восхищаетесь Лукой.

– Не назвал бы это восхищением, но он один из немногих, кто способен убить меня, и если это и произойдет, процесс будет отнюдь не быстрым и безболезненным.

Я дотронулась рукой до груди Нино рядом с чернильным изображением кричащего черепа, проглотившего нож. Почувствовала, как спокойно бьется сердце мужа, и задумалась.

Только ли прошлое превратило Нино с Римо в тех, кем они являются в настоящий момент, или это было в них всегда? Савио тоже таит в себе тьму. Даже Адамо уже совершил убийство, и я не уверена, беспокоит ли его содеянное или тяготит отсутствие раскаяния? Будут ли наши дети нести в себе ту же тьму? Но даже если и так, какое это имеет значение? Я буду любить их так же, как люблю Нино.

– Братья тоже били тебя? – поинтересовался Нино, сменив тему разговора.

– Да, отец иногда заставлял их наказывать меня. Они ведь старше на семь и девять лет, поэтому… – Я обратила внимание, как изменилось выражение лица мужа. –  Нино, – произнесла я тихо, но твердо. – Я не хочу, чтобы ты убивал их из-за того, что они совершили в детстве.

– Должно быть, твои братья были подростками, успевшими пройти посвящение, когда подвергали тебя «воспитанию». По нашим меркам они являлись взрослыми мужчинами.

Я прижалась к нему, коснувшись его щеки, и покачала головой.

– Не нужно. Пообещай, что не будешь мстить им за меня.

Лицо Нино сохраняло вид безупречной бесстрастной маски.

– Они хоть раз поинтересовались тем, как ты устроилась здесь? Волновались ли насчет того, что я могу издеваться над тобой и насиловать? Они вообще разговаривали с тобой на нашей свадьбе или после?

Я сглотнула.

Мной было приложено немало усилий для того, чтобы не думать о своей прежней семье. Все воспоминания, связанные с ними, несли груз боли и печали.

– Они поздравили меня.

Я видела братьев мельком во время фуршета, когда все поздравляли нас с Нино с бракосочетанием, но больше ничего не помнила о том дне, поскольку была слишком поглощена своим ужасом. С тех пор они не связывались со мной, и не потому, что я стала частью Каморры, – мы почти не виделись и когда я была частью семьи Риццо.

– Обещай, что не причинишь им вреда. Это должно быть моим решением, а не твоим.

Нино издал тихий вздох и, наконец, кивнул.

– Я не причиню им вреда.

– И Римо тоже. И никто другой из Каморры.

Он улыбнулся.

– Хорошо.

Я положила руку на грудь Нино, изучая его красивое лицо. Несколько прядей волос упали ему на лоб, и я аккуратно откинула их назад, после чего провела кончиками пальцев по его подбородку.

– Как ты? За последние несколько дней столько всего произошло…

– Римо может справиться со всем сам, и он не один. Фабиано проследит, чтобы мой брат держал себя в руках.

– Я имела в виду не отъезд Римо, а твои эмоции. Ты привыкаешь к ним?

– После первой вспышки все стихло. Я испытываю эмоции, пусть не всегда и не все, но теперь они у меня есть, без сомнений.

Я нежно поцеловала мужа.

– Помни, что я всегда рядом и помогу, если понадоблюсь.

Мне хотелось надеяться, что у Нино больше не будет срывов, подобных тому, который случился в тот вечер. В особенности сейчас, когда рядом не было старшего брата, чтобы успокоить его.

– Когда вернутся Римо и Фабиано?

Я не спрашивала его о подробностях, потому как Нино непременно поделился бы ими, если бы захотел, однако до сих пор мой муж был довольно замкнутым в отношении вопросов семейного бизнеса.

Нино вздохнул.

– Надеюсь, через несколько дней, в зависимости от успеха их миссии.

Во мне вспыхнуло любопытство, но я подавила его.

* * *

– Иди в спальню, – сказал неожиданно появившийся Нино, напугав меня.

Прошло три дня после нашего последнего откровенного разговора, и я лежала, свернувшись калачиком, на диване в гостиной в компании книги.

– Что случилось?

Выражение его лица было напряженным и настолько близким к гневу, насколько я могла судить – исходя из того, что уже видела раньше.

Я отложила книгу и встала, прижав руки к его груди.

– Дело в Римо?

Их с Фабиано не было уже почти неделю. Нино так и не раскрыл подробностей миссии, упомянув лишь, что она как-то связана с Синдикатом.

В глазах мужа промелькнула усталость.

– Объясню все позже. А сейчас иди в нашу комнату, Киара.

Я мгновенно нахмурилась, негодуя, что со мной обращаются как с ребенком.

– Я не слабая и могу выдержать многое.

Он коснулся моей щеки и прижался к губам легким поцелуем.

– Знаю, но… – Нино покачал головой. – Не уверен, что тебе стоит это видеть.

В груди защемило.

Есть только одна вещь, с которой мне определенно будет трудно справиться.

– Не спрашивай, – сказал Нино. – Не сейчас.

Я неохотно кивнула, взяла книгу и направилась в наше крыло.

Ужас сковал мои мышцы, когда я закрыла за собой дверь в спальню.

Что натворил Римо?

Звук спортивного автомобиля, въезжающего на подъездную дорожку, привлек мое внимание, и я подошла к окну, но увидела лишь небольшую часть переднего двора, поэтому не смогла ничего толком разглядеть. Несмотря на обещание, данное Нино, мной овладело любопытство, и я вернулась в основную часть дома, выглянув в окно, выходящее на главный вход. Мой пульс бешено заколотился, когда я увидела Римо, входящего в дом. Он нес светловолосую девушку, и оба они были совершенно обнаженными. Незнакомка безвольно повисла на его руках, будучи то ли без сознания, то ли в шоке.

Горло сжалось, руки затряслись, а остатки мрачных воспоминаний вцепились в сознание, желая вырваться наружу и поглотить меня.

В таком состоянии меня и нашел Нино. Я даже не представляла, как долго неподвижно простояла перед окном.

– Проклятье, – прошептал он и взял меня за запястье, вдавив кончики пальцев в чувствительную кожу, а другой рукой приподнял мой подбородок, заставляя встретиться с ним взглядом. – Что ты видела?

– Римо, несущего голую женщину, – бесстрастно произнесла я.

Нино сокрушенно покачал головой.

– Пошли, – сказал он, потянув меня к нашему крылу, но я сопротивлялась. Мне нужны были ответы.

– Нино, что происходит?

– Я все объясню в нашей спальне.

– Нет, – прошипела я, вырываясь из его хватки и тяжело дыша. – Объясни сейчас же.

Он внимательно посмотрел на меня, держа руку на весу, явно удивленный моей горячностью, но спустя мгновение медленно опустил ее. Как правило, я старалась слушаться мужа и подчиняться его решениям, но в этом случае обозначила некую черту.

Нино ведь сам говорил, что не станет сердиться, если я буду высказывать свое мнение.

– Римо отправился на территорию Синдиката и похитил племянницу Данте. Вчера она должна была выйти замуж за одного из боссов, но Римо и Фабиано перехватили ее по дороге в церковь и привезли сюда.

Я покачала головой, не в силах поверить в то, что он сказал, а что еще хуже – в то, как он все изложил, словно рассказывал о погоде.

– Что Римо с ней сделал?

Меня затрясло от мысли о том, не подверг ли он ее тем же ужасам, через которые когда-то прошла я сама. Проникнувшись расположением к Римо за то, что он делал для своих братьев, я тем не менее никогда не смогла бы простить его за подобное.

Нино снова крепко сжал мое запястье.

– Ничего. Теперь идем.

– Ничего? – недоверчиво переспросила я, упираясь пятками в пол. – Это не было похоже на «ничего». Почему она была голой?

– Я сам пока не все знаю. Савио упомянул, что Римо помешал одному из наших солдат наброситься на нее, и теперь она здесь. Вот и все.

– Вот и все?! – возмутилась я. – Значит ли это, что он не… не… не насиловал ее?

Это слово было будто тысячи тараканов, ползущих по моей спине, и я вздрогнула.

– Нет, – сказал муж. – Это не входило в планы Римо.

– Ты уверен?

Муж замешкался на мгновение, что стало для меня последней каплей. Я попыталась прорваться мимо него, но он схватил меня за руку.

– Нет. Позволь мне самому разобраться с этим.

– Пусти меня!

Нино покачал головой и снова потянул меня в сторону нашей спальни, не обращая внимания на мои протесты, и у меня не осталось выбора, кроме как последовать за ним. А когда мы оказались внутри, он шагнул к двери, преграждая мне путь. Это был первый раз, когда мой муж использовал свою силу против меня, отчего я не на шутку рассердилась.

– Оставайся здесь, пока я не поговорю с Римо.

– Я не позволю ему причинить этой девушке такую же боль, какую причинили мне, – сурово прошипела я.

– Он не сделает этого, – спокойно ответил Нино, пытаясь дотронуться до моей щеки, но я отступила на шаг назад.

– Ты ведь все это время был в курсе его плана, не так ли?

– Да, так. Похищение должно привести к нам Скудери в обмен на Серафину.

Я смахнула внезапно набежавшие слезы.

– Серафину? Ты расправился с Дюрантом из-за того, что он сделал со мной, но позволил своему брату похитить невинную девушку?

Мой голос сорвался, но я не дала воспоминаниям шанс вырваться на свободу, потому что была сильнее этого.

Нино провел ладонями по моим щекам. Он всегда был очень нежен со мной, что сильно контрастировало с тем, какого обращения удостаивались другие.

– Киара, это не одно и то же. Я знаю Римо. Не сравнивай похищение Серафины с тем, что случилось с тобой. Просто поверь мне.

Я вглядывалась в его глаза: такие притягательные и нежные. Мне хотелось доверять ему, и так оно и было, но я не была уверена, что могу доверять Римо, да еще в отношении беззащитной девушки. Слишком многое в нем было сломлено.

– Хорошо, – тихо ответила я. – Поговори с Римо и после расскажи мне, что именно он тебе сообщил. Я должна все знать. И больше никаких секретов, пожалуйста.

Нино поцеловал меня.

– Спущусь вниз и поговорю с ним.

Я кивнула, после чего он отступил и вышел из комнаты. Раздался щелчок замка, и мои глаза расширились, когда я поняла, что произошло. В голове не укладывалось, что он запер меня, поэтому я тут же бросилась к двери и стала трясти ручку, но все усилия оказались тщетны.

В голове вихрем проносились мысли, пока я металась по комнате.

Нино скрыл от меня план Римо, чтобы оградить от переживаний, а также потому, что понимал: я попыталась бы отговорить их от этой затеи. Мне известно о сложных отношениях братьев с моралью, но ведь Нино должен осознавать, что все случившееся – неправильно?

* * *

Я понятия не имела, сколько времени прошло, ощущая все возрастающее волнение, и, когда замок, наконец, открылся, и дверь распахнулась, была близка к нервному срыву.

– Зачем ты запер меня?!

Нино, казалось, был ошарашен этой вспышкой гнева.

– Учитывая твое эмоциональное состояние, я не хотел, чтобы ты вступила в конфронтацию с Римо.

Отвернувшись от него, я продолжила злиться, но в то же время оказалась тронута тем, что он пытался защитить меня и по-своему проявить заботу.

Я почувствовала его присутствие у себя за спиной еще до того, как он коснулся моих плеч, и, развернувшись к нему лицом, попросила: – Не запирай меня больше. Мне это не нравится. Я чувствую себя беспомощной и загнанной в ловушку.

Нино сжал пальцы на моих плечах, наклонился и поцеловал меня в шею.

– Не буду.

Он выдержал паузу, явно тщательно подбирая слова, что, в свою очередь, вновь усилило мое беспокойство.

– У тебя не найдется немного одежды и белая ночная рубашка для Серафины?

Я удивленно вскинула брови.

– Почему ночная рубашка должна быть именно белой?

– Киара… – Голос Нино звучал напряженно, в нем слышалась настойчивая просьба.

Его глаза умоляли меня довериться ему, и я доверилась. Поэтому молча направилась к шкафу и достала из ящика серебристую ночную рубашку.

– У меня есть только такая.

Нино кивнул и взял ее.

– Пойдет.

Помимо этого я собрала несколько длинных платьев в пол, пару футболок и шорт и замешкалась перед ящиком с нижним бельем. Носить чужое белье не очень приятно, но я предположила, что Серафина скорее предпочтет этот вариант, чем оказаться вообще без всего.

Нино все забрал.

– Пообещай мне оставаться в комнате, и тогда мне не придется запирать дверь. Я позабочусь о том, чтобы девушка не пострадала. Договорились?

– Хорошо.

Это слово было горьким на вкус и казалось предательством по отношению к прежней мне, словно я подвела саму себя. Было легко доверять Нино, когда речь шла о моем благополучии. Я не сомневалась, что он никогда не причинит мне боль намеренно, но при этом Нино никогда не испытывал жалости. Не по отношению к другим.

* * *

Мужа долго не было, и моя решимость оставаться в спальне улетучивалась с каждой секундой, когда он, наконец, появился – с глубокой складкой недовольства между бровями и выпавшими из короткого хвостика волосами, словно слишком часто проводил по ним рукой.

Я тут же поинтересовалась:

– В чем дело? Что сказал Римо? Зачем ему понадобилась ночная рубашка?

Нино закрыл за собой дверь.

– Он решил пока оставить девушку здесь, потому что считает, что в особняке ей будет безопаснее.

– Безопаснее? Она же в плену. Кто может сказать наверняка, что Серафина в безопасности, находясь так близко к Римо?

Нино ничего не ответил. Я видела, что подобное развитие событий ему не по душе, но при этом он был безусловно предан Римо, и ничто не могло этого изменить. Я сомневалась, что его старший брат когда-либо сможет сделать хоть что-то, способное заставить Нино выступить против него.

– Ты должен остановить его, если он попытается применить к ней силу. Обещай мне! – яростно заявила я.

– Римо не остановить, если он уже принял решение. Даже мне. Но как я и сказал, не думаю, что у тебя есть повод беспокоиться.

– А что будет, если Дон Синдиката не выполнит требования Римо? Что он тогда с ней сделает?

Я мало что знала о Данте Кавалларо: только то, что почерпнула, когда подслушивала, как Феликс и Эгидия обсуждали Синдикат, или в те несколько раз, когда Римо и Нино говорили о нем в моем присутствии. Кавалларо производил впечатление человека, руководствующегося логикой и принимающего решения на основании фактов, а не эмоций, и это не вселяло в меня надежды относительно судьбы Серафины. Обмен обычной девушки на советника – человека, хранившего секреты всего Синдиката, а возможно, и самого Дона, противоречил логике. Но братья Фальконе должны были догадываться об этом, поэтому сам собой напрашивался вопрос: зачем Римо вообще похитил Серафину?

Нино уверенным движением расстегнул ремешок часов, готовясь ко сну.

– Киара, это игра Римо. Он не был расположен к откровенности.

– В самом деле? Или ты снова пытаешься оградить меня?

Нино положил часы на тумбочку.

Его лицо помрачнело, когда он произнес:

– Я говорю тебе правду. И ты должна учитывать, что война была инициирована самим Синдикатом. Они напали на нашу территорию и пытались убить всех нас, даже Адамо. Римо не стерпит подобного. Данте придется заплатить за это.

– Нет, не придется, – тихо произнесла я. – А вот невинной девушке – да.

Нино не стал возражать.

– А как же ночная рубашка? Ты не ответил на мой вопрос. Если бы речь шла только о том, что Серафине не в чем спать, он не стал бы просить определенный цвет.

– Римо хочет, чтобы она надела ее на завтрашнюю запись видеообращения для ее семьи. – Лишенные эмоций глаза внимательно изучали мое лицо. –  Мы заказали пиццу, тебе принести?

Я на мгновение застыла на месте, уставившись на него. Временами я забывала то, как играючи Нино справлялся с текущими задачами, легко отбрасывая кровавые детали бизнеса из головы по той причине, что они его ничуть не беспокоили.

– Благодарю, но я не голодна. Пойду приму ванну. Что-то мне нехорошо.

Нино не остановил меня, когда я направилась в ванную, но проводил взглядом.

Я открыла кран с водой и медленно выскользнула из одежды, погрузившись в мысли.

Когда Нино признался мне в любви, я задумалась о том, чтобы затронуть тему детей. Ранее я не была уверена, что рискну забеременеть в качестве жены Нино, поэтому начала принимать таблетки еще до свадьбы. Но теперь мне было доподлинно известно, что в особняке Фальконе мы с ребенком будем надежно защищены и даже любимы. Вот только это новое развитие событий с племянницей Данте вновь породило во мне сомнения. Мой муж совсем недавно открыл в себе способность чувствовать, а в крыле Римо прямо сейчас находилась похищенная девушка. Ни то, ни другое не способствовало желанию привести ребенка в этот мир и в этот дом.

Выключив кран, я проверила воду кончиками пальцев и шагнула через бортик.

В ванную вошел Нино, откровенно любуясь моим обнаженным телом, и я не стала закрываться от него. Неприкрытое вожделение, горевшее в его глазах, согревало мое сердце.

Вода оказлась горячей, и я вздрогнула, опускаясь в нее.

– Присоединяйся ко мне, если хочешь.

Он тут же стянул футболку и выскользнул из брюк и боксеров. Его мускулы и разноцветные татуировки, еще недавно вселявшие в меня страх, вызвали знакомое тепло внизу живота, но это продлилось лишь мгновение. Я была слишком измотана и эмоционально истощена, чтобы хотеть физической близости, в особенности в тот момент, когда в противоположной части дома другая девушка умирала от страха.

Нино залез в ванну, раскрыв объятия, и я переместилась, прижавшись спиной к его груди и оказавшись между его сильными руками. Он поцеловал мою шею, и я почувствовала его эрекцию, но проигнорировала это. Нино погладил мои плечи, коснулся коленей, а после стал скользить по бедрам, поднимаясь все выше, пока я не остановила его мягким прикосновением. Почувствовав невысказанный вопрос, я была удивлена его реакцией.

Неужели он действительно не понимает, почему у меня нет настроения для секса?

– Ты не испытываешь чувства вины? – тихо спросила я.

Нино откинулся назад, вновь переместив руку на мое колено, слегка поглаживая его.

– Киара, – устало произнес он. – Я не образец порядочности и ничего не чувствую по отношению к другим людям, поэтому так хорош в том, что делаю для Каморры. И как бы ты ни надеялась на иное, это никогда не изменится.

По моей спине пробежала мелкая дрожь. Нино не только контролировал финансы Каморры, но также был ответственен за многочисленные акты насилия. Отнюдь не Фабиано был лучшим палачом Каморры, несмотря на то что являлся их официальным исполнителем, – это я уже успела понять. Мне были продемонстрированы лишь небольшие отголоски внутренних демонов Нино и Римо, когда они расправлялись с Дюрантом, всего лишь верхушка айсберга.

– Но ведь ты заботишься обо мне и своих братьях.

– Да, – пробормотал он. – И это предел моих возможностей в проявлении чувств.

Я сглотнула.

– А как же насчет детей? Ты бы заботился о них?

Мне было ужасно неловко, но я все же развернулась лицом к нему. Нино замер. Он приподнял мой подбородок, поэтому мне пришлось встретиться с ним взглядом.

– Ты имеешь в виду наших детей?

– Да, – тихо ответила я.

Его лицо оставалось бесстрастным.

Сможет ли он когда-нибудь полюбить наших детей?

– Ты ведь принимаешь таблетки.

– Принимаю. Я не беременна… Мне просто интересно.

Нино кивнул. Мне хотелось иметь представление, о чем он думал, но его лицо ничего не выражало.

– Пока не представляю, что я буду чувствовать к детям, но полагаю, что буду заботиться о них так же, как о тебе.

Я наклонилась вперед и нежно поцеловала мужа, после чего развернулась и снова расслабленно прижалась спиной к его груди. На сегодня мне было достаточно этих слов.

Вскоре мои мысли вновь вернулись к Серафине.

Она, должно быть, в неописуемом ужасе – а как же иначе? Я сама была перепугана, когда меня отдали Нино, при том, что у меня было время подготовиться к свадьбе. А эту девушку забрали силой, оторвав от дома и семьи. То, что она знает о Фальконе и Лас-Вегасе, скорее всего, еще хуже того, что рассказывали мне когда-то. Синдикат и Каморра давно находятся в состоянии войны, и это уже никогда не изменится после похищения.

Я содрогнулась.

Нино погладил меня по руке.

– Киара, – тихо сказал он. – Не позволяй этому событию затянуть тебя в прошлое.

– Не позволю, но мне трудно смириться с мыслью о страхе, который испытывает эта девушка, – ответила я, обернувшись.

Нино кивнул, пытаясь понять мою жалость, но не в силах уловить ее суть. Ему не было дела до Серафины. Он просто не мог разделить эти эмоции.